История резко разделится на две части, на прошлое, детерминированное экономикой, когда человек был рабом, и на будущее, которое начнется с победы пролетариата и будет целиком определяться активностью человека,
социального человека, когда будет царство свободы.
Но он бесконечно верил в общественную муштровку человека, верил, что принудительная общественная организация может создать какого угодно нового человека, совершенного
социального человека, не нуждающегося больше в насилии.
Тут свобода понимается не как свобода выбора, не как свобода повернуть направо или налево, а как активное изменение жизни, как акт, совершаемый не индивидуальным, а
социальным человеком, после того, как выбор сделан.
Религиозные верования отражают человеческое рабство, рабство у стихийных сил природы и иррациональных сил общества, они существуют лишь до тех пор, пока человек,
социальный человек, не овладел окончательно стихийными и иррациональными силами, окружившими его таинственностью.
Неточные совпадения
Для русской интеллигенции, в которой преобладали
социальные мотивы и революционные настроения, которая породила тип
человека, единственной специальностью которого была революция, характерен был крайний догматизм, к которому искони склонны были русские.
Русский молодой
человек, принадлежавший к поколению идеалистов 30-х и 40-х годов, исповедывал тоталитарное шеллингианство или тоталитарное гегелианство в отношении ко всей жизни, не только жизни мысли и жизни
социальной, но и жизни личной, в отношении любви или чувства природы.
В
человеке мыслит и творит не он сам, а
социальный класс, к которому он принадлежит, он мыслит и творит как дворянин, крупный буржуа, мелкий буржуа или пролетарий.
Все в истории, в
социальной жизни есть продукт активности
человека, человеческого труда, человеческой борьбы.
За экономической действительностью всегда скрыты живые
люди и
социальные группировки
людей.
Но Маркс и Энгельс учили, что произойдет скачок из царства необходимости в царство свободы и только тогда начнется настоящая история, в которой
человек —
социальный, конечно,
человек — не будет детерминирован экономикой, но будет сам детерминировать экономику.
В коммунизме есть также верная идея, что
человек призван в соединении с другими
людьми регулировать и организовывать
социальную и космическую жизнь.
Но наивно и смешно думать, что братство между
людьми может быть осуществлено путем внешней принудительной
социальной муштровки, путем привычки, как говорил Ленин.
Много ли христиане сделали для осуществления христианской правды в
социальной жизни, пытались ли они осуществлять братство
людей без той ненависти и насилия, в которых они обличают коммунистов?
Из общества, социалистического общества, из
социального класса, пролетариата, делается кумир, идол, а реальный
человек отрицается.
Человек должен отличаться от
человека по своим личным качествам, а не по своему
социальному положению, классовому или сословному.
Маркс был прав, когда учил, что основой исторического процесса является борьба человека, соединенного с человеком, т. е.
социального человека, со стихийными силами природы.
Подлинной реальностью, подлинной жизнью является борьба человека,
социального человека, со стихийными силами природы и общества, т. е. экономика.
Весь положительный пафос Маркса был связан с его верой в то, что человек,
социальный человек, овладеет миром, миром необходимости, организует новое общество, прекратит образовавшуюся анархию во имя блага людей, во имя их возрастающей силы.
Неточные совпадения
Человек, оскорбленный и раздосадованный, как вы, вчерашним случаем и в то же время способный думать о несчастии других, — такой человек-с… хотя поступками своими он делает
социальную ошибку, — тем не менее… достоин уважения!
Ему показалось, что никогда еще он не думал так напряженно и никогда не был так близко к чему-то чрезвычайно важному, что раскроется пред ним в следующую минуту, взорвется, рассеет все, что тяготит его, мешая найти основное в нем,
человеке, перегруженном «
социальным хламом».
— Доктора должны писать популярные брошюры об уродствах быта. Да. Для медиков эти уродства особенно резко видимы. Одной экономики — мало для того, чтоб внушить рабочим отвращение и ненависть к быту. Потребности рабочих примитивно низки. Жен удовлетворяет лишний гривенник заработной платы. Мало у нас
людей, охваченных сознанием глубочайшего смысла
социальной революции, все какие-то… механически вовлеченные в ее процесс…
— Вот, я даже записала два, три его парадокса, например: «Торжество
социальной справедливости будет началом духовной смерти
людей». Как тебе нравится? Или: «Начало и конец жизни — в личности, а так как личность неповторима, история — не повторяется». Тебе скучно? — вдруг спросила она.
— Я — смешанных воззрений. Роль экономического фактора — признаю, но и роль личности в истории — тоже. Потом — материализм: как его ни толкуйте, а это учение пессимистическое, революции же всегда делались оптимистами. Без
социального идеализма, без пафоса любви к
людям революции не создашь, а пафосом материализма будет цинизм.