Внешне, исторически русское народническое сознание определилось прежде всего тем, что Россия — страна мужицкая, крестьянская, что она слишком долго была страной натурального хозяйства, что в ней все еще оставалась в силе первоначальная, патриархальная демократия, с которой началось
развитие народа, что в ней все еще была первобытная скрепленность духа с органической материей.
Экстенсивная и распределительная природа русского социализма наводит на мысль, что в русском социализме слишком многое должно быть отнесено на счет остатков первоначального состояния первобытной демократии, того сельского коммунизма, с которого началось
развитие народов.
Неточные совпадения
В сущности, буржуазная революция означает национальную, всенародную революцию, момент в исторической судьбе целого
народа, в его освобождении и
развитии.
Когда происходит великий исторический переворот в жизни
народа, то всегда есть в нем некоторая объективная линия, соответствующая общенациональным, общегосударственным историческим задачам, линия истинно творческая, в которой целый
народ влечется инстинктом
развития и тайным голосом своей судьбы.
Можно считать уже выяснившимся, что если русская революция и была благом, поскольку она в первые дни свои освободила Россию от кошмара разлагавшейся самодержавной власти, то все дальнейшее «
развитие» и «углубление» революции пошло по ложному пути и не принесло никаких добрых плодов России и русскому
народу.
Они мало верили в то, что есть мудрость в культуре и что только
народ культурный,
народ, поднявшийся на более высокий уровень
развития, может раскрыть все заключенные в нем возможности.
Рядом научных исследований обнаружена связь между экономическим
развитием Англии и религиозным воспитанием английского
народа.
То, что на соборе не был поднят вопрос ни о соединении церквей, ни о возможности творческого
развития в церкви, обнаруживает лишь, что он собрался скорее в период религиозного упадка церковного
народа, чем религиозного подъема его.
Революция обнаружила, что сам
народ не хочет у нас чистого народовластия и не способен к нему на данном уровне
развития.
— И не покупайте, это не история, в ней только и говорится, что такой-то царь побил такого-то, такой-то князь такого-то и больше ничего… Истории
развития народа и страны там и нет.
— Общественная жизнь, это очень важно, потому что в
развитии народа, в судьбах, так сказать, отечества…
Преобразования же Петра давно уже сделались у нас достоянием народной жизни, и это одно уже должно заставить нас смотреть на Петра как на великого исторического деятеля, понявшего и осуществившего действительные потребности своего времени и народа, а не как на какой-то внезапный скачок в нашей истории, ничем не связанный с предыдущим
развитием народа.
Но мы убеждены, что при известной степени
развития народа литература становится одною из сил, движущих общество; и мы не отказываемся от надежды, что и у нас в России литература когда-нибудь получит такое значение.
Неточные совпадения
— Мне кажется, — неторопливо и вяло отвечал Алексей Александрович, — что это одно и то же. По моему мнению, действовать на другой
народ может только тот, который имеет высшее
развитие, который…
— Но я всё-таки не знаю, что вас удивляет.
Народ стоит на такой низкой степени и материального и нравственного
развития, что, очевидно, он должен противодействовать всему, что ему чуждо. В Европе рациональное хозяйство идет потому, что
народ образован; стало быть, у нас надо образовать
народ, — вот и всё.
— Но вы сами сказали, что
народ стоит на низкой степени материального
развития. Чем же тут помогут школы?
К его вескому слову прислушиваются политики всех партий, просветители, озабоченные культурным
развитием низших слоев
народа, литераторы, запутавшиеся в противоречиях критиков, критики, поверхностно знакомые с философией и плохо знакомые с действительной жизнью.
Величие
народа, его вклад в историю человечества, определяется не могуществом государства, не
развитием экономики, а духовной культурой.