Но слово есть одно, святое слово,
То слово — Труд. Оно горит огнем,
Оно звучит чеканно и сурово.
У Правды — речь укорная,
Сурова и проста;
У Кривды — сто лазеечек,
У Правды — ни одной;
У Кривды — путь извилистый,
У Правды — путь прямой;
В сапожках Кривда в лайковых,
А Правды — босиком, —
Но за босою Правдою
Пойдем мы прямиком!
Любить и ближних и Христа —
Для бедных смертных — труд суровый.
Но, право, может только хам
Над русской жизнью издеваться.
Она всегда меж двух огней.
Не всякий может стать героем,
И люди лучшие — не скроем —
Бессильны часто перед ней,
Так неожиданно сурова
И вечных перемен полна…
Когда ж уйду я в вечность снова?
И мне раскроется она,
Так ослепительно ясна,
Так беспощадна, так сурова
И звездным ужасом полна!
Забирайте же с собою в путь, выходя из мягких юношеских лет в суровое, ожесточающее мужество, — забирайте с собою все человеческие движения, не оставляйте их на дороге: не подымете потом!
О Русь, волшебница суровая,
Повсюду ты свое возьмешь.
Бежать? Но разве любишь новое
Иль без тебя да проживешь?
Сурово для ума звучат напоминанья;
А сердце так меж тем настроено мое,
Что я, внимая им, не чувствую желанья
Теперь ни продолжать, ни кончить бытие.
Революция — суровый педагог и лучший наставник…
Суров и горек черствый хлеб изгнанья;
Наводит скорбь чужой страны река…
Бывает сердце так сурово,
Что и любя его не тронь!
Лишь тот умеет похвалить,
Чье осуждение сурово.
Но часто жизнь бывает к нам сурова:
Иному век случается прожить,
А он не может значащее слово
Из пережитых горестей сложить.
Когда ты хочешь молвить слово,
Мой друг, подумай — не спеши.
Оно бывает то сурово,
То рождено теплом души,
Оно то жаворонком вьётся,
То медью траурной поёт,
Покуда слово сам не взвесишь,
Не выпускай его в полет.
Им можно радости прибавить
И людям радость отравить.
Им можно лед зимой расплавить
И камень в крошку раздолбить.
Оно одарит иль ограбит,
Пусть ненароком, пусть шутя.
Подумай, как бы им не ранить
Того, кто слушает тебя.
Да, вот они, русские характеры! Кажется, прост человек, а придет суровая беда, в большом или малом, и поднимается в нем великая сила — человеческая красота.
Для любви равно необходимы и суровые испытания жизни, и живые воспоминания того, как она, любовь, начиналась.
Буду делать сурово
Спички судьбы,
Безопасные спички судьбы!
Буду судьбу зажигать,
Разум в судьбу обмакнув.
«Мы с вами!» — Спички судьбы.
Спички из рока, спички судьбы.
Кто мне товарищ?
Буду судьбу зажигать,
Сколько мне надо
Для жизни и смерти,
Первая коробка
Спичек судьбы —
Вот она! Вот она!
Люблю из рода в род мне данный
Мой человеческий язык:
Его суровую свободу,
Его извилистый закон…
О Русь моя! как муж разумный,
Сурово совесть допросив,
С душою светлой, многодумной,
Идет на божеский призыв,
Так, исцелив болезнь порока
Сознаньем, скорбью и стыдом,
Пред миром станешь ты высоко,
В сиянье новом и святом!
Русский суровый климат располагает к лежанью на печке, к небрежности в туалете.
Народное чутье, народный вкус — суровые регуляторы речи, и если бы не эта суровость, язык в каких-нибудь пять — десять лет весь зарос бы словесной крапивой.
Мир тоски и раздолья, таящийся в русской песне, неведомую в глубине своей душу родного мне народа, нежную и суровую, прикрытую грубым одеянием.
Источник: Словарь афоризмов русских писателей. Составители: А. В. Королькова, А. Г. Ломов, А. Н. Тихонов
СУРО́ВЫЙ1, -ая, -ое; -ро́в, -а, -о. 1. Твердый, непреклонный, лишенный мягкости, не знающий снисходительности к себе и другим. Суровый человек. Суровый воин.
СУРО́ВЫЙ2, -ая, -ое. Грубый, небеленый (о ткани, нитках и т. п.). Суровые 309 нитки. Суровое полотно.
Это продолжалось, пока мама не посмотрела на него своим коронным очень суровым взглядом.
Поэтому большинство тех, кто встречал отряд, тревожно вглядывались в суровые лица людей и эльфов…
На суде мы, конечно, должны были признать себя виновными в измене родине, хоть это и было очень тяжело, чтобы не получить гораздо более суровое наказание.