Маленькая слабость Дракона Андреевича

Янка Рам, 2021

Он – претенциозный босс. Айсберг, неприступная крепость и мизантроп, имеющий свои секреты в шкафу. Все зовут его Дракон Андреевич и втайне мечтают о внимании холодного красавца. Она – гениальная оторва, активная социопатка, эротоманка и, вообще, «девочка с придурью». Туманова. Его «Женечка»… Кто-то должен сломать, а кто-то сломаться. Бои без правил начинаются. Раунд первый… Предупреждения: героиня исполняет! Ирония, немного психиатрии и драма с ХЭ в серии.

Глава 8 — Поиграйте с Женечкой

Усадив нас в столовой за столик, Боречка раздает распечатки с расписанием, маршрутами, аудиториями, комнатами и другой важной информацией. В группе практически одни парни и всего пять девочек.

— Сейчас можете немного погулять, — инструктирует нас Весёлый Ангел. — Встречаемся в час на качелях, — кивает он в сторону огромных, уже облюбованных мною монстров — деревянные плоские поддоны на стропах, как лодочки в парке аттракционов, правда, без тормозной системы. Высоченные… Чуть за пределами студгородка, в сторону пустыря.

— А где… как его там… — вспоминая, нахмуривается Ангел, — … ну немец?

— Филлер? — отзывается кто-то.

— Да!

— Курит…

— Вот идиот! — закатывает глаза Боречка, срываясь на улицу.

Мда… с курением тут строго!

Есть не хочется, общаться с группой особого желания тоже не испытываю. Покупаю в буфете яблоко и сваливаю сразу на качели. Толкнув их, запрыгиваю на поддон. Свешиваю ноги с разных сторон и ложусь на спину, кайфуя от равномерного покачивания, кислого вкуса яблока и просвечивающего сквозь веки уже не слишком греющего солнца.

Резкий рывок выводит меня из сладкой полудрёмы. Чувствую, как кто-то запрыгивает рядом со мной на качели. Прямо между моих разведенных бедер. Ощущаю взгляд. Силуэт закрывает солнце.

Сашка? Нет. От Сашкиного взгляда я обычно испытываю болезненный дискомфорт. Благо, он попал в другую подгруппу! Отдохну от него хоть на практиках.

Взгляд тяжеловатый. Еще я чувствую его азарт…

Ангел? Нет… Взгляд Ангела я чувствую как тепло и щекотку.

Распахиваю глаза — Филлер… Немец…

— Покачать? — насмешливо прищуривается он.

— Ну, покачай… — снова прикрываю глаза.

— Не забоишься? — еще вальяжнее и насмешливее.

— А ты? — я резко сажусь, сверля его взглядом.

— Ух ты! Кусается… — подмигивает он.

Ах, ты ж моя прелесть!..

— Давай на желание. Кто первый скажет «стоп», тот…

— Можешь не продолжать, — поднимаюсь на ноги. — Знаю я твои желания. Ты проиграл, Немец.

Немного присаживаясь, толкаюсь, увеличивая амплитуду качелей.

— Я твой вызов принимаю. Когда ты проиграешь…

–…если я проиграю! — азартно поправляет он.

— КОГДА проиграешь, ты ближайшие трое суток не приближаешься ко мне, не разговариваешь, не пытаешься заигрывать, провоцировать. Мы исчезнем друг для друга.

С каждым нашим рывком качели подлетают все выше и выше.

На каждое падение внизу живота нарастает моё любимое ощущение!

— Очень непредусмотрительно! — ухмыляется он. — Тебе понадобится помощь в учёбе…

— А-ха-ха… — не могу сдержаться я.

Зайка явно считает, что я — «блондинко».

— Гольфстрим — является проявлением эффекта Кориолиса. Его природа — инерция, а не гравитация. Ты налажал в тесте.

— Можно сказать — это одно и то же. Принцип эквивалентности.

— Если речь о твёрдом теле — иногда можно. Но в жидкой массе есть внутренняя инерция. Вихревые явления. И в этом случае — увы!

— Бля… — закатывает он глаза.

— Не печалься, я тебе исправила косяк.

Ухмыляется.

— Ты мне исправила, потому что?.. — играет бровями.

— Нет, не поэтому, — отрицательно качаю головой. — Тебе ничего не светит.

— Увидим!

— Обязательно… — хищно усмехаюсь я.

Внизу собирается группа.

А мы летаем! Выше… выше… ух! Улыбаемся друг другу с вызовом.

Болезненное ощущение в груди подсказывает мне, что Сашка тоже там, внизу, и наблюдает за нашей с Филлером игрой. Но азартное, сладкое чувство предвкушения победы и адреналин от резких полётов вверх-вниз, развевающих мои волосы, выжигают из меня его тяжёлые и неприятные мне чувства.

Я никогда не скажу «стоп», потому что «стоп», как минимум, означает: слезть с качелей и «окунуться» в Сашку.

— Я буду летать здесь вечно! — кричу в лицо улыбающегося Немца.

Качели подлетают параллельно земле.

— Сдавайся…

— Уже забоялся? — хихикаю я.

— Тормозите! — требует Боречка под гробовое молчание толпы.

Задрав головы, все следят за нашими полётами туда-сюда на старом скрипящем гиганте.

Оценив траекторию и поднимая взгляд вверх по стропам, продолжаю раскачивать. Стопор строп стоит где-то на двухсот семидесяти градусах, гораздо выше горизонтали, которую мы мужественно преодолеваем.

— Скажи «стоп»! — требует Немец, уже не раскачиваясь.

— Ещё! — закинув вверх голову, требую я в ответ, наслаждаясь головокружением.

Толчок… ещё… ещё… Ах! Секс должен быть именно таким!! Вот с этими взлётами, падениями и головокружениями! И чёрт с ним, пусть будет опасно… и даже больно!

— Хватит! — вразнобой раздается снизу.

Меня топит чужой тревогой.

— Ещё, Немец, ещё… — подзуживаю его.

— Держись! — зло кричит на меня.

Удар строп о стопор. Трясёт сильно! Взвизгиваю от остроты, тут же начиная смеяться. Мы опять головокружительно летим вниз, и я почти кончаю от ощущений! Обожаю адреналин! Горячий будоражащий шар внизу живота словно резко расширяется, ослепляя на пару секунд и уменьшается снова, когда мы проходим точку невесомости.

Толчок… Полёт в его сторону — и снова удар и рывок.

— Хватит, я сказал! — разъярённо рявкает Ревников. — Туманова! Филлер!

— Сдавайся, Немец! — мурлыкаю я.

Мы летим в самом низу траектории. Он отрицательно крутит головой, вцепляясь в стропы.

Удар, встряска… С рычанием толкаю сильнее! Мальчик крепкий, не слетит.

— Тогда смотри! — пролетая нижнюю точку траектории, я отпускаю обе руки и пытаюсь поймать равновесие, готовясь перехватить стропы перед самым ударом.

— Женя!!! — Сашка.

— Хватит! — хор голосов. — Ну, пожалуйста!

Это всё в другом мире сейчас! Мне плевать! Я лечу!

— Стоп! — не выдерживает Филлер. — Стоп… Сдаюсь!

А вот это уже в моём! Облегчённо закрывает глаза, когда я хватаюсь руками за стропы.

Удар… встряска — и несколько человек снизу срываются, тормозя на лету наши качели.

— Ебанутые! — рычит Боречка. — Совсем охренели… Чо, блять, настолько уже учиться надоело за первый день? Демон, ты ошалела?!

Немец, белый от бешенства, сверлит меня взглядом, сжав губы в тонкую полоску.

Аристократичный, немного грустный парень, который останавливает качели вместе с Сашкой, стягивает меня с них. Сашка что-то выговаривает… Мне, чёрт возьми, плевать! Парень разворачивает вверх мои ладони. Стряхивает и вытаскивает из них воткнувшуюся ржавчину со строп.

«А, да… Это больно!..» — вдруг начинаю чувствовать я.

Но для меня сейчас существует только Филлер.

— Ты проиграл.

— Это было нечестно. Это не считается. Я сказал стоп, потому что ты отпустила руки, а не потому что я испугался.

— Ты испугался! — отталкивая чужие руки, врываюсь в его личное пространство, заставляя отпрянуть. — И ты остановил игру. Остальное готова обсуждать через три дня.

— За тебя испугался!

— Это уже детали. Правилами это не оговаривалось. Ты проиграл.

— Ненавижу тебя… — шипит он мне в лицо, срывается с места и в сердцах лупит ладонью в ствол ближайшего дерева. — Идиотка…

«Ты тоже ничего… — смеюсь я про себя. — Вкусненький…»

Мне нравится этот город! Мне нравится моя работа! Мои начальники! Мне нравится мой декан, моя группа!

Поиграйте с Женечкой! Ням-ням…