История одной переписки

Янка Рам, 2020

Когда-то давно у них не сложилось. Больная страсть дошла до апогея, и их взорвало, раскидав сначала на куски, а потом – по разным странам и жизням. Спустя много лет она – счастлива замужем, он – бежит от себя. И когда становится чертовски невыносимо и бессмысленно, его непослушные пальцы набирают…

Глава 9 — Дети

Прокручиваю каждое слово, смысл, фразу, паузу… Каждый знак.

«…это не то, что может интересовать тебя…»

Слышу её интонацию. Ей это больно, я знаю. Ничего не могу поделать с этим. Я бы хотел…

Сколько раз ни прокручивал пять лет наших отношений, всё время приходил к мысли, что причина в этом. Не прямая. Но истинная.

Нет, мы никогда не расставались именно из-за этого. Хотя за эти пять лет не один раз разбегались. Даже пытались строить отношения с другими людьми. Но каждый раз мы сохраняли общение. Дружеское. И каждый раз нас срывало обратно друг к другу через некоторое время.

Тема про детей поднималась несколько раз. Вскользь, прямо, нечаянно, намеренно… Внутри меня начинался звон в такие моменты. Я не позволял ей рассуждать, всегда давил такой разговор в самом начале. Категорично. Мне хотелось стереть эту тему. Я стирал.

Это было моей ошибкой. Осознаю! Нужно было как-то договариваться. Мне казалось, что мы договаривались. Теперь понимаю, что говорил только я. Женя внимательно слушала. Сначала пыталась спорить. Потом перестала. Мне показалось, что она согласилась, приняла. Она говорила, что приняла и никогда не станет больше поднимать этот вопрос.

Не стояло за этим принятия. Стояло совсем другое её решение. Я не понял тогда. Дурак…

В этот раз невозможно игнорировать этот вопрос. Ребёнок уже есть. Всё. И это её мягкое место. Если нечаянно ударю туда… Я и так разбил ей там всё! Мне больно от этого. Очень.

Всё так же не приемлю их. Почти ничего не изменилось во мне. Кроме одного. Хочу найти формат, в котором мы сможем существовать в её жизни одновременно. Я готов пересматривать свои границы. Работать с этим. Чтобы что-то исправить, мне надо понять, как всё это выглядит с той стороны. Как она видит это. Но напрямую же не спросишь.

Беру сигареты. Иду в сад и ложусь на гамак. Сквозь ветки просвечивает крупная луна. Здесь рано темнеет. Медленно падают листья. Пахнет сухой травой. Вспоминаю…

— Привет… — щёки горят, глаза блестят, и грудь слишком часто вздымается.

Изучаю её лицо. Волнуется. Редкость. Сильно волнуется. Закрывает глаза… Вжимается в меня…

— Что такое, моя девочка?…

Обнимаю, веду руками по спине вверх, поднимаю лицо.

— Что с тобой?

Она тоже внимательно изучает моё лицо.

— У меня задержка.

— Что? — зависаю, не сразу понимая смысл.

— Ты слышал. Неделя.

— Успокойся, ты не беременна.

Внутри всё застывает. Она вглядывается внимательнее.

— Я не пила в этом месяце таблетки.

— Мы предохранялись.

— Но…

— Мы не косячили, успокойся, ты не беременна.

— Мы никогда не косячим. Меня тошнит.

— Это новые витамины.

— Ты не можешь знать наверняка! — срывается её голос.

В нём страх. Это — камень в мой огород. Моя женщина не должна бояться.

— Не бойся. Мы всё решим.

— В каком смысле?

— Если так случится, что ты забеременеешь, мы будем это как-то решать. Всегда есть варианты. Но как бы то ни было, я всегда буду рядом.

— Если так случится, Олег, я буду рожать, — её руки отталкивают меня, — без вариантов. Будешь ты рядом, или нет.

— Разве я сказал что-то другое?

На самом деле, может и сказал. Но, глядя в её глаза, уже передумал. И она пытливо изучает моё лицо.

— Ты же не выносишь детей.

Знаю, что она хочет сейчас услышать. Но врать ни ей, ни себе не стану.

— Да. И мы будем делать всё, от нас зависящее, чтобы их не случилось. Но. Если ты беременна, то только ты сама будешь решать, как с этим быть дальше. Я поддержу любое решение.

— Да ты меня еле выносишь на одной территории! — фыркает она, успокаиваясь. — Мы… будем жить отдельно… если?…

— Мы будем с тобой вместе, это не обсуждается. При любых обстоятельствах. Как будем жить? Не представляю. Честно. Не бойся. Пожалуйста. Уверен, что ты не беременна.

— Допустим, — расслабляется она. — А в принципе… Тебе же уже тридцать. Когда-нибудь же ты планируешь?

— Нет.

— Почему?…

— Я не хочу. Мне всегда будет достаточно одной тебя.

Меня скручивает от необходимости объясняться.

— Женечка, если случится — окей. Но я прошу тебя: намеренно — не надо. Я не хочу. Заботиться буду, да. Принять и полюбить… Я не смогу. Нам всем будет очень тяжело.

— Ты никогда не сможешь полюбить нашего ребёнка?

Мне тяжело смотреть на её разочарование. Но это правда.

— Никакого нашего ребёнка нет! — начинаю я раздражаться. — И если мы не будем косячить, то и не будет. А мы не будем.

— А если я захочу?

— Ну, какие тебе дети? Это такая ответственность. Ты с собой-то не справляешься. Посмотри, как ты живёшь! Ты же спишь, дай бог, по пять часов в сутки. Ешь от случая к случаю. Ночуешь, где попало. Твоя жизнь в одном рюкзаке помещается! Ты же переезжаешь всё время! Все твои друзья, тусовки, сумасшедшие проекты… Куда ты денешь ребёнка? С ним понесёшься?

— С ним.

— Глупости… Давай закроем эту тему.

Она не была беременна тогда, просто стресс и новые витамины.

— Ты поедешь с нами к Александре? — запрыгивает она на диван.

— Лучше скинусь на подарок в двойном размере. Думаю, это будет полезнее.

— Поехали, — уговаривает она. — Бейбика посмотрим!

Меня передёргивает. Хмурюсь. Знает же, что мне неприятно это.

— Ясно… Как хочешь…

— Спасибо, — киваю я. — Мне правда не хочется.

— Это так неприятно?

— Это не имеет для меня смысла.

— Он же совсем крошечный живой комочек! Никто не заставляет брать его на руки. Чем он может тебя раздражать?

— Чем он может меня привлекать? Он же совсем крошечный живой комочек.

— Я поняла, ладно…

Её это расстраивало. В начале. Таких моментов было много. Но была ещё и пара знаковых. Теперь я это понимаю. В самом конце наших отношений. Она проспала тогда свою предзащиту, а я вернулся. Случайно. Нужно было кое-что забрать.

Смотрю… Сладко сопит в подушку. Будильник в руке. Мой взгляд останавливается на тумбочке у кровати. Противозачаточные. Она всегда пьёт их утром строго по часам. На часах — полдень. Вчера мы…

— Женечка, — бужу её.

— Олег… Иди ко мне… — мурлыкает она, не открывая глаз. — Хочу тебя…

— Детка, таблетки.

— Да чёрт с ними…

— Женя! — мой голос гораздо жёстче, чем я планировал. Ловлю себя, но уже поздно. Блять… Я не хотел так.

Она открывает глаза.

— Что, Олег? — её тоже превращается в лёд.

— Таблетки.

— Я выпила.

— Точно?

— Поверь мне, — ухмыляется цинично. — У меня нет никакого желания рожать от тебя. У нас с тобой никогда не будет детей. Я обещаю.

— Ты больше не хочешь детей?

— Это не твоё дело.

— Женечка… Извини меня. Я не хотел.

— Всё ты хотел. Не лицемерь. Тебе не идёт.

Отворачивается. Делает вид, что спит.

Прости меня, моя девочка. Что тут скажешь? Надо как-то решать это…

Оставляю поцелуй на плече. Ухожу.

Тогда ещё что-то можно было решить. Надо было хватать её, обещать всё, что ей было там нужно. Врать! Нагло и уверенно. Потом бы разобрались. Но, к моему несчастью, я не умею так. И, к её несчастью, она сразу чувствует ложь.

В какой-то момент от нас ушло счастье. Нет, я не стал меньше любить её или уделять меньше внимания. Это никуда не делось. Но она стала словно проницаема. Её перестало это трогать. Как вежливый робот. Мы не ссорились. Всё было ровно. Слишком. Не думаю, что её чувства остыли. Редкие прикосновения были наполнены особой нежностью, как никогда раньше. Они разрывали меня на клочки. Это явно было что-то другое.

Секс… Я смотрел в её глаза и видел просьбу «не трогать». Не трогал. Так уж у нас вышло, что с самого начала мы спали отдельно. Каждый в своей комнате. Я не мог засыпать рядом с ней. С кем угодно не мог. С ней — особенно. Надо было переломать это в самом начале, но она слишком заботилась обо мне, чтобы позволить мучиться днём от бессонных ночей. И мы негласно договорились так: я дожидался, пока она уснёт, и уходил к себе. Мне не хотелось. Это было вынужденно. Но это тоже было ошибкой.

В те дни мы с ней совсем перестали пересекаться. Она поздно приходила. Ложилась одна. Рано уходила. С ней что-то происходило. Я наблюдал, боясь и желая, чтобы она скорее созрела и озвучила это. Любую проблему можно решить, если понять. Я так любил её, что мог решить любую проблему. Абсолютно. Любовь даёт мужчине огромные силы.

Но она ничего не озвучила. Приехал домой — её нет. Её вещей тоже. Записка: «Мне нужно побыть одной». Вот так, без всяких объяснений. Телефон отключён. Никто не в курсе, где она.

Что происходило со мной — не описать. Это было жестоко. Запрещал себе думать и прогнозировать. Чтобы просто тупо выжить. Не мог спать и работал круглосуточно. До полного изнеможения. Падал, вырубался, просыпался. И снова на несколько суток. Тогда все вместе мы занимались своим event, дела шли отлично, мы полностью заняли этот сектор в городе и успешно развивались. Работы было много…

«Она вернётся, я всё решу!» — моя мантра. Она тоже позволяла мне выжить в те дни.

И Женя вернулась. Не ко мне. Но на работу.

— Привет…

— За что?..

— Прости…

Она заплакала. Это порвало меня. Я не понимал — не прикасаться или успокаивать. Просто смотрел, как моя любимая женщина плачет. Что с этим делать?

Я налил нам чай. Мы смотрели на кружки и молчали.

— Мы не вместе, Жень?

— Я не знаю… Дай мне время.

— Что-то случилось, о чём я не знаю?

— Нет, Олег. Я потеряла смысл…

Вот и всё! Разве это решишь?

— Я люблю тебя. Очень.

— Я знаю…

— Женечка…

— Не надо, умоляю… Не говори мне этого.

Ушла.

Отчаяние? Подходящее слово.

И, как последний довод, я выбрал кольцо для неё.

Почему я не сделал этого раньше? Никогда не придавал этим формальностям значение. И никогда шальная и совсем молоденькая Женька не ассоциировалась у меня с такой тяжеловесной штукой, как брак. Но это не значит, что я относился к ней несерьёзно. С самого начала я решил, что она — моя женщина, и это навсегда. И спокойно допускал мысль, что когда-нибудь… Когда ей захочется… Я пропустил этот момент? Куда я тогда смотрел? Я же всё время смотрел только на неё.

Я сделал всё красиво. Цветы, ужин, кольцо с бриллиантом.

— Ты выйдешь за меня?

А она снова заплакала тогда.

Ну что я делал не так?! Мне было очень страшно в тот момент. Наверное, это был мой первый аффект. Ничего не произошло тогда критичного. Зацеловал её всю, залюбил, зашептал, затрахал до изнеможения. Как она отвечала мне тогда! Мы не могли насытиться друг другом. Я расслабился.

А она прощалась…

Наутро:

— Прости. Мне бы очень хотелось. Но я не могу.

— Почему?…

— Просто в этом нет смысла, Олег. В этом нет никакого смысла.

— Ты уходишь от меня?

— Мне нужно подумать. Не трогай меня пока.

Да сколько ж можно думать?! О чём тут думать?! Я так люблю тебя…

Неделя, две… Я считал часы. Моя одежда висела на мне и пришлось сменить гардероб полностью. Меня лихорадило. Это и близко не было похоже на наши предыдущие расставания. После которых наши глаза всё так же сильно любили друг друга, а каждый разговор был наполнен скрытым смыслом. Там всё было по-другому. Капризы, принципы, игры… Теперь — нет. Беспомощность и отчаяние.

В один момент сорвало — позвонил ночью.

— Женечка… не смей, слышишь? Не смей оставлять меня. Я не смогу без тебя! Я не хочу жить без тебя. Я не буду жить без тебя!

— Ты не имеешь права так говорить! — и снова слёзы. — Не смей так мне говорить!

И снова потянулись дни.

Звонок.

— Олег, нам нужно поговорить…

Это была точка. Я слышал это в её голосе. В моей голове зазвенело.

— Приезжай, Жень.