Рай: Путь к блаженству. О чем я никогда не слышала в проповедях

Юлия Егорова

Мы все хотим блаженства, потому что мы созданы для блаженства. Это у нас в генах. Наши прародители беседовали с Богом в раю, как мы с вами.Рай – это наша потерянная родина, неизреченное, нескончаемое блаженство. Все мы стремимся вернуться в него. Но как?Путь туда проложен «страдальческими стопами святых». Их опыт изложен в книгах. Одна из таких книг, содержащая опыт святых отцов и современных подвижников благочестия, перед вами.Для удобства поиска материал расположен в алфавите рубрик.

«Встреча» с Богом

Невозможно человеку, хотя бы в какие-то минуты своей жизни, не волноваться вопросами: «Зачем я живу, каков смысл всего существующего, куда все уходит, что есть истина?» Для многих они становятся вопросами жизни и смерти.

Вот, например, как переживал их игумен Никон (Воробьев), один из подвижников благочестия хх века. Жажда ответа на эти вопросы у него была так велика, что он, будучи студентом, все свои последние копейки, часто в прямом смысле слова — оставаясь без куска хлеба, тратил на книги. А читать удавалось только ночью. Сначала он весь ушел в науку… Увы, чем больше он узнавал, тем больше разочаровывался в ее возможностях сказать что-либо о смысле жизни…

Обратился к философии… Однако и погружение в философию не принесло ему желаемых результатов. «Изучение философии, — говорил он в конце своей жизни, — показало: каждый философ считал, что он нашел истину. Но сколько их, философов, было? А истина одна. Философия — это все суррогат; все равно, что вместо хлеба давать жевать резину…»

В 1914 г. он… предпринимает последнюю попытку найти смысл жизни вне Бога, вне Церкви — поступает в Петроградский психоневрологический институт. Но здесь его постигло не меньшее разочарование… «Я увидел: психология изучает вовсе не человека, а „кожу“ — скорость процессов, апперцепции, память…» После первого курса он ушел из института. Наступил тяжелейший духовный кризис. Стала приходить мысль о самоубийстве.

И вот однажды летом 1915 г. в Вышнем Волочке, когда он вдруг с особой остротой ощутил состояние полной безысходности, у него как молния промелькнула мысль о детских годах веры: а что если действительно Бог существует, должен же Он открыться? И он — неверующий! — из глубины души, почти в отчаянии воскликнул: «Господи, если Ты есть, откройся мне. Я ищу Тебя не для каких-нибудь земных целей. Мне одно только надо: есть Ты или нет Тебя?»…И Господь открылся! Открылся так, что «я воскликнул: «Господи, пусть со мной будет что угодно, какие угодно скорби, какие угодно мучения, только не отринь меня, не лиши меня вечной жизни…»

«Невозможно передать, — говорил отец Никон, — то действие благодати, которое убеждает человека в существовании Бога с силой и очевидностью, не оставляющей ни малейшего сомнения. Господь открывается так, как, скажем, после мрачной тучи вдруг просияет яркое солнце: ты уже не сомневаешься, солнце это или фонарь кто-нибудь зажег. И Господь так открылся мне, что я припал к земле со словами: «Господи, слава Тебе, благодарю Тебя. Даруй мне всю жизнь служить Тебе. Пусть все скорби, все страдания, какие есть на земле, сойдут на меня, только не дай мне отпасть от Тебя, не лишиться Тебя».

«И вот после этого я услышал звон большого колокола. Сначала я не обратил на это внимания. Потом, когда увидел, что уже третий час ночи, а звон продолжается, то вспомнил слова матери, которая часто повторяла, что к ним приходили старички и говорили, что людям духовным бывает иногда слышен звон с неба…» Отсюда он сделал вывод, «что вместе с этим духовным переживанием Господь дал мне и в осязательной форме воспринять общение с небом».

Осипов А. И. Путь разума в поисках истины, с.194—197.