Уродина

Юлия Динэра, 2019

Любовь бывает разных оттенков, ее одежда самая яркая из всех, которую я знала. Но нашей досталась лишь черная и липкая, как растопленная смола. От нее нельзя отмыться, и ты всегда ощущаешь на себе ее запах. Запах гари. Его любовь одета в похоронный фрак. Моя любовь в одежде цвета лета – обращена в пепел. Это ее запах.Один из них называет меня уродиной и презирает с тех пор, как я появилась в его семье, другой сделает для меня все, что угодно, и мне придется решить, кого я ненавижу и люблю сильнее… Я заложница двух сердец и двух домов. Я уродина.Содержит нецензурную брань.

Глава 7

Я немного задержалась на экономике, так как самая последняя представляла презентацию. Это было решение миссис Тини, чтобы я показала работу, когда все уйдут, и я благодарна ей за это. Обычно я нервничаю на публичных выступлениях и начинаю задыхаться.

Жанна всегда собирает мне обед с собой, но все равно, я предпочитаю есть в кафетерии. Иногда удается с кем-то пообщаться, это место походит на библиотеку, в том смысле, что здесь также обитают те, кто не ходит на цыпочках перед Маркусом, разумеется, это люди не из моей группы или даже факультета. «Историки» — мои любимые, от них всегда можно узнать что-нибудь интересненькое.

Когда я вошла в кафетерий, наполненный студентами, многие обернулись в мою сторону и притихли, тут же отвернувшись. «Тусовка» Маркуса, как обычно, сидела за самым большим столом, который они соорудили сами, сдвинув целых три вместе. Все его друзья, или кем бы они ни были, пялились, пока я шла, оглядываясь по сторонам, в поисках свободного столика. Они все смотрели, кроме Маркуса. Он знал, что я здесь, но сделал меня невидимкой для себя. Мы не разговаривали со вчерашнего вечера, это рекордное время, которое он выдержал, никак не задев меня.

Белла подмигнула мне едва заметно, я сделала вид, что не увидела, не хочу, чтобы у нее были проблемы, или же она потеряла свой авторитет из-за меня. Мы хоть и, вроде как дружим, но у нас почти нет времени пообщаться, как раз из-за того, что приходиться скрывать тот факт, что кто-то из компании Маркуса дружит со мной.

— Что с физиономией, Уотерс? Ты стала еще уродливей. Разве такое возможно, а, Маркус?

На этот раз кричал Тревор, и это, пожалуй, впервые, когда он со мной заговорил, если это можно так назвать.

Шрам был надежно запрятан под копной каштановых волос, и о нем в колледже вообще мало кто знал, а вот розовый пластырь на подбородке сложно скрыть. Да и нужно ли? Уверена, если бы Нэнси пришла в таком виде, уже завтра каждая третья первокурсница посчитала бы это новым трендом.

Маркус поднял глаза от смартфона и исподлобья взглянул на меня, я нервничала, наверное, как никогда прежде. Весь кафетерий был забит людьми и, мне казалось, что все они смотрят на меня, шушукаются обо мне и смеются. Я находилась в самом центре зала и панически искала взглядом, куда присесть. Вот бы забиться куда-то в уголок «для лузеров», там спокойно, никто на тебя не смотрит, никто даже не знает твоего имени, ты просто серое уродливое пятно.

— Не обращайся к ней по этой фамилии, Тревор и вообще не говори с ней, ты меня позоришь, — ровно ответил Маркус.

— Прости, бро, впервые не удержался, смотри, она еще и хромает.

— Оставь эту убогую, — прощебетала Нэнси, — Маркус ты уже решил, куда сплавишь отца и это чудище в субботу?

Я обернулась, сжав коробку с едой в руке. Это слишком.. Для меня слишком, когда речь касается папы, особенно сейчас..

— Смотри, Маркус, уродина идет к нашему столику!

Все засмеялись, кроме него.

— Сплавить отца?

— Фу, отойди подальше, от тебя несет беконом, я, между прочим, вегетарианка.

Я шагнула ближе.

— Мне все равно. Маркус, что значит «сплавить отца»? Ты планируешь вечеринку?

— Маркус! Эта овца совсем обнаглела! Ты слышишь, как она разговаривает?

Брат поднял голову и посмотрел на меня.

— Я слышу, Нэнси, не пищи на ухо.

— Ответь мне. Нельзя вечеринку, ты же понимаешь, папе нужен отдых.

— А что с отцом, чувак? — спросил Тревор.

— Ничего. Уродина, отойди от стола.

— Анна, — осторожно позвала меня Белла, — садись, пообедай, я подвинусь.

— Белла, ты тоже можешь уйти, если хочешь.

— Цыц, Белла, спятила? — шепнула Нэнси, — тебе здесь не место, Анна, проваливай.

— Ты права, мне здесь не место..

— Слышала, ты будешь жить в кампусе, вот там и пообедай.

Я ничего не смогла ответить, слова Нэнси никак не трогали меня, но жгучий ком в горле перекрыл кислород. Пустой взгляд Маркуса и молчание резали мне горло тонкими нитями. Я ушла быстро, чтобы скрыть свою слабость, и, наконец, в конце зала у окна смогла найти «историков».

***

— Маркус! Маркус! Вот ты где…

Я нашла его на кухне, он вздрогнул, когда я вошла, и его испуганный взгляд застыл на мне.

— Что это?

Он кивнул на подарочный пакет в моей руке, я нелепо улыбнулась и пожала плечами.

— С днем рождения!

Я протянула пакет, но Маркус не спешил его брать, взгляд снова застыл, и только сейчас я заметила, сложенную вдвое бумагу и конверт в его дрожащих руках.

— А это что?

— Поздравление от матери, Жанна принесла почту..

Он говорил отстраненно и избегал моего взгляда.

— Что пишет?

— Ерунда как обычно..

— Это не похоже на письмо.

Я шагнула вперед, желая краем глаза взглянуть в то, что Маркус от меня прятал. Он попятился назад и нервно сунул бумагу обратно в конверт.

— Что-то случилось?

— Это неважно, Анна. Что там у тебя в пакете?

Я улыбнулась, стараясь игнорировать то, что что-то странное происходит в этой комнате.

— Чехол. На твою гитару. Я копила на него три месяца.

Маркус вырвал из моих рук пакет и заглянул в него.

— Что.. Отец даже не дал тебе на него денег? С Днем Рождения, Маркус.

— Ты же знаешь, что этот подарок не был бы таким ценным, если бы я просто взяла деньги у папы.

Маркус с отвращением посмотрел на меня.

— Ты, прямо, мечта каждого отца, не зря он хочет отправить тебя на «финансы» после школы, станешь ему отличной заменой в бизнесе.

— Но мы поступаем вместе. Маркус, что случилось?

— Я поеду во Флориду к матери и, там буду учиться.

— Что? Нет, мы же все решили уже..

— Ты решила, ты и отец!

— Маркус, расскажи мне.. Ты расстроился, что мама не приехала на твое пятнадцатилетие?

— Она никогда не приезжает, нет никакой разницы в том, сколько мне лет. Лучше б ее вообще не было.. Хорошо, что твоя мать умерла..

— Ты злишься на что-то, я понимаю..

— Отвали, Анна.

Маркус сунул письмо в карман джинсов и быстро направился в свою комнату, я последовала за ним.

— Ты несправедлив ко мне, Маркус! Подожди!

Он ничего не ответил, только хлопнул дверью прямо перед моим носом, а через пару секунд раздался грохот, словно разбили что-то мощное. Я вздрогнула и уже хотела постучать в дверь, но она открылась и, Маркус швырнул в меня пакет с чехлом.

— Больше я не нуждаюсь в этом подарке, надеюсь, ты сохранила чек, чтобы вернуть это в магазин.

***

На глаза навернулись слезы, как и тогда, почти четыре года назад. Позже я узнала, что он разбил свою гитару, но до сих пор понятия не имею, что было в том письме от его матери.

— Привет, ребят.

Все разом поглядели на меня, я улыбнулась.

— Могу я присесть?

Оливия с факультета истории стыдливо поморщилась, но ничего не сказала.

— Нет, прости, — ответил Ксавьер, — все занято.

— Но здесь два свободных места.. Конечно, если вы не хотите..

Ксавьер расставил еду со своего подноса по всему оставшемуся свободному месту на столе.

— Некуда, Анна, извини.

— Ола, Ола, сеньорита!

Рекардо подкрался ко мне сзади и приобнял за талию.

— Идем за наш столик, Анетта.

— Я.. Ээ..

Он вел меня к своим друзьям, легонько касаясь спины.

— Присаживайся.

— Рекардо, ты нафига ее сюда привел? — спросил смуглый худощавый парень напротив.

— Тсс, Хиро, это Анна, она пообедает с нами.

— Этот придурок Уотерс, разве, не ясно выразился? Хочешь проблем?

Рекардо усмехнулся.

— Именно поэтому она здесь. Наблюдай.

— Ребят, я.. Мне лучше уйти.

— Сиди-сиди, мамасита, твой братец смотрит, сейчас, кажется, его мозги взорвутся.

Он засмеялся и положил руку мне на плечо, медленно опуская ее, поглаживая, я сжалась, как зашуганный котенок.

— Я пойду, Рекардо.

Я попыталась убрать его руку, но он оказался настойчивей, чем я думала и, уже вовсю прижимал меня к себе.

— Три.. Две.. Одна.. Секунда до взрыва.

— Пожалуйста, выпусти меня, я хочу уйти.

— Не спеши же так, ты даже обед свой не открыла. Что там у тебя, поделишься?

— Она сказала, что хочет уйти, ты плохо слышишь?

Сердце сжалось и рухнуло в пятки при звуке знакомого голоса. Я подняла голову и увидела Маркуса. Он выглядел решительно и спокойно, хотя я видела его глаза, по ним я могу узнать, даже, о чем он думает.

— А мне кажется, наоборот, правда, Анетта? Скоро начнутся занятия, но ты запретил своей сестренке обедать, ой, я назвал её твоей сестренкой, прости..

Челюсть Маркуса сжалась и, он шагнул к Рекардо.

— Я могу уничтожить тебя и твое семейство, испанец.

— Вообще-то я из Эквадора. Хочешь устроить драку прямо здесь, Уотерс?

— Я не собираюсь тебя бить, кусок дерьма. Не прикасайся к ней, не говори с ней, не смотри в ее сторону..

Маркус схватил меня за предплечье, и сжал его, словно спускал всю злость, которую испытывал, но прятал под слоями невозмутимости.

— Встань, ты уходишь отсюда, — скомандовал он, переведя взгляд на меня, я зажмурилась от боли и медленно вышла из-за стола.

— Ты делаешь мне больно, — тихо сказала я.

— Ты мне надоела, не представляешь, как надоела мне.

Он потащил меня в сторону выхода, все пялились на нас, но молчали. В кафетерии воцарилась тишина, пока не включился громкоговоритель.

— Маркус и Анна Уотерс, это ректор Халагер, жду вас в моем кабинете через пять минут.

В зале раздалось улюлюканье, в одно мгновенье все «ожили» и стали что-то бурно обсуждать, то ли наш вызов к ректору, то ли «представление», что устроил Рекардо.. В любом случае, это было связано со мной и Маркусом.