Куда пропал амулет?

Эми Батлер Гринфилд, 2018

Ра – любимый кот фараона. Он ленивый и избалованный, поэтому, когда во дворце начинается переполох из-за пропажи амулета, Ра нет до этого никакого дела. Он наслаждается вкусной едой и повышенным вниманием к своей персоне. Но у Ра есть друг – мудрый и трудолюбивый скарабей Хепри, который постоянно ругает его за лень. И как только Ра принимается за расследование, он понимает, что быть детективом – это не так уж и плохо и у него это отлично получается!

Глава 2

Баловень

Миу вздрогнула. Видимо, она не заметила Хепри. (Серьёзное упущение, если спросите меня. Наблюдательность — самое главное для кошки.)

— Это Хепри, — сказал я.

— Рад познакомиться, — пропищал Хепри.

Миу кивнула.

— Взаимно.

Значит, мне она нагрубила, а с жуком подружилась? Нелепость какая-то. Я закрыл глаза, мечтая, чтобы она просто исчезла.

Но Миу и не думала уходить; она продолжила болтать с Хепри как ни в чём не бывало.

— Дитя зовут Тедимут. Она служанка Великой жены фараона, и её обвиняют в краже амулета. Но она невиновна.

Я приоткрыл один глаз.

— Откуда тебе знать?

— Она на такое не способна, — сказала Миу. — Она племянница моего хозяина, повара Себни, я знаю её с младенчества. Она честная и очень добрая. До того, как она попала в дом к Великой царице, она прислуживала на кухне и всегда заботилась о нас, кошках. Однажды, когда я была ещё котёнком, я застряла в кладовой, а она нашла меня.

Хепри прищёлкнул крыльями с сочувствием.

— А теперь она попала в беду? Несчастное дитя.

— Никто не знает, что с ней произошло, — сказала Миу. — Стражники фараона считают, что она сбежала из дворца этим утром, и обыскивают город. Но я думаю, она всё ещё здесь. Я так волнуюсь: а что, если настоящий вор связал её или сделал с ней что-то страшное? — Миу обернулась ко мне: — Мне не знакома эта часть дворца. А ты тут всё знаешь. Так ведь? Помоги мне найти её.

Она хотела, чтобы я обыскал все углы и закоулки дворца в поисках ребёнка, которого, возможно, там и нет?

— Что-то не хочется.

Она замяукала возмущённо:

— Но ты поклялся защищать детей…

— Я поклялся защищать детей моей семьи, — сказал я твёрдо. — То есть семьи фараона — его троих сыновей и двоих дочерей. Им ничего не грозит. Остальное — не моя забота.

— Понятно. — Миу бросила на меня презрительный взгляд из-под ободранного уха. — Значит, правду говорят — ты действительно избалованное ничтожество. Ты слишком самодоволен, чтобы потрудиться для других.

Ничтожество? Самодовольный? Моя шерсть поднялась дыбом от негодования.

— Дело не в том, что он самодоволен, — сказал ей Хепри, — а в том, что он ленив.

— Хепри, на чьей ты стороне? — воскликнул я. — Нет, не отвечай. — Я обернулся к Миу: — Ты можешь осмотреть дворец, если хочешь. Не стану мешать. Но не втягивай меня в эту историю. Не собираюсь тратить время на чужие проблемы.

Я отвернулся от неё и стал вылизываться, демонстрируя тем самым, что разговор окончен.

Хепри неодобрительно щёлкнул крылышками.

— Ра, может, передумаешь?

Я покачал головой.

— Не беда, — послышался голос Миу позади нас. — Наверняка он слишком вялый и немощный, чтобы помочь мне. Я прекрасно справлюсь сама.

Теперь уж точно решено. Не видать ей от меня никакой помощи.

Не то чтобы она надеялась. Она уже направилась к ближайшей двери.

— Нет! — пискнул Хепри. — Не туда!

Его голос был слишком слаб, чтобы докричаться до неё. Миу продолжала идти.

Хепри обернулся ко мне:

— Ра, ты обязан остановить её.

— Но я ведь слишком вялый и немощный.

Хепри грозно щёлкнул крыльями и запрыгнул мне на голову.

— Ой! — Я попытался стряхнуть его лапкой, но жуки-скарабеи такие цепкие.

Ухватившись за шерсть прямо за моим ухом, Хепри зашептал:

— Ра, если не поможешь ей, знаешь, что я сделаю? Буду подкладывать навоз в твою еду.

Я резко выпрямился и тревожно прижал уши к голове.

— Ты не посмеешь! — ахнул я. Навоз в мою еду?!

— Каждый день, целую неделю, — верещал он. — Выбор за тобой.

Какой уж это выбор!

— Ладно, — сказал я скрепя сердце. — Раз ты настаиваешь.

Позвольте внести ясность: может, я и лежу весь день, но медлительным меня точно не назовёшь. Когда я бегу, то по скорости не уступаю колеснице фараона. Любой во дворце подтвердит — особенно крысы, осмелившиеся показаться мне на глаза. Я перехватил Миу, как раз в тот момент, когда она добралась до двери.

— На твоём месте я бы туда не ходил, — сказал я.

Миу попыталась оттолкнуть меня.

— Я тебя больше не слушаю.

Я преградил ей путь.

— А стоит послушать. Войдёшь туда — попадёшь прямо на закуску охотничьим псам фараона.

Миу отпрыгнула назад.

— Охотничьим псам?

— Ко мне они привыкли, но чужаков порвут на части. Один неверный шаг, и они сожрут тебя заживо.

— Какой ужас! — Миу в тревоге забила хвостом. — Что же мне делать?

— Позволить нам стать твоими провожатыми, — сказал Хепри.

— Что ты несёшь? — зашипел я. — Мы так не договаривались.

— Ещё как договаривались, — шепнул Хепри, всё ещё цепляясь за шерсть за моим ухом.

Я снова попытался сбить его лапой с головы, но промахнулся.

— Я бы сам тебя проводил, — стал объяснять Хепри, — но не знаю, где здесь что. Понимаешь, я почти всё время провожу снаружи. Тут больше навоза. Но Ра знает дворец вдоль и поперёк. Не так ли, Ра?

— Забыл уже, наверное, — сказал я. — При моей-то избалованности и прочих достоинствах.

— Не одну неделю, — шепнул Хепри мне на ухо, — а две.

— Хорошо, хорошо, — сказал я. — Я провожу её.

Если это единственный способ спасти мою еду, думаю, я мог бы провести Миу в несколько комнат. Может, тогда Хепри образумится. Или, того лучше, Миу решит продолжить без меня.

Хватка на моём ухе ослабла.

— Глубоко в сердце он вполне достойное существо, — сказал Хепри.

— Экскурсия будет короткой, — предупредил я. — Большего не обещаю.

— Меня устраивает, — сказала Миу. — Я тороплюсь.

— Тогда в путь.

Чем быстрее это закончится, тем лучше.

Я повёл Миу через двор к другому, безопасному входу. Хепри всё ещё ехал у меня на голове, между ушами, и мы все вместе поспешили во дворец.