Раздевайся, мышка

Элина Витина, 2023

– Раздевайся, мышка, – командует мне босс, а я испуганно пячусь назад. Уверена, мне послышалось, но ноги на всякий случай несут меня подальше от этого зверюги. – Ззачем? – голос, как и все телов принципе, дрожит от одной мысли, что он не шутит. – Фильм для взрослых будем снимать, – хохочет он, но видя мою реакцию добавляет: – Ну чего ты трясёшься? Сама же сказала, модель сломала ногу. Значит тебе придётся ее заменить в рекламе нижнего белья. Снимай давай свои рейтузы по-хорошему, а не то мне придётся их с тебя сорвать насильно. Сначала босс заставил меня раздеться. Перед камерой!!! А потом предложил стать его фиктивной невестой, чтобы спасти фирму. Любая здравомыслящая барышня на моем месте бы точно отказалась, но что, если у меня нет выбора? Допустим, фирму мы сохраним, а вот что насчет моего сердца? В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 10 Алексей

Сорок шесть шагов. Таково расстояние от студии до моего временного кабинета. За последние десять минут я раз сто уже прошагал туда и обратно. Сначала хотел дождаться мышку в приемной, но ноги будто сами несут меня к студии.

Однако, пугать ее не хочу. Еще подумает, что я там подглядываю за ней. Хотя, положа руку на сердце, после того последнего комплекта белья, не то, чтобы ей уже был смысл хоть что-то скрывать. До сих пор не знаю, как Марьяна на это согласилась. Я когда ее увидел, думал — натурально сейчас в обморок грохнется.

Да я и сам, если честно, с трудом устоял на ногах. Меня просто разрывало на части от желания сорвать с нее это развратное белье и замотать в простыню. Был еще второй вариант, правда. С теми же производными — «снять белье» и «простынь», но с совсем иным исходом.

Спустя еще пять минут в дверях, наконец, показывается голова мышки. Она смыла с себя абсолютно весь макияж, но очки не надела, поэтому сейчас я впервые лицезрею ее настоящую во всей красе. Она, действительно, красотка. Огромные глаза сейчас кажутся еще больше — распахнуты по самые брови, и в них такая растерянность, что мне очень хочется броситься ей на помощь. Невольно вспоминаю свои недавние мысли, когда тоже ее жалел, но на расстоянии, потому что приближаться не было ни малейшего желания. Зачем же ты так с собой, Марьяна? На хрена прячешь все это? Ведь не может она не понимать, как все эти балахоны ее уродуют. Да и очки! Существует куча классных оправ любой формы, а она выбрала самые страшные — бабушкины.

Почему-то от этого мышка еще больше меня интересует. Теперь мне хочется не просто затащить ее в койку, как когда я впервые увидел ее в той самой шелковой пижамке, мне хочется узнать ее. Настоящую.

К счастью, я не успеваю испугаться своих мыслей, потому что девушка робко спрашивает:

— Вы, случайно, не видели мою одежду?

— Я сегодня много чего видел, — губы сами собой расплываются в мечтательной улыбке, — но на одежду, признаться, внимания совсем не обращал.

Пару секунд она недоуменно смотрит на меня, будто пытается понять смысл моих слов, а затем еще больше краснеет и пищит:

— Мои вещи куда-то пропали. Наверное, курьер забрал.

— Вот же извращуга! — возмущаюсь я.

— П-почему сразу извращуга? — слегка заикаясь, переспрашивает она. — Вы же не думаете, что он… Он, наверное, просто по ошибке их забрал вместе со всеми комплектами.

— Да, это более логичный вариант, — приходится признать. — Так ты что там, это… без одежды?

Вытягиваю шею до хруста, но, как ни силюсь, кроме головы, ничего не могу разглядеть.

— Нет, — печально вздыхает мышка и, открыв, наконец, дверь, делает шаг вперед.

Твою ж мать! Уверен, выйди она, действительно, голышом, эффект был бы не таким зубодробильным. Что я там не видел, после этой фотосессии? Но мышка отнюдь не голая. Она, блядь, в моей кофте.

И этот вид — словно циркулярная пила по моим нервам. Не просто царапает мое сознание, она, млин, наживую вырезает в нем этот образ. Навсегда. Навеки, мать их, вечные.

В этот момент я впервые в жизни жалею, что природа-матушка наградила меня таким ростом. Да еще и в качалку столько лет, как на работу, таскаюсь. Был бы я дрыщем, как тот же Жорик, моя кофта смотрелась бы на ней куда откровеннее. А так — висит почти до колен как тот самый балахон, в котором она пришла на работу.

Впрочем, от этого не легче. Я-то знаю, что там у нее под моей кофтой. Вряд ли у меня получится это развидеть. Да и дурак я, что ли, чтобы даже пытаться?

— Вы не против, что я взяла ваш кардиган? — смущенно спрашивает.

Очень хочется сейчас построить из себя грозного босса и скомандовать, чтобы немедленно снимала с себя мою одежду, но тогда вечер точно закончится реанимацией. Причем, для нас обоих.

Мышка грохнется в обморок от испуга, я же — от перевозбуждения. И так держусь на последнем издыхании, можно сказать. Но если вдруг увижу, как моя кофта элегантно падает к ее ногам… все, пиши пропало. Пропала мышка. Пропал я. Вообще все пропало, шеф.

— Я вам его верну, — пищит она, неверно истолковав мой взгляд. — Надо только ключи найти от гардеробной, у нас там много разной одежды с предыдущих съемок осталось.

— Ключи? — как-то заторможенно реагирую.

— Да. Они, наверное, в вашем кабинете, то есть в кабинете вашего отца. Вы бы не могли их поискать?

Ох, мышка… я много чего могу. Очень много. И мне просто пипец как не терпится показать тебе все мои умения.

— Эм… Алексей Игнатьевич? — ей приходится еще трижды повторить мое имя, чтобы вывести из транса, в который завели мысли об умениях и главное, об их непосредственной демонстрации мышке.

— Конечно, — киваю я. — Сейчас поищу.

Она смотрит на меня с такой надеждой, что на пару секунд я даже сомневаюсь — не взыграет ли моя совесть. Но все-таки нет, стоит мне закрыть за собой дверь в кабинет, она трусливо отступает под натиском либидо. Гардеробная — это, конечно, хорошо… Но ведь моя одежда лучше, мышка. Гораздо лучше. По крайней мере, на тебе.

Спустя пару минут имитации бурной поисковой деятельности в кабинете, я выхожу к ней и, пытаясь изобразить всю вселенскую скорбь на лице, констатирую:

— Ключей нигде нет.

— Как это? — удивляется она и тут же предполагает: — Может, они у Сонечки в столе? Вы бы не могли проверить?

На этот раз мне приходится более активно имитировать поиски, часть стола видна из дверей студии, на пороге которой так и стоит мышка. Чего я только не нахожу у секретарши: от предметов женской гигиены до пачки из-под пончиков, которая каким-то образом уживается в одном ящике с тоненькой брошюрой о правильном и здоровом питании.

Но в итоге я все равно развожу руками и сообщаю Марьяне, что ключей здесь нет.

— Что же мне делать? — едва не плача, спрашивает она. — Как же я поеду домой?

— Ну вот так и езжай, — предлагаю ей, кивая на свою кофту и тут же благородно добавляю: — Общественным транспортом в таком виде, конечно, лучше не пользоваться, но так и быть, я тебя отвезу.