Пьяная Россия. Том четвёртый

Элеонора Александровна Кременская

Последний четвёртый том серии книг «Пьяная Россия» завершает увлекательное путешествие по загадочному миру русской души. Как и в предыдущих томах небольшие повести перемежаются с юмористическими, психологическими, мистическими, научно-фантастическими рассказами. Жанр книг абсолютно разный, рассчитанный на любой вкус, но сходство с родными, соседями, коллегами по работе по-прежнему остаётся совершенно случайным!

Экстрасенс

Имена, равно, как и фамилии участников рассказа изменены…

Ранним утром, Григорий Иванович Терехов, пенсионер со стажем, пришёл на пристань, залил в мотор своего катера горючего и завел мотор с первой же попытки.

— Молодец, — похвалил он, вспоминая многочисленные поломки старенького лодочного мотора.

Проплывая по течению между склонившимися к воде плакучими ивами, Григорий Иванович по привычке принялся разговаривать вслух, обращаясь, в том числе и к катеру, ровно рассекавшему спокойные воды реки, но внимание его неожиданно привлек предмет, покачивающийся на волнах, возле берега и, приняв решение, отчего-то внутренне сжавшись, Терехов повернул ручку управления.

— Что происходит? — спросил он у трупа, лежавшего в воде лицом вниз.

— Теперь рыбалить нет смысла, — решил Григорий Иванович и, выудив из верхнего кармашка камуфляжной куртки сотовый телефон, позвонил в полицию.

— Убили тебя или сам утонул? — спросил он у трупа.

По его лицу проскользнула тень сомнения.

— По пьяни, говоришь, никого не винишь, — и принялся горячо ругаться.

— Спасибо вам, — поблагодарили Терехова полицейские и попытались спровадить пенсионера, но Григорий Иванович не отступил.

— Из-за двадцати рублей убить человека, — негодовал он, жестикулируя из катера, причаленного к берегу.

Полицейские рассеянно слушали, между делом, составляя протокол и делая необходимые фотоснимки.

— Он, то бишь, Вячеслав Грибов попросил взаймы денег: «Будь другом, дай двадцатку до получки!» А после забыл отдать.

Дежурный следователь устроился с протоколом на раскладном стульчике. Поеживаясь от холода, записывал негнущимися пальцами предварительные показания дежурного судмедэксперта, чувствуя такую сонливость, что едва мог моргать.

— Товарищ следователь, — обратился к нему молоденький полицейский из ночного патруля, — а свидетель убитого знает!

Кое-как стряхнув остатки сна, следователь взглянул на Терехова.

— Убил за двадцатку и спит спокойно, — тут же сказал Григорий Иванович дрогнувшим голосом и шагнул из катера на берег.

— Вы были знакомы с убитым? — строго спросил следователь.

— Убийца рядом живет, пошли, покажу. След хороший оставил. Мысли грязные, так и сочатся кровью и гноем, фу-фу!

Сплюнул с гримасой отвращения Терехов.

Подумав, следователь встал, вместе с двумя оперативниками тронулся вслед за Григорием Ивановичем.

По дороге они не разговаривали, говорил один Терехов:

— Вернулся, переоделся, окровавленную одежду в угол кухни бросил, разорвал чистую рубашку на полосы, плотно забинтовал руку. Нож бросил в раковину. Потом налил в стакан водки, нарезал черствого хлеба, поев, попив, спать завалился.

Следователь остановился, с изумлением поглядел на Терехова:

— Откуда вы это знаете?

Григорий Иванович досадливо поморщился:

— Постоянный вопрос. Давайте, шире шаг, поймаем убийцу, премию вам выпишут за скоростное раскрытие дела.

Но к удивлению пенсионера, следователь встал на тропинке, что вела к дому убийцы, и уперся в него требовательным, непреклонным взглядом:

— Вы знакомы с убитым и убийцей?

— Нет, — попытался объяснить Терехов и замычал, подбирая слова, стараясь выразиться поточнее, — я — экстрасенс!

Увидев странное выражение на лице следователя, заторопился:

— В органах не работаю, хотя лет десять назад помогал раскрыть серийное преступление.

Следователь переступил с ноги на ногу, щеки у него загорелись, глаза заблестели азартным блеском.

— Если вы, экстрасенс, может, скажете, как меня зовут?

— Владимир Владимирович Ракитин, — без запинки, глядя ему в глаза, ответил экстрасенс.

— Во дает! — удивился один из оперативников.

Задумавшись, Ракитин смотрел куда-то, минуя столпившиеся стволы деревьев, в пространство начинающегося утра.

— Пожалуй, мы схватим преступника, — сосредоточился он на Терехове, — но очередной серийный маньяк у нас и сейчас в разработке есть! Никак не переведутся моральные уроды!

Экстрасенс смотрел ярко-зелеными, пронзительными глазами, в которых светилось абсолютное понимание.

После чистосердечного признания, убийца, закованный в наручники, угрюмо проследовал в камеру предварительного заключения.

Терехов сморгнул и поднял взгляд на следователя, протягивавшего ему чашку горячего кофе.

— Григорий Иванович, дорогой вы наш…

В самой сердцевине городского парка, где шумели на ветру кудрявые березы, под слоем сырой земли лежала последняя жертва серийного убийцы, девочка восьми лет.

— Яночка Синицына, — грустно сказал Григорий Иванович, разглядывая возможный сценарий жизни Яночки и блестящую спортивную карьеру, и не рожденных детей.

— Она бальными танцами занималась. Вы должны увидеть убийцу! — воскликнул следователь, пристукнув кулаком по столу.

— Да? В двух шагах отсюда живет в пятиэтажной хрущовке. Преподает в старших классах физику и рассчитывает умереть на свободе.

— Как его зовут? — оборвал Ракитин экстрасенса.

— Юрий Богданович Хомутов, — ответил Терехов, которому больше всего на свете хотелось сейчас лечь и помереть.

Железную дверь квартиры маньяка взяли штурмом и, ворвавшись внутрь, бойцы отряда специального назначения, обнаружили Хомутова… повесившимся. Не пожелал, как видно, Хомутов тюремного заключения. Многочисленные улики с задушенных им жертв любовно были разложены по столешнице письменного стола. В компьютере обнаружились видео и фотозаписи свидетельствующие о больном сознании преподавателя физики.

— Боже мой, ведь он с детьми работал! — возмутился Владимир Владимирович Ракитин. — И проходил обязательное обследование перед каждым учебным годом!

— Отписки! — горько сказал Терехов. — Шизофреников и психопатов среди преподавателей школ пруд пруди!

На следующий день, когда в яркой синеве заливался жаворонок, Ракитин присоединился к Григорию Ивановичу.

Ровно шумел мотор, и разбегались волны, подчиняясь быстрому движению катера.

— Рыба старается держаться поверхности, когда кушать хочет, — рассуждал Терехов, уверенно направляя нос катера к середине реки.

Заглушив мотор, он закинул удочку, шепотом пояснив насторожившемуся Ракитину:

— Тут две щуки на охоту выпятились, одна старая и хитрая, другая помоложе, поглупее, ее и поймаем!

Ракитин приготовил сачок, чтобы подсечь щучку, миг и она действительно клюнула.

— Мать честная, — перекрестился Владимир Владимирович, — да за тебя, Григорий Иванович не то, что следователи, рыбаки всего мира сражаться станут!

— И ничего особенного, — спокойно ответил Терехов, но коснувшись, щуки, замер на месте, пораженный внезапным ощущением, — труп на дне!

— Где? — деловито вгляделся в воду Ракитин.

— Придавлен камнями, — ответил Григорий Иванович, — частично объеден рыбами.

Тихо зашипев от отвращения, он выпустил щуку.

— Девушка семнадцати лет, — докладывал экстрасенс, пока Ракитин набирал номер телефона следственного отдела…