Испытание

Трейси Вульф, 2021

«Испытание» – четвертая часть серии, продолжение бестселлеров «Жажда», «Искушение» и «Желание» Трейси Вульф. Серия-бестселлер № 1 New York Times. Выбор Amazon в категории «Лучшая YA-книга месяца». Самая популярная вампирская сага 2023 года. Для поклонников «Сумерек» и «Дневников вампира». Последняя битва не прошла бесследно ни для кого. Флинт зол на весь мир, Джексон превращается в нечто с трудом узнаваемое, а Хадсон воздвиг вокруг себя стены, которые я вряд ли смогу сломать. Грядет война, и мы к ней не готовы. Только наличие армии может подарить хоть какую-то надежду на победу. Но прежде всего мне нужно разобраться со своим прошлым. Я должна найти ответы, которые помогут определить, кто из нас настоящий монстр. Найти истинное чудовище в мире, наполненном кровожадными вампирами, бессмертными горгульями и непрекращающейся враждой богов. Нет никакой гарантии, что кто-то останется в живых, но, если мы хотим спасти этот мир, у меня нет выбора. Мне придется принять каждую часть себя… даже ту, что я боюсь больше всего. Об авторе Трейси Вульф – американская писательница, автор 64 книг в разных жанрах, некоторые из них стали бестселлерами по версии New York Times и USA Today. В прошлом преподавала английский язык и литературу, сейчас полностью посвятила себя писательству. Любит создавать загадочные и романтические истории с непростыми героями и крутыми героинями. Обожает вампиров, драконов и всяких жутких ночных тварей. Все свои книги написала в своем доме в Остине, Техас, где живет по сей день вместе со своей семьей.

Глава 17. Не все псы попадают в рай

Хадсон отшатывается и едва не падает, но удерживается на ногах, опершись рукой о стену и согнувшись.

— Чувак, что тут произошло? — спрашивает Лайам, кружась на месте и будто ожидая, что волки вот-вот прыгнут на нас.

— Не знаю, — отвечает Иден и поворачивается к Дауду. — Ты не…

— Нет, я ничего не делал, — отзывается человековолк, вскинув руки ладонями вперед. — Я не ожидал, что они доберутся сюда так быстро.

Хадсон сгибается, как будто ему тяжело даже опираться на стену, и упирается ладонями в колени, одновременно делая два глубоких вдоха.

— Это сделал я, — говорит он, и я никогда еще не слышала у него такого тона, как будто он полностью деморализован.

Мое сердце трепещет, и я бросаюсь к нему.

Похоже, Рафаэль не понимает, в чем тут суть, потому что он растерянно спрашивает:

— Сделал что? — Но через пару секунд до него доходит, с кем он говорит — и на что способен Хадсон, — потому что его глаза вдруг широко раскрываются. — Погоди, ты хочешь сказать, что… — Рафаэль осекается, подыскивая слова.

— Ты обратил этих волков в пыль? — подсказывает Мекай.

— Тебя это удивляет? — спрашивает Хадсон, тяжело дыша. — Я же уничтожил целый стадион.

— Да, но как раз это было не так уж трудно, — вставляет Лайам. — Даже Джексон мог бы сделать такое…

— Спасибо за доверие, — невозмутимо замечает Джексон, а Хадсон добавляет:

— Начал за здравие, а кончил за упокой.

Но Лайам слишком ошеломлен, чтобы извиняться перед моей бывшей парой… или перед нынешней. Вместо этого он поворачивается, оглядывает вестибюль и говорит:

— Он обратил этих волков в пыль, Джексон. Он просто… — Он изображает рукой взрыв.

Когда Хадсон так и не разгибается, я опускаюсь перед ним на колени, приподнимаю его голову, заглядываю ему в глаза, и от того, что я вижу в них, у меня разрывается сердце. Но не от муки, которую я вижу в их глубине, а от того, что в следующее мгновение он моргает — и боли в его глазах как не бывало, ее место занимает холодная темная стена. Мне становится ясно, что Хадсон пытается скрыть свою боль не только от меня, но и от себя самого.

— Они целились в Грейс, — бормочет Хадсон, как будто это объясняет все.

Сколько я его знаю, он старался не использовать свою огромную силу против кого-либо. Разрушить здание? Конечно. Уничтожить лес? Само собой. Опустошить остров? Да, если иначе нельзя. Но сегодня он в мгновение ока прикончил тех волков — не одного, а несколько десятков. И, не колеблясь… спас меня.

От этой мысли у меня пресекается дыхание. Я чувствую себя ужасно — от того, что столько людей погибло в этой жуткой войне, которую развязал Сайрус, и еще ужаснее от того, что Хадсону пришлось это сделать и что он сделал это, чтобы защитить меня. А я не смогла его защитить, хотя именно в этом и заключается моя главная задача как его пары. Убийство всех этих волков надломило его, да и меня вместе с ним. Никто не знает, что мы сейчас пытаемся собрать осколки наших душ, и они продолжают спорить вокруг нас.

— Они точно целились в нее, — соглашается Флинт, сощурив глаза. — Но почему именно в нее?

— Отец Луки сказал, что Сайрус хочет заполучить ее, — напоминает ему Иден.

— Разумеется, мой отец хочет, чтобы Грейс убили, — резко бросает Джексон. — Разве он в состоянии смириться с тем, что у кого-то есть сила, которую он не может взять под контроль? Тем более, что теперь у Грейс есть Корона? Он будет охотиться за ней, не жалея сил.

— Это не новость, — говорю я, надеясь немного успокоить их всех, чтобы сама я могла сосредоточиться на Хадсоне. — У него всегда был зуб на меня.

— Одно дело иметь на тебя зуб и совсем другое — хотеть убить тебя, чтобы высосать из твоего трупа всю магическую силу до последней капли, — отзывается Джексон. — Первое нормально, а второе свойственно социопатам. С тем же успехом на тебе можно было бы нарисовать огромную мишень.

— А я не понимаю, почему мы вообще все еще здесь, — замечает Мекай, саркастически вскинув брови. — Ведь Сайрус, скорее всего, отправил сюда не одну группу своих приспешников.

— Да, наверняка, — соглашается Дауд и смотрит на лестницу, где меньше минуты назад находились эти волки.

— Они были из твоего логова? — тихо спрашиваю я.

— Нет, — шепчет он.

От этого мне не легче — и Хадсону тоже, судя по выражению его лица.

— К черту сборы, — говорит Флинт, вглядываясь в горизонт в поисках признаков приближения других сверхъестественных существ. — Нам надо скорее убраться отсюда.

— Все, что нам может понадобиться, мы сможем купить в каком-нибудь безопасном месте, — соглашается Иден, подойдя к одному из окон на южной стороне замка и ища глазами тех, кто, возможно, готовится нас атаковать.

— Есть ли сейчас где-то это самое безопасное место? — тихо спрашивает Байрон. — Если Сайрус сумел настроить против нас даже Мэриз, то кому мы вообще можем доверять?

Это ужасный вопрос, и даже думать о нем мне невыносимо — ведь нам некуда податься, нет ни одного места, которое мы могли бы назвать домом. Все тратят последние минуты в Кэтмире на то, чтобы обсудить, куда мы сможем отправиться отсюда, и я решаю дать им обговорить этот вопрос без моего участия, чтобы сосредоточиться на Хадсоне. Я обхватываю его щеку ладонью.

— Со мной все хорошо, — пытается уверить меня он и, выпрямившись, поворачивается и смотрит в окно. Но рука, которой он ерошит волосы, заметно дрожит.

— Нет, не хорошо. Но будет хорошо, — шепчу я, глядя вместе с ним на серое небо. Оно кажется таким же пустым, как коридоры Кэтмира этим утром, но это ничего не значит, ведь любая ведьма или ведьмак, которым доводилось бывать в Кэтмире, могут открыть портал прямо посреди холла — или в любом другом месте школы. Не говоря уже о том, что сюда каким-то образом проникла целая стая волков, а мы ничего и не заметили.

Но об этом можно будет подумать позже, а сейчас все мое внимание сосредоточено на моей паре.

— Со мной все хорошо, — повторяет Хадсон, но на сей раз он пытается убедить в этом не меня, а себя самого.

— Выглядишь ты ужасно, — без лишних церемоний говорю я. — И я знаю — то, что ты сейчас сделал, было для тебя нелегко.

Его лицо становится отстраненным.

— Тут ты ошибаешься. Это было чрезвычайно легко. — Он смеется резким жестким смехом. — В этом-то и состоит проблема, не так ли?

— Я точно знаю, в чем состоит проблема, Хадсон.

Когда он отводит взгляд и на челюсти его начинают ходить желваки, мне становится ясно, что я попала в точку. Но еще больше меня беспокоит то, что у него по-настоящему больной вид. Я знаю, что он потратил кучу энергии и наверняка отчасти бледность объясняется этим, но это не главная причина. Я видела, как он использовал свою способность прежде, видела, как он пустил в ход еще больше силы, когда опустошил остров Неубиваемого Зверя, но и тогда он даже не вспотел.

То, что он засунул руки в карманы, чтобы я не видела, как они дрожат, для него не нормально. Как и то, что у него подгибаются колени и он едва не валится с ног. С ним что-то не так, и я готова поспорить на свой завтрак, дело в том, что он только что убил множество людей, а вовсе не в том, что ему пришлось потратить на это слишком много сил.

— Эй. — Я обвиваю рукой его талию, поддерживая его. — Я могу тебе помочь?

Я ожидаю, что он отпрянет или отпустит одну из своих всегдашних ироничных шуток. Но вместо этого он тяжело приваливается ко мне, и я чувствую, что дрожат не только его руки — дрожь бьет все его тело, как будто у него шок. Возможно, так и есть. Он отвергал эту способность много лет, и теперь, когда пустил ее в ход — так резко и почти что против своей воли, — это выбило его из колеи.

Я прижимаюсь к нему еще теснее и шепчу:

— Я люблю тебя, несмотря ни на что.

Когда я произношу эти слова, его сотрясает дрожь, и его глаза закрываются на несколько долгих секунд. А когда открываются, они полны той самой решимости, которую он демонстрирует обычно. На это я и надеялась. Мне надо что-то сделать, чтобы помочь ему окончательно прийти в себя. Я смотрю ему в глаза и говорю:

— Думаю, теперь я знаю, какой обет ты дал, когда подарил мне кольцо.

Поначалу он не отвечает и никак не реагирует на мои слова. Но затем его взгляд встречается с моим, и он поднимает одну бровь.

— В самом деле?

Меня охватывает такое облегчение от того, что он готов мне подыграть, что прежде, чем ответить, я обхватываю его талию еще крепче.

— Ты дал обет всегда мыть за мной посуду.

У него вырывается смешок.

— С какой стати мне было обещать мыть посуду, если я не пользуюсь ею?

Он переводит взгляд на мою шею, и я чувствую, как мои щеки заливает краска. И, видя, что лед в его глазах растоплен, вздыхаю. Мой Хадсон вернулся ко мне. От облегчения у меня слабеют колени, и я приваливаюсь к нему. Его губы касаются моего лба, и он шепчет мне на ухо:

— Спасибо. — И это звучит совсем как «я люблю тебя».

Прежде чем я успеваю ответить, пиликает чей-то телефон, и момент упущен, потому что мы все поворачиваемся на этот звук.

— Моя тетя только что написала мне, что мы можем спрятаться при Дворе ведьм и ведьмаков, — говорит Мэйси с противоположного конца зала отдыха, где она и Иден расположились, чтобы наблюдать за обстановкой из окон. — Мне нужно всего пять минут, чтобы создать портал.

— У нас нет пяти минут, — мрачно говорит Хадсон. — Они приближаются.