Правила Барби

Селина Аллен, 2023

Джефри Фостер был моей первой любовью, моей надеждой и моим маяком, но он предпочел разрушить все это, оставляя мое израненное сердце в руинах. Я вернула долг и тоже сделала ему больно, а затем сбежала. Я надеялась, что никогда больше не встречу его, но спустя пять лет, оказавшись без цента в кармане, я вынуждена вернуться в родной город. Мне предстоит столкнуться с самым настоящим кошмаром, ведь теперь моя судьба полностью в его руках. «Ты думал, что сможешь сломать меня, как одну из своих игрушек, ведь я снова оказалась в твоей власти, но, детка, теперь мы будем играть по моим правилам».Продолжение истории "Эффект Фостера".

Глава 14

Барбара

Почувствовав запах гари, я вскочила со стула, вытащила из духового шкафа противень с курицей и бросила все это на стол.

— Дьявол! — зарычала я, размахивая полотенцем, разгоняя дым. Последние три часа я потратила на то, чтобы приготовить сносный ужин для мудака Фостера, но все, что у меня вышло — салат и курица с внутренней легкой степенью прожарки и внешней обугленной корочкой. В целом, где-нибудь на Таити мне за такую курицу дали бы звезду Мишлен.

Откинув полотенце на стол, я опустилась на стул. Я была разбита, мало того, что мои волосы были лавандовыми, и мне приходилось прятать их, чтобы не выслушивать новых насмешек, так еще я была вынуждена готовить ужин для Джефри и стервы Челси.

Когда я заявилась к нему в офис, я всего лишь хотела напомнить ему, что мы в ответе за тех, кого приручили, а значит, Фостеру следовало держать своих тупых сучек на привязи и не подпускать ко мне. Еще я хотела потребовать с него кругленькую сумму за моральный вред, хотя даже все деньги мира не помогут мне оправиться от такого кошмара. Но уже оказавшись там и увидев его лицо, я поняла, что спокойного диалога у нас не получится. Я едва выносила его, единственным моим желанием в тот момент было придушить Фостера, ведь именно он, а не Челси, был виноват во всем. Он хотел подавить меня, сломить и наслаждаться моей беспомощностью, он хотел видеть мои слезы, и почти увидел их, ведь я сдерживалась из последних сил, чтобы не расплакаться.

Фостер отложил дату свадьбы, все равно, что продлил мои муки, так еще и мои волосы были испорчены. За двадцать три года жизни я ни разу не красилась, шампунь и бальзам для блондинок, и ничего более. Волосы были моей гордостью, я любила их, и они делали меня так похожей на мою маму. Но теперь я была ужасна, я не могла смотреть на себя в зеркало и не знала, что мне делать. Это не исправить, моя жизнь кончена.

По моим щекам потекли слезы, но я быстро стерла их, ведь услышала в холле эхо шагов. Через несколько секунд на кухне появился Мейсон.

— Чем воняет? — спросил он.

Я устало кивнула на курицу, впрочем, он и сам уже заметил.

— Джефри заставил тебя готовить?

— Сама захотела, — фыркнула я.

Мейсон рассмеялся.

— Чтобы Барбара Эванс готовила еду не под дулом пистолета, никогда не поверю.

Я насупилась и отвернулась от него. Не хватало мне еще насмешек Мейсона. Мы редко виделись, ведь Мейсона постоянно где-то носило. Лучше бы все так и оставалось.

— А это какой-то особый рецепт? — спросил он, с любопытством оглядывая черную корочку курицы.

— Авторский, называется «не твое собачье дело», Мейсон, — фыркнула я, соскакивая со стула и возвращаясь к столу, хватая подгоревшую цыпочку и выбрасывая ее в мусорное ведро к сестрам, теперь их там было трое.

— Что ж, труд даже из обезьяны сделал человека, — пожал плечами младший Фостер.

— И когда все проходили эту ступень, ты, видимо, отлынивал, — даже не глядя на Мейсона парировала я. Он не ответил, а я взяла из холодильника очередную размороженную курицу.

— Так ты будешь делать это, пока не кончится вся курица в холодильнике? — без ноток сарказма спросил он. Обсыпая курицу приправой и натирая ее медово-горчичным соусом, рецепт которого нашла в интернете, я игнорировала Мейсона. Ему не понравилось это, и тогда он подошел ближе, останавливаясь прямо за моей спиной.

— Барбара.

Я молчала.

— Барбара…

— Пошел к черту, Мейсон… — Я не успела договорить, как Мейсон схватил меня за руку и развернул к себе. Мой удивленный взгляд застыл на его лице, тогда как его взгляд блуждал по моему лицу. От Мейсона приятно пахло лавандовым мылом и теплым весенним воздухом, на секунду я забыла о том, в каком положении оказалась, вернувшись в город. Взгляд его карих глаз, посветлевший на мгновение, напомнил мне о прошлом. Я чувствовала спокойствие рядом с ним раньше, почему жизнь была так несправедлива? Может, если бы я любила Мейсона, все было бы гораздо проще.

Нет. Даже думать не хочу. Мне не нужна любовь, мне и без нее хорошо в этой жизни. Любовь — всего лишь одна из человеческих слабостей. Самовлюбленные стервы не уподобляются слабым, самовлюбленные стервы наслаждаются жизнью.

Его рука все еще сжимала мое запястье, а взгляд медленно опустился к моим губам. Я поспешила отстраниться, но он дернул меня на себя, из-за чего я впечаталась своей грудью в его крепкий торс.

— Мейсон? — Он покачал головой, молчаливым жестом приказывая мне не дергаться, а рука его вдруг коснулась моей головы и потянула шапку, но я не дала ему снять ее с меня и резко отскочила от младшего Фостера. Один лавандовый локон опустился на мою щеку, вызывая на лице Мейсона ошеломление.

— Что случилось с твоими волосами?

— Ничего, ясно?

— Фиолетовые волосы…

— Лавандовые! Да, черт возьми, у меня лавандовые волосы, можешь ты просто перестать об этом говорить? — вспыхнула я, пряча выпавший окрашенный локон волос.

— Прежняя Барбара никогда добровольно не прокрасилась бы в такой цвет.

Меня вдруг охватило такое сильное раздражение, неистово захотелось кинуть в Мейсона размороженной курицей.

— Я и не красилась! Челси постаралась. — Я рассказала Мейсону о ситуации с Челси. Во многом, конечно, это были мои подозрения, но они вовсе не были безосновательны. Кто еще мог быть способен на такое? Кто вообще в этом доме разбирался в таких вещах как фиолетовый шампунь для блондинок?

— Расскажи Джефри, — серьезно заявил Мейсон. Мне хотелось рассмеяться в лицо бывшему парню. Рассказать Джефри? Я была уверенна, что он, не раздумывая встанет на сторону Челси. Старший Фостер верно подметил, Челси та, с кем он спит, а мне он «по доброте душевной» оказывает услугу. Только вот ни доброты, ни души в нем не было.

— Не выйдет, он просто посмеется надо мной, — задумчиво пробормотала я и, заметив уверенный взгляд Мейсона, предостерегающе покачала головой. — И ты не скажешь, пообещай.

Он усмехнулся и сел на один из высоких стульев у барного острова.

— Ладно, как знаешь. Но я уверен, Джефри будет на твоей стороне.

— С чего такая уверенность? Ты не забыл, что он вынудил меня работать конюхом?

— Ты убираешь несколько денников, раскладываешь снаряжение и чистишь копыта Герцогини и нескольким другим лошадям, разве ты не делала этого раньше? — спросил Мейсон. Я задумалась, отчасти он был прав, в прошлом я действительно сама ухаживала за Герцогиней. Навести порядок в деннике, я тоже могла сама, все, как учила мама. Но сейчас я делала большие объемы работы и чертовски уставала.

— Не защищай его. Я так утомляюсь в конюшне, вся работа на мне!

— Только самая легкая работа, ведь Джефри ясно дал понять Джуду и Бо, чем ты будешь заниматься. Ничего выматывающего, никаких тяжестей, никакой опасной работы, только то, что потянет девочка.

Я невесело усмехнулась.

— Он самый настоящий сексист. Девочки тоже могут… — я замерла на полуслове, ведь до меня дошел смысл слов Мейсона. Мое сердце застучало быстрее. Джефри определил для меня легкую часть работы в конюшне. Но почему? — Многое мне действительно не по силам, и он понимает это, но Фостер явно не на моей стороне, — фыркнула я.

Мейсон пожал плечами, а я вдруг задумалась над теми днями, что провела в стенах этого дома. За все это время мне ни разу не удалось увидеть, как враждуют старший и младший Фостеры. Чаще всего, конечно, они держались по разные углы дома, но иногда даже позволяли себе поговорить друг с другом. Неужели после всего произошедшего, Мейсон затаил обиду только на меня, а брата простил?

Младший Фостер помог мне с курицей: оказывается, чтобы еда не сгорала прежде, чем приготовится, следовало выставить правильную мощность, а я тот думала, что подобное работает только с феном для волос и вибратором.

— Почему твой отец оставил дом и компанию Джефри, а не тебе?

Мейсон помрачнел, как делал это всегда, когда я пыталась выудить из него информацию о Дэниеле. По какой-то причине никто не собирался рассказывать мне, как именно умер отец семейства. Я слышала только о несчастном случае на охоте, но никакой конкретики.

— Никто этого не знает, после его смерти мы все собрались в гостиной этого дома, и на нас обрушилось его завещание. Мама была удивлена, я удивлен не меньше, ведь дом, как думал, останется маме. И только Джефри совсем не удивился, он будто знал это давно. — Он не знал, ведь если допустить, что часть того, о чем рассказывал мне старший Фостер пять лет назад — правда, то Джефри совсем ничего не ожидал от отца, все должно было отойти Мейсону. — Но помимо удивления мы ничего не испытывали, мама не возражала против такого решения, а мне компания никогда не была нужна.

Мы еще немного поговорили о Джемме и ее новом месте работы в Чикаго, и после этого я решила, что градус враждебности между нами с Мейсоном приблизился к нулю.

Еще один вопрос никак не давал мне покоя, но я не решилась его задать: почему же Мейсон проводит свои последние недели перед началом сезона в поместье Фостеров, вместо того, чтобы навестить свою маму?

***

Ужин был готов к шести вечера. Джефри вернулся с работы и, как и обещал, не забыл пригласить Челси. Мои волосы были по-прежнему спрятаны, и я постоянно ловила на себе насмешливые взгляды бывшей подруги. Это чертовски раздражало меня.

Бесить людей — профессиональный вид спорта, в котором у меня определенно есть разряд, и я готова была сегодня посоревноваться с Челси.

Мейсон помог мне не спалить курицу, на гарнир я приготовила рис и брокколи, сделала салат из овощей. Но главное блюдо, которое я припасла для этих двоих, обычно подается в конце вечера, и строго холодным. Спойлер: это не мороженое.

— Свежевыжатый апельсиновый сок, — с широкой улыбкой пропела я, приподнимая стеклянный графин. Фостер как-то странно взглянул на меня, и я призвала себя не улыбаться как умалишенная, чтобы не вызывать подозрений. Однако Джефри взял графин из моих рук и молча наполнил и мой и свой стаканы, забывая о своей подружке.

Мы сидели втроем в столовой поместья. Мейсон не захотел оставаться с нами, заявив, что желает провести время куда более интересно. Жаль младший Фостер не знал, что сегодня здесь будет самая настоящая феерия.

Джефри сидел во главе стола, футболка на нем была настолько белой, что отражала свет люстры в столовой. Чертов мерзавец выглядел просто изумительно, чем до чертиков бесил меня. Челси не уступала ему, хоть и было видно, что постаралась она лучше: черное приталенное платье с коротким рукавом и глубоким декольте — смело, броско, и признаю, стильно. По всей видимости, она надеялась на потрясающий секс с Фостером после этого ужина, и я была готова разрушить эти надежды словно замок из песка.

Бум! И все тут.

Фостер придирчиво оглядел свою тарелку с порцией курицы и красным острым соусом и затем хмуро взглянул на меня.

— Это можно есть?

— Конечно можно, глупенький, — ухмыльнулась я.

Не. Выглядеть. Как. Умалишенная.

Соберись, Барбара.

— Почему у тебя нет соуса? — полюбопытствовал он.

Ну да, соус был только у этих двоих.

— Я не люблю острое. У Челси ореховый соус, но…

— У тебя на него аллергия, — обыденно добавил он. Я удивленно приоткрыла рот. — Вернее аллергия на орехи — арахис.

Черт возьми.

Он запомнил.

Фостер задумчиво потер подбородок, чем заставил меня понервничать. Он же ничего не подозревает?

Но уже через секунду Джефри пожал плечами и накинулся на свой ужин.

Челси болтала, не затыкаясь ни на секунду, она рассказывала совершенно неинтересные истории того, как они выбирали упаковку для новых витаминов в виде пастилы. Джефри не слушал ее, он полностью провалился в свои мысли и лишь изредка поднимал взгляд от тарелки и останавливал его на моем лице. И каждый раз, когда это происходило, казалось, его взгляд теплел.

Меня до ужаса смущали и одновременно раздражали эти его взгляды, ведь от них в моей груди возникала легкая щекотка, мгновенно затопляемая темной смолой: я успевала на секунды поверить в то, чего никогда не было и нет, снова начинала мечтать, и загоняла себя в лабиринт из собственных фантазий. Мне казалось, что несмотря на все произошедшее между нами, Джефри что-то чувствует ко мне, что он чувствовал всегда. И я находила этому подтверждения, как например то, что он отвел для меня лишь малую часть работ в конюшне, хотя мог загрузить по полной. Но потом я видела болтливую голову Челси и зверела. Он спал с моей бывшей подругой, он издевался надо мной, насмехался, он был монстром.

А значит, в этот вечер я делала все верно.

Я едва не засыпала в своей тарелке, хотя в сон должно было уже клонить кое-кого другого.

— Почему ты все еще в этой шапке? — спросил Джефри, обводя взглядом мою изящную «защиту» от насмехательств. Впрочем, не так уж она и защищала меня, потому что стоило этим словам прозвучать, уголок губ Челси пополз вверх. Я вскинула подбородок, показывая свою нерушимую уверенность этим двоим, хотя внутри распадалась на маленькие части. Мое горло сводило от болезненной судороги, как бывает перед масштабной истерикой. Я была в шапке, потому что я теперь уродливое полевое чучело с лавандовыми волосами, и все из-за Челси.

Но я сжала зубы до боли в деснах и натянуто улыбнулась Челси и Фостеру. Я не дам им сломить меня, я, черт возьми, Барбара Амелия Эванс. Моя спина не сгибается даже чтобы завязать шнурки, потому что я не ношу кроссовки.

— Это мода, если не понимаешь, то даже не стоит раскрывать своего рта, — отозвалась я, доедая весь салат со своей тарелки.

— Мне не нравится эта шапка.

Мои руки замерли, взгляд резко поднялся на его лицо.

— Привыкай, — фыркнула я, — но не к шапке, а к тому, что мне наплевать на твое мнение.

— А мне нравится, Барбара, тебе так куда лучше, хотя лучше было бы, останься ты лысой, — усмехнулась бывшая подруга, метая в меня надменный взгляд, но затем мгновенно напрягаясь.

Теперь-то сомнений не оставалось, хотя их и ранее у меня не было. Чертова Челси поплатится за это и очень-очень скоро.

— Что ты имеешь в виду? — тяжело опустив руки на стол, спросил Фостер.

Челси глупо захихикала и снова взглянула на меня, опасаясь того, что я все выложу Джефри. Но я не собиралась делать этого.

— Я думаю…, — начала она, а затем резко выпрямилась так, словно к ее позвоночнику примотали палку и нервно сглотнула.

Началось.

Я бросила быстрый взгляд на ее тарелку, подмечая, что Челси съела всю свою порцию и, конечно же, ореховый соус.

Не стоило переходить мне дорогу.

Извинившись, Челси встала из-за стола и убежала. Я посмотрела ей в след и просто не могла не улыбнуться, надеюсь, она успеет добежать до туалета. А когда я вернула взгляд к Фостеру, заметила, что он смотрит на меня. Я вскинула правую бровь, как бы спрашивая, почему он пялится. Джефри тряхнул головой и потянулся к стакану с апельсиновым соком.

— Самое время для десерта, — прочистив горло, сказал он. Я кивнула, даже не собираясь пререкаться, ведь мое настроение улучшалось с каждой секундой, а все благодаря моему блестящему плану. Поставив на стол две тарелочки с чизкейком, который нашла в холодильнике, я заняла свое место.

Самая главная часть вечера только начинается, и ты, Джефри, запомнишь этот вечер надолго.