Азат и Чародей. Сочетание литературы и кинематографа

Сейтек Нарынский

Люди часто защищают себя от горькой правды и создают идеальную историю. Кирилл и Азат – два совершенно не похожих друг на друга человека, но это не мешает им быть близкими друзьями.

Глава 9

Володя не переставал напоминать, что я просто обязан по-мужски поговорить с Азатом.

— Кир, покажи ему, что шутки с тобой никогда не остаются безнаказанными, — безустанно повторял он.

Но я не мог найти открытого повода для этой процедуры. Если бы я полез на Азата с угрозами, я бы выдал себя с головой. Он бы рассказал все Наташе. Я ни в коем случае не должен допустить такую оплошность. Наташа останется не вкусившей сладкого плода победы, я перехитрю ее. Я сломлю ее дух, и она с горькими слезами и с просьбой о прощении прибежит, нет, приползет ко мне. Попадет глупышка в яму, которую сама же роет. Учитывая ее гордость, это случится, вероятно, не очень скоро, но все равно неотвратимо.

Проходили дни. Мы с Наташкой по-прежнему хранили молчание. Подчас взгляды наши встречались мимолетно, и я читал в ее глазах не дерзость, а грусть.

— Я чувствую, что стоит мне только подойти к ней, и она бросится мне на шею, — выразил однажды я свое предположение друзьям. — Мне кажется, она только этого и ждет.

— Конечно, брат, ты же мужчина, — согласился Сыргак. — Ты первый должен сделать шаг. Ты же виноват, Кир, ты обмолвился о девушках в Антибе и ранил ее. Но она продолжает любить тебя. Смело подойди к ней. Наташа будет рада.

— Ну да, она будет рада, — ехидно заметил Володя. — Еще бы ей не радоваться: она тогда одержит долгожданную победу!

— А Кириллу необязательно просить у нее прощения, — возразил Сыргак. — Он просто подойдет к ней и поздоровается. А дальше все пойдет как по маслу.

— С чего ты решил, что все будет хорошо? Полагаешь, когда Кир поздоровается с Наташей, она сразу же крикнет: «Привет, любимый»?

— Я уверен в этом!

— Да ни фига подобного! Она, чувствуя коварное удовлетворение, начнет пуще прежнего капризничать и изводить Кира в отместку за то, что он так долго противился. Эх, ублюдок, ты не знаешь женщин.

— И все же Кириллу надо попробовать. Он же ничего не потеряет.

— Ничего не потеряет?! — состроил гримасу Володя. — Ты окончательно свихнулся, Сыргак. Он потеряет все — гордость, душу, мужское эго.

— А так он потеряет гораздо больше! Ни одна девушка не источала столько любви по отношению к своему парню, сколько делала это Наташа по отношению к Кириллу. Она боготворила его. Она всегда была нежна и чутка к нему. Несомненно, Наташа любила Кирилла.

— Ха, велика заслуга в том, чтобы любить Кирилла, — усмехнулся Володя. — Да любая девушка с большой охотой согласилась бы любить Кира так, как Наташа, а возможно, и сильнее. И это было бы честью для нее. Пойми, любая самка не прочь стать его подругой. А ты говоришь: «Наташа любила Кирилла». Может, и любила. Но тогда почему ради любви она не выкинет свою поганую гордость? Почему она разыгрывает тут шекспировские страсти? Зачем ей так досаждать нашему другу?.. Кстати, Кир, не забудь про этого подонка, Азата. Поговори с ним.

— Нет же повода! — сердито буркнул я.

— Повода нет? — удивился Володя. — Брат, твоя девушка назвала его привлекательным — раз. Он посмел прикасаться к ней — два. Как минимум, две причины, чтобы набить ему морду.

— Слушай, Володя, ты понимаешь, что несешь чушь? Ты не хочешь, чтобы Наташа победила, а сам твердишь, чтобы я поговорил с Азатом. Он же пожалуется ей. Она вычислит, что я из ревности расправился с ним. Ты же сам мне все уши прожужжал, чтобы я держался.

— Да, да, я это говорил, — промямлил Володя. — Что ж, мы найдем другой повод. Не беспокойся, я все устрою…

Через два дня Володя шепнул мне:

— Кир, готовь свои ноги. Ты сегодня не боксер, а кикбоксер.

В этот день уроки закончились раньше, и Володя объявил на всю аудиторию:

— Король студентов просит всех пацанов остаться на месте! Я сказал — пацанов! Девушки, исчезните с глаз долой!

Я отвел Володю в сторону и раздраженно спросил:

— Что ты затеял?

— Все по плану, братан, все по плану.

— Мог бы просто попросить парней остаться! Обязательно надо было врать, что я им велел?!

— Ты думаешь, они бы послушались меня?

— Я понятия не имею, что ты собираешься тут развернуть, но не ошибись, блин, не прогадай!

— Брат, доверься мне, — успокоил Володя, хотя у него не получилось.

Девушки вышли. Остались одни юноши. Лица их выражали озабоченность и любопытство. Только Азат сохранял невозмутимость.

— Парни, — обратился к ним Володя, — наш уважаемый брат Кирилл хочет сегодня поиграть в футбол.

Недоумение отразилось на моем лице. Володя незаметно мигнул мне, давая понять, чтобы я сидел и слушал дальше.

— Наша группа в последний раз гоняла мяч на первом курсе, когда мы играли против ребят из факультета менеджмента, — продолжил Володя. — С тех пор мы вообще заржавели.

— А кто наши соперники? — осведомились студенты.

— Никто. Междоусобица в группе.

— В который час?

— Прямо сейчас! — В голосе Володи чувствовалась твердость.

— Но мы же не в спортивной форме. На нас туфли.

— И что? — не унимался Володя. — Не босые же вы. И в туфлях можно забивать голы. А подавать мяч с угла удобнее всего именно в туфлях: ведь у них заостренная передняя часть, словно крючок. Так что, хотите вы или нет, вам придется осуществить желание нашего короля!

— Конечно, конечно, — защебетали студенты.

— Но я не умею играть в футбол, — признался вдруг Азат. Его бледное лицо побледнело еще больше. В глазах стояла тревога. — Я не люблю бегать туда-сюда, я не умею обращаться с мячом и финтить.

— Тебя никто и не просит бегать, — сказал Володя. — Ты будешь стоять на воротах.

— Я не… — хотел возразить Азат, но потом махнул рукой. — Ладно, я буду вратарем.

— Ну вот, все согласны, — осклабился Володя. — Итак, ребята, берем свои портфели, сумки и топаем. Погода офигенная.

На спортплощадке Володя тихо пробубнил мне:

— Брат, обязательно выбирай меня и Сыргака — мы оба увлекаемся футболом. Не выбирай Азата. Пусть он останется у наших соперников. Так надо.

Было нас восемь парней, и в каждую команду распределилось по четыре. В мою попали Володя, Сыргак и еще один мой одногруппник, который должен был защищать ворота.

— Ребята, у нас сегодня будет необычный футбол, — кукарекал Володя. — Никаких первого и второго таймов нет. Также не станем засекать время. Просто играем — вот и все. Команда, первой забившая пять голов, победит. И, самое главное, — тут он многозначительно посмотрел на меня, — каждый из проигравших получит по пять ударов в попу. Удары будут непосредственными: то есть мячи тут ни при чем. Каждый из победителей по желанию выбирает того, кому он будет наносить удары.

Ах, стервец ты этакий! Находчивости тебе не занимать. Молодец! Ноги у меня не менее сильные, чем руки… Однако что же будет, если мы проиграем?

Володя, будто прочитав мои мысли, обнадежил:

— Причин для беспокойства нет, мы обязательно выиграем.

— А отчего такая самоуверенность? Может, мы проиграем. Я не собираюсь позориться и получать пинки.

— Хм, да найдется ли смельчак, который станет тебя бить?! Даже если наша команда и потерпит поражение, то удары получим мы трое. Ни у кого не хватит духу пинать Арсеньева.

— Если этот Азат рискнет?

— Ну, тогда нарисуется неплохой повод: ты сочтешь себя оскорбленным и затеешь драку. Брат, не парься. Мы постараемся, чтобы до кулаков дело не дошло. К тому же, у твоих туфель очень острый носок. Ха ха ха, я не завидую Азату. Ха ха ха.

Я тоже захохотал. Вот действительно удобный случай расквитаться с этим наглецом. М-да, изобретательности Володе не занимать.

Заняв позиции, мы начали игру. Я не стану описывать ее подробно, так как закончилась она за считанные минуты. Никто и не предполагал, что Азат настолько неповоротлив и медлителен. Все пять голов он пропустил практически один за другим (Сыргак с Володей забили по паре, а я — один). Наши соперники успели отправить мяч в наши ворота лишь однажды, когда Илгиз зазевался.

Володя удивленно покачал головой. Мне кажется, он не ожидал, что Азат — абсолютный ноль в футболе.

— Лучше бы без тебя играли! — презрительно бросил Азату Гена, капитан наших соперников. — Обладаешь таким ростом, а не можешь нормально прыгнуть!

— Извините, что подвел вас. Я не хотел.

— Ну да, не хотел играть! — Гена сплюнул. — Благодаря тебе у нас будут мозоли на задницах!

Мы с Володей покатывались со смеху. Ну, держись, Азат. Сейчас ты почувствуешь такую жгучую боль в пятой точке и никогда не сядешь уже. Все время будешь стоять. Нашелся утешитель! Казанова недоделанный! Не надо было подходить к Наташе!

— Теперь начнем церемонию награждения! Как я уже говорил, футбол у нас сегодня очень странный, и эта церемония будет из ряда вон выходящей. Награждать будут не победителей, а пораженцев.

— Давай, не томи уже! — крикнул Гена.

— Нет, все должно быть неспешным и торжественным. Не стоит меня торопить. Как я уже сказал до начала матча, каждый победитель выбирает себе «жертву» и наносит пять ударов. Суммарное количество «медалей» равняется двадцати… Первым выбирает Кир.

— Я буду выбирать последним, — категорично заявил я. Если бы я выбрал Азата, то это показалось бы подозрительным, и факт ревности выплыл бы наружу, а я ведь не хотел ликования Наташи.

— Ладно, выбирает Илгиз, — громко произнес Володя, посмотрев на нашего вратаря.

— Азат, — сделал тот выбор.

Я прикусил губу от досады. Но Володя не растерялся.

— А ты знаешь, что между вратарями существует взаимное уважение? Собрат не бьет собрата.

— Тогда… Улан.

И Улан под всеобщий хохот и рукоплескания получил свои пять ударов. Не смеялся лишь Азат. Он чувствовал себя таким виноватым.

Володя выбрал Гену, и последний, корчась от неприятного ощущения, отошел в сторону.

Сыргак «наградил» Адилета.

А мне не пришлось даже выбирать. И так уже было понятно, кому я отвешу пинков.

Злорадная ухмылка скривила губы Володи. Не знаю, почему, но казалось, он не любит Азата больше, чем я. То чувство, которое я испытывал к новичку, было просто неприязнью. А вот Володя прямо-таки ненавидел его.

В глазах Азата я не прочел страха и волнения. На его красивом и вдохновенном лице было написано смирение со своей участью. Он не паниковал, не хмурился, но и не улыбался. Он сохранял спокойствие.

Повернувшись ко мне спиной, он стал ждать. Наступил кульминационный момент. Все шестеро парней стояли и смотрели на нас обоих. Они переводили свои хищные взоры с одного на другого, с секунды на секунду ожидая мощнейших пяти ударов. Они предвкушали захватывающее зрелище.

Азат стоял передо мной, и я видел его затылок, украшенный черными волнистыми волосами, почти закрывающими шею. Я видел его довольно широкие плечи, его чуть ссутулившуюся спину. Мой взгляд опускался ниже и вдруг остановился на его… ягодицах.

Какой же все-таки он худой, мелькнуло в уме, какая же у него плоская попа… И я, феноменально сильный, с накачанными, жилистыми ногами, должен бить ими эту несчастную попу… Без сомнения, ему будет очень больно. Возможно, я сломаю ему кость… Заслужил ли он это? Не знаю… Как можно расценивать то, что он подошел к Наташе и утешил ее? Простая человеческая доброта? Не исключено. Тем более, я уже замечал за ним это столь редкое в наши дни качество… Черт, стоит ли мне пинать его?.. Если честно, Азат мне ничего плохого не сделал. Понятия не имею, зачем ему надо было переводиться в наш вуз, но ничего плохого он мне не сделал…

Я в смятении посмотрел на Володю. Он, смекнув, что меня одолевают сомнения, резко кивнул в сторону Азата, указывая, чтобы я выполнил то, что намеревался. И снова впился я в худые ягодицы моей потенциальной жертвы.

Может, мне ударить слегка — так, чтобы было не больно?.. Но он не заслужил того, чтобы я его вообще бил. Разве виноват Азат, что родился красивым? Это же природа его таким создала. Азат — творение, что Господь вылепил, находясь в отличном настроении. Что или кого мы с ним не поделили? Он же ничего плохого мне не сделал, мало ли людей, которые меняют университеты. Может, наш универ понравился ему. Я не стану его бить! Он совсем не виноват в том, что женщины благоволят к нему. Он мне ничего, ничего, ничего плохого не сделал.

— Не хочу!.. Я отказываюсь!

— Как же так! — Володя аж почернел. — Кир, ты не имеешь права отказываться! Все эти ребята получили надлежащие им удары. И Азат также должен получить их! Все по правилам, братан, давай!

— Иди ты к черту!

— Ну, тогда позволь мне! — и Володя приблизился к Азату.

— А ну-ка, отошел! — заорал я. — Отошел, я сказал! Никто не бьет его, понятно?! Это решил я! Ни я, ни еще кто-то другой не посмеет лезть к нему!.. Церемония окончена! Расходимся!

Азат изумленно смотрел на меня. Потом он подошел ко мне своей медленной, чуть раскачивающейся походкой и мягко обронил:

— Если бы выиграли мы, я бы тоже не стал никого бить. — И глаза его увлажнились.