Вслед за расколотой луной

Светлана Турмова, 2023

После смерти Киннана III на престол должен взойти его сын Роланд. Но не все так просто. Почему король ненавидел сына? Зачем обязал жениться на княжне Снауланда? Какую роль играет древний маг из мира мертвых? Чем поможет героям нож убийцы? И стоит ли ворошить прошлое, вскрывая старые раны? Как много вопросов требуют ответа…

Глава 6

В замке и на море

На исходе седьмого дня «Солнечный» вышел из теплых вод Бриойского моря, омывающего берега Дангара. Дальше кораблю предстояло пройти Льдистое море и желательно без потерь. Оно не зря носило свое гордое имя, ибо изобиловало не только айсбергами. Из воды на поверхность повсюду выходили ледяные образования разной величины, порой их края были острее бритвы, а иногда выглядели как длинные шипы и легко могли рассечь корпус судна. Команда, лишившись защиты корабля, мгновенно замерзла бы насмерть, поскольку то, что плескалось за бортом, скорее напоминало жидкий лед, нежели обычную морскую воду. Потому-то «Солнечный» накануне плавания старательно обшили листами заговоренного железа, дабы он мог противостоять коварству северного моря и его обитателей. В холодных глубинах кипела жизнь, но самыми опасными считались ледяные рогатые киты — прозрачно-голубые, похожие на фигурки из стекла, только гораздо более крупные, с крепкими наростами на голове — они принимали за добычу все, что движется, невзирая на размеры, и с ходу шли на таран.

Впрочем, капитан Грэм был старым морским волком и не раз ходил в этих водах, его опыт не вызывал сомнений. Незадолго перед сменой курса, он основательно побеседовал с вверенными ему пассажирами, предупредив о возможных опасностях.

— Господа, убедительно прошу вас не выходить на палубу без особой надобности — вплоть до той поры, пока мы не бросим якорь в гавани Снауланда, — сказал он за ужином в кают-компании.

— Такие суровые меры действительно необходимы? — С искренним любопытством поинтересовался лорд Дин.

— Да, сударь. — Кивнул капитан. — Надеюсь, вы, как человек просвещенный, слышали о режущих морских льдах и рогатых китах.

— Несомненно, но неужто на палубе я буду в большей опасности, нежели в каюте?

— Так точно! — По-военному отчеканил Грэм. — Ибо в этих местах коварны не только льды, но и ветра — здесь им полное раздолье. Их ледяное дыхание обжигает не хуже морской воды, а порывы таковы, что им ничего не стоит сдуть вас за борт. Мне бы не хотелось тратить время на вылавливание вашей ледяной скульптуры. Что же до китов, то не стоит будоражить их лишний раз мельканием. Есть надежда, что корабль они не сильно потреплют, но живой человек обязательно привлечет их настойчивое внимание.

— Благодарю вас, капитан, — произнес Виррейн, ставая из-за стола. — Не сомневаюсь, вы знаете свое дело, поэтому лично я готов внять вашим добрым советам.

Остальным ничего не оставалось, кроме как подчиниться своему командиру. Грэм благожелательно улыбнулся и пожал юноше руку — и тот, и другой с первого дня путешествия испытывали друг к другу приязнь, как люди, следующие долгу и верные слову.

— Очень рад, что мы все поняли друг друга. Надеюсь, недоразумений не возникнет. Доброй ночи, господа.

Капитан удалился к штурвалу, а пассажиры разошлись по своим каютам.

***

Вернувшись к себе, Виррейн залег в корабельный гамак и взял со столика «Легенды Дангара». За минувшие дни он успел почти выучить книгу наизусть, но ответов на интересующие вопросы так и не нашел. Из открытой страницы, как из воды, вынырнула довольная рожица Виллима. Дух старательно облизывался, видимо, отлично поужинал книжной пылью.

— Чего грустим? — Спросил он, выбираясь из книги и кутаясь в свое лоскутное одеяние.

— Не грустим, а размышляем, — поправил Виррейн. — Из «Легенд Дангара» я почерпнул, что в древности существовал обычай завешивать плотной тканью все портреты умирающего. Наши предки верили, будто душа, выходя из тела, способна перебраться в изображение, особенно если оно совсем свежее. Полагаю, это и случилось с королем: не зря же он приказал Кассио писать свой портрет столь странным образом. Но ведь пристанище все равно остается временным… А потом что? Как он намерен вернуться из небытия?

— Знаешь, я, вообще-то, не специалист по чародейским штучкам, — заметил книжный дух, раскачиваясь на другом конце гамака. — Лучше спросить кого-то сведущего, например, в том же Снауланде.

— Мы там никого не знаем, следовательно, не можем доверять. К тому же ты уверен, что эти северяне — такие уж знатоки?

— Конечно! Снауланд со всеми странами торгует магическими зельями и артефактами! Если там не найдем разгадку тайны — то нигде не найдем!

— Что ж, придется ждать, — констатировал Виррейн. — Ломать голову, не имея достаточных фактов, смысла не имеет. Кстати, все хочу спросить: какого ты мнения о навязанном мне лорде Дине?

Человечек пожал бумажными плечами:

— Разумный и знающий человек, заядлый книголюб, к тому же великий дипломат. Именно лорд Дин несколько лет назад предотвратил войну между Дангаром и Роком, которую намеревался затеять кузен нашего принца Лайнелл.

— Ну и отлично! Значит, он не станет вставлять палки в колеса, — юноша прикрыл глаза, собираясь погрузиться в сон.

Виллим примолк, а затем тихо и неуверенно сказал:

— Если мы правы насчет короля, то ситуация очень нехороша.

— Почему? — Виррейну сразу расхотелось спать.

— Потому что Киннан должен был уйти, но не ушел и тем самым нарушил равновесие между миром живых и миром духов. Представляю, как злы создания, охраняющие границы!

— И что?

— А то! — Книжный человечек скосил в сторону друга начерченный грифелем глаз. — Значит, улыбающийся портрет и разгуливающий по замку призрак покойного государя — далеко не самые большие неприятности, с которыми придется столкнуться принцу Роланду в наше отсутствие…

***

Виллим даже не представлял, насколько он прав. Первый «звоночек» долго ждать себя не заставил.

Однажды поутру кухарка Микаэла, женщина в самом соку, войдя в свои владения, почувствовала крайне неприятный запах, весьма ощутимо отдающий кислиной и гнильцой.

— Ну, Нетта, ну, негодяйка! — Дородная кухарка, чья увесистая грудь, обтянутая белой тканью рубахи, с комфортом возлежала на животе, с грохотом водрузила корзину на стол. — Эй, Нетта! Выходи, когда кличут!

Из подсобного помещения выглянула остренькая мордашка юной помощницы-судомойки:

— Я тут, мадам! Что вам угодно?

— Что мне угодно?! — Грянула Микаэла, потрясая солидными кулаками. — Мне угодно, чтобы ты исправно делала свою работу! А ты опять с вечера не вымыла посуду, ленивица этакая, да и мусор не убрала!

— Как так не вымыла? Вымыла! Еще и котелки с песком оттерла!

— Ах, ты еще и врешь, глаза твои бесстыжие! — Кухарка ухватила тряпку для протирки столов и принялась ею охаживать служанку.

Бедная девушка, не понимавшая, в чем она провинилась, бегала по кухне, стараясь увернуться от куска материи, который в мощных руках Микаэлы превращался в грозное оружие.

— Мадам, не знаю о чем вы! — Вопила Нетта. — Хоть здоровьем матушки, хоть Солнцем могу поклясться, я все прибрала!

— На кой мне твои клятвы, канительщица бестолковая, ежели я носа еще не лишилась — на всю кухню помоями разит!

— Это не я, честное слово, не я!

На ругань, чередующуюся с визгами, прибежал сам смотритель кухни Адиор.

— А ну, прекратить! — Рявкнул он, перекрывая гвалт. — Совсем ополоумели?! Чего лаетесь с утра пораньше?!

Женщины заговорили наперебой: Микаэла обвиняла, Нетта оправдывалась. Адиор закатил глаза, мол, одно слово — бабы! Чтобы пресечь дальнейшую разборку, он осмотрел территорию и нашел ее в полном порядке: вся посуда чистая, на своих местах, помои вынесены, мусор выметен.

Нетта посмотрела на свою обидчицу с торжеством, но кухарка этого не заметила, потому как продолжала принюхиваться.

— Чем же тогда смердит-то, а?

Смотритель тоже учуял посторонний запах и сморщился.

— Гляньте-ка, гляньте! — Заверещала вдруг судомойка, указывая на стену над жаровней.

На каменной кладке отчетливо проступали огромные жирные пятна, словно кто плеснул туда отборнейшим виноградным маслом. От них ползли вниз потеки, весьма несимпатичные на вид. Зато отпали всякие сомнения: именно пятна портили воздух в кухне.

Троица несколько секунд беззвучно глазела на них, а затем Микаэла, что-то смекнув, метнулась в кладовую. Оттуда она вынесла растерянность, вписанную в черты широкого лица, повела носом, спрятанным между выступающими полукружьями щек, и молча покачала зажатым в руке пучком базилика — он был обгрызен почти под самый корень. Другой рукой кухарка продемонстрировала кринку, где некогда плескались сливки — их там почти не осталось, разве только на самом донышке…

— И так со всеми припасами, — проговорила женщина, тяжело опускаясь вместо стула на винную бочку. — Почти ничего целого нет, а что имеется — в еду не годится…

Адиор передернулся всем жердеподобным телом, пощипал жидкую рыжевато-каштановую бороденку. Она смотрелась довольно забавно, словно смотритель выдрал клок с лисьего хвоста и прицепил к подбородку.

— Рассуждать некогда! — Решительно объявил он, убрав, наконец, пальцы подальше от бороды. — Займитесь-ка уборкой! Сейчас вам на подмогу прибудет прочая челядь. А я распоряжусь насчет провианта — надо срочно заполнить кладовую!

Уже в дверях он обронил:

— Поторопитесь! Еще завтрак готовить его высочеству, да и прочим господам тоже! И ни гу-гу о сегодняшнем происшествии!

Обе женщины бросились первым делом оттирать пятна. Дело двигалось трудно — они никак не хотели сходить со стены.

— Бесполезно, — бормотала сквозь стиснутые зубы Микаэла. — Завтра история повторится, а потом снова и снова… Никаких продуктов не напасешься!

— Почему? — Округлила глаза Нетта. — Что за пятна такие странные? Никогда прежде не видывала ничего похожего!

— По всему видать, жирники нас одолели, — вздохнула кухарка. — Отвадить их, ой, как непросто!

***

Виррейн откровенно скучал: сквозь иллюминаторы сочилась одна только седая синева, перемешавшая день с ночью и нагоняющая тоску. «Солнечный» уже несколько дней преодолевал препятствия Льдистого моря: корабль то и дело заносило в сторону, иногда он, судя по всему, с чем-то сталкивался, но не сильно, и такие происшествия не доставляли пассажирам серьезных неудобств. Они честно выполняли обещание, данное капитану Грэму, и подавляющую часть времени проводили в своих каютах. Виррейн успел сдружиться с лордом Дином, и уже, наверно, проигрался бы ему в пух и прах, если бы их посиделки имели материальную подоплеку. Лорд Дин и молодой посол от скуки вечерами резались в кости. Иногда в партию вступал Виллим, но с ним надо было держать ухо востро: дух постоянно норовил сжулить.

Надо сказать, присутствие на корабле книжного человечка не удивило лорда Дина, скорее позабавило. Эти двое легко нашли общий язык и порой весьма увлеченно спорили о нынешнем и минувшем.

Виррейну казалось, что судно идет слишком медленно, хотя капитан пугал сильными ветрами. Как-то юноша поймал себя на чисто мальчишеской мысли: ему отчаянно захотелось подняться наверх и глотнуть свежего северного воздуха. Признаться, Виррейн с детства не терпел запретов, норовя любым способом их обойти, и мудрый Гедеон, прекрасно изучивший своего воспитанника, никогда не пытался что-то наотрез ему воспрещать. На мальчика гораздо проще было воздействовать разумными доводами.

Но как раз сейчас доводы не срабатывали: Виррейну чертовски надоело просиживать штаны. Однако едва он решительно выбрался из своего гамака, чтобы рискнуть подняться на палубу, как страшный удар сбил его с ног: что-то огромное с силой и яростью врезалось в бок корабля. От второго удара юношу отбросило к стене — он даже ощутимо приложился к ней затылком. Сверху доносились громкие возгласы, но в чем дело, было не разобрать. Не раздумывая, Виррейн кинулся на помощь команде.

— Что случилось?! — Крикнул он, заслоняясь от обжигающе-холодного ветра.

— Нас атаковали! — Зычно откликнулся капитан и еще возвысил голос. — Держитесь, кто за что может, и покрепче!

Предупреждение подоспело своевременно: только Виррейн ухватился за канат, как «Солнечный» резко накренился на левый борт да столь низко, что на палубу плеснула вода, моментально застывшая морозной коркой. «И впрямь жидкий лед» — успел изумиться юноша, а потом последовал новый крен, теперь уже направо. Одновременно нечто гулко ударило в корму. Мимо с воплем пронеслась темная фигура, размахивающая руками в тщетной попытке найти опору. Юноша чудом умудрился сориентироваться, и подцепил скользящего за плащ.

— Спасибо, — прохрипела фигура, оказавшаяся лордом Дином.

Он подтянулся и прикрепился к тому же канату, за который держался Виррейн. Молодой посол только сейчас заметил, что палуба, насколько хватает глаз, стянута кляксами замерзшей воды.

— Что происходит? Кто напал на корабль? — Спросил он.

— Ледяные киты, — гаркнул ему в самое ухо лорд Дин. — Наши балбесы, прости меня Солнце, таки высунули свои длинные носы на палубу! Эти твари и взбеленились!

Раздавшийся следом трубный рев заставил бы задрожать и тигра. Виррейн и его спутник, замерев, наблюдали, как из воды одновременно с двух сторон, разбрасывая веер брызг, выпрыгнули гигантские существа, словно вырезанные изо льда. Они призрачно серебрились в сумерках. Взошедшая луна светила сквозь них бледным рассеянным светом. На огромных головах красовались наросты в виде полумесяца — судя по всему, ими киты и таранили «Солнечный».

Погрузившись в воду, махины опять ударили с боков, еще один толчок достался корме. Корабль натужно скрипел, с трудом перенося выпавшие на его долю испытания.

— Что они делают?! — Вклинился в зловещие завывания ветра Виррейн.

Мимо на пятой точке проехал сам капитан и недвусмысленно познакомил спину с бортом. Видимо, треснулся он как следует, потому что не сдержал ругательства.

— Толкают нас во льды, чтобы судно застряло там до скончания века, а рыбки спокойно бы поужинали нами. — Бросил Грэм, справляясь с болью.

— А можно их как-нибудь отпугнуть? — Полюбопытствовал лорд Дин.

— Попытка не пытка, — отозвался капитан, силясь встать на ноги. — Но все для этого необходимое там, — он махнул в сторону трюма. Только вот как туда добраться?

Виррейн присмотрелся, оценил масштаб подвига и, осторожно отцепившись от каната, передвинулся вперед, хватаясь за кстати повернувшиеся корабельные ванты.

— Куда?! — Рявкнул капитан. — Тебя вышвырнет за борт, как котенка!!!

— Виррейн, вернись! — Вторил лорд Дин.

Юноша не слушал. Он вообще постарался отключиться от какофонии воплей, терзавшей слух, и уверенно продвигался к цели. Помогло то, что толчки несколько ослабели: то ли чудовищные рыбины выдохлись, то ли решили, что добыча и так от них никуда не денется.

Вот и долгожданная грот-мачта, до трюма осталось всего-ничего… Очередной удар страшной мощи обрушил Виррейна на скользкую палубу. Однако на сей раз падение пошло на пользу, ибо юноша прискользил прямиком к черному квадрату трюма. Лежавшие возле него вещи, завернутые в темную ткань, почему-то не раскатились. Посол дангарского принца, лежа на животе, подтянул их к себе, затем пополз по-пластунски назад, толкая все причиндалы перед собой, и подивился: подобный способ передвижения в сложившихся обстоятельствах оказался весьма удобным!

К капитану и лорду Дину Виррейн вернулся куда скорее, чем те ожидали.

— Вы просто герой, мой друг, — восхитился капитан, разворачивая сверток.

В нем лежали факелы: длинное, как у копья, древко, обернутое толстой пропитанной смолой тряпицей. В лорде проснулся скептик:

— Отлично, вот только как их зажечь на таком ветру, когда к тому же еще толкаются со всех сторон? — Спросил он, взирая на манипуляции капитана.

— Добавим толику магии — и порядок! Держите-ка, сударь! Ваш черед потрудиться! — Грэм вручил Дину горшочек с сыпучим веществом и пару шаров с отверстиями. — Это чародейный огненный порошок: наполните им сосуды и бросьте за борт. Только цельтесь точнехонько в кита. Пока он будет отходить от нападения, мы с молодым господином успеем поджечь факелы — на них особая смола, в момент воспламеняется и не гаснет — как раз для таких случаев.

Дин послушался. Провел рукой по аккуратно повторяющей контур подбородка черной бороде, отрясая намерзшие на нее кристаллики льда, и, чуть присев, поскользил к борту.

Заметить рогатого кита не составило труда. В прицеле тоже особой нужды не имелось — надо быть прирожденным мазилой, чтобы не попасть в этакого гиганта!

Обе круглые колбочки врезались киту в спину. Взрыва никто не услышал: его поглотил оглушительный рев, усиленный сочувствующими завываниями китовых собратьев. Донельзя изумленный лорд Дин увидел, как в тех местах, куда угодили взрывательные шары, мгновенно образовались рваные дыры со сколотыми краями. Это было похоже на то, как отступает лед под натиском жара…

Видимо, обитатели северных вод были созданиями компанейскими, потому что как только один кит чуть отплыл, чтоб осмыслить нанесенный ледяной шкуре ущерб, остальные тоже приостановили нападки на судно.

— Это ненадолго, — разбил радужные надежды капитан.

Однако минутной передышки хватило, чтобы Грэм и Виррейн запалили факелы. А те члены команды, которые находились не очень далеко, получили, наконец, возможность добраться до троих смельчаков. Каждый забрал свой факел и ушел дежурить.

— Будьте крайне осторожны, — инструктировал капитан. — Не наклоняйтесь слишком низко, одной рукой старайтесь держаться как можно крепче за все, что не шатается. Не пытайтесь лишний раз достать китов — ваша задача всего лишь удерживать их на расстоянии, то есть отпугивать!

Между тем лорд Дин еще наблюдал за своим противником: пробоина в ледяной спине затягивалась невероятно быстро! Сначала она подернулась тонкими инистыми нитями, словно рану штопал умелый лекарь. Корочка твердела на глазах — скоро от прорехи не осталось и следа, а разозленное существо вновь бросилось штурмовать судно, но было встречено пылающими факелами, которые люди всадили ему в бока. Рогатый кит утробно урчал, но предпочитал держаться поодаль. Судя по всему, на другом фланге, а также в арьергарде ситуация была схожей, поскольку удары прекратились. Однако киты не торопились уплывать, а будто бы текли вместе с водой вдоль бортов, мелькая плавниками и полумесяцами рогов.

— И какой смысл? — Устало молвил лорд Дин. — Их нельзя убить. Спать им, очевидно, не хочется… Киты все равно не отстанут, а факелы не будут гореть вечно!

— Как я уже говорил, нам не нужно их убивать, только отпугнуть, — возразил капитан, — да и вечность подождет. Еще бы часок продержаться — и «Солнечный» покинет их владения. А за пределы своей территории рогатые киты не заплывают.

Виррейн ничего не сказал, только перехватил покрепче древко. Он лишь теперь почувствовал, что его знобит: утепленная одежда не выдерживала столь мощного натиска северных широт. Веки упрямо падали, норовя дать отдых глазам. «Немного, еще немного»…

Сама природа как будто пришла на выручку утомленным мореплавателям: ветер сменил направление и наполнил паруса, выправляя курс. Судно стремительно набирало ход. Повеселевшие люди переглядывались, киты недовольно пускали пузыри и начинали отставать. Восточный склон неба нежно розовел, румянясь зарей. Разбросанные ветром редкие облачка в ее свете походили на опавшие лепестки роз.

Виррейна из оцепенения вывел громкий вскрик, за которым последовал шум падения. То один из стражей, приставленных к нему Роландом, от усталости неловко повернулся, поскользнулся и бултыхнулся в море.

— Человек за бортом! — Воскликнул Виррейн.

Он уже приготовился прыгнуть следом, чтобы спасти несчастного, но тяжелая ладонь капитана, легшая на плечо, удержала его от опрометчивого шага.

— Мы не поможем ему? — Прохрипел донельзя измотанный юноша.

— Это выше наших возможностей, — Грэм указал рукой в море.

Обомлевший от ужаса Виррейн сразу же наткнулся взглядом на фигуру бедолаги: ее всю покрывал толстый слой льда! Он ало искрился под лучами встающего солнца. Повсюду в воде, как поплавки, качались похожие ледяные статуи, густо припорошенные сверкающим инеем и кроваво подсвеченные зарей — единственное напоминание о тех, кому не суждено спастись из вечно холодного плена Льдистого моря.

***

Виррейн и сам не сознавал, насколько он обессилел. Едва добравшись на гудящих ногах до своего гамака, юноша уронил себя в него и спал без просыпа целых двое суток. Очнулся он лишь в тот миг, когда «Солнечный», изрядно помятый, но не сдавшийся, бросил якорь в порту Снауланда.