Корона вечности. Наследница

Рицина Драй (2024)

Эван мечтала любить и однажды судьба предоставила ей такую возможность, заодно подкинув целое королевство в придачу к пяти претендентам на руку и сердце. Мир, наполненный магическими существами, чарами и собственной красочной историей, вскружил голову молодой девушке, возлагая вместе с тем неподъемное бремя власти. Однако порой подарки оборачиваются не весельем, а беспросветном кошмаром. Так случилось и сейчас, когда в разгар праздника в королевство вернулся мстительный колдун Сатратес. Он не знает пощады. Не знает слова «хватит». Эван отныне в лапах жестокого тирана, с которым ей предстоит вести долгую борьбу, но есть и те, кто готов помочь юной чародейке. И те, кто готов пройти вместе с ней сквозь вечность времен.

Глава 3. Шаг в неизвестность

Эван с отвращением смотрела на кусок рыбы, что лежал в глиняной тарелке перед ней рядом с ломтиком свежего ароматного хлеба. Разве может быть хоть какой-то аппетит после всего, что наговорил тот безумный? Или не такой уж и безумный?

Тетка молчала. Делала вид, будто ничего не произошло и это служило немым доказательством ее опасений. Но как? Как такое вообще возможно в нормальном, самом обычном мире?

— Он сказал, что ты меня растила, потому что тебе заплатили, — не могла она больше молчать, тая в себе обиду. Ей надо знать все как есть на самом деле. Прямо сейчас.

Старая женщина со строгим лицом и тугим пучком волос на голове сердито взглянула на Эван, отложив ложку. Ее морщинистые губы двигались, дожевывая пищу, а та злилась все больше и больше с каждой секундой. Неужели правда? А как же эти упреки, якобы она тяжкая ноша, посланная тетке Богом? Что она должна ценить доброту и самопожертвование своей покровительницы? Получается все ложь? Не было ни добра, ни жертв?

— Скажи мне правду, — попросила Эван, все же надеясь на то, что тетка сейчас стукнет по столу и заругает ее за наивную веру в сплетни. Выкрикнет, назвав все это чушью. Она даже согласна быть наказанной и долго молиться на коленях, лишь бы этот кошмар закончился, а ее жизнь перестала утекать сквозь пальцы подобно сухому песку.

— Ну не молчи ты!

— Нечего тут мусолить, — холодно произнесла тетка и кивнула будто бы сама себе. — Сказано тебе было все уже. Доедай и собирайся.

— Куда собираться? — застыла Эван с приоткрытым ртом.

— А я почем знаю? — выцветшие глаза не выражали ничего, кроме раздражения. — Свою часть договора я исполнила. Дальше сами разбирайтесь, а меня не впутывайте в свои колдовские дела.

— Не хочу я никуда идти и колдовать не хочу, — медленно, неминуемой грозой на Эван опускалось осознание, что все же Демирон не лгал. Тетка никогда бы не допустила ничего подобного, будь оно выдумкой. И все же больше всего ее терзало разочарование, которое она всячески пыталась заглушить, цепляясь за ниточки здравого смысла.

— Это уж ты сама решай, — пожала плечами женщина.

— Тогда не открывай ему дверь, когда придет, — хоть обида и томилась в груди, Эван верила, что сможет ее побороть.

— Мне заплатили и велели глядеть за тобой покуда не придут. А коли явились, то и места тебе больше нет в моем доме, — тетка встала, схватила тарелку, стоявшую перед девушкой. — Раз не голодна, ступай одеваться. И сопли подбери, нечего тут сырость разводить.

Та всхлипнула, а потом и вовсе разрыдалась, прижав ладони к мокрым глазам. Каждое слово било подобно розгам, только ими, пожалуй, не так больно, как ей сейчас. Утром Эван проснулась в своем родном доме, а теперь тетка ее гонит, как бродячую кошку с крыльца и смотрит так холодно… Единственный человек во всем мире, который защищал, учил, выхаживал в болезни и водил в церковь каждое воскресенье, в миг… в одно мгновение оказался чужим и далеким. А она, получается, совсем одна?

От злости ей хотелось крикнуть тетке что-то обидное, задеть ее, заставить тоже мучатся, однако взглянув сквозь слезы, встретила лишь равнодушие блеклых глаз. Эван встала из-за стола, побрела в свою комнату, а женщина, отвернувшись, гремела черепками, убирая еду.

Последующие два часа, а может и больше, Эван лежала на кровати, завернувшись в теплое одеяло из шерсти. Несмотря на летнюю теплую ночь, ее трясло от холода и слез, да и думать толком не получалось. Все превращалось в кашу из негодования, обид и страха. Она была готова, что тетка отправит ее служить в храм или выдаст замуж за кого посчитает нужным. Да, в этих случаях тоже было бы нелегко и все же понятнее, нежели чем сейчас. Куда ее привезут? Как она будет жить? Что есть? Где спать? Короли? Магия?!

Удар в дверь резко вытащил из полубредового состояния рвущихся мыслей. Неужели пора? Боже… как страшно! А Эван ведь даже вещи не собрала, да и не хотела этого делать! Ее гнали из родного дома, гнали из семьи неизвестно куда! Разве это справедливо?

— Эван! — недовольный зов тетки был подкреплен еще одним стуком, после которого она встала с кровати и пошатываясь, направилась к выходу.

Демирон ждал на кухне, лишая последней надежды на то, что все рассказанное им просто глупая шутка. В руках он держал все ту же роскошную корону, а тетка стояла рядом, протирая тряпкой котелок, в котором ранее готовила ужин.

— Я не собралась еще, — голос Эван прозвучал хрипло, а глаза опухли от слез. Наверное, она выглядела ужасно растрепанной, но, честно говоря, до этого не было дела. Больше всего на свете сейчас хотелось лечь на свою скрипучую кровать и забыться глубоким сном, закутавшись в одеяло.

— Не беспокоитесь, миледи, — бодро произнес Демирон, — во дворце есть все необходимое. Для вас уже подготовили покои и одежду.

Тяжелый выдох вырвался из ее груди. Никогда Эван не думала, что не захочет новых нарядов. Сейчас бы все отдала, лишь бы только тетушка просто взглянула на нее.

— Нам пора, — мужчина сделал шаг навстречу. — В этом мире магия практически не работает. Чары, заключенные в вашей короне, невероятно сильны, но даже их едва хватит, чтобы перенести нас в конечную точку. И чем дольше мы здесь, тем слабее становится магия.

— То есть, есть возможность опоздать в этот ваш… мир? — спросила Эван, шмыгая носом.

— Нет, миледи, — Демирон сделал еще один шаг к ней. — Если мы задержимся, я отправлю вас одну, а этого мне бы не хотелось, так как перемещение во времени и пространстве не самое безопасное дело. Не хочу, чтобы вы пострадали.

— Как происходит перемещение? — этот вопрос стал еще больше не давать ей покоя, особенно после слов колдуна об опасностях. Почему-то представилась адская повозка, что несется по устрашающим отвесным скалам, а запряжены в нее козлы. От подобной картины стало не по себе.

— Чары, заключенные в короне, откроют магический портал в ткани материи, — мужчина заговорил так воодушевленно, словно весь день ждал этого. — Я выстроил заранее необходимую схему прилегания времени и в нужный момент, мы сцепимся с его строением, тела окончательно перейдут в нужный нам мир и синхронизируются с ним.

Зеленые глаза сияли гордостью, как у ребенка, который правильно ответил на заумный вопрос. Эван же ни слова не поняла из сказанного.

— Прошу, — он протянул корону, держа ее одной рукой за нижнее основание. — Как только вы коснетесь ее, магия сработает.

Сердце рухнуло вниз. Вот и всё. Неужели тетка даже не взглянет на на прощание? Горло сдавили подступающие слезы, а она так и стояла, упорно всматриваясь в ссутулившуюся спину женщины, что заменила ей отца и мать.

— Миледи?

— Да погодите вы со своими королевствами! — Эван огрызнулась на колдуна, не сдержавшись. — Тетушка?

Она наконец повернулась. Глаза все такие же строгие, только не блеклые, а чуть затронутые красной сеткой сосудов.

— Помни о Боге, Эван, — произнесла женщина, окрестила и махнула рукой. На вдохе, пальцев девушки коснулся неожиданно горячий металл, все пространство вокруг в тот же миг сжалось в одну точку, и она вместе с ним. Не описать, что творилось с телом, будто оно вообще покинуло Эван, остался только разум в чистом виде. Время перестало работать. Это как быть везде и не существовать вовсе. Прожить тысячу жизней, но сгореть в долю секунды, возродиться вновь, заполнить весь мир и раствориться в нем же, рассыпаясь до бесконечности.

И тут ее тело обрело форму. Вся тяжесть плоти собралась воедино, сердце забилось, и Эван упала на колени. Голова кружилась, а желудок истерично сжимался в конвульсиях.

— Дышите, Эван, — произнес ровный голос прямо возле уха. Только сейчас она поняла, что находится в крепких объятиях Демирона. Пошевелиться было невозможно. Все силы своего организма Эван направила на то, чтобы сдержать тошноту и потому быстро дышала, зажмурив глаза. Постепенно стало полегче, хотя тело все еще било крупной дрожью.

— Х-холодно, — еле выговорила она, сомневаясь в том, что чувствовала на самом деле. Озноб прокатился от макушки до кончиков пальцев на ногах и теперь вовсе не тошнота стала главной проблемой.

— Вам плохо с непривычки, — голос колдуна успокаивал. — Нужно отдохнуть и все пройдет, не бойтесь.

Легко, словно не прикладывая совершенно никаких усилий, Демирон вдруг поднял ее, отчего Эван невольно открыла глаза. Вот только разглядеть ничего не удалось — яркие пятна света беспорядочно плясали перед взором, а озноб усилился. Ее пальцы судорожно вцепились в плотную ткань мантии мужчины. Как же она хотела тепла… Кажется, он пронес ее по лестнице, но понять было сложно. Тело покачивало от мерных шагов, а разум норовил впасть в столь желанный сон.

— Вот, сейчас вам станет лучше.

Эван плавно опустили в нечто мягкое и теплое. Кто-то заботливо укрыл воздушным одеялом, что-то проговорил, но она не разобрала слов. В секунду сознание отключилось и все погрузилось во тьму.