Принцип предательства

Ольгерд Малей

Искушение быстро разбогатеть заставило Роберта Падлса предать друзей и быть причастным к их гибели в автокатастрофе на Суматре. Казалось, что преступление было совершено практически без изъяна, но иногда происходит то, о чём люди скажут «чудо» или «судьба»… История предательства, искушения и любви разворачивается во второй половине 2004 года в Ванкувере и в одной из провинций острова Суматры.

_{Глава 5}

Падлс с удовольствием допил рюмочку коньяка, поблагодарил официантку и направился в аэропорт. В Сингапуре его ждала встреча с представителями крупного инвестиционного фонда. Этот фонд ведёт переговоры с заказчиками его отчёта, которые получили право на разработку земельного участка на Суматре, где предположительно есть большие запасы угля и две жилы с золотом и медью. Заказчики — люди колоритные. Один китаец, Вильям Чен, бывший банкир, долго проживший в Европе и осевший в Сингапуре. Второй — Халид мат Юсуф, бизнесмен из Суматры, чей брат, Фаиз, является главой одного из кабупатенов в провинции Ачех. Третий — индус. Роберт с ним не встречался, но у него тоже есть брат, занимающий высокий пост в сингапурском филиале крупного банка. Они занимаются посредническими операциями, продавая нефтепродукты и металлы, и имеют потенциальные контракты с компаниями из Индии и Китая, которые готовы купить весь добытый объем на Суматре. Необходимо только привлечь инвестиции для разработки месторождений.

Через полтора часа Роберт комфортно взлетел в бизнес-классе, но немного нервничал. В его отчёте завышены количество и качество руды и характеристики по золоту и меди. За это он и получит несколько миллионов.

Смысл «финансовой игры» прост, как всё гениальное. Реально объем продукции стоит сто долларов, но на основе его отчёта скажут, что там продукции на тысячу долларов. Для получения прибыли с этой тысячи якобы надо вложить в разработку триста, а то и пятьсот долларов. Простые подсчёты покажут инвесторам, что прибыль на вложенные средства будет в разы больше, чем вклады в европейских и американских банках за несколько лет. Вот кто-то и купит эти акции, вложив триста или пятьсот долларов… Деньги потекут в карманы заказчиков отчёта. Они, конечно, вложат большую часть в разработку месторождений, и инвестиционные банки и частные инвесторы будут думать, что держат свои активы в высоколиквидных ценных бумагах, которые якобы обеспечены недрами Суматры и контрактами на их продажу.

Странное слово коррупция. Разве не может чиновник помочь своему двоюродному брату организовать бизнес? Тем более прибыльный, с привлечением инвестиций, с открытием новых рабочих мест и созданием инфраструктуры. Всё, что требуется, — это просто отдать право на разработку земельного участка компании брата, которая получит заключение по количеству и качеству, например, угля, разработает все инженерные документы, заключит долгосрочные контракты на продажу и найдёт инвестора, который оплатит необходимые работы и выпуск акций на рынок, что привлечёт частных инвесторов и инвестиционные банки. Акции будут проданы явно по цене более номинала. Всё будет сделано правильно, как говорится, комар носа не подточит. Акции могут расти в цене, давать прибыль, их можно будет продавать.

А через лет пять—семь внезапно возникнет форс-мажор. Месторождение почему-то иссякнет. То ли объёмы залежей гораздо меньше, или не того качества, или что-то произойдёт с природой, что не позволит далее эксплуатировать месторождение. Цена акций резко упадёт… И всё честно, мол, рынок, риски. Активы лопнули, как мыльный пузырь, а то, что проект изначально это предполагал, — никогда не докажешь. Правда, могут другую аферу придумать и предложить обменять обесцененные акции на другие, которые ещё поживут следующие годика три, а потом и эти акции обменяют на другие… И так до бесконечности, пока не наступит финансовый кризис и все акции не станут простой бумагой. Кто виноват — непонятно, где деньги — тоже… Виртуальное пространство — особый мир, поэтому пусть правительства и возмещают банкам убытки для поддержания стабильности финансовой системы.

Падлс выпил стаканчик предложенного сока: «Вот такой результат. Риск есть риск, кто-то рискнул и выиграл, а кто-то проиграл, при чём здесь отчёт? Конечно, могут попытаться проверить, но это лет так через семь… Да и кто будет проверять отчёт? И зачем? Это же огромные деньги… Если банки пострадают, то они постараются, очень постараются если не вернуть своё, то уничтожить репутацию. Но я-то эти годы не буду просто сидеть. Буду честно трудиться в профессии и делать себе имя. И если кто-то заговорит о подлости — ничего, ну ошибся один раз. Не ошибается тот, кто ничего не делает! Другие же проекты нормально работают? Кто-то поверит, а кто-то нет. А эта двойственность только на руку — хотите верьте мне, а хотите — им. В общем, это происки конкурентов и не умеющих работать менеджеров. Из-за них и кризис, кстати… Нормальный двойной стандарт. Так что доказать злой умысел не получится».

Роберт бы уверен, что он делает всё правильно, без рисков, вернее, правильно их посчитав. Если и будут потери, то только репутации, а это ли проблема, если у тебя есть несколько миллионов? Тебе уже хорошо, а если кому-то плохо, так ты не виноват. Если потеря репутации не позволит работать в профессии, то не беда, он и так собирался приобрести гостиницу на островах и вести тихий добропорядочный образ жизни скромного миллионера.

Но Леммона это не устроило. Он, видите ли, не сможет жить после подлога. Роберт вспомнил, как пытался уговорить Денни:

— Какой подлог? Нет никакого подлога и подлости нет! Это шанс заработать деньги и новый уровень жизни!

— А совесть?

— Раз рисков нет, то и нет смысла думать о совести! Думай о семье, о будущем дочери, о чём угодно, но подпиши этот отчёт!

— То есть мы поучаствуем в обмане людей?

— Люди нормальные, обычные — это люди без денег. А если с деньгами, то будь любезен думать о рисках и быть готовым к потерям. Есть же отчёты, документы, контракты…

— Вот именно, отчёты!

— Что же ты такой упёртый? Это практически не доказать! Кто будет тратить деньги на мёртвое дело, лишь бы доказать твою ошибку? А если и докажут, то только то, что мы ошиблись несколько лет назад. Из всех проектов только в одном ошибка. Бывает. Покажите безгрешного!

— Нет!

— Тебе тогда уже будет далеко за пятьдесят! Пусть у тебя подмоченная репутация в профессии, но ты и так уйдёшь из неё когда-нибудь. Вопрос — по старости или миллионером?

— Роберт, я всё сказал, закрыли тему, будем считать, что мы это не обсуждали.

Падлс посмотрел в иллюминатор: «Нет, Денни, мы это обсуждали! Обсуждали, и не только с тобой». Вильям Чен, работая в банковской сфере, несколько раз привлекал Леммона в качестве эксперта. Потом он ушёл в собственный бизнес и снова пригласил их в Чили. В один из вечеров за ужином Вильям предложил Роберту встретиться тет-а-тет утром. Падлс принял приглашение и утром пришёл в кофейню недалеко от гостиницы.

— Роберт, мы приличное время знакомы. Я с большим уважением отношусь и к вам, и к Леммону, но хотел бы, прежде чем начать беседу, получить от вас заверение, что наш разговор исключительно между нами и о его сути никто не узнает. Если вы не готовы скрыть это от коллег, то скажите — и наша встреча закончена.

Не сказать, что Падлс был удивлён, он понимал, что этот невысокого роста человек очень серьёзно настроен, и решение надо принимать здесь и сейчас. Переговоры есть переговоры, и сдаваться с первого шага всегда неэффективно:

— Для того чтобы принять решение, мне необходимо знать хотя бы тему, мистер Чен.

— Просто Вильям.

— Окей, Вильям.

— Дело в том, что суть разговора и является предметом договора о неразглашении. В принципе, мне нужен совет в отношении одной весьма прибыльной комбинации. Поэтому мне нужно ваше слово о неразглашении.

— Почему мой совет?

— Если мы договорились, то с ответа на этот вопрос я и начну наш разговор.

Роберт подумал секунд десять, по всему телу пробежала какая-то энергия. Волна искушения накрыла его с головой: «Надо узнать суть, а потом решу, говорить с Денни или нет. Как он проверит-то?»

Вильям прервал размышления Роберта:

— Это предложение очень серьёзное. Поверьте моему опыту — вам придётся сделать выбор. Вы или останетесь друзьями с Денни, или потеряете нас, если расскажете ему о нашей встрече, — Чен прищурил и без того узкие глаза и неожиданно поднял руку и показал в сторону работающего телевизора над стойкой бара. — Всё утро новости твердят о страшной автокатастрофе, ужасно. Как вы думаете, они не справились с управлением или не сдержали данное кому-то слово?

Роберт поперхнулся кофе:

— Извините.

— Бывает, — Вильям улыбнулся, сложил руки в замок перед лицом, положил подборок на большие пальцы, поднял брови и дружески-отеческим тоном продолжил: — Всё бывает, особенно когда речь идёт о миллионах и репутации.

Роберту стало не по себе. Он понял, на что намекал Чен. Ладони вспотели, он растерялся и не знал, что ответить.

— Не волнуйтесь, Роберт. Я и так уже много сказал, поэтому давайте считать, что мы договорились. Хорошо?

Падлс кивнул головой:

— Договорились.

— Я знал, что вы умный человек. И главное, адекватный. С вами можно обсуждать важные и щепетильные вопросы. Это очень ценное качество в бизнесе, и оно сделает вас миллионером, Роберт.

Падлс удивлённо вскинул брови.

— Да, вы не ослышались. И не только вас, и мистера Леммона тоже. Но мы опасаемся, что он в силу приверженности своим принципам поступит неумно и резко. А в нашем деле нужна трезвость, спокойствие и расчёт. Нам нужны вы, Роберт!

Падлс стал успокаиваться и провёл рукой по голове. Чен обернулся к стойке бара:

— Два американо. Коньяк? — спросил он у Роберта.

— Нет, спасибо, воды, пожалуйста.

— И стакан воды, — Вильям снова положил подбородок на большие пальцы. — Вы, Роберт, очень хорошо знаете Леммона и понимаете, что его резкость и правильность иногда не дают возможность партнёрам закончить своё предложение — он уже всё решил и ничего не желает слушать. У вас тоже так бывает?

Падлс попытался сформулировать что-то в ответ. Чен улыбнулся:

— Не напрягайтесь, вижу, было. Причём, если что-то его не устраивает или он с чем-то не согласен, то может даже прекратить деловые отношения. А кто лучше вас, Роберт, в этой профессии? — Вильям сделал многозначительную паузу. — Наверное, вы сумеете назвать равных вам, но что делать, если мы работали с вами и имеем желание продолжать работать только с вами? Вы, Роберт, совсем иной человек, можете выслушать, вы можете согласиться или отказаться, но всегда сделаете это профессионально. Переговоры с вами не приводят к негативным эмоциям или к разрыву. Вы предсказуемый и взвешенный человек. Плюс вы друг Леммона, а значит, не желаете ему плохого. Не так ли?

— Да, конечно, — Роберт выдохнул и активно поддержал мысль хитрого китайца.

— Проблема в том, что и мы не хотим ничего плохого. Но опасаемся, что мистер Леммон неправильно истолкует нашу идею, что может катастрофически повлиять на её реализацию, на наши отношения и получение вами нескольких миллионов долларов.

Роберт перевёл взгляд с кофе на лицо собеседника. Чен сделал вид, что не заметил удивления Падлса, и продолжал в том же тоне:

— Поэтому-то мы и решили получить ваш совет, Роберт, в отношении следующего потенциального заказа на Суматре и возможности разговора об этом с Леммоном, — Вильям сделал паузу, стал пить кофе и опять задержал взгляд на телевизоре.

В голове у Падлса был какой-то сумбур. Комплименты, правда о Денни, опасение потери доверия в отношениях, желание получить его совет и предложенные миллионы будоражили сознание:

— Совет? Какой совет вы ждёте от меня, Вильям?

— Что? — Чен сделал вид, что не услышал Роберта.

— Я спросил, какой совет вы ждёте от меня?

— Сможете ли вы убедить Леммона помочь нам в привлечении инвестиций на Суматру и получить за это, скажем… шесть миллионов долларов?

— Сколько? — ясности у Роберта не прибавилось. — Как мы можем помочь, каким образом?

— Обыкновенным, результатом своей работы. Это сто процентов безопасно и выгодно. Только вот оценка ваша должна быть выше, чем есть на самом деле. И всё!

— Но это же криминал?!

— Не горячитесь! Вы же не Леммон, вы деловой человек! Давайте взвесим все риски и возможности, а потом будем конкретизировать.

Через десять минут Падлс был практически убеждён в том, что риски минимальные, пострадать может только репутация, да и то лет через семь. Возможно придумать огромное количество объективных обстоятельств, которые потом будут служить оправданием единственной ошибки. К тому же план Чена предусматривал использовать административный ресурс на Суматре и сделать так, что истощение фактических запасов будет представлено как невозможность дальнейшей эксплуатации месторождения по иным причинам. А это значит, что отчёт никто проверять не будет, и репутация экспертов не пострадает. Леммон и Падлс ни при чем. Конечно, кто-то потеряет деньги, но таковы правила игры, а размер компенсации позволит безбедно провести остаток жизни.

— Я попробую убедить Денни, — уверенно сказал Роберт.

Глаза его горели, волосы чуть растрепались, он был похож на гончую, взявшую след крупного зверя на охоте. Искушение победило. Возможно, ещё был шанс вернуть всё назад и победить себя, но так и заболевали золотой лихорадкой в XVIII—XIX веках. Падлс внутри себя был уже очень богатым человеком…

Они согласовали свои действия и решили не «светить» пока Суматру перед Леммоном. Роберт должен был спросить о таком подходе якобы в Чили. Получив отказ, Чен разыграл приглашение экспертов на Суматру в то время, когда Леммону нужно было быть на симпозиуме в Лондоне. Он отправил вместо себя Падлса. Это был предварительный визит. Роберту нужно было оценить обстановку на месте и принять решение о целесообразности приезда их группы в июне…

Закончив обед и выпив очередную рюмку коньяка, предложенного симпатичной стюардессой, Падлс опустил спинку кресла и устроился удобно вздремнуть. Он был доволен собой, потому что подстраховал себя в будущем. Свою роль он решил представить так — несмотря на трагедию и потерю друга, которую очень переживает, даже проходит курс реабилитации, их компания закончила все необходимые работы, и он готов предоставить отчёт, результаты которого подтверждают выгодность сделки. Опыт и репутация их компании гарантирует достоверность данных, тем более что этот отчёт подготовлен Леммоном, а Роберт просто его презентует, так сказать, в память о друге завершил начатый им труд.

Падлс считал несомненным плюсом, что, кроме имиджа их компании, у Денни Леммона была собственная безукоризненная репутация профессионала. «Теперь тебе, Денни, репутация уже не важна, поэтому если возникнут вопросы, то к тебе — а ты на том свете. Вот туда их и будут задавать. Хоть раз что-то хорошее сделаешь для меня».

Кроме репутации, Роберт «застраховал» себя и от рисков, связанных с партнёрами. Самое трудное в сделке не подписать контракт, а получить свои деньги. Это-то он знал наверняка и продемонстрировал деловую хватку. Деньги большие, и осторожность ему была необходима, особенно после смерти Джека и Денни. Он попросил предоплату, но это категорически не устроило заказчиков. Тогда он попросил неких гарантий. Так как без Падлса они двигаться в сделке не могли, то предложили ему залог. Он два раза летал в Сингапур, устроив себе командировки, и его офшорная компания, которую он предусмотрительно открыл в иной географической зоне, стала партнёром в сделке на Суматре. В качестве гарантии и залога в свою пользу он получил право собственности на седьмой этаж одного из крупных бизнес-центров в Сингапуре.

Роберт сам заказал независимую оценку этой недвижимости. Стоимость залога в два раза превышала его долю. На всякий случай. Ему ли не знать, как важны отчёты в финансовых вопросах… Заказчики, понимая, что их доля в десятки раз превышает долю эксперта, легко пошли на это. После запуска проекта им будет не жалко заплатить за фальсифицированный отчёт, тем более что эксперт будет у них «на крючке». Такой вариант позволил им начать переговоры с потенциальными инвесторами и дал некие гарантии Падлсу.

Через несколько часов Роберт вышел из самолёта. Настроение было прекрасное. Он в двух шагах от своих миллионов и воплощения мечт и желаний. В сверкающем чистотой туалете аэропорта Сингапура он посмотрел на своё отражение в зеркале и подмигнул.

«Разве совесть не хочет быть богатой? — Роберт с улыбкой толкнул дверь. — Хорошо, что выпил коньячку — сердцу толчок и нервы успокаивает. Главное, глупости из головы гонит».

Он уверенно направился к выходу в зале прилёта, где, ожидая его, о чём-то беседовали двое хорошо одетых мужчин азиатского происхождения.