Принцип предательства

Ольгерд Малей

Искушение быстро разбогатеть заставило Роберта Падлса предать друзей и быть причастным к их гибели в автокатастрофе на Суматре. Казалось, что преступление было совершено практически без изъяна, но иногда происходит то, о чём люди скажут «чудо» или «судьба»… История предательства, искушения и любви разворачивается во второй половине 2004 года в Ванкувере и в одной из провинций острова Суматры.

_{Глава 18}

Понедельник не всегда можно назвать днём хорошего настроения, но Винглер был в отличном состоянии. Вчера вечером он созвонился с Томасом, который, как обычно подшучивая, сказал, что к двенадцати часам будет готов с информацией по Роберту Падлсу. Выпив пару кружек душистого чая с хлебом, мёдом и сыром, Чарлз направился к управлению полиции, где служил Рабецки.

Ровно в двенадцать Томас выскочил из дверей полицейского управления, пробежался по улице и сел в «Додж» Винглера. Долго беседовать времени у него не было. Он передал лист с информацией Чарлзу, прокомментировав, что ничего интересного нет, за исключением банковской операции. Оказалось, что Падлс является клиентом крупного банка, где одним из руководителей службы безопасности трудится приятель Рабецки. Учитывая многолетние отношения и обещание вознаграждения, Томас получил неофициальную информацию, что на счёт Падлса поступила крупная сумма, и он досрочно закрыл ипотечный кредит. В принципе, это не очень выгодно, но если Падлс собирается продать дом, то продавать выгоднее, закрыв кредит. В этом случае банк со своим интересом в сделке участвовать не будет. Винглер поблагодарил старого друга. Рабецки напомнил про гонорар для сотрудника службы безопасности банка, закинул пакет с виски себе в машину и побежал обратно.

Чарлз внимательно просмотрел бумаги:

«Значит, не врал, что хочет начать новую жизнь. Как-то это очень быстро? Или быстро потому, что я стал этим заниматься, и посыпались нюансы, из которых вырастают версии, определяющие ход расследования», — детективу было над чем подумать.

Он решил не предупреждать о своём визите Падлса. Приехать неожиданно, познакомиться и посмотреть на его реакцию. Винглер завёл автомобиль и тронулся в сторону делового центра, расположенного недалеко от Гастауна, дарящего туристам экзотику девятнадцатого века. Офис, где работали Падлс и Леммон, располагался в одном из высотных зданий, недалеко от Бенталл-центра и Марин Билдинг. Минут через сорок он был на месте. Это был обычный бизнес-центр, где располагались офисы различных компаний. Такой муравейник, где все входят или выходят, у многих людей сосредоточенные лица, на этажах слышен звук шагов, оргтехники, кофеварок, в курительных комнатах периодически висит дым и слышится смех. В общем, нормальная офисная жизнь.

Чарлз направился к лифту. Офис находился на восьмом этаже. В холле было много народу. Он не захотел толкаться и, пропустив первых два, вошёл в третий лифт, пришедший сверху, но нажать кнопку не успел. Его остановил приятный женский голос:

— Минуточку! Оп, спасибо!

В кабину лифта заскочила приятная на вид женщина лет тридцати трёх. В руках у неё было несколько папок с документами. Она явно здесь работала. Не надо быть детективом, чтобы понять это, — на ней не было верхней одежды, а в конце октября мало кто ходит по улице без куртки или плаща. Одета она была достаточно ярко. Светлая блузка и тёмно-бордовая юбка-карандаш идеально подчёркивали все прелести чуть полноватой фигуры.

— Вам какой этаж? — выразительный взгляд тёмных глаз, чувственный, слегка приоткрытый рот, запах духов и расстёгнутые верхние пуговицы на блузке сделали своё дело. Сознание детектива находилось где-то в области фантазий, и он оставил вопрос без ответа. Женщина игриво покачала головой:

— Ну, раз вы молчите, то поедете со мной, на восьмой этаж. Лифт у нас небыстрый, так что за время подъёма вы или обретёте дар речи, или совсем его потеряете, — она нажала кнопку с цифрой восемь.

Неожиданная спутница была очень красива и вела себя легко и естественно. Не спрашивая согласия, она вручила Винглеру папки, чтобы освободить руки, и повернулась к зеркалу поправить причёску. Она знала, что нравится мужчинам, и умела это делать. Чарлзу такое умение всегда импонировало, учитывая его холостяцкий образ жизни. Лифт — это место, где и так трудно не нарушить личное пространство, а здесь такой подарок судьбы. Он улыбнулся, что не осталось незамеченным.

— Вижу, вы оживаете. Это приятно. А то такой видный мужчина и молчит. Хоть улыбаться умеет.

— Просто не нахожу слов.

— Верю, в таком процессе бывает и не до слов.

— В каком процессе?

— Изучения женской красоты. Вы меня с головы до ног осмотрели и даже сейчас пытаетесь рассмотреть родинку или кулон в моем декольте.

Чарлз вздрогнул:

— Извините, — он собрался и посмотрел спутнице в глаза.

Она с заинтересованной улыбкой и едва уловимым чувством превосходства поймала его взгляд:

— Семь… восемь. Я выхожу, господин молчун, не обижайтесь, но дам вам совет. Мужчина — это охотник, поэтому должен уметь вовремя накидывать лассо… И не только на шею лошади, — неожиданная спутница забрала папки и вышла из кабины лифта.

Чарлз тоже вышел и попытался сориентироваться. Его попутчица обернулась:

— О! Это восьмой этаж, мистер молчун. Или вы мой совет приняли буквально?

Он хотел что-то сказать, но по-доброму рассмеялся:

— Вы ошиблись только с «или».

— Надо же, прорезался голос. Поясните, что значит «с или», — она кокетливо попыталась изобразить голос Чарлза и положила папки на диван в холле у лифтов.

Винглер принял призыв к общению:

— Это значит, что мне надо и на восьмой этаж, и я с удовольствием воспользуюсь вашим советом. Если, конечно, вы не против?

— Не знаю, не знаю… Молчанием девушку не соблазнить.

— А обедом в честь знакомства?

— Я с незнакомыми мужчинами не обедаю, — её взгляд не оставлял сомнений.

— Это очень правильно. Разрешите представиться, Чарлз, частный детектив.

Винглер уже был самим собой. Заминки бывают и у опытных. В конце концов, не каждый день встречаешь красивую женщину с чувством юмора, которая оказывает тебе знаки внимания.

— Детектив, как романтично, — собеседница слегка прикусила губу и на секунду прикрыла глаза, — Бренда. Бренда Барстон, — она протянула руку.

— Очень приятно. У красивой женщины — красивое имя.

— Благодарю. Исправляетесь на глазах. Смотрите не переборщите.

— Буду стараться. Так какое ваше решение?

— Решение?

— Да. Относительно ланча или вечера. Мы ведь теперь знакомы.

— А вы, однако, шустрый. Ещё не получили ответа про ланч, а уже предлагаете ужин.

— Ланч обычно деловой, а вы, Бренда, женщина для романтической обстановки.

— И конечно, вы знаете, где самая прекрасная кухня и атмосфера. Не так ли? — Бренда сделала вид, что банальщина ей не очень нравится, но она воспринимает это как элемент игры, а сама ожидает чего-то исключительного.

— Признаюсь, да! Но сегодня я вас туда не приглашу, — заинтриговал Чарлз.

— Вот как? Интересно знать почему? — удивление и интерес отразились в глазах Бренды.

— Потому что вы имеете дело с воспитанным джентльменом, хотя внешний вид может заставить и сомневаться в этом, но прошу поверить мне на слово.

— Верить первому встречному? Мужчине? Из лифта? Это как-то легкомысленно, вы не находите?

— Да, пожалуй.

— Джентльмены, Чарлз, всегда отвечают на вопросы.

— Опять согласен. Сегодня удивительный день. За несколько минут я столько раз полностью согласился с женщиной. Уверен, вы проходили специальные курсы по психологии общения. Надеюсь, только это меня и спасёт после ответа на ваш вопрос.

— Дерзайте, Чарлз. Я сегодня добрая. Итак, почему?

— Вы очаровательны! Мечта любого мужчины! Дали такой дельный совет. Поэтому мужское воображение сразу нарисовало вас… в моем собственном доме, за ужином на двоих, при свечах… Идеальная ситуация, но не место. Знаете, как только я представил вас в окружении того, что творится у меня дома, я и потерял дар речи. Мне сегодня же необходимо начать ремонт или как минимум навести порядок. Ну, знаете там… рубашки, носки, пыль…

Бренда скрестила руки на груди и, сдерживая улыбку, пыталась сделать заинтересованное лицо:

— Ну, продолжайте, очень интересно.

— Много хороших мест в нашем городе, но идеальное место для ужина в прекрасной романтической атмосфере только одно, — Винглер отвёл глаза и сделал многозначительную паузу.

— И где оно?

— У вас дома. Я абсолютно уверен, что у такой красивой и ухоженной женщины прекрасный дом.

— Да вы нахал! Пара минут, и из застенчивого молчуна вырос самоуверенный «мачо».

— Позвольте не согласиться. Я честно и открыто сказал, что сегодня мы к вам не пойдём, мы пойдём в другое место. Так что я джентльмен… хоть и парень не промах.

— Большое спасибо. Скромность вам явно незнакома.

— Вы очень проницательны, надеюсь, что моя открытость не сломает мне жизнь, — теперь уже Винглер атаковал глазами и смеялся.

— А что, есть предпосылки?

— Любовь, знаете ли, штука серьёзная. К кому-то приходит, к кому-то нет. Один минус, никогда не сообщает о своём приходе. Раз — и ты уже жертва биохимического процесса и ничего с собой поделать не можешь.

— Блестяще. Вы первый из знакомых мне мужчин, кто заговорил о любви через несколько минут знакомства.

Чарлз шутливо сделал обеспокоенное лицо:

— Только не говорите мне, что вы не верите в любовь с первого взгляда.

— Вы будете разочарованы. Не верю! — Бренда повернулась, чтобы взять папки.

Винглер коснулся её локтя правой рукой и неожиданно сменил тон:

— Пусть ваш опыт не принимает никаких решений. Возможно, вы не верите в любовь с первого взгляда, но первый взгляд всё равно есть. И ни в одной книжке не указано точное время признания в чувствах. Вы мне очень понравились. Правда. Моя мама говорила мне, что, если чувствуешь что-то настоящее, то нет никаких преград для признаний. Признания подобны эху. Они либо вернутся к тебе — как отражение твоих чувств, либо ты не услышишь их отражения и почувствуешь пустоту и одиночество.

Бренду покорила эта искренность. Покорила и удивила. Такой странный, слегка помятый, детектив молчал, потом с юмором заговорил, а теперь так трогательно и просто сказал о, может быть, самом важном, что должно быть в жизни.

— У вас мудрая мама, Чарлз, — тихо сказала Бренда.

— Дайте мне шанс. Может, наша встреча неслучайна. Пообщаемся, познакомимся поближе. Одно могу сразу гарантировать — если вы не любите готовить, то я с удовольствием вам приготовлю ужин или отведу в ресторан.

Бренда нежно посмотрела в его глаза. Она часто получала предложения, серьёзные и нет, и была уверена, что умеет читать по лицам мужчин причину предложений и глубину желаний. Она больше не хотела растрачивать себя на скоротечные романы, разовые встречи. Её сердце ждало любви, настоящей и большой, но в этот понедельник она совсем не была готова, что кто-то внезапно ворвётся в её жизнь. Ворвётся по-настоящему…

Чарлз коснулся и левой рукой второго локтя:

— Вам, наверное, надо подумать. Я подожду. Если вы сегодня не готовы или не можете, то разрешите мне узнать ваш номер телефона и позвонить… Завтра! До среды я не выдержу.

Бренда с благодарностью посмотрела на Чарлза:

— Как сказала бы моя подруга, не надо флиртовать с незнакомыми мужчинами в лифте…

Она не стала договаривать любимое выражение Стеллы до конца: «… мужчина тоже человек. И семью без него не сделать, и детей не родить, а если к семейным ценностям данный самец не приучен, то как минимум пару раз для женского здоровья сгодится». Эта была не та ситуация и не на первой встрече отпускать такие шутки. Бренда почувствовала, что этот детектив задел какие-то струны её души. Задел сильнее, чем прошлые романы. Она отчётливо понимала, что не хочет говорить нет:

— А что вы любите готовить?

— Многое, могу сделать пасту с морепродуктами. Под белое вино очень подойдёт. А на десерт мороженое, клубничное.

— Очень вкусно рассказываете. Давайте подойдём к моему офису, и я вам дам визитку. Позвоните завтра, когда будет удобно. Сегодня я не могу, а завтра может быть. Мучить вас до среды не буду. Мужчин надо беречь. Согласны?

Чарлз отпустил локти, медленно опустил руки и выдохнул:

— Договорились. Я помогу вам донести папки?

Бренда кивнула головой и пошла вправо по коридору соблазнительной походкой:

— Я в 818. Наша компания занимает несколько помещений в конце правого коридора крыла. Это вам на всякий случай.

Чарлз быстро взял папки и инстинктивно посмотрел на перечень компаний, висящий у лифта. Сомнений быть не могло. Эта компания мужа Фионы и Падлса. Он выругался про себя: «И как теперь не смешивать работу и личное? Как теперь объяснить свой интерес к компании Бренды?» Он был искренен, но поверит ли она ему?

Сам бы Винглер не поверил. Он детектив. Частный детектив, не полиция, значит, пришёл что-то разузнать и вошёл в доверие Бренды, чтобы получить информацию: «Вот жизнь, а? Надо было не ждать пустой лифт, а ехать на первом. Пусть в толпе. Зато сейчас не было бы проблем и душевных переживаний. Зашёл в офис по делам, узнал всё, что хотел, и познакомился бы с Брендой».

Чарлз был уверен, что мимо неё он не прошёл бы в любом случае. Он почувствовал возможность начать что-то большое, серьёзное. «А теперь что? — мысли царапали душу, пока они шли по длинному коридору, — абсолютно точно, что какой-нибудь урод наследил у неё в душе каким-нибудь сволочным поступком. Хорошо, что она ищет ещё общения, а не замкнулась и перестала верить мужскому полу. Как теперь сохранить ощущения, которые возникли между нами? Как не потерять доверие? Это после некоторого времени вместе легко открыто объясняться, потому что уровень доверия очень большой. А сейчас этому уровню всего пять минут разговора. Одно неосторожное слово, поступок — и все надежды разобьются в клочья!»

Бренда приложила пропуск к электронному замку и открыла дверь:

— Подождите секундочку, — она скрылась за дверью и через пару секунд вернулась, — вот вам моя визитка. Я буду ждать вашего звонка. Давайте папки.

Чарлз аккуратно передал папки и взял визитку. На ней крупным шрифтом было написано название компании, о которой он уже практически неделю собирал различную информацию. И, надо сказать, не очень преуспел.

— Не грустите, завтра мы увидимся. Вам какой офис нужен?

— Наверное, ваш, — Чарлз не соврал, но и не смог рассказать о цели визита.

Фраза получилась с двумя смыслами. Бренде же ответ понравился. Он такой ёмкий, дающий надежду. Она и сегодня могла встретиться с ним, но для первой встречи ей надо было подготовить себя, квартиру и, вообще, взять паузу. Вдруг он не позвонит? Такая мини-проверка.

Чарлз выглядел смущённым. Бренда восприняла это как нежелание расставаться:

— Я бы с вами ещё поболтала, но мне надо работать. До завтра?

— Да, конечно. Я позвоню, — Винглер протянул руку.

Зря некоторые люди смеются про необходимость ухаживаний, про конфетно-букетный период. Это период строительства мостов доверия, переходов души. И чем их больше и они прочнее, тем счастливее пара. А у них было только пять минут… Возвращаясь к автомобилю, Чарлз сильно переживал. Он постоянно сверял свои ощущения при общении с женщинами с неким внутренним камертоном, таким образцом всей гаммы своих чувств, ожидаемых им в серьёзных отношениях. Совпадение ощущений по всей гамме являлось определяющим моментом в его понимании счастья и гарантировало и себе, и его женщине возможность прожить всю жизнь вместе. У него практически никогда не было полного совпадения. Он всё время внимательно рассматривал все свои отношения. Где-то сам опускал планку требований, но не срабатывало. Где-то сам не дотягивал до требований женщин. В общем, созвучия с камертоном не было.

Сегодня, с Брендой, ему показалось, что он почувствовал пусть неуверенные, тихие, но изумительно точные нотки, совпадающие с вибрациями его внутреннего камертона. Он переживал, потому что боялся потерять это состояние, боялся, что больше не будет шанса ещё раз найти идеальное соответствие своим душевным ожиданиям.