Стрекот муравья

Ольга Чепишко, 2023

История Лои – главной героини романа «Муравейник» – тронула сердца многих читателей. Но так ли в ее рассказе все было на самом деле? Ведь любой человек может что-то забыть, приврать или не знать важных деталей вовсе. И тогда события прошлого начинают переворачиваться вверх тормашками. В этом нас старается убедить один из близких Лои.Он был хорошо знаком с ней. Их связывали не только общие интересы. Одно время они даже любили друг друга. Ему есть что сказать в свое оправдание. Козыри в его рукавах – воспоминания. К тому же каждый видит мир по-своему.Но каковы истинные намерения его исповеди? Стоит ли ему верить? И зачем он вообще высунул голову из песка? Быть может, все не так сложно, а правда лежит на поверхности?Данный текст не содержит пропаганды наркотиков, алкоголя, табачных изделий, насилия и других девиаций. Не воспринимать как призыв к употреблению, использованию и действию.

Глава I

Анапа, 2053 год

Погода в тот день была, как всегда, дерьмовой. Поганое солнце пекло беспощадно, пытаясь зажарить меня, словно курицу гриль. Еще не стукнуло и двенадцати, а я уже вспотел так, будто сутки разгружал мешки с цементом или нырял к рыбам.

Футболка прилипала к телу, а из подмышек веяло жутким амбре, стоило лишь приподнять руки.

— Каждый день, блин, моюсь как проклятый, и хоть бы хны! — разговаривал я сам с собой. — Все равно что затхлый бомж вылез из подвала проветрить одежду. Ни один дезодорант не спасает! Какие твари производят эту бесполезную косметику? — взглянул на ближайшую к набережной улицу. «Хотя что за глупый вопрос? Вот же они! Ходят туда-сюда каждый день: спешат, толкаются, хихикают — безмозглые эгоисты, — промокнул взмокший лоб салфеткой. — Каждый думает лишь о себе, плевать они хотели на остальных, — повернул голову в сторону пляжа. — А эти! Посмотрите на них: бегают по песку чуть ли не в стрингах, выпячивают мышцы, которых нет, ха-ха. Перемазались подсолнечным маслом, увешали себя украшениями, отпустили волосы… Тьфу, блин, разве это мужики?»

Я сидел за пластиковым столиком на открытой террасе какого-то дешевого кафе на набережной и ждал свой кофе. То и дело до меня долетали клубы дыма от мангала, на котором местный повар готовил мясо. Эти ароматы будоражили аппетит, но я искушению не поддавался. Последний раз перекусив говядиной, которую как раз томили на огне в этой забегаловке, я не слезал с толчка два дня. Больше в таких марафонах мне участвовать не хотелось.

Официант не торопился, продолжая флиртовать с кассиршей, и делал вид, что не замечает моих взмахов руки.

«Ну и убогая же у тебя рожа, паренек! — думал я про себя. — И подкаты избитые. Так она на тебя никогда не клюнет. Эх, мне бы твои годы…»

С левой стороны открывался прекрасный вид на горы, вершины которых заслоняла туманная завеса, и море. Природа — наверно, единственное, что мне еще нравилось в этой дыре. Хотя палящее солнце все равно бесило. «Это Анапа, мать ее!»

В юности я мечтал переехать в Москву или Питер, но жизнь испортила мне планы. «Гребаная судьба, кто просил ее вмешиваться? Я бы себе такую старость мог обеспечить! А теперь так и сдохну в этой маленькой гнилой Анапе: без друзей, семьи и денег. Ненавижу… все и всех вокруг!»

— Официант! — проорал я и щелкнул пальцами. — Да отлипни ты уже от барной стойки и неси мой кофе!

Паренек с окрашенными, как у баб, волосами оглянулся и кивнул. Затем поставил чашку с горячим напитком на поднос, взмахнул шевелюрой и походкой горной лани направился ко мне.

— Надеюсь, я не найду твоих желтых волос в своем кофе? — выпалил я, взглянув на официанта, и злобно прищурил глаза. — Принеси счет! Его мне не придется ждать до вечера?

Желтоволосый ничего не ответил, но было видно, как мышцы его скул одеревенели, а кисти рук сжались в кулаки. «Еще чуть-чуть, и этот болван лопнет от злости», — размышлял я и ехидно улыбался. Искреннюю радость мне приносило то, как легко я мог испортить настроение любому. «Потому что нечего улыбаться, когда другим плохо». Понимая, что я клиент и никто из сотрудников кафе нахамить мне не может, я продолжил насмехаться над пареньком и глотнул кофе.

— Тьфу! — тут же выплюнул жижу обратно в чашку. — Что за гадость вы здесь подаете?! В мое время в забегаловках готовили вкуснее! И на совесть! — с отвращением я отодвинул напиток в сторону. — Унеси эту дрянь от меня подальше.

В голове прокручивались воспоминания — те, в которых я был молод, красив и сам работал в общепите. Только в нашем ресторане сервис был куда лучше: внимания клиентам больше, обслуживание быстрее и цены ниже. А еще местный бармен, Маша, готовила безупречный кофе — натуральный, ароматный, со светло-коричневой пенкой сверху. Я выпивал одну чашку горячего напитка, и энергия выплескивалась из меня через край, а заряда бодрости хватало до конца дня. Заведение наше называлось «Чайка» и пыхтело ежедневно до последнего гостя. Так что частенько приходилось оставаться на смене до утра. Тем более в ресторане мерцал огнями маленький танцпол. К одиннадцати вечера разгоряченная алкоголем молодежь заполняла его битком. Со многими грудастыми цыпочками я был знаком лично, и мы неплохо проводили время вместе по выходным. С тех пор прошло много лет. Теперь я старик… и мир давно изменился.

— Эй, блонди! — выкрикнул я официанту. — Рассчитай меня уже. Я ухожу из этого гиблого места.

Через мгновенье на моем столе стоял пластиковый стакан с надписью «На чай» и чеком внутри. Я взглянул на бумажку.

— Сколько?! За эту чашку говна вы просите двести пятьдесят рублей? — я вытаращил глаза, но деваться было некуда: достал кошелек, положил на стол всю сумму под расчет и с недовольным видом кинул пару монет сверху. Затем бросил злой взгляд в сторону желтоволосого и покинул заведение. — Больше сюда ни ногой! — пробубнил я себе под нос и повернул голову назад, чтобы еще раз посмотреть и запомнить название этого отвратительного места.

Спустя минуту меня догнал официант и, ехидно улыбаясь, швырнул на мои колени мелочь, которую я оставил для него на столе.

— Возьмите, пожалуйста! Вам нужнее. Может купите себе чего-нибудь — то, о чем давно мечтали: вкусный кофе или чехлы на колеса, — он развернулся и, не дождавшись моего ответа, ушел.

Я закипел и разом смахнул монеты с ног. Со звоном они упали на асфальт и покатились в разные стороны.

— У-ух, маленькое отродье! Если бы не эта коляска, я бы догнал тебя и навалял как следует! — крикнул я ему вслед. — Ты что, засранец, берега попутал?! Или решил записать меня в марамои¹? Тьфу, — смачно плюнул в сторону удаляющегося официанта, схватился руками за колеса и, напирая на них что есть мочи, уехал прочь.

«Коляска — моя отдушина и одновременно — проклятие. Благодаря ей я могу выезжать в город, самостоятельно ходить за покупками, гулять по набережной, наконец. Если бы ее не было, я давно сгнил бы дома, как бесполезный и никому не нужный овощ, выброшенный на помойку много лет назад. С другой стороны, мир не рассчитан для таких, как я. Хотя парковочных мест для инвалидов, специальных кнопок, знаков, отдельных туалетов и подъемников в нем хватает. Нас мало и так же мало тех, кто нам помогает, заботится. Не везде есть пандусы для каталок или грузовые лифты с широкими дверями. Прикованные к креслам не могут самостоятельно сесть в автобус и тем более в маршрутку. Не каждое заведение для нас доступно. Мы не лазаем по горам, не нежимся на пляже, не плескаемся в аквапарке… Большая часть мира нам недоступна.

Окружающие редко обращают на меня внимание, чаще просто отводят в сторону глаза, будто я собираюсь просить у них милостыню. Деньги, которые я получаю в качестве помощи по инвалидности, ничтожно малы. Их хватает лишь на оплату квартиры и кое-какую еду. А на что покупать лекарства? На какие шиши развлекаться? Хотя о каком веселье я говорю?.. С тех пор как я превратился в немощный кусок дерьма, единственными доступными мне потехами стали телевизор, ежедневные газеты и прогулки на свежем воздухе. Даже друзей, с кем можно поговорить по душам, не осталось. Первое время они навещали меня, а потом куда-то испарились. Ненавижу всех и все вокруг!»

— Би-и-и-и-ип! — раздался протяжный автомобильный гудок, который тут же вернул меня к реальности.

Пока в своих раздумьях я колесил по Анапе, какие-то две девушки на другой стороне улицы перебегали дорогу. Одна из них — запыхавшаяся и только что чуть не угодившая под машину — крикнула:

— Дедушка, стойте!

Я опешил. «Такие эффектные молодые красавицы обратили внимание на жалкого старика. Что им понадобилось от меня?» — насторожился, прикинулся глухим и проехал мимо.

— Постойте, мужчина! Не уезжайте! — проорала другая.

Я остановился. Дал задний ход и даже оглянулся, чтобы точно понять: мне ли в действительности кричат?

Стуча каблуками, девушки целенаправленно шли на меня и перешептывались по дороге. Выглядели они мило. В юности я бы таких без внимания точно не оставил. Брюнетка и блондинка. Обе с длинными ногами и хорошенькими мордашками. Одна из них в руках держала несколько книг. «Наверно, студентки, — подумал я. — Или только что вышли из библиотеки».

— Здравствуйте! — улыбнулась мне брюнетка, нервно покусывая губы. — Скажите, пожалуйста, вас случайно не Митя зовут? — она крепко вцепилась пальцами в свои книги.

— Ну да. А что?

Они довольно переглянулись.

— А в Анапе вы давно живете? — пропищала блондинка.

— Да почти всю жизнь.

— Я же говорила, это точно он!

Они завизжали, стараясь радоваться как можно тише. Наверно, стеснялись меня. А потом одна из девушек спросила:

— Можно взять у вас автограф?

Я не понял, о чем речь, и разозлился.

— Зачем он вам? Хотите прибрать к рукам чужую квартиру? — пробубнил я сквозь зубы. — Знаю я таких, как вы! Только и ждете момента, как бы кинуть очередного старика на деньги, — я активно тряс перед их носами указательным пальцем. — Вот еще! — развернул коляску и начал отъезжать.

— Бли-и-н, ты его спугнула, — донесся до меня голос девушки.

— Постойте! Мы обычные студентки, — выкрикнула ее подруга. — Хотите проводим вас до дома?

— Ага, с-час-с-с! — я поднажал и поехал быстрее. — А потом вы отравите меня? И наутро я окажусь в доме для престарелых?! — засмеялся. — Или того хлеще — на небесах? Катитесь ко всем чертям!

— Послушайте, а если мы вам заплатим? — нашлась блондинка.

Я остановился и задумался. Затем снова развернулся и подъехал к красавицам ближе.

— За автограф?.. Сколько?

— Двести рублей.

— Четыреста.

— Да мы же студентки! Книга, из которой мы о вас узнали, стоит почти столько же.

— Какая книга? — обалдел я.

— «Муравейник». Вы что, не в курсе? Сейчас вся Анапа ее читает, — протараторила одна из девушек с удивлением — так, будто все люди только и должны, что следить за книжными новинками.

— И не только Анапа, — добавила ее подруга. — Я слышала, что она даже в других странах на пике популярности.

— Допустим. Только я-то тут причем?

— Ну как же? Вы там… — начала объяснять блондинка, но брюнетка толкнула ее в бочину и перебила:

–…почти что главный герой!

— Да?! — у меня голова пошла кругом. — Девушки, вы точно не ошиблись? Хотя какая разница. Если вы платите, я согласен расписаться вам на память. «Тем более подпись же не обязательно должна быть настоящей, — подумал я. — Эти дуры все равно никогда не узнают, что я вообще не тот, за кого они меня держат». — Ручка, бумага у вас есть?

— Конечно, — ответили они вместе, блондинка полезла в сумочку, а брюнетка протянула мне книгу.

— Напишите, пожалуйста, на внутренней стороне обложки что-нибудь для Вики. Вот здесь, — она перевернула первую страницу и ткнула пальцем в то место, где желала видеть мои каракули.

Ее подруга вытащила фломастер:

— Только его нашла. И мне, пожалуйста, напишите что-нибудь приятное, — подсовывая мне свою книгу, проговорила она. — Я Лена.

— Вторая книга? Нет, так не пойдет. Мы договаривались на один автограф. Если нужно два, то с вас, девочки, восемьсот рублей.

— Вы шутите?! Это грабеж средь бела дня.

— Ну, не хотите, как хотите, — я вернул подписанную книгу с фломастером брюнетке и протянул руку. — С вас четыреста рублей.

— Ладно, — согласилась блондинка, достала кошелек, отсчитала четыре сотни и протянула их мне вместе со своей книгой. — Держите и напишите: «Лене от Мити. Пусть в жизни тебе не встречаются козлы!» и подпись.

Я улыбнулся, вновь взял в руки фломастер, как вдруг мой взгляд упал на автора книги — Лоя Гессаль. Перед глазами все поплыло, руки задрожали, дыхание участилось. «Фамилия, конечно, идиотская. Но девушку с таким именем я знаю только одну. Автор книги — она», — пролетела мысль в моей голове.

— Вам плохо? Может, воды? — спохватилась брюнетка.

— Да, если можно. На таком солнцепеке давление у меня шалит часто.

Блондинка достала из сумки пластиковую бутылку, открутила крышку и протянула мне напиток.

— Вот, возьмите. Только купила.

Я моментально влил себе в глотку половину и приложил холодную тару ко лбу.

— Где продается эта книга?

— Ближайший магазин с канцелярией и прессой тут, за углом. «Муравейник» есть везде, где торгуют газетами и журналами.

— Хорошо, — я выдохнул. — Давайте сделаем так. Я не возьму денег за автографы, но кто-нибудь из вас сбегает и купит мне эту книгу. В коляске я туда, скорее всего, даже не заеду.

— Это правда. Там ступени при входе. Вы пока подписывайте томик для Лены, а я схожу в магазин, — обрадовалась брюнетка.

Через час я уже сидел у себя дома, на кухне. На столе передо мной стояла большая чашка сладкого черного чая и лежала книга. Последний раз что-то большее, чем газета, я читал еще в школе. И, если честно, никогда не увлекался литературой. Но тут другое дело. Я знал автора. В юности Лоя Гессаль была моей лучшей подругой и девушкой.

Примечания

1

Так у нас в ресторане называли неблагодарных клиентов — жмотов, проще говоря. — Примечание Мити.