Начало и конец

Михаил Григорьевич Теверовский, 2022

После громкого провала миссии опальный Джереми Уилборн вынужден вернуться в родительский дом, местечко под названием Бритчендбарн, где родился и вырос. Там остались отец и мать, а еще подруга из детства, в которую некогда он был влюблён всей душой. Казалось бы – хороший шанс залечь на дно и начать всё сначала, с чистого листа. Но что гложет Джереми? Фрагменты прошлого не дают ему покоя. Так ли на самом деле тих и спокоен небольшой городок? Оккультные символы на стенах, череда странных событий…Что, если Джереми предстоит узнать тайну, которая способна перевернуть его жизнь, окончательно поглотив своей бездонной пустотой? И сумеет ли он удержать те тонкие ниточки, что ещё связывают его с реальностью?

Часть 2. Новые старые знакомые

Дальше, прочь, пусть уйдёт!

Чтоб закончился крик,

Тот, что мне не даёт

Отдохнуть ни на миг.

Он напомнит опять,

То, что было, — ушло,

И ему не понять:

Время всё унесло…

Теверовская Е. Г.

Глава 1

Четверг. 7 августа 2014 года

Джереми проснулся от бряцания посуды на кухне. Едва открыв слипающиеся ото сна глаза, он был вынужден защитить их ладонью от ярких солнечных лучей, пробивавшихся через щёлку между совершенно незнакомыми ему белыми шторами, на которых был то ли вышит, то ли нанесен краской узор из каких-то цветов. Его мама, Шая Уилборн, если когда-либо что и контролировавшая, так это обстановку в доме, никогда бы не позволила такой безвкусицы в интерьере. Эта мысль прорезала сознание Джереми, молниеносно пробудив его в ту же секунду. Он резко вскочил с кресла на одеревеневшие ноги и тут же был вынужден опереться руками о подлокотники, чтобы не упасть.

— С добрым утром! — поприветствовал его незнакомый женский голос, принадлежавший хрупкой девушке, которая металась по всей кухне, хлопая дверцами шкафов, то и дело стуча тарелками, ложками и безостановочно что-то переставляя. Джереми постарался разглядеть её лицо, но ему не удавалось сделать это, так как девушка всё время располагалась к нему спиной, лишь единожды повернув голову в его сторону, чтобы пожелать доброго утра.

Голова раскалывалась, солнечный свет резал глаза, из-за чего Джереми часто моргал. Так ещё и кухня будто раскачивалась из стороны в сторону, что отнюдь не доставляло удовольствия и лишь усугубляло подкатывающую к горлу тошноту. Тем не менее ему необходимо было вспомнить, что он делает в незнакомой ему кухне незнакомого дома и кто эта незнакомая ему мельтешащая девушка.

Вышел из паба, чёрт его помнит, как он назывался, пытался найти дорогу домой… Было уже темно, дошёл до самой окраины… Редкие прохожие, лай собак. Крики… Бегущая по полю фигура, то, как он спешил ей наперерез, будучи уверенным, что она в опасности… Как она упала без сил…

Обрывки событий понемногу складывались в общий пазл, иногда рушившийся, когда Джереми находил новые детали того вечера, и вновь собирающийся в единое целое. Он вспомнил, как тащил девушку, схватив за руку, через поле в сторону города, стараясь не обращать внимания на внезапно начавшее пугать его шуршание тела, рассекающего траву.

Пазл вновь разрушился, из вереницы событий выпало что-то важное… что-то, что занимало весь его разум в тот момент… Преследователи. Джереми вспомнил, как девушка предупредила его о людях, которые гонятся за ней. И как после этих слов по его спине пробежал холодок, все нервы вытянулись в струну — он безустанно вертел головой, всматриваясь в темноту леса и ожидая, что вот-вот из неё появятся силуэты в масках и бросятся на него. Или даже из-за спины, обойдя их, пока он следил за опушкой. В мозгу неустанно пульсировала мысль о том, что преследователей может быть двое, трое, четверо… Да сколько угодно! С незажившими ранами и в весьма нетрезвым состоянии на тот момент он был лёгкой добычей. Но… Но он никого так и не увидел. Ни единой тени, мелькнувшей меж деревьями.

— Как себя чувствуешь? — к удивлению Джереми, радостным и бодрым голосом спросила девушка, встав напротив него и облокотившись о небольшой деревянный кухонный стол, по бокам которого стояли всего лишь два стула.

— Немного разбито, — признался Джереми. — У вас как дела?

— У «вас»? — девушка звонко рассмеялась. — Помню, ты даже боялся притрагиваться к алкоголю, прямо пай-мальчиком был. А теперь вон оно как. У «вас»! Снова не узнаёшь меня?

Джереми задумался, нахмурив брови. Девушка выглядела немного младше него, хотя, быть может, такое впечатление создавал стиль её одежды: короткий розовый топик с изображённым посередине белым единорогом внутри красного сердца, мультяшно пробитого стрелой, столь же короткие шортики и тапочки в виде двух сереньких зайчиков, чьи уши раскачивались из стороны в сторону. Волосы явно покрашены в светлый цвет — рыжеватый с рождения выдают уже виднеющиеся яркие корни. Броский, потёкший макияж, видимо, оставшийся со вчерашнего дня. Зелёные глаза смотрели на Джереми с хитрым прищуром, будто девушка ждала, что вот-вот он громко выкрикнет её имя, как на какой-то телевизионной викторине.

Молчание. Анна… Перед глазами проносятся несвязные обрывки воспоминаний, некоторые из них смазаны и будто в лёгком тумане. Джереми сидит один за партой, сосредоточенно выписывая по клеточкам в тетради, как вдруг что-то с грохотом ударяется о столешницу, он поворачивает голову, слегка вздрогнув от неожиданности, — в проходе стоит девочка, доставая учебник и письменные принадлежности из портфеля. Её волосы заплетены в косички, она даже не взглянула в сторону сидящего мальчика, во все глаза наблюдающего за ней.

Картинка сменяется. Он сидит, прижавшись спиной к забору, и всматривается во тьму, скрытую за цепью слепящих фонарей. Старается даже не моргать, боясь уснуть. Рядом лежит девушка, которую он пару мгновений назад вытащил с поля, после чего перетащил через дорогу. Нога саднит такой болью, что нытьё в плече Джереми даже не замечает. Он пытается отвлечься, сосредоточившись на слежке за другой стороной дороги, но закрадывающаяся мысль о том, что рана открылась, не даёт ему покоя. Внезапно девушка вздрагивает всем телом и, увидев его, отстраняется — её зрачки расширены, взгляд безумен.

— Всё хорошо, спокойно, — тихо, но уверенно произносит Джереми, слегка поднимая руки, стараясь всем своим видом показать девушке, что не желает ей зла…

Свет фонарей и кроющаяся за ними тьма резко исчезают. Джереми смотрит сквозь ярко-синее небо. По нему ползут редкие облачка, в которых угадываются причудливые формы.

— А вот там… там лошадь. Точно лошадь!

— Где?

— Правее смотри, — тонкая рука вздымается к небу и тычет пальцем в небольшое облако, действительно напоминающее какое-то животное.

— А может, бегемот?

— Не-е-т! Лошадь. Бегемоты противные. И пахнут противно. Я в зоопарке была, зуб даю!

Он кладёт голову набок и смотрит на девочку, увлечённо рассматривающую небо. Как она красива! Маленький носик, рассыпанные по щекам веснушки, которых она, глупенькая, вечно стесняется. Её ладошка вложена в его руку, над ними пронзительное синее небо, по которому плывут облака. А среди них облако, напоминающее бегемота-лошадь…

Вновь возвращается всепоглощающее чувство напряжения и даже некоторой паники. И холод.

— Я не знаю, кто они, — произносит едва слышно девушка, испуганно всматриваясь в поле, за линию фонарей. — Правда.

— Хорошо, хрен с ними. Как тебя-то зовут?

— Анна… А ты случаем не Джереми Уилборн? — вглядываясь в лицо Джереми, спрашивает девушка.

— Да-да-да. Мистер Популярность последних дней, любимчик журналистов. То ли предатель, то ли идиот. Это я.

— Нет, я не о том… вернее, да, я видела тебя по телевизору. Но мы были знакомы. Когда-то… Я Анна Штейт.

— Клёво, — коротко отвечает Джереми.

Он наверняка бы удивился и даже обрадовался столь неожиданной встрече, если бы не вся та усталость, что валила его с ног, несмотря на то, что он уже полулежит, прислонившись спиной к забору. Да и возвращающееся всё сильнее опьянение затуманивает сознание. Наступает неловкое молчание.

— У тебя дома есть розетки? — наконец спрашивает Джереми невнятно.

— Что-что?

— Розетки. Чтобы подзарядить телефон. Мне надо, — поясняет он ещё более невнятно.

— Конечно же есть. Странный у тебя вопрос…

— Я отведу тебя домой. А ты дашь мне розетки.

Она неожиданно смеётся, что даже пугает Джереми — он уже совершенно не понимает, что происходит.

— Хорошо, по рукам. Веди меня домой, и я позволю тебе зарядить свой телефон от моих розеток.

Они поднимаются на ноги. Джереми опирается на костыль, но всё равно едва удерживает равновесие. Теперь девушке предстоит исполнять роль опоры и вести, даже почти тащить на себе всё слабеющее и слабеющее тело Джереми.

— Анна… Анна Штейт.

— Ничего себе! Второй раз за сутки вспоминаешь моё имя, уже неплохо, правда? Вспомни имя, фамилию получи в подарок! — игриво говорит она, вновь возвращаясь к своему делу — громыханию посудой.

Джереми огляделся вокруг в поисках своего телефона. Но обнаружил его в кармане куртки вместе с зарядником. Проклиная себя, Джереми протянул руку и воткнул зарядник в ближайшую розетку, остервенело нажимая на кнопку включения. Но на дисплее лишь выводилось изображение начавшего заряжаться аккумулятора. Нужно было подождать.

Наблюдая за приступившей к готовке Анной, Джереми вдруг подумал, что теперь он тоже является объектом чьего-то наблюдения. Он никогда не понимал этого явления, ведь как это вообще — ощутить на себе чей-то взгляд? И тем не менее не раз замечал, что, когда возникало такое странное чувство, на него на самом деле кто-то неотрывно смотрел. Конечно, быть может, это была часть полученной на чёртовой работе паранойи, всё же в мистику Джереми верил не особенно. Но эта способность довольно часто пригождалась ему в жизни. Джереми резко повернул голову налево — через уходящий от кухни коридор резко хлопнула дверь. За долю секунды он успел в узкой щели разглядеть очертания чьего-то маленького остренького лица.

Он хотел уже спросить у Анны, кто это, как его телефон проиграл мелодию включения, а дисплей вспыхнул заставкой загрузки. Джереми схватил его и, только телефон окончательно загрузился, обнаружил гору пропущенных звонков и сообщений. Помимо уже записанного номера отца, были звонки и сообщения ещё с четырёх разных номеров. Гадать, кому они принадлежат, у Джереми не было желания, да и перед родителями он чувствовал себя довольно-таки неудобно, потому тут же набрал номер отца.

— Алло, Джереми? — спустя всего лишь два гудка в телефоне раздался встревоженный голос отца. — Ты в порядке?

— Да, всё хорошо. Немного заблудился вчера, но встретил старую знакомую, зашёл в гости.

— Почему не позвонил, не предупредил? — на заднем фоне послышались слова матери: «всё точно хорошо?», «где он?» и многие другие.

— Телефон разрядился. Зарядить не было возможности, возникла небольшая пр… трудность. Расскажу, как буду дома, а то по телефону будет долго и довольно сложно всё объяснить.

— Точно всё в порядке? — в голосе отца теперь появились нотки недоверия.

— Абсолютно. Если не считать костылей, вернее, теперь уже костыля, но с ними в комплекте я приехал, — Джереми бросил взгляд на валявшийся рядом костыль и подумал о том, что придётся попросить Анну отвести его к тому месту, в котором теперь где-то в траве валялся второй его вечный в последние дни спутник.

— Через сколько планируешь быть дома?

— Через час, максимум два. Не беспокойтесь, всё правда в полном порядке.

Завершив вызов, Джереми откинулся на спинку кресла, продолжая рассматривать поступившие в тот вечер и ночь звонки и сообщения. Номер матери было вычленить несложно, с него пришло под пятьдесят сообщений, последнее в пять часов утра, отчего у Джереми неприятно засосало под ложечкой. Один номер звонил единожды, ровно в течение тридцати секунд, Джереми он был неинтересен. Ещё один оказался вообще односекундным. А вот оставшиеся два… Джереми нажал кнопку вызова на номер, который пытался достучаться до него с перерывом в полчаса с восьми вечера. Гудок, затем ещё гудок. Неужели его бывшие коллеги хотели предупредить его, что знают его новый номер и используют не только одни лишь жучки, чтобы следить за ним? Но зачем… ведь он и так прекрасно понимает, что как только были введены его идентификационные данные, то уж их отдел сразу же узнал об этом.

— Джереми Уилборн, здравствуйте! — в трубке раздался незнакомый мужской голос.

— Здравствуйте.

— Меня зовут Билли Вайс, я являюсь журналистом издания…

— До свидания, — перебил его Джереми, сбрасывая звонок.

Что ж, этого стоило ожидать. Журналисты, жаждущие взять у него интервью, чтобы урвать себе кусочек столь популярной нынче новости, готовы были использовать любые средства. Было бы даже странно, если бы они не воспользовались самым простым способом, учитывая известную всем дырявость баз данных. Сообщил кому-то одному — будут знать все. И названивать или написывать со своими на хрен никому не нужным предложениями или ва-а-жными вопросами. Продавцы всякой хрени, букмекеры, мобильный оператор-конкурент, банки, мошенники, изображающие из себя банки. Ну а Джереми, как особо везучему и вытянувшему совсем недавно счастливый билет с тарифом «всё включено», доставалась бонусом армия журналистов. В любом случае ему ещё повезло, что в Бритчендбарн его отправили почти что секретно — хотя бы удалось добраться без расставленных по всему пути кордонов с камерами и микрофонами.

— С кем это ты так невежливо? — спросила Анна, усаживаясь за стол и наливая в чашку кипяток из исходившего паром чайника.

— Да так, одно издание хотело устроить мне внеочередной допрос.

— А-а…

— Слушай, а что вообще происходило вчера? До того, как мы встретились?

— Ох… давай не сейчас. А то уже скоро восемь тридцать, времени совсем нет. Потом расскажу как-нибудь. Если всё ещё будет интересно. Кстати, если хочешь, можешь пододвинуться к столу, на троих хватит, чего я тут наварганила по-быстрому.

— Нет, спасибо. Хотел ещё как раз спросить, кто третий, — спохватился Джереми и, видя, что Анна повернула голову и недоумённо смотрит на него, добавил: — Я заметил, как кто-то захлопнул дверь в комнате напротив.

Девушка коротко рассмеялась.

— Она такая, это да! Стеснительная просто ужас. Точно не в меня, — улыбаясь, сказала Анна, после чего звучно крикнула, повернувшись вполоборота к таинственной комнате: — Элиза! Иди к нам, не бойся!

Несколько секунд они сидели в тишине, Анна внимательно прислушивалась. Но ни единого звука не раздалось, потому она позвала некую Элизу ещё раз:

— Давай не стесняйся, иначе нам с дядей придётся прийти за тобой самим знакомиться! — и как можно тише шепнула Джереми: — Она ой как не любит чужаков в своей комнате. На меня-то обидеться может, если зайду…

Конец ознакомительного фрагмента.