Сверхмотивация

Марк Шатуновский

Марк Алексеевич Шатуновский. Учился в МГУ, где получил первое признание как поэт в студенческой поэтической студии. Участвовал в знаменитом поэтическом семинаре К. Ковальджи, разделяя позиции и творческие установки метареализма. На протяжении многих лет выступает вместе с метареалистами в общих поэтических акциях. Один из организаторов известного московского клуба «Поэзия», объединившего большинство молодых писателей 1970–1980-х гг. Первый сборник стихотворений «Ощущение жизни» вышел в Париже в 1990 г. В 1992 г. принят в члены Союза писателей. Автор книг «Мысли травы» (1992), «Из жизни растений» (2000), «Дискретная непрерывность любви» (1995, роман). В 1991–1992 гг. его пьеса «Траектория улитки» шла на сцене театра Московского университета. Публиковался в журналах «Знамя», «НЛО», «Постскриптум», «Glas» и др.; стихи, проза и статьи переводились на иностранные языки и выходили в Бельгии, Франции, США. По приглашению USIA (Министерства культуры, образования и информации США) выступал с лекциями и чтением стихов в Нью-Йорке, Вашингтоне, Сан-Франциско, Санта-Фе и на филолого-философском факультете Айовского университета, где вместе с английским писателем Рольфом Хьюзом создал журнал «100 words», издающийся вплоть до настоящего времени. Участник и один из основателей клуба поэзии Stella Art Foundation.

В винительном падеже

когда мои пять чувств баюкает такси

и превращает в чаевые,

мне снится, что они — пять сельдей иваси,

раскисшие и трупно-пищевые.

что у меня душа — беспомощный протез,

устроенный в грудной хромированной клетке,

что в темноте судьба приобретает вес

несущейся под гору вагонетки.

что, может быть, талант — всего лишь антрекот,

который можно съесть под сенью цэдээла¹,

что я могу лицом уткнуться в твой живот —

в архитектурный свод, вмонтированный в тело.

ты станешь целовать свиную замшу губ,

к тому же крашеных линючим анилином,

и прижимать к себе пустого тела куб,

под мышками пропахший нафталином.

склонив лицо к зрачкам и глядя в их круги,

выискивать во мне геометризм порока

и медленно вздымать две фирменных ноги,

сработанных под стиль барокко.

но косвенной стране дан герметичный стиль:

ландшафты в колбах окоемов,

стоячая вода, текущая в бутыль

среди доходчивых объемов.

преподает пейзаж наглядность языка,

завернута в простор подробнейшая совесть,

ладонью отклонив поверхность сквозняка,

читаю между строк неписаную повесть.

прижав к стеклу висок, стараюсь совместить

тебя, трехмерную, с общегражданским фоном.

а небо разучилось говорить,

немея перед микрофоном.

Примечания

1

ЦДЛ — Центральный дом литераторов.