Откровения, которых не хотелось

Марина Тмин, 2023

Это история о большой, болезненной и несбыточной любви, о двух людях, которым суждено было стать друг для друга маяками, мигающими в бухтах, куда они должны были приплыть, но никогда не приплывали. Это история о девочке, которая полюбила капитана, которого никто больше не любил, о мальчике, которого душила любовь, но который после каждого падения возвращался туда, где его всегда ждали. Это история вывернутых наизнанку душ, откровений, от которых делается больно и тошно. Это история о женщинах, о мужчинах, о снеге, о мечетях и о боге, об океанах и городах, где никогда не бывает зимы. Это история о том, о чём не принято говорить.Это акт сопротивления, манифест независимости, требование права голоса и права самостоятельно распоряжаться своей жизнью, временем, деньгами и телом. Это противостояние между чувством и делом, между мыслью и словом, между любовью и ненавистью, между жизнью и смертью, между пустотой и переполненностью.Публикуется с сохранением авторской орфографии и пунктуации

5

У меня в комнате поселились две бабочки с черно-сине-зелеными крыльями. Усатые. Когда я смотрю, как они танцуют, мне хочется сбежать вниз по ущербным ступенькам старой крутой лестницы вниз, повернуть за угол, купить фруктовое вино и шипучку, и танцевать тоже.

Но все же я пишу. Иногда — письмо тебе, чаще — большую сонную книгу, которая никак не хочет мне подчиниться.

Мои книги похожи на медведей или диких кабанов. Они никогда не слушаются.

Когда я устаю их укрощать, я все-таки спускаюсь в винную лавку и беру шампанское с ароматом крем-брюле и еще плитку горького шоколада.

А потом иду к фонтану, и повторяю грузинские слова. Мадлобт, каргад. Мадлобт, каргад. Спасибо, все хорошо.

И мне удается поверить, что все хорошо. Пузыри искрятся в носу, а горький шоколад вовсе не такой горький, мне нравится откусывать его прямо от плитки, не ломая на куски, и держать на языке, пока он не расплавится и не потечет внутрь.

Залив такой же соленый, как твои поцелуи, мне видно его, когда я сижу на краешке фонтана. Мне нравится есть сладкую шоколадку и пить сладкое шампанское, глядя на соленую воду, похожую на тебя.

Если бы ты был сейчас здесь, рядом…

Но тебя нет и не может быть.

Я плачу всякий раз, слушая разговор Ёжика с Медвежонком.

Ну какой же ты глупый! Что ты пристал ко мне? Если тебя нет, то и меня нет.

Но в жизни иначе. Тебя нет, а я почему-то есть. И что мне с собой делать — я не знаю.

Мне показалось сегодня, что я зашла в ванную, а на полу — кровь, твоя кровь, которая там уже была однажды. И ты плачешь, и я не могу тебя утешить, я не могу даже приблизиться к тебе. Потому что я есть, а тебя — нет.

Медитации, которые я ежедневно практикую, не дарят мне ощущения спокойствия и умиротворения, потому что я всякий раз вижу твое смеющееся лицо.

Твой смех — всегда издевка. Хотя смех должен нести облегчение, обещание радости, счастливых дней.

Так музыка должна подхватывать и уносить вслед за собой, освещая дорогу, как волны должны качать и убаюкивать, наполнять уверенностью и безмятежностью.

Но я мятежная, и я смотрю на твой смех, и он колет меня острыми иглами.

Отчего океан так тих?

И почему люди вечно ищут, мечутся, сомневаются?

Я не сомневаюсь только в том, что мои чувства к тебе — это мое наказание. Они слишком тяжелая ноша, чтобы нести их одной. Но разделить их невозможно.

Мимо меня проходит молодой человек с пиратским прищуром, и мне хочется сделаться принцессой какой-нибудь далекой заморской страны, чтобы этот пират приплыл в мое королевство, и мы бы любили друг друга под кокосовой пальмой у лазурной воды, на белом песке.

А потом кормили бы друг друга фруктами, глаза в глаза, никаких слов, никакой одежды. Только липкие от сока фруктов пальцы, и наша прекрасная, дикая, животная любовь.

И еще кормили бы обезьян и лемуров.

Ты говорил, что никогда не бывал в зоопарках, и я этим довольна. Зоопарки — неволя.

Твоя голова — неволя для тебя.

И для меня, если уж на то пошло.

Я ненавижу жить в твоей голове. Ненавижу тебя за то, что ты живешь в моей.