Старинный дом

Маргарита Шилтова (2024)

Яна неожиданно теряет отца, с которым не складывались отношения, винит себя. В этот же день узнает об измене любимого человека, без которого не представляет себе жизни. Она чувствует, что ее мир рухнул, впадает в глубокую депрессию и решает сменить обстановку, чтобы попытаться прийти в себя. В номере курортного отеля находит старинный дневник мужчины, жившего здесь 150 лет назад. Ей начинает являться во сне какой-то парень, а потом Яна встречает его наяву. Их невольно тянет друг к другу, но оба считают это неестественным в такой короткий срок после их потерь. Однако пережитые вместе приключения и мистическое действие старинного дома заставляют выплеснуться наружу взаимные чувства. В это время появляется бывший парень Яны Грегор. Он твердо решил вернуть свою любовницу. Но и Роман не собирается сдаваться. Кого выберет Яна?

Глава 3

Утром Яна стояла перед дверью Грегора. Собравшись с духом, она вставила ключ в замок и нерешительно зашла в квартиру. Там была тишина. Она потихоньку прошла в свою комнату и стала собирать вещи в небольшой чемодан.

Случайно обернувшись, Яна увидела стоящего в дверях Грегора в одних плавках. Сразу опустив глаза, она продолжила молча собирать вещи.

— Всё-таки не одумалась? — Спросил он.

— Чего ты так рано встал? — Попыталась она уйти от прямого ответа, так как сама не знала — одумалась она или нет.

— Рано лёг вчера. Так что? Могу дать тебе последний шанс.

Обида снова заполнила сердце Яны. Она вспомнила вчерашние слова Веры и внезапно у неё вырвалось:

— Я пока не готова дать тебе шанс.

Грег явно не ожидал такого ответа.

— Енот, ты чё, совсем прифигела? Знаешь такое выражение: попку поднял — место потерял? Мне нравится твоя попка, но их на свете много, найду другую. А вот ты — найдёшь другого меня?

Руки Яны упали на чемодан. Не поднимая на него глаза, она ответила:

— Грегор, я просто хочу забрать некоторые вещи, которые понадобятся мне на первое время. Я не готова сейчас говорить. Я отдам тебе ключи. Остальное заберу позже, если ты не против. Мне нужно время, чтобы подготовить место для всего этого.

— Чего ты артачишься? Я понимаю, ты обиделась. Но я же сказал: я был пьян. Это случайность. Неужели нельзя просто забыть об этом?

— А с остальными нашими девочками — тоже случайность? — Вдруг подняла на него глаза Яна.

— С какими ещё девочками? — Неуверенно спросил Грег.

— Со всеми. Всё это время, Грегор. Как ты мог. Я так люблю тебя. Ты знаешь это. Как ты мог так поступать со мной?

— Что ты выдумываешь? Ты увидела неприятную сцену — ладно, я признаю, что виноват — но зачем вешать на меня все грехи мира?

— Ничего я не выдумываю. Мне сказала Юла.

Грег закусил губу.

— И ты поверила этой лживой сучке?

— Не только ей. Ты сам сказал, что у тебя очередь стоит, — как ей этого не хотелось, но слёзы сами по себе потекли по щекам, — Грегор, пожалуйста, дай мне собрать вещи и уйти. Я не хочу говорить об этом.

— Подожди.

— Чего ждать? Я шесть лет ждала. И дождалась только вчерашней сцены и откровений Юлы. Она врала? Вчера был единственный такой случай?

— Единственный. Юла врёт, — твёрдо сказал Грег.

Яна захлопнула чемодан. Встала и положила на тумбочку ключи.

— Я пойду, Грегор, — она снова опустила глаза, — позвоню, когда буду забирать остальные вещи.

Грек вошел в комнату и приблизился к Яне.

— Ты же говорила, что любишь меня. Неужели не можешь простить один маленький косяк? — Он смотрел ей прямо в лицо, но она не поднимала глаз.

— Я очень люблю тебя. Поэтому мне сейчас так больно. Но, наверное, что-то во мне не так, раз тебе не хватает моей любви. А простить… как можно простить того, кто не просит прощения?

— А если я скажу, что не хочу, чтобы ты уходила? — медленно произнес Грег.

— Это не те слова, которые я хотела бы, наконец, услышать от тебя.

— Ясно. Не те, значит, — уже другим, циничным тоном сказал он, — посмотри на меня, чего ты постоянно прячешь глаза?

Яна подняла на него налитые слезами голубые глаза, казавшиеся сейчас двумя глубокими озёрами, и сразу же утонула в его горячем взгляде. Он схватил её за скулы и стал целовать, медленно и глубоко. Она сразу громко застонала и обвила его шею. Грег расстегнул её джинсы и грубо сорвал их до колен. Затем просунул ладонь между ног, и стал ласкать пальцами. Стоны Яны сменились криками. Рука Грега намокла, и он засунул её ещё глубже. Она закинула назад голову, подставляя шею и грудь под его поцелуи, и всем телом прижималась к его ладони и телу. Он целовал и покусывал её соски, рука двигалась все быстрее. Яна непрерывно стонала и вскрикивала, гладя его плечи, спину и затылок.

И тут он внезапно резко оттолкнул её, так, что она упала на свою кровать.

— Ну ладно, иди, — спокойно сказал Грег.

Яна, задыхаясь, держась рукой за живот и подтянув к нему колени, завыла:

— Нет, пожалуйста, Грегор… иди ко мне…

— Пошла вон, я сказал.

— Я не могу… пожалуйста… прости меня… иди ко мне!

— Ах, не можешь? Даже без всяких «тех самых слов»? А я предупреждал тебя, дуру! Так вот. Последнее предупреждение. Когда вернёшься — чтобы ползла на коленях. В буквальном смысле. А я ещё подумаю тогда — брать тебя назад или нет. Не захотела по-хорошему — будет по-плохому. Усекла? — Он повернулся и вышел из комнаты.

Яна заревела навзрыд. Боль была везде — и физическая и моральная. Зазвонил телефон.

Она с трудом поднялась и махнула пальцем по экрану.

— Янка, ну как? Всё норм прошло? — Раздался бодрый голос Веры.

— Вера… пожалуйста… забери меня отсюда… я не знаю, куда мне идти… как мне идти… пожалуйста, приезжай!

— Ой, господи, Янка, что случилось? — Испуганно спросила Вера, — Гришка? Побил?

— Хуже… пожалуйста, забери… помоги… на вокзал.

— Ой, господи! Я же в магазе. Ну да ладно, закрою на часок, если что — объясню Игнатичу. Сама выйдешь, иль зайти за тобой?

— Выйду. Прямо сейчас выйду, буду ждать у подъезда.

Она быстро натянула джинсы, схватила чемодан и бегом выбежала из квартиры. Через полчаса к подъезду подъехала Вера. Яна соскочила со скамейки и бросилась ей на шею.

— Верунь, — рыдала она, — я не могу от него уйти! Я хочу быть с ним. Пусть делает, что хочет. Я не могу. Я никуда не поеду, не хочу никакого моря! Всё это было враньё, Юла врала — она сама напоила его, полезла к нему! Он же пьяный… это было один раз всего.

— Что ты мелешь! Ты дурочка? Что там у вас произошло? А ну, садись в машину, расскажешь.

— Нет, я не хочу ехать. Я хочу вернуться.

— Вернуться никогда не поздно. Просто покатаемся полчасика. Меня на черта с магазина сдернула, чтобы лично сообщить, что хочешь вернуться? Не хочешь ты вернуться, ты хочешь, чтобы кто-то тебя удержал от этого.

Яна, вытирая слезы, села в машину и они поехали.

— Ну, рассказывай.

Яна долго молчала.

— Да не о чем там рассказывать, — устало вздохнула она, — ты права, я тебя позвала, чтобы ты меня забрала оттуда. Не вернусь я к нему. Он меня за человека даже не считает. Я для него всего лишь подстилка. Да я и есть его подстилка, так что он прав, что так считает.

— Молодец, Янок! Уважаю! Подстилка, да не подстилка! Пусть он за тобой теперь побегает!

— Как же, разбежался он… у него таких как я… на выбор. Он даже прощения не стал просить, хотя я ему прямо намекнула, что прощу тогда. А он, вместо того, чтобы всего одно слово сказать, поиздевался надо мной, и опять наговорил гадостей. Какое же я ничтожество! Боже, как я себе противна!

— Это он ничтожество, а не ты. Не грузись. Не будет бегать — другой найдется. Ты на себя смотрела когда-нибудь? Ты же красавица!

— Да зачем мне другой? Такого уже не будет, — уныло ответила Яна.

— И слава богу! Ладно, езжай в Крым, там отдохнешь, на экскурсии походишь, отвлечешься, в общем. А там видно будет.

— Вер, ну что во мне не так? Почему он так со мной?

— Да с тобой как раз всё так. Это с ним что-то не так. Как ты этого не поймешь? Сама говорила: его родители ругают постоянно, на работу он не ходит, всех подставляет: и своего отца, который пристроил его к своему другу, и этого друга. Наглый, хамло, самовлюбленный. Твой отец сразу понял, что за человек и сколько его дочке придётся с ним говна хлебнуть. Я вот тоже его терпеть не могу. Грегор, блин… Гришка засратый он, а не Грегор.

— Вер, не надо так, — укоризненно сказала Яна, — не при мне.

— Ладно, прости. Просто зла не хватает на него. Какого… ему ещё надо?! Такая девушка его любит! Другой бы пылинки сдувал! А тебе уверенности не хватает и самолюбия. Вот на досуге в Крыму поищи их в себе. Любить себя надо. Тогда и другие будут любить.

Вера высадила Яну на железнодорожном вокзале.

–Ну, вот мы и на месте! Когда ты доберёшься? — спросила Вера.

— После обеда поезд выезжает, в Симферополь придет завтра вечером. Я переночую в гостинице, а утром на автобусе в Форос. Долго, правда. Скучно будет одной.

— Как ты быстро сориентировалась! Я бы не смогла. Понятия не имею, куда там тыкаться, где что покупать, какие-то поезда, какие-то автобусы, — улыбнулась Вера.

— Так мы с Грегором часто ездим… ездили куда-нибудь. Организовывала-то я. Научилась.

— Ну конечно, не его же величество! Ладно, звони, когда приедешь назад, заберу с вокзала.

Яна обняла её.

— Спасибо, Верунь, за всё. Не знаю, что бы без тебя делала!

— Да ладно тебе! Ничего особенного я не сделала, если смогла хоть чуть-чуть помочь — я рада! Лишь бы все устаканилось. Да всё и будет хорошо! Ну, давай — с богом!

Прибыв на место, она остановилась перед своим отелем — «Храмом Солнца». Это было старинное здание, построенное ещё в девятнадцатом веке. Перед фасадом разбрызгивали блестящие на солнце водные струи и капли три фонтана, в центре которых живописно грустили женские статуи. Отель окружал парк, в воздухе плыл аромат хвои, смешанный с запахом моря. Всё это так гармонировало с элегантным особняком, что создавало какое-то умиротворяющее чувство. В уставшей от переживаний за последние три дня душе Яны возникло ощущение, как будто она перенеслась в другое время, и даже в другой мир. И, как ни странно, этот мир был ей знаком. Она никогда не была здесь, но ощущение дежавю было так сильно, что она немного испугалась. Яна определенно видела этот дом. Но где?

В конце концов, она решила — возможно, дело тут в том, что она так себе его и представляла, когда бронировала номер. Или хотела как раз что-то в этом роде. Она подошла и коснулась рукой стены. Она была теплой, но это был не просто жар нагретого южным солнцем камня, а тепло живого существа.

Заселившись в номер, Яна позвонила Вере, рассказала о благополучном прибытии и произведенном впечатлении. Затем стала разбирать вещи и осматриваться вокруг. Виниловые обои со старинными узорами и мебель под старину давали полное ощущение погружения в прошлое. Картины с гусарами и портрет императора Александра II (Яна знала всех русских царей и императоров, благодаря рассказам отца) усиливали впечатление. Деревянные полы, похоже, сохранились со времён постройки и просто освежались декоративным ремонтом.

Вдруг янина золотая цепочка внезапно упала на пол. Из всех драгоценностей, которые дарил ей Грегор, она забрала с собой только её — самый первый его подарок. Они тогда только начали встречаться, и цепочка с золотым кулоном в виде сердца была единственным даром, который он сделал просто так, не в честь дня рождения, и не после ссор. Яна присела, подняла цепочку и осмотрела замок. Он был в полном порядке. Удивившись, она снова надела украшение и хотела было встать, но вдруг под плинтусом, который отошел от пола в этом месте, между стеной и полом увидела корешок тетради. Приподняв ещё больше плинтус, она вытащила старую тетрадь. Яна стряхнула с неё пыль, открыла, и увидела:

«Личный дневник Григория Куломзина, 27-ми лет. 1854 год»

Яна вздрогнула. И стала читать.