Сапфир

Лана Александровна Ременцова, 2021

«Сапфир» – четвертая книга саги о вампирах, переселения во времени продолжаются, инопланетные войны. Кровожадная Вазамбия ждёт новых жертв. Сапфир – главный герой, наполовину вампир, а другая его часть – большая загадка для тех, кто не читал «Константина» – третью книгу саги «Поцелуй с вампиром». Он желает Лилию, которая приходится ему единокровной сестрой по отцу. Однако она ненавидит его с детства и имеет множество эротических отклонений. Со временем её страсть переходит все границы дозволенного, бурным темпераментом доводит до безумия всех с кем сталкивается. Кого она выберет и кому отдаст девственность? И удовлетворит ли Сапфир свою страсть к сестре? А может, это тоже ненависть или обида? От очень откровенных эротичных сцен до событий Вселенского масштаба.Осторожно, только 18+! В книге очень откровенная многочисленная эротика .Содержит лёгкую нецензурную брань.Обложка сделана с помощью нейросети.

Глава 3 Вазамбия

Сапфир лежал в высокой траве с закрытыми глазами, думая о сестре:

«Куда же ты попала, девочка моя? Что с тобой? Ты, наверное, теперь вообще готова разорвать меня на части?»

Стояла тишина, крестьян вокруг не было, и только слышался лёгкий шелест кустов от бережных ласк ветра.

Вдруг он почувствовал даже сквозь закрытые веки сильнейшее свечение и, открыв глаза, сразу сильно зажмурился, прикрывая рукой. Свет приближался, и граф резко вскочив, медленно открывая глаза, продолжая щуриться, прикрывая рукой от увиденного, изумился. К нему подплывало огромное золотое облако, как было уже когда–то очень давно, и тут он вспомнил: «Это же Они! Те странные золотые существа, которые прилетали в нашем детстве, чтобы забрать меня».

Облако ярко светило, как солнце, подлетело ближе и плавно опустилось на поляну неподалёку. Граф замер, глядя прямо на него. Ждать пришлось недолго, через минуту оттуда выплыли такие же золотистые существа, которых он уже видел однажды.

Сапфир приготовился к атаке, помня, как жестоко они проявили себя тогда.

Пришельцы подняли руки, в которых тут же образовались сгустки золотой энергии в виде шаров. Граф помнил, что это больно, если они попадут в него и напрягся…

Вскоре в него полетел первый шар, он увернулся, второй, третий, четвёртый, пятый… Сапфиру пришлось превратиться в вампира и взлететь, чтобы стало легче уворачиваться от этих странных боевых золотистых шаров, но вдруг один из золотых существ кинулся на него, пытаясь схватить длинными руками. Граф размахнулся и сбил его кулаком на землю с такой силой, о которой ещё и сам не знал, так как таких настоящих боёв в его жизни ещё не было, кроме тех, что проходили с сестрой, где он никогда не дрался в полную силу. Другие пришельцы заметив, какой силищей обладает вампир, кинулись сразу впятером на него. Сапфир закружился, как вихрь, вокруг своей оси и, размахивая кулаками, как мельница, отбивал от себя злобных тварей, те падали на землю, но снова поднимались и взлетали, подлетая всей гурьбой. Прошло долгих полчаса, пока граф всё же справился с ними, кому оторвав руки или те конечности, которые можно было назвать руками, а кому голову, и, переведя дух, плавно опустился на землю, всё ещё с опаской поглядывая на облако. Оно заколебалось, будто высокое желе, и чуть приподнявшись от земли, медленно двинулось на него, угрожающе вспыхивая яркими золотыми бликами.

Ещё мгновение и огромный сгусток золотой энергии накрыл Сапфира с головой. Он закричал от отчаяния, одновременно пытаясь бить могучими кулаками в липкую горячую массу, но справиться с ней никак не смог. Несмотря на его силу и бессмертие, облако обладало силой сотен вампиров, и силы графа стали потихонечку угасать. Они были уже на исходе, как вдруг произошла ещё одна яркая вспышка света, совсем другая, огненная, более мощная, его, будто вырвали невидимой сильной рукой из затягивающей в себя золотой энергии, и он потерял сознание…

Сапфир открыл глаза и уставился в белоснежный потолок. Такой белизны ещё никогда не видел, в голове немного гудело, привстал на локоть и огляделся. Он находился в абсолютно круглой комнате с необыкновенно гладкими стенами без стыков и швов, с нарастающим интересом опустил взгляд вниз: пол такой же белый и гладкий, будто вся комната вообще сделана не человеческими руками, а каким–то волшебством. Изумлённо перевёл взгляд на кровать, такую же круглую и белую, опустил голову, на лоб упал серебряный локон, придавая ему миловидный вид, и задумался: «Где я? Что произошло?»

В этот момент, будто в ответ на его мысли, в стене напротив образовалось прямоугольное отверстие, открываясь наружу, в комнату ворвался ослепительно–белый свет, граф напрягся, взглянув на то, что можно назвать входом и замер. Вошёл очень высокий мужчина, как показалось Сапфиру, намного выше его самого, хотя и он немаленького роста, почти два метра. Вошедший пребывал в костюме серебряного цвета, полностью облегающем поджарое тело, некрасиво обтягивая даже половые органы, большая несколько вытянутая голова абсолютно лишённая волосяного покрова, огромные ярко–синие глаза. Он сделал широкий шаг по направлению к графу, напрягшемуся ещё сильнее, и низко поклонился.

— Приветствуем вас, Великий Сапфир на Вазамбии. Я Малик — ваш провожатый, мне поручено всё вам здесь показать, и ввести в курс событий.

Граф, удивлённо приподняв бровь, открыл рот в немом вопросе, не в силах что–либо ответить, судорожно соображая, пытаясь переварить ту информацию, что только что услышал. Странный мужчина заметил замешательство гостя.

— Великие — это хозяева нашей планеты, теперь и вашей, так как вы один из Великих.

Вот тут–то Сапфир уже не выдержал.

— Что это значит? С каких это ещё Великих? Какая ещё планета? Где я?

Мужчина с невозмутимым каменным лицом слегка склонил голову.

— Вы на Вазамбии, это наша и ваша родная планета.

— Что?

— Вы зачались вашими родителями — вампирами, благодаря жезлу одного из Великих, мать выносила вас и родила, но жезл — наш древний артефакт был отправлен на землю вместе с одним из Великих на поиски людей. Однако наши Великие на тот момент ошиблись с веком его переселения, и он попал в вашу доисторическую эпоху, где и умер, так как источника жизни в виде людей не мог там найти, чтобы восстановить силы.

— Ничего себе! — выдохнул граф, не скрывая удивления. — Так кто же на самом деле мой отец?

— Ваш биологический отец — граф Константин, а энергетический — Великий.

— А имя у этого Великого есть?

— Нет, имён нет ни у одного из Великих, имена есть только у слуг.

— Но у меня же оно есть! Как здесь будут ко мне обращаться, пока я у вас гощу?

— У вас есть имя земное, у нас оно не имеет никакого значения и смысла. Вы — Великий, и только так к вам будут все обращаться на Вазамбии.

— Ну, ладно, Великий значит Великий, а что вы от меня хотите? Или эти… ваши Великие?

— И ваши тоже…

— Да ладно и мои, так что?

— Наша планета разрушается, горит изнутри, нужен живой источник, чтобы спасти её, живая материя, энергия.

— И что это значит?

— Нужны люди… много людей.

— Как люди? Куда? Откуда я их возьму?

— Только вы сможете нам помочь, так как выращены на земле, вы можете там жить, питаться, дышать и развиваться. Мы не можем, увы… Вам нужно вернуться на землю и привезти нам людей, потом ещё и ещё.

— Ну, ничего себе запросы! А что будет с этими людьми в итоге?

— Их будут отдавать в жертву в огненное жерло Вазамбии, которое пожирает нашу планету, будто кровожадный монстр.

— Ох, да кем вы себя возомнили, Богами? Чтобы я граф — потомок великого Дракулы стал мальчиком на побегушках по привозу вам людей в качестве топлива для вашей планеты! Вы с ума сошли!

— Всего лишь ваш покорный слуга и передаю волю Великих, а планета эта и ваша тоже, я уже это говорил.

— Ха, сумасшедшие садисты, и даже если б я согласился привезти вам людей, то, как бы это вообще сделал?

— Мы дадим вам средство для полёта, на землю, кажется, оноу вас называется космический корабль.

— Это тот огненный шар, в который вы меня затянули?

— Да, именно, и спасли вас от верзулей.

— От кого?

— Верзули это наши враги — они с Верзулии, а мы — с огненной Вазамбии.

— Дела, одни садюги вокруг, какие–то сумасшедшие Верзули, гоняются за мной с детства, а теперь ещё и эти Великие с вашей Вазамбией на мою голову.

— И вашей тоже, Великий.

— Безумие какое–то.

— Верзули знают пророчество.

— Какое ещё пророчество?

— Пророчество гласит, что один из Великих с грязной кровью поразит Верзулей в самое сердце.

— И что? — как–то напрягся граф.

— А то, что это вы, и поэтому Верзули хотели убить вас ещё в детстве, но мы тогда связались с вашим колдуном и он закрыл вас такой сильной защитой на все эти годы, что больше никто из них вас не мог увидеть до вчерашнего времени.

— А почему они и вы считаете, что это я?

— Вы — полукровка, наполовину Великий, наполовину вампир, ваша кровь считается грязной по нашим понятиям.

— Понятно, что ничего не понятно, а как вы с нашим колдуном связались?

— Телепатически, мы пришли к нему во сне.

— Он никогда мне об этом не рассказывал.

— А он и не имел на это права, мы запретили, иначе защита могла бы ослабнуть.

— А почему же защита тогда разрушилась?

— Это связано с вашей сестрой.

— С сестрой? Но причём тут она?

— Нам известно, что вы желаете её, как женщину, и после того, как она исчезла из вашего поля зрения далеко в двадцатый век, вы стали подсознательно сильно себя винить и тем самым сами и разрушили свою защиту, очень быстро, почти за несколько часов. Ваша связь с сестрой порочна.

— Это не ваше дело.

— Но на Вазамбии такая похоть к родным по крови не приветствуется, так вы ещё больше загрязните свою кровь, если ваш жезл войдёт в неё.

— Ха, а если она его просто оближет? Тоже загрязню кровь?

— Это не смешно, Великий, да, повторяюсь, такая связь низка и порочна.

— Отлично, значит быстрее исполню это ваше дурацкое пророчество. Я готов со своей сводной сестрой залезть в такую грязь по самые уши и копошиться в ней, как довольные свиньи, хрюкая от порочного удовольствия.

— Вы не правы, Великий, но кто я такой, чтобы об этом судить.

— Вот и заткнись тогда, я сам решу, когда и в кого засунуть свой жезл.

Малик только покачал большой головой.

— А теперь давайте всё же пройдём к Великим, они вас ждут и уже очень давно.

Граф, нехотя встал и пошёл за Маликом. Они вошли в длинный бело–жёлтый коридор, похожий на пластмассовую гладкую трубу, без окон и дверей. Сапфир, как заворожённый, протянул руку и потрогал стену, такая гладкая, что он чуть не упал, совсем не ожидая такого скользкого ощущения.

Малик, заметил это.

— Эта дорога ведёт к Великим.

Сапфир молча кивнул, и они двинулись дальше. Прошли достаточно большое расстояние и вышли наружу, где сразу же оказался чудный сад со странными на первый взгляд растениями: яркие цветы, колючие кустарники и нечто зубастое, что попыталось схватить за руку чужака. Он резко отдёрнул руку и выругался:

— Чёрт, это ещё что за звери?

— Это не звери, а бромохонтус, хороший охранник от непрошеных гостей.

— Бромо кто?

— Когда нас атакуют эти ядовитые растения, бромохонтусы становятся в ряды защитников не хуже Вазамбийцев.

— Я думал, что у вас все зовутся Великими.

— Нет, все это вазамбийцы, а Великие — наша элита, высшая каста, энергия и самая сильная защита Вазамбии.

— Как короли?

— Да, именно так.

— И что они могут?

— Всё то, что и вы, Великий.

— Да, что я могу? Только неплохо драться и летать.

— Вы не знаете ещё своих великих сил, которые дремлют в вас.

— Да! И что же это за силы?

— Например, вы можете собирать сгустки энергии с Вазамбии из самого её сердца, как это делают все Великие и атаковать врага, а также летать в наших космических кораблях, читать мысли, растворяться в воде, сливаться с ней в единое целое и многое другое…

Сапфир так удивился всему сказанному, что открыл рот и хотел ещё что–то спросить, но тут перед ними открылось огромное отверстие в стене, будто его кто–то мгновенно разрезал невидимым мечом, впуская яркий свет, что он невольно зажмурился, слегка отстраняясь назад.

Малик пропустил его вперёд, указывая жестом руки прямо, и он вступил в светлое помещение: огромное и круглое, в бело–золотых тонах, стеклянные стены сильно отражали сияние яркого света. Сапфир прошёл чуть дальше, обратив внимание, что этот яркий свет идёт из середины помещения, как ему показалось с отверстия в полу в виде мощных прозрачных камней, сложенных горкой, напоминающих земной кварц с розовым отливом. Он остановился около них на мгновение, невольно залюбовавшись причудливой игрой света; взглянул вперёд вглубь помещения и, как будто его что–то потянуло туда, такое таинственное и чудное. Прошёл дальше, озираясь по сторонам, и заметил двух высоких мужчин, отличающихся внешне от Малика, похожих на земных атлетов, стоящих у предмета похожего на земной стол.

Они о чём–то говорили, но заметив его, смолкли в молчаливом ожидании, пока гость вплотную подойдёт к столу.

Он подошёл и замер, один из Великих обошёл круглый зеркальный стол, и к его неожиданности быстро подойдя к нему, обнял, раскрыв широко огромные ручищи, похлопывая по крепкой спине.

— Здравствуй, юный Великий… Мы ждали тебя.

Сапфир, всё ещё не отошедший от шока всего происходящего, тихо спросил, как ему показалось позже, глупость:

— Юный?

— Ха — ха — ха, — рассмеялся грубым заливистым смехом, — конечно, малыш, совсем ещё зелёный юнец по нашим меркам. Мы живём вечно, и нам сейчас по тысяче лет, а тебе только двадцать семь.

— Понятно… — протянул Сапфир задумавшись и, подумав с минуту, продолжил, — но мы же тоже бессмертны.

— Мы это кто? Ты и так бессмертен, как один из рода Великих.

— Мы — вампиры! — гордо вскинул голову, отбрасывая назад удлинённые светлые пряди.

— Тут нечем гордиться, твоя вампирская кровь только загрязнила нашу чистейшую элитную, ты — полукровка, однако мы всё равно любим тебя и надеемся, что ты примешь правильное решение остаться с нами навсегда, защищая свой народ и Вазамбию.

— Я не могу с вами остаться!

— Почему же?

— Я люблю женщину — вампира, и она осталась на земле.

— Бред, земная женщина, да ещё и вампир! Бред! Возьмись за ум, Великий!

Сапфир почувствовал сильное раздражение от слов Великого против его возлюбленной, что ударил кулаком о стол, тот зазвенел, но на удивление не раскололся, он опустил заинтересованный взгляд на зеркальную поверхность.

— У вас и мебель какая–то волшебная, небьющаяся?

— Да, у нас не так–то просто что–либо разрушить, на это способны только наши заклятые враги — верзули. От них и нужно защищать планету, и не только, врагов во вселенной предостаточно, кто хочет захватить наши камни света.

— Это те, что лежат в середине комнаты, от которых исходит весь этот яркий свет?

— Да, именно они… вся наша планета состоит из них, но в последнее столетие из–за частых нападений верзулей и разворовывания наших камней Вазамбия сильно пострадала. Она начала стонать, а это даёт нам вазамбиятрясения и неконтролируемые мощные вспышки огня в разных частях планеты, нелепые смерти вазамбийцев, так как они не могут справиться со слезами и гневом Вазамбии.

Нам нужна твоя помощь, только Великие могут противостоять верзулям, а особенно ты. Сила в тебе есть уникальная, намного сильнее, чем у всех нас. И если захочешь, станешь самым Великим среди нас, все мы в итоге поклонимся тебе.

— Я не хочу! Ваша планета мне чужая! Ваши проблемы не мои! Я — вампир! Землянин! Вы мне абсолютно чужие! Отправьте меня домой! Немедленно! — раскричался Сапфир, глаза налились кровью, а на изящных пальцах вышли страшные острые когти и он провёл ими по гладкой поверхности стола, оставляя глубокие царапины. Вот тут и Великие уже удивились.

— Ошибаешься, Великий, сильно ошибаешься, мы тебе не чужие, я твой родной брат и зачат от того же Великого, от жезла которого зачат и ты, а уникальная сила в тебе уже начала пробуждаться. Никто и никогда не смог бы повредить наш рабочий стол, поверь, его сплав не подлежит повреждениям. У нас Великих и дома такие же, стёкла вокруг, которые ты видишь повредить невозможно, даже верзулям. В тебе заключена великая сила!

Сапфир посмотрел на когти, потом на стол, поднял взгляд на мужчину, и тут до него стал доходить смысл его слов:

— Брат? — приподнял бровь с таким удивлением, что Великий невольно улыбнулся.

— Да, брат…

— Ничего не понимаю, кто же мой отец на самом деле?

— У тебя два отца: Великий и твой — вампир…

Он в задумчивости опустил голову, когти стали уходить, глаза приобретать привычный ярко–голубой цвет, но вдруг мужчина подошёл к нему и снова обнял.

Сапфир снова поднял на него взгляд в немом вопросе, и брат ему ответил, догадавшись, о чём он думает:

— Ты не можешь отказаться от своих корней, нас, Вазамбии и нашего народа. Это твоя судьба.

— Но я хочу вернуться домой.

— Ты вернёшься туда ненадолго, за людьми для Вазамбии.

— Нет! Я не буду привозить вам людей на заклание как ягнят.

— Но без людской крови Вазамбия не сможет восстановиться, слишком сильно верзули навредили ей.

— Должен быть другой выход.

— Другой — есть, но он абсолютно нереален, реальнее привозить людей.

— Какой? Говори… — глаза Сапфира загорелись в ожидании.

— В горящий центр Вазамбии, в самое жерло вулкана нужно отдать в жертву кого–то из королевской крови верзулей, но это совершенно невозможно. Никто из нас никогда не был на Верзулии, мы даже приблизиться к ней не можем, её защищает золотое световое энергетическое поле. Оно настолько мощное, что если б наш корабль подлетел к ней, то тут же сгорел бы. Здесь на Вазамбии мы можем защищаться от их энергетических атак. Принцессу никогда и никто не видел, она не вылетает с Верзулии, подступиться к ней не предоставляется возможным, она единственный потомок верзулей королевской крови. Да и потом насколько мы осведомлены, она очень сильная, намного сильнее нас, мы с ней не справимся. Людей приволочь на Вазамбию значительно проще.

— Да, но людей надо много, а её одной хватит.

— Ты прав, люди слабые, их надо очень много, вернее плоти и крови, чтобы восстановить нашу планету, а сейчас я хочу показать тебе её, поверь, ты полюбишь Вазамбию, это же твой дом.

И Великий подошёл к стене, взмахнул рукой, и в ней будто в огромном экране появилось изображение всей планеты.

— Мой дом в Трансильвании, — буркнул себе под нос Сапфир и подошёл ближе к брату, с нарастающим удивлением разглядывая, то, что представилось его взору.

Сама планета овальной формы, похожая на зерно арахиса, расположена в галактике лёжа, вокруг множество мелких астероидов, укрывающих как шлейфом. Изображение стало приближаться, и Сапфир увидел розовые пустыни, где песок и стоящий густой туман плотно–розового цвета. Нереальная картинка полетела дальше, и они оказались в оазисе: огромные водопады, глубокие чаши с кристально–прозрачной водой, розовый туман придавал этим чудесным местам такое милое очарование, что он невольно улыбнулся. Изумрудная зелень, несколько пугающая необычностью и яркостью, украшала эти места, совершенно нестандартные для глаз Сапфира, цветы поражали пёстрым великолепием, причудливыми головками в виде огромных земных пауков, медуз, осьминогов, кальмаров. Он даже громко вздохнул и Великий, сразу заметив это, усмехнулся.

— Я знал, что тебе понравится наша Вазамбия, хочешь увидеть наши города, дома вазамбийцев?

— Да… — немного заинтересованно расширил глаза Сапфир.

Великий снова взмахнул рукой, будто смахивая с экрана предыдущий кадр, и перед глазами появились высоченные башни, похожие на бледные поганки, тонкие и длинные с разлапистыми шляпками, также тёмно–розового цвета.

— Это дома вазамбийцев высшего ранга, а низшие — живут в нишах скал Вазамбии, — и он легонько провёл по экрану в стене справа налево, почти не касаясь.

Выплыло изображение скал с частыми дырами, и показались глубокие ниши, тёмные входы внутрь.

— Вот там и живут вазамбийцы низшего ранга, это наши работники, которые строят нам дома и работают на шахтах по добыванию световых камней.

— А высшего ранга что делают? — уже как–то больше заинтересовался Сапфир.

— Высшего — это наши воины, которые защищают Вазамбию. А мы — Великие, управляем ими и всей нашей планетой.

В этот момент Великий смахнул с экрана живую картинку, и всё потухло, как будто ничего и не было.

— А теперь, мы тебя угостим, как родного, лучшими нашими блюдами.

— Но я же не ем обычную еду! — возмутился Сапфир. — А пью только кровь животных и ем слабо прожаренное мясо.

Великий улыбнулся, обнажая великолепные белые ровные зубы.

— Мы это знаем, мясо наших животных отменное, тебе понравится, и приготовлено оно по твоему вкусу. И ещё один интересный для тебя факт, у нас есть замена крови.

— Этого не может быть! Как это замена крови! Вы бредите!

— Нет, это не бред, — Великий нажал какую–то кнопку под столом, стекло открылось наполовину, и снизу вышел на металлической подставке изящный бокал. Сапфир сразу отметил, что он сделан из необычного материала, серо — серебряного цвета, гладкий, будто вылитый неким волшебством, а не руками живых существ. Он вытянул голову и заглянул в него, там красовалась алая густая жидкость по внешнему виду похожая на кровь. Великий, наблюдая за его реакцией, снова ухмыльнулся.

— Возьми бокал и пригуби, это мы для тебя приготовили.

Сапфир с опаской прикоснулся к бокалу, пальцы сразу заскользили, и он просто не смог его поднять, удивился ещё сильнее, вскинув густые светлые брови.

— Это что какая–то ваша злая шутка? Я даже его взять не могу, не то, что пригубить.

— А ты подумай, почему?

— И почему же? — съязвил с нарастающим раздражением.

— Ты — Великий! Включи мозги, если тебе не подвластен наш обычный бокал, то, как же тогда ты будешь управлять вместе с нами Вазамбией?

— А я и не хочу управлять вашей Вазамбией!

— Тогда ты умрёшь здесь от голода, так как в Трансильванию мы тебя не отпустим, пока ты не согласишься привозить нам людей.

— Этого не будет! Никогда!

— Тогда голодай, — ответил спокойно брат и, кивнув другу, молча стоящему рядом. Тот нажал ещё на какую–то невидимую кнопку в стене, и она открылась. Великие тут же вышли и стена за ними закрылась, будто в ней и не было никогда не входа, не выхода.

— Вернитесь! Не оставляйте меня здесь одного!

Побесившись немного, он всё же остро ощутил чувство голода, так как давно уже не ел и попытался снова взять бокал, но безуспешно, потом ещё и ещё…

В конечном счёте, окончательно выйдя из себя, ударил со всей силы кулаком в зеркальную стену.

— Малик! Открой!

Стена задребезжала, но осталась целёхонька, и ровно через минуту в ней образовался выход. Сапфир шагнул и, увидев Малика, покорно склонившего голову, разозлился ещё сильнее.

— Что за дела здесь происходят? Почему я не могу взять этот чёртов бокал? И зачем меня оставили одного в этой гладкой коробке?

— Господин Великий, вы не можете взять наш бокал, потому что не принимаете своей истинной сути, его может поднять только Великий, а оставили вас одного, чтобы вы попробовали это сделать и либо смогли бы, либо нет, — спокойным тоном ответил Малик.

— И что? Что мне теперь делать? Я есть хочу.

— Вам надо всего лишь успокоиться и принять то, что вы тоже из рода Великих и наш метал вам покорится, тогда вы сможете выпить его.

— Я не Великий! А — вампир и граф в Трансильвании. Верните меня домой немедленно, иначе всё здесь разнесу к чёртовой матери!

Малик покачал головой.

— Увы, это невозможно, только Великие могут вас отправить домой. И потом вы не сможете ничего здесь разнести, если даже наш бокал взять не можете, а сейчас мне велено проводить вас на прогулку в низины Вазамбии.

Сапфир негодовал, глаза попеременно меняли цвет с ярко–голубого на алый и обратно, но выхода не было, и он угрюмо поплёлся за Маликом.

Малик вошёл в прозрачную трубу, находящуюся прямо перед ними, и кивком головы показал стать рядом с ним. Тот подчинился, и он достал из кармана брюк какой–то странный малюсенький предмет, похожий на пульт от музыкального центра, нажал зелёную кнопку; перед глазами Сапфира всё поплыло в огненном зареве. Вспышки одна за другой слепили, и он невольно закрыл рукой глаза, но вдруг всё стихло, послышался сухой низкий голос Малика:

— Можешь открыть глаза, мы уже на месте.

Сапфир медленно огляделся и опешил: вокруг сплошная розовая пустыня и никакого намёка на жизнь.

— А где же вся эта великолепная растительность, которую мне показывал Великий?

— Это на другой стороне нашей планеты, а здесь мы добываем световые камни.

— Где? — удивление Сапфира уже зашкаливало. — Здесь же один песок, хотя и такой необычный.

— Идём…

Малик уверенным шагом пошёл вперёд. Пройдя немного, остановился и резко обнял его со спины, тот не поняв, что происходит, возмущённо вскрикнул:

— Что ты делаешь?

Но Малик не ответив, начал быстро кружиться вокруг своей оси входя вниз в песок, как шуруп, вкручивающийся в доску. Спустя несколько минут, они оказались в тёмном месте, похожим на шахту, сразу пахнуло каким–то неприятным затхлым запахом. Сапфир снова огляделся: темно, мрачно, с чёрных стен капала вода.

Малик показал идти за ним и он, подчиняясь, молча пошёл. Так они прошли достаточно длинный коридор, и вышли в огромный зал, где копошилась сотня вазамбийцев, грязных, по уши в розовой пыли.

Они копали и возили на тачках разного размера неочищенные световые камни. Сапфир с неподдельным интересом пригляделся к ним.

— Это те же самые камни?

— Да.

— А почему они не светятся, как там, в комнате Великих?

— Потому что они ещё не родились.

— Как это не родились, если их уже откопали?

— Наши камни рождаются, когда выходят наружу, к свету Горонда.

— К свету кого?

— Не кого, а чего, Горонд — это наше светило, как ваше солнце.

— А — а — а, то–то я и подумал, что у вас как–то странно светит солнце, не по–нашему.

— Потому что это не ваше солнце. Горонд — светило не только Вазамбии, но и всей нашей галактики. Оно же светит и Верзулии — нашим заклятым врагам.

Малик взял один из самых маленьких камней и протянул его Сапфиру.

— Зачем он мне?

— Он будет вашим талисманом, у каждого Великого есть такой. Наши искусные мастера сделают его вам в виде кулона, и вы сможете его носить на шее, тогда ни один верзулий не сможет вас убить.

— Они и так меня не убьют. Я их сам растерзаю.

— Не думаю, Великий, ваш потенциал ещё не раскрылся.

Сапфир фыркнул, но всё же взял камень и спрятал в карман брюк.

Они уже собрались выходить из шахты, как вдруг раздался грохот, и им на головы посыпался песок.

— Верзули! Нас атакуют верзули! Прячьтесь! — вскрикнул Малик.

Сапфир, ещё совсем не понимая, что стоит тоже испугаться, ещё сбольшим с удивлением стал наблюдать за суетой вазамбийцев, которые начали прятаться в глиняных нишах и закрывать головы руками. Внутрь стали залетать круглые золотистые шары ста двадцати — ста пятидесяти миллиметров в диаметре, пролетая сквозь крышу и стены прямо, как острые ножи, разрезающие свежий торт. Они влетали в грунт, разлетающийся на мелкие куски в разные стороны.

— А почему вы прячетесь? Что это за шары?

Малик, стоящий в тёмном углу, в страхе скосил глаза.

— Нас жестоко атакуют верзули, а это их мощнейшее оружие: шары являются сгустками огненной энергии и причиняют нам не только адскую боль, но и при точном попадании в голову могут сразу убить.

— Понятно, а что же нам теперь делать? Ждать пока они тут разнесут всю вашу шахту в хлам?

— Да, Великий, именно спрятаться в нишах и ждать, вы всё равно ничего не сможете сделать, только себя загубите, так как сила Великих в вас ещё не проявилась.

— Хватит говорить мне этот бред! — вспылил Сапфир. — Я — вампир из благородного рода и не желаю прятаться как крыса от каких–то негодяев.

Малик хотел ещё что–то сказать, но не успел, граф выставил руки вверх, сжавши в кулаки и внезапно взлетел. Мгновенно пробил верх шахты и вылетел наружу. Малик перепугался не на шутку за то, что не смог сдержать новоиспечённого Великого от безрассудной смелости.

— Великие убьют меня… — и, взлетел следом за графом в то же отверстие с громким криком: — Великий! Вернитесь в шахту! Вы ещё не готовы!

Но когда вылетел на поверхность, так и замер, зависнув в воздухе, открыв рот от удивления.

Сапфир схватился в свирепой драке с тремя верзулями одновременно. Он дрался, как разъярённый вепрь, одного схватив за шею крепкими ручищами, сжал со всех сил, да так, что у того вылезли глаза из орбит и одним быстрым движением оторвал ему голову. В этот момент его сграбастали другие верзули за спину, пытаясь раздавить, но он напряг каждую клеточку тела и нечеловеческой, мощной даже взрывной вампирской силой, разжав их лапищи, резко разверзнулся и ударил, будто стальными кулаками в челюсти сразу обоих верзулей. Те совсем не ожидания такой силы от простого вазамбийца, отлетели в разные стороны и, упав, вытаращили глаза.

— Кто он? Может из этих… Великих? — прокряхтел один из них гнусаво.

— Да не может быть, от него же нет золотого сияния, которое им дают световые камни, значит он обычный вазамбиец, только какой–то самородок, очень сильный.

— Ага, и свирепый.

Один верзулий встал и за доли секунды покинул поле битвы, второй — решил поступить также и мгновенно взлетел за другом, оказавшись в своём огромном золотистом облаке, которое служило им космическим кораблём.

Сапфир так рассвирепел, что полетел за ними, и снова услышал испуганный крик Малика, раздающийся позади:

— Великий, остановитесь!

Но у него уже взыграла вампирская кровь и он, не обращая внимания на отчаянные крики Малика, подлетел к облаку, совершенно забыв, как его уже спасали от него однажды, так и врезался в густую золотую энергию. В этот момент она начала затягивать его внутрь, противно обклеивая руки и ноги. Граф, совсем не ожидая такого, начал бороться с совсем непонятной ему силой, но тщетно. Малик был уже рядом и, схватив Сапфира за одну руку, стал с силой тянуть на себя. Вдруг золотая злая энергия схватила вазамбийца за шею и тоже потащила внутрь. Граф, понимая, что Малик оказался намного слабее, собрал всю волю в кулак и, совершенно не осознавая, как это сделал, вытащил Малика из облака и отбросил его на Вазамбию. Но его самого верзулиевская энергия начала затягивать уже сильнее, ещё минута и она поглотит тело целиком. Сапфир чувствовал, что не может справиться и, как–то совсем странно для вампира начал задыхаться, как вдруг его мускулистое тело стало внезапно сиять, почти как те камни, которые видел в комнате Великих, но даже ярче, то золотым, то серебряным свечением, то совершенно необъяснимым светом, и вдруг услышал чёткий властный голос в голове: «Борись, ты — Великий!»

Он встряхнул головой и взгляд внезапно поймал двух Великих, зависших в воздухе на расстоянии двух метров напротив него — его так называемый братец с подручным. «Борись!» — снова послышалось в голове. Сапфир хотел с нарастающей злостью прошипеть в ответ: «Как, чёрт возьми, я могу бороться с этим липким киселём?»

Но слова не произносились, рот не открывался, всё тело сковало так, что он уже не мог пошевелить ни одной мышцей. Вражеское облако затягивало сильнее и сильнее. Он почувствовал адскую боль от сильного сжатия тела, вплоть до хруста костей и натяжки всех жил.

«Борись же, Великий!» — голос повторился.

Сапфир закрыл глаза от беспомощности, и тут перед мысленным взором встала Лилия — Любовь и её прекрасная обнажённая грудь, которую она так демонстративно выставляла перед ним. От этого видения его пробила волна безумного возбуждения, и силы каким–то чудом вернулись. Усилием неимоверной воли, вытянул всё тело в струну, откинул голову назад и закричал:

— Я хочу тебя, сестра!

В этот миг его тело засияло ярким светом, окутывая полностью алмазным серебристым сиянием, и золотая злобная энергия дрогнула, медленно, будто трусливый слизняк, стала отползать, оставляя вокруг тела некоторое пространство, чтобы он смог вытянуть из неё руки, ноги и всё остальное.

Ещё мгновение и облако начало быстрее отходить, миг, и улетело, так быстро, что Сапфир даже не понял, куда оно делось, оглянулся на Великих, и хотел выругаться, но замер в удивлении от их странной реакции. Они смеялись.

— Ох, никогда не видел, чтобы Великий справился с верзулиевой энергией силой мужского возбуждения. Бред, но факт остаётся фактом. Как можно так желать собственную сестру, брат, ты в своём уме?

— Она мне не родная, а единокровная, — злобно буркнул Сапфир и плавно слетел вниз на поверхность Вазамбии.

— Пусть единокровная, но тоже родная, — всё ещё улыбаясь, добавил Великий.

— Ага, если принять всю ту правду, которую ты мне преподнёс сегодня, что мы с тобой дети одного Великого с Вазамбии, и я зачат от космического жезла, то моя сестра мне вовсе и не родная, тогда я могу хотеть её в полной мере.

— Ха, но если так размышлять то да, однако, твои родители тоже являются ими, косвенно, ну да ладно, это твоё дело, кого тебе хотеть. Только ты вазамбиец и твоя судьба здесь, а не на земле, а твоя сестра жить на Вазамбии не сможет.

— Почему же? Я же могу здесь дышать и ходить.

— Глупый, ты вазамбиец и наш воздух для тебя родной, а она здесь погибнет.

— Как это погибнет? Она же бессмертна, вампир, такая же, как и я.

— Нет, брат, это её на Вазамбии не спасёт. Твоя сестра — сгорит.

— Бред. Какой бред, тогда я вернусь жить на Землю и заставлю ее, себя полюбить.

— Ты и так вернёшься на Землю за людьми, наша планета жаждет их, иначе мы все погибнем.

— Я уже высказал своё мнение насчёт людей.

— Твоё мнение сугубо субъективное, земное, подумай о вазамбийцах, о наших семьях и детях. Мы же без человеческого ресурса погибнем. Ты — Великий и это и твой народ.

— Я — вампир!

— Жаль, значит, пророчество не про тебя и мы ошиблись.

— Какое пророчество? Тот бред, что я слышал от Малика?

— «Придет он на Вазамбию с Земли, зачатый от жезла Великого. Земные родители воспитали, другое имя ему дали, и космический народ весь спасёт, и деву полюбит, юную и красивую, будто звезда, из нашей вселенной. Настанет в наших мирах — мир и покой, вечная любовь и счастье!»

— Ну, ничего, себе, а почему вы решили, что это я?

— Всё сходится именно с тобой.

— Ха, а что это за дева такая тогда? Я хочу только свою сестру, и она не из вашей вселенной.

— Как знать, как знать, кто она такая и где?

Сапфир злобно фыркнул и пошёл в сторону Малика, который уже поджидал его как верный сторожевой пёс.

И хорошо бы продолжить им путь дальше по окрестностям Вазамбии, как вдруг поверхность содрогнулась, да так сильно, что все стоящие не удержались, и кто–то присел на корточки, а кто и упал ничком в песочек. Сапфир, не совсем ещё осознав, что происходит, тоже присев, опасливо поглядывал по сторонам.

— Надо лететь в укрытие, сейчас начнётся! — встревоженно вскрикнули Великие.

— Что начнётся? — опять ничего толком не понял.

— Вазамбиятрясение, и поверь, оно бывает крайне опасным. Летим! — двое Великих сразу же взлетели. Малик подал ему руку, чтобы помочь подняться, тот взглянул исподлобья и сам встал, небрежно отряхиваясь от песка.

В этот миг совсем неподалёку произошла глубокая трещина на поверхности и в неё тут же начал всыпаться песок. Внезапно выскочила огненная волна и, будто огромный красный язык, поглотила одного из вазамбийцев стоящего в двух шагах, тот загорелся и громко закричал от боли и страха. Сапфир мгновенно кинулся к нему, пытаясь вырвать из огненной геенны, но не смог, вазамбиец упал в горящую бездну. Вазамбия содрогнулась ещё раз, и вдалеке снова произошли мощные огненные фонтаны, безжалостно забирая вазамбийские жизни. Сапфир ничего не мог поделать, он лишь метался между огненными вертикальными волнами в надежде спасти хоть кого–то, но это у него не выходило: вазамбийцы сгорали очень быстро от жестокого огня рассерженной планеты. Вазамбия опять сильно содрогнулась, произошёл такой мощный толчок, что Сапфир не устоял на ногах, упал и сразу покатился к глубокой расщелине, образовавшейся в коре планеты, ввалился в неё и его начало затягивать в страшную глубину. Великие, увидев, как он полетел в огненную бездну, кинулись за ним, пытаясь на лету схватить за руку.

— Сапфир, дай руку! — закричал брат.

Вампир даже не мог заставить тело взлететь, так сильно его притягивала зияющая огненная дыра, будто гигантским магнитом. Собрав всю волю в кулак, протянул руку брату, но тот не смог схватить… Выхода не оставалось, ещё несколько мгновений и Сапфира бы затянуло сердитое огненное сердце Вазамбии и Великий, мгновенно приняв решение, выставил руки вперёд, из которых вышла мощная золотая энергия, окутывающая Сапфира, будто одеялом, и Великий прокричал:

— Подумай, где ты хочешь сейчас оказаться!

Сапфир закрыл глаза, и перед его мысленным взором встала красавица Лилия — Любовь с высокой обнажённой грудью.

— Лилия… — выдохнул и провалился в темноту.

Глава 4. Китай

XX

век

Сапфир стремительно летел в космосе, как огненная комета в ореоле мощной энергии Великого его брата. Мозг затуманен, глаза закрыты, открывал их иногда и видел мелькающие звёзды, вновь закрывал и проваливался в тёмную бездну. Вдруг перед внутренним взором снова предстала Лилия, в сладостном виде с наполовину обнажённым телом, упругая грудь с нагло торчащими тёмными сосками призывно стояла перед глазами. Он вновь почувствовал, как волна безумного возбуждения заливает его крепкое мускулистое тело и шевелит мужское орудие, которое слегка вздрогнуло, окрепло и встало, звеня маленькими болевыми молоточками, начавшими отбивать эротический ритм по всем извилинам затуманенного мозга.

— Лилия… — прошептали пересохшие губы, и он провалился ещё глубже в космическую бездну, и страстную пучину эрофантазий…

«Она подходит к нему вплотную, призывно виляя стройными бёдрами, прислоняется обнажённой грудью к стальной груди и трётся маленькими розовыми сосочками.

— Ах, — вздыхает, взмахнув длинными ресницами, закатывая глаза. По прекрасному любимому лицу с высокими скулами пробегает лёгкое возбуждающее выражение, девушка призывно облизывает розовым язычком пухлые губы, и они засверкают влагой в свете окружающих звёзд, ноздри маленького носа расширяются… — Ах…

Сапфир упирается ей в бёдра упругим членом, хватает точёную фигурку так крепко, что мгновенно чувствует, как хочет войти в её сладкое лоно, дышащее в унисон с его внушительных размеров органом.

Рвёт остатки её одежды, обнажая бёдра, бережно берёт на руки, широким шагом подходит к огромной постели, покрытой алым покрывалом, кидает спиной, ложится сверху, сжимает гибкую фигуру ещё крепче, разводит стройные ноги и…»

Больно ударяется об асфальт.

— Что это, чёрт возьми? — вскрикнул Сапфир и потёр ушибленный зад. Встал, отряхнулся, с любопытством оглядываясь по сторонам, шире раскрывая глаза от того, что увидел, судорожно соображая и вспоминая, куда отправил Лилию, и о чём подумал, когда брат закричал ему в бездне: «Срочно подумай, где бы ты сейчас хотел оказаться!» Всё встало на свои места в голове, и с удивлением выдохнул:

— Это Китай…

Он знал об этом месте по подробным рассказам родителей, но увидеть всё самому воочию совсем иное. Сапфир растерялся, глядя на ярко–одетых странных бронзовых людей, полуголых девушек как ему показалось на первый взгляд, разноцветные повозки, носящиеся на бешеной скорости по дорогам, огромные высоченные замки или это вовсе не замки ещё не разобрался. В полном непонимании, что ему теперь делать и где искать сестру, оглянулся и, присев на бордюр, склонил голову, крепко задумавшись: «Так, надо вспомнить… Китай, полураздетые девушки, не глазеть на них, здесь все так одеваются, что же ещё? Думай Сапфир, думай. Город Ханчжоу… Вейшенг, ресторан, танцующие девочки! О! Надо найти его! Он может что–то знать о Лилии, о ней невозможно не знать. Она бы уже где–то обязательно проявилась, так как не может справляться со своим буйным нравом.

Сапфир с удручённым видом встал и побрёл, куда глаза глядят, абсолютно не зная, что делать дальше. Голова опущена, мысли расползались, будто змеи в разные стороны. Шёл, шёл, ноги еле ворочались от голода, завернул за угол и увидел бродячую собаку. Он не любил нападать на животных, но желудок сжало от острого голода, и стремглав схватил ничего не подозревающее животное, та заскулила, поджав облезлых хвост.

Посмотрел в круглые тоскливые глаза и, несмотря на жуткий голод, ему стало безумно жаль это беззащитное существо, и с каким–то умилением потрепал по загривку.

— Живи, малыш, а я сдохну с голоду в этом проклятом месте, — отпустил собаку на землю. Та благодарственно завиляла хвостом и убежала в сторону гаражей. Сапфир снова пошёл дальше, еле волоча ноги, прошёл километр и, не выдержав от голодного бессилия, упал во дворе у одного из домов. Сколько он так пролежал одному Богу известно, но когда открыл глаза, то увидел над собой белоснежный потолок, очень удивился, привстал на локте, оглянулся и узрел, что лежит в просторной комнате: круглая с белоснежными стенами и такими же белыми шифоновыми занавесями, пол светло–песочный, деревянный… встал, пошатываясь от голода, желудок свело так, что он готов уже сожрать кого угодно, походил в задумчивости: «Где я? Похоже, потерял сознание, но кто меня сюда приволок? Как же я хочу есть…

Дверь внезапно распахнулась и вошла густо накрашенная девица, ярко и вульгарно одета, даже почти раздета, подошла и улыбнулась, скалясь как пиранья.

— Очухался, красавчик? Я подобрала тебя обдубашенного на бордюре и еле приволокла к себе. Хочешь есть?

— Да, а что у тебя есть из еды? — спросил с хрипящим волнением в голосе.

— Да так, особо ничего, но вот свежего мяса купила, приготовить кусочек, оно ещё с кровью, так весь кулёк залила.

От этих слов он затрясся, глаза покраснели.

— Дай…

— Что дай? Меня? Ох, как ты скоро? Вижу, что член у тебя явно большой и уже прямо выскакивает из штанов, но давай сначала поедим.

— Дай мясо! — прошипел странный невероятно красивый парень и как–то угрожающе двинулся к стоящей девушке у двери с кульком, с которого капала алая кровь на чистый пол.

Она, ничего не поняв, попятилась назад, но Сапфир оказался проворнее и уже рвал кулёк на части. Выхватил из него кусок мяса и съел, даже не жуя, с особым упоением, облизывая кровавый кулёк. Девушка от ужаса раскрыла широко глаза и хотела закричать, но вампир стремглав подскочил к ней и, закрыл рот рукой.

— Я не трону тебя, мне просто очень плохо, хочу ещё есть, нужна кровь, много крови.

— Ты — ты не убьёшь меня? — пролепетала, заикаясь.

— Нет, но ты можешь мне помочь и тогда останешься жива.

— Как я могу тебе помочь?

Он схватил одной рукой, лежащий на столе нож, другой — притянул упирающуюся девушку за руку к столу, где стоял стакан. Наклонил её кисть к нему и резко резанул по венам, она вскрикнула, но он так строго взглянул на неё красными глазами, что она стиснула зубы, терпя и боль, и безумный страх. Алая кровь быстро стала стекать в стакан, наполняя до краёв, и девушка потеряла сознание. Сапфир выпил залпом всю кровь и, облизнувшись, схватил с её шеи лёгкий шёлковый шарфик, туго перевязал ей руку и ринулся к выходу, неожиданно столкнувшись с дородной дамой, бросил на прощание:

— Вашей соседке, похоже, стало плохо, ей нужен врач.

Женщина перепугалась и кинулась в комнату, а он быстро унёсся, как ветер. Сапфир ещё не чувствовал полного насыщения, крови нужно было гораздо больше, чтобы насытится после такого долгого голодания, носился по огромному Ханчжоу в поиске ещё хоть какой–то еды; однако не леса, не животных, кроме бродячих собак не видел; и уже совсем отчаялся, как вдруг забрёл в какой–то парк и увидел сидящую на скамеечку юную девушку, читающую книгу. Ещё на расстоянии услышал биение её сердца, его лоб покрылся испариной, несмотря на то, что он был мёртв, но в часы острого голода человеческая оболочка давала сбой. Взгляд приковался к нежной шее, на которой так сильно пульсировала аппетитная жилка. Его глаза покраснели, руки затряслись, ноги стали ватными и подкослись, в голове стучала единственная мысль: «Я хочу есть, пить, есть, она… Нет, нет, как же мне плохо… но я же не нападаю на людей, — он резко отвернулся и приготовился бежать, как вдруг на него выскочила из–за кустов огромная собака и Сапфир, не сдержавшись, схватил её обеими ручищами и вонзил острые зубы в шею. Собака громко заскулила, задёргала массивными лапами и испустила дух. Он с жадностью выпил всю кровь и вытер рот рукавом, оставляя на нём багровые разводы, отбросив мёртвую собачью тушу в кусты, собрался уходить. Голод немного отступил, но до полного насыщения было ещё совсем далеко. И тут услышал женский пронзительный крик:

— А–а–а, помогите, убийца!

Сапфир сразу выставил руку вперёд с предупреждающим жестом.

— Перестань кричать, я ничего тебе не сделаю.

Но девушка не унималась и явно пыталась привлечь к себе внимание, она билась в истерике, раскрытая книга упала,. Ему очень не хотелось её нелепой смерти, но выхода не было, она бы переполошила всех людей в парке, вышедших гулять на рассвете и ему ничего не оставалось, как подскочить к ней и, крепко схватив, ударить пальцем в сонную артерию. Девушка тут же обмякла в его сильных руках, и он аккуратно уложил её обратно на ту же скамью, на которой она мирно сидела до его появления и читала, поднял книжку с земли и накрыл ею лицо, будто спящей девушки, после взглянул на убитую собаку и задумался: «До чего же я дошёл в таком остром голоде, что сам впервые в жизни убил животное, а ещё хорохорился, что буду пить кровь только из бокала, не видя страданий несчастных животных. Чем же я тогда лучше своей кровожадной сестры?»

Конец ознакомительного фрагмента.