Ну, возьми меня!

Кристина Юрьевна Юраш

Меня зовут Пенни Вайс! Я приехала из провинции поступать в Великую Магическую Академию Темных Искусств города Тварьбурга! Но меня не берут! Ну и что, что я опоздала на вступительные экзамены? Разве это повод не брать меня? Я готова на все, чтобы поступить! Но упрямый ректор не хочет меня брать! Бумажку с адресом родственников сдуло. И я пришла по памяти. А что это за красавец меня встречает? Неужели остальные поумирали и нам не сказали? – Здравствуйте! Я – ваша внучатая племянница по троюродной тетушке! Я из Гнильтауна! Ой, да ладно, я сама занесу! Я вам гостинцев тут привезла! А ничего, что я поживу у вас тут с месячишко?

Глава третья. Мужчина с маленьким хозяйством

Родственничек молчал. Он смотрел на меня очень внимательно. И мне это показалось подозрительным.

Сейчас как начнет отговаривать! Ой, чую, что начнет!

— То есть, ты хочешь стать магом? — послышался тихий вкрадчивый голос. — Как интересно…

— А что? — тут же с вызовом ответила я. И уперла руку в бок. — Я уверена, меня возьмут с руками и ногами!

— Прекрасный настрой. Значит, поступаешь в Академию Магии, — с улыбкой повторил родственник, откинувшись на спинку кресла. Он о чем-то задумался. Его тонкие пальцы соприкоснулись подушечкам.

Вот не могу привыкнуть. Седой, как старик. Но при этом лицо молодое, красивущее! Я бы его сзади за тетечку приняла. Если бы не рост и плечи. А так мужик красивущий. Хоть ставь и любуйся!

— А жена ваша где? — спросила я, на всякий случай осматриваясь.

— Я не женат, — ответили мне загадочным голосом. Все еще что-то обдумывая.

— Понятно, — начала я, оглядывая замок и халат. — Потому что хозяйство у вас маленькое!

Родственник расширил глаза от ужаса и чуть не подавился.

— Мужик с маленьким хозяйством — это горе для бабы! — ответила я, тяжко вздохнув. — Вот у нас у одного хозяйство маленькое было! Так ни одна девушка за него не пошла! Хотя всем предлагал! Женщине от мужчины что нужно? Чтобы хозяйство большое было! Что ж она в руках держать будет? А то смотришь на большое хозяйство — душа радуется! Прямо сердце поет! Есть к чему руку приложить!

— А с чего ты решила, что у меня хозяйство маленькое? — прошипел родственник. И сощурился.

— Вы на руки свои посмотрите, — вздохнула я. — Это ж по рукам видно! Вон какие руки у вас тонкие, изящные. А было бы большое хозяйство, то вот такие мозоли бы были! Чем больше хозяйство, тем больше мозоли!

Я с укором посмотрела на него. Тоже мне, родственничек! Позор!

— Утречком встал и сразу за хозяйство хвать! То яйца проверить! Мало ли, что за ночь изменилось? То хрен потеребить! Мало ли, что на нем выскочило? — рассказывала я, вспоминая, как иду мимо грядок и проверяю листики. — У нас вообще горе! В этом году многие без хрена остались! Пожрала их какая-то болячка! Красные такие, огромные штуки выскочили! За ночь, причем… Пришлось срезать всем под корешок!

Я чуть не заплакала, вспоминая, как своими руками хрен срезала.

— Плакали, но срезали! Бабы рыдают. Как же им теперь без хрена? Мужики рыдают! Им без хрена вообще никак! — выдохнула я, опустив голову и вспоминая вкусные закрутки из хрена. Ммм! Пальчики оближешь!

Родственник сидел в гробовой тишине. Видимо, сочувствует. Сердечный он, как погляжу. Сразу видно, что душевный человечище! Хоть и с хозяйством маленьким!

— У меня столько их было! — я чуть не разрыдалась, вспоминая грядки. — И большие! Толстые прямо! Загляденье одно! И маленькие! И средненькие! В рот берешь, так сразу такое блаженство! Все срезать пришлось. А что вы хотели? А вдруг гадостью какой заразят? Ой!

Я посмотрела на стол и опомнилась. Что это я все о своем хозяйстве, да о хозяйстве? Нет у меня больше хозяйства! Променяла я хозяйство на мечту заветную. Вон, одна банка с хреном осталась. Из старых запасов.

— Ешьте, что ж вы сидите, как неродной! — я показала на угощение. — Налетайте! Я что? Зря через полстраны везла? Ну-ка, давайте, за щеку и челюстями работайте!

— Я не хочу, благодарю, — на меня смотрели пристально..

— Погодите! А вы точно не из этих? — спросила я, присматриваясь к лицу родственника. Внезапная догадка осенила меня. И я ужаснулась! Не может быть! К кому я приехала?

— Из кого? — с любопытством спросил мой родственник. И подложил кулак себе под подбородок.

— Ну… из этих! — припоминала я. И щелкала пальцами. — Бледная кожа… Вид у вас нездоровый… Глаза красные…

Его брови на секунду приподнялись. И тут же опустились. Уголки губ чуть-чуть дрогнули в улыбке.

— Вы живете один… — вспомнила я, как он бросился в дом, как только первые лучи солнца пробились сквозь тучи. — Боитесь яркого света…

— Продолжай, — послышался мелодичный голос. Улыбка становилась шире.

— Вы ничего не едите по утрам, — посмотрела я на нетронутые гостинцы. И тут же подняла глаза. — Я знаю кто вы…

Повисла тишина.

— Ну, говори, — в голосе послышалась усмешка. На меня смотрели с широкой хищной улыбкой.

— Вы — алкоголик? — с ужасом спросила я, зажав рот рукой. Вот только алкоголиков среди родни мне не хватало!

— Что? — резко встал с кресла родственник. — Алкоголик?

— Ой, да ладно вам, — вздохнула я. — Сразу предупреждаю! Я не пью! Ни капли в рот! А вы лечитесь! Если хотите, то я могу вылечить вас! Шансы серединка на половинку. И это то, что выживете! А то, что излечитесь — почти сто процентов!

Я посмотрела на старинные часы.

— Ой, что-то я засиделась! — всплеснула я руками. — Мне ж в Академию поступать сегодня! Ладно, побежала я! Скажете в какой стороне она? Туда или туда?

Я подошла к окну и слегка отодвинула глухую черную штору. Что-то отсюда Академии не видать совсем!

И тут я почувствовала, как меня схватили. Хоть и алкоголик, но такой замечательный! Просто диву даешься, как такие люди вообще в этом мире выживают!

— И я очень рада вас видеть! — выкрутилась я, обнимая его в ответ. — Вы такой милый и душевный человек! Я думала, что меня за порог выставят! А оказалось!

Нет, ну чудесный он! Я встала на цыпочки и по-родственному чмокнула его в щеку.

— Фу! — послышался голос. И меня тут же отпустили. На лице родственника читалось омерзение!

Мне стало стыдно. Запах не выветрился. Ничего, по дороге в Академию выветрится!

— Ой, простите! — вздохнула я, принюхиваясь к платью. Пахло оно жутко. Чесноком и немного хреном. — Это я в поезде чеснок хреном закусывала, чтобы с комфортом ехать! Чтоб сидишь такая, а вокруг никого! Даже ноги есть куда выпрямить! Красота!

Я помолчала.

— И осуждать меня не надо! — прокашлялась я. — Я на билет сама заработала! А эти лодыри безбилетниками ехали! Понабились в вагон, так еще и тебя с законного места сживают!

И тут я вспомнила! Мне ж в Академию надо! А то вдруг закроется? Тут в столице все по часам работает! Мне бабушка говорила.

— Ладушки, я в Академию! Вечером вернусь и все расскажу! — улыбнулась я. Нет, ну до чего же замечательный человек у меня в родственниках ходит! Главное, понимающий такой!

Я вышла в коридор. В коридоре стояло огромное зеркало. Занавешенное черной тканью.

Ну да, я же забыла! Тетка-то померла. Традиция!

Осторожно стянув ткань, я отряхнула свое единственное платье, приосанилась перед зеркалом и переплела косы. Ну все, красавица! Сейчас только чулки подтяну! И вперед! Завоевывать Академию!

Я сбежала по ступеням, как вдруг…

Увидела, что мой дорогой родственник стоит возле двери.

— Нет, — с улыбкой произнес он. — Ты никуда не пойдешь. Слишком поздно…

Я глянула в окно, отогнув шторку. Да не поздно! Вот, еще светло на улице! Поздно, это когда луна взошла. А пока день — деньской!

Эх, приятно, когда за тебя кто-то волнуется, переживает! Мы тут без году два часа знакомы, а он вон как тревожится!

— Ой, да не волнуйтесь вы! — улыбнулась я, глядя на эту заботу. — Понимаю, что девушке молодой нельзя вот так вот по столице разгуливать. Знаю я, что тут маньяков полным-полно! Бабушка говорила, что по статистике на каждую жительницу столицы два маньяка приходятся! Вот и следят за ней по очереди. Расписание составляют. Сегодня ты, а завтра я.

Я смотрела в розовые глаза с мольбой.

— Ну хватит вам, — вздохнула я. — Я очень ценю вашу заботу… Но мне срочно нужно в Академию! Вот прям срочно-срочно! Срочнее не бывает!