Монастырек и его окрестности… Пушкиногорский патерик

Константин Маркович Поповский, 2017

Патерик – не совсем обычный жанр, который является частью великой христианской литературы. Это небольшие истории, повествующие о житии и духовных подвигах монахов. И они всегда серьезны. Такова традиция. Но есть и другая – это традиция смеха и веселья. Она не критикует, но пытается понять, не оскорбляет, но радует и веселит. Но главное – не это. Эта книга о том, что человек часто принимает за истину то, что истиной не является. И ещё она напоминает нам о том, что истина приходит к тебе в первозданной тишине, которая все еще помнит, как Всемогущий благословил день шестой. Все прочее, положа руку на сердце, сомнительно и недостоверно.

13. Наставление больному

Службой отец Нектарий себя особенно не утруждал, справедливо полагая, что Бог и так видит его, Нектария, рвение, чтобы ему еще вставать в такую рань и торопиться на братский час. Поэтому ходил он на службу, главным образом, по воскресениям да по праздникам, а иногда, случалось, и по субботам, что можно было посчитать прямо-таки исключительным геройством, за которое милость Господня не заставит долго себя ждать. Если же случалось, что попадался ему какой-нибудь нерадивый монах, который отлынивал от службы, то тут уж отец Нектарий был неутомим и напоминал сам себе Христа, изгоняющего из Храма разных нечестивцев, место которых не в монастыре, а в самой преисподней.

«Ты в церкви-то сегодня был?» — спрашивал он какого-нибудь бледного и кашляющего монаха, который вышел на десять минут подышать свежим воздухом.

«Болею я», — отвечал монах и заливался в подтверждение кашлем.

«В церковь ходить надо, — отец Нектарий отворачивался от кашляющего монаха. — Какой ты пример всем подаешь, ты подумал?.. Подумал ты или нет?»

«Так ведь болею», — монах для пущей убедительности стучал кулаком по груди.

«Ты кулаками-то не махай, — не унимался Нектарий, с отвращением смотря на лживого собеседника. — Болеть болеешь, а сам вон бегаешь, как козел по огороду… После обеда пойдешь посуду мыть. Понял, что ли?»

«Понял», — говорил монах, радуясь, что так легко отделался.

«И сто земных, и чтоб без обману», — добавлял Нектарий.

«Так ведь температура», — болящий уже проклинал час, когда ему вздумалось прогуляться по двору и подышать чистым воздухом.

«У Христа, у него тоже температура была, — вполне резонно замечал отец Нектарий, радуясь удачному ответу. — Да только ему это не помешало таких дураков, как ты, спасать!»

«Я-то, вон, не Христос, слава Богу», — негромко возражал болезный, дергая за ручку двери и желая отцу наместнику немедленно провалиться в тартарары.

«Оно и видно, — наместник сверлил болящего злобным взглядом. — Давай-ка отправляйся, и чтоб без обмана у меня, пожалуйста».

«А как же температура? — робко говорил болящий. — Ее вроде тоже Бог посылает».

«Поговори еще у меня», — обрывал его Нектарий, поворачиваясь и давая понять, что воспитательный процесс, наконец, завершился. Затем он исчезал, напоследок хлопнув дверью и оставляя болящего один на один с его горькими раздумьями.

Впрочем, заставить монахов ходить на братский час или ночное чтение псалтыри отец Нектарий не мог, хотя бы потому, что, чтобы кого-то заставить, надо было проснуться в шестом часу самому, а это как раз в планы отца наместника никак не входило.