Попутчики

Кира Страйк

Да что же такое! Высшие силы решили, что я прожила слишком скучную жизнь? Или недовыполнила какую-то кармическую миссию? Только ведь добралась до пункта ""живи, да радуйся""! Устроила ""пряничком"" собственную судьбу и собралась, было, насладиться заслуженными лаврами. Так нет же! Начинайте, дорогая, всё с самого начала. Да ещё и с посторонним мужиком, который, некоторым образом – муж. Уф-ф! Хотя… ну-ка, ну-ка… Знаете, иногда кажется, что, вроде, всё плохо, приглядишься – ан нет. А оно и хорошо!

11

Алекс.

Всю неделю прожили, как партизаны в глухом подполье. День сурка — по одному маршруту: койка — кухня — мойка. Вымотался, честно сказать, как собака. Таня всё ещё лежит, на эту Томасину, пока не нарычишь — ничего по нормальному не сделает. Да и нарычишь — не всегда помогает. Ходит потом ещё косится подозрительно, да губы дует. Как они тут с таким отношением к здоровью, да и просто, чёрт побери, к быту ещё совсем не повымирали? Понятно ведь — без банальной чистоты и хорошего питания — на ноги не встать. Похоже, здесь этот вопрос — риторический.

Самое смешное — в деревне есть травница! Но к нам её не позвали. Я, когда про это узнал — обалдел. А на резонный вопрос"почему?" — реакцией был такой возмущённо-негодующий взгляд, будто ответ совершенно очевиден, а я только что предложил ей заголить панталоны на виду у всей деревни, а не доктора пригласить. Еле заставил эту упрямую тётку привести в дом местную знахарку. А то ж до последнего брыкалась с непреклонным, каким-то одержимым упрямством.

Мотивация отказа убила наповал — исходя из её логики, по-нашему говоря, все эти шарлатаны — от лукавого. А сайрин Тасмин"ни в жисть не согласится против законов всевышнего идти" — нет, ну вы слыхали? Я чуть голову ей не открутил — не знаю, как сдержался. Мол, если судьба — значит и выживем, а если высшие силы против — так ничего не поможет! Только перед господом"замажемся"и в верхние пределы потом не попадём. Где же этим бедолагам — нашим предшественникам — сдюжить было?!

Ну, видимо, почуяла наша хреновая заботушка, что я её готов пришибить не сходя с места, потопала до докторицы местной. И то, зараза, дверь захлопнула и оттуда, всё-таки, пискнула ещё раз, что сайрин Тасмин будет против.

Пришлось вернуть строптивицу и, сурово глядя в глаза, импровизировать:

— Все в воле всевышнего, Томасина! И ежели он, всемилостивый, допускает, чтобы лекарки существовали, то и пользоваться их услугами — не грех! Или ты думаешь, что ты святее самого господа нашего?!

Этот религиозный выверт смутил зловредную тётку и заставил наконец-то заткнуться и отправиться за травницей.

Ведунья, как её… Хора, кстати, оказалась тёткой адекватной. По крайней мере на фоне нашей малохольной Томасины — так вообще эталон здравомыслия. И внешне приятная — спокойная. Без суеты поздоровалась, да в комнату пошла. Ну Татьяна молодец, всё как надо — сделала испуганное лицо, но к телу, типа, допустила. К ужасу нашей служанки. Я на всякий случай вышел и её вытолкал, пока она там истерику не закатила и в обморок для пущей наглядности своего ретивого набожного несогласия не грохнулась.

Знахарка в итоге сделала вывод, что там уже ничего серьёзного — хорошо отлежаться, да травки укрепляющие попить. В принципе, я на то и надеялся. Но на всякий случай хотел убедиться, что осложнений нет. Не уверен, что и Хора наверняка ставит верные диагнозы, тем не менее — видно, что"медик"она бывалый. Как-то немного спокойнее стало.

Ну Томасина после ухода Хоры, конечно, только углы святой водой не поливала. Надымила какими-то вонючими свечками во спасение души своей сайры… тьфу ты, сайрины. Как Танька тогда пошутила с этой сайрой — так теперь и путаюсь. Так вот. Похоже, эта самая сайрин — та ещё дурочка была. Не знаю даже, как Татьяне теперь роль возвышенной молельщицы потянуть.

Одно радует — раз до сих пор не набежали соседи с вилами и призывом сжечь нас за бесовщину — значит, не все здесь такие ненормальные.

А она, Таня-то, — молодец. Хорошо держится. Главное, в панику не впадает. Нет, видно, что где-то по грани, бывает, ходит, но воли нервам не даёт. По крайней мере вслух. И смотрит на меня так, будто я её с того света на руках несу. Украдкой, конечно, да только у меня зрение работает по старой привычке, как у хамелеона — на триста шестьдесят градусов.

— Эх, Танька, того не понимаешь, что тут ещё посмотреть — кто кого сейчас спасает. Да если бы я один проснулся в этом бреду — неизвестно, что бы было. Нет, выжить бы, наверное, выжил, но дураком — точно сделался.

Если бы со мною рядом не было слабой тебя, если бы не приходилось заставлять таскать это чужое нелепое тело, чувствовать напряжение и боль, но хотя бы так понимать, что всё-таки жив, что нужен кому-то в здравом уме и твёрдом сознании… Просто лежал бы — мысли бы сожрали. И потом — сам бы до этих попаданцев не скоро додумался. Если вообще успел.

Сегодня спал — как убитый. Травы знахаркины так действуют, что ли? Надо поаккуратнее — первый раз не услышал, как Таня проснулась и встала. Значит, полегчало. Правду сказать — мне и самому значительно лучше. Ребро ноет потихоньку, но это надолго — притерпелся и почти уже не замечаю. Главное резких движений не делать.

Надо было вставать и пойти посмотреть, что хоть там делает моя спутница. А то рванёт сейчас вселенную осваивать, силы не рассчитает и снова свалится.

— Ну точно! — я вышел на кухню и застал соратницу по несчастью за уборкой, — Ты чего расхорохорилась? Куда подорвалась?

— Вообще-то это… на улицу. — смутилась она.

— Ты что, до горшка в одиночку потащилась?

— Да я потихоньку. Знаешь, как хорошо воздухом подышать.

— Знаю. А если бы рухнула где по дороге — ищи потом тебя, отогревай, заново лечи. Ну чего геройствуешь-то?!

— Ой, всё, не нуди. — коронной женской фразой фыркнула она, — Не рухнула же. Честное слово, бесит эта горизонтальная беспомощная жизнь. Полное впечатление, что у меня голова кружится уже не от сотрясения, а от того, что отвыкла в нормальном положении находиться. Всё, хватит тебя в хвост и в гриву эксплуатировать. Что-то я уже вполне могу делать сама.

— Ну ладно, подышала? — сдался я.

— Подышала.

— А здесь тогда что забыла?

— Слушай, если честно, не знаю, за что схватиться. — она растерянно развела руками, водя взглядом по кухне, — Тут месяц отмывать придётся. К тому же, не известно чем.

— А где наша квочка?

— Отправила за припасами — мясо на исходе.

— Хоть бы её попросила проводить. — ещё немного для проформы поворчал я.

— Да у меня от неё башка уже болит. — поморщилась она, — Только и делает, что ноет, да причитает. И попробуй возрази. Тебе-то проще — и рявкнуть право имеешь. А я-то у нас ангелочек. Хочешь-не хочешь, а терпи.

— Это да, что есть — то есть. Тем более, надо действовать осмотрительно. Так, давай поступим следующим образом: она придёт, сделает, что там нужно, а когда мы её спровадим — тогда и возьмёмся потихоньку за наведение порядка. Я даже тебе помогу.

— Что, правда? — она так округлила глаза, будто мужик с тряпкой — это какой-то нонсенс. То ли я казарму никогда не драил?

— Да точно. Только не на виду у добронравной Томасины. Думаешь мне что ли приятно находиться в этом поросячьем раю. А ты в одиночку и правда до морковкиных заговен ковыряться будешь. Ну всё, давай в койку. Пока не явилась твоя защитница и не сдала меня местной инквизиции на растерзание за издевательство над хорошей правильной деточкой.

Кажется, Таня уже и сама поняла, что чуток погорячилась так резво хвататься за работу. Пока шла — бодрилась и вида не показывала — вот же настырная — уважаю, но по осторожному долгому выдоху уже на месте — в кровати, стало понятно — слабость ещё не отступила.

А в общем-то она права — двигаться надо, заставлять себя шевелиться, включать резервы организма. Главное — не перестараться. Ну это я уже прослежу.

Самому бы уже в нормальное состояние прийти, да этому доходяге (то есть теперь уже себе) силы и выносливости наработать. Тут придётся крепко постараться. Бесит. Не кормили его дома, что ли? Да и не во внешнем даже виде дело. (Хотя, как посмотришь — так лучше бы не смотрел.) А в том, что по всему выходит, что мы пока живём на средства, так сказать, жены. И эти средства — на исходе.

Кормить ведь"семейство"как-то надо. Зарабатывать. Или что тут сайроны делают, чтобы денег завести? До сих пор я с уверенным видом убеждал Таню не беспокоиться на этот счёт. Но реального путёвого ответа на этот вопрос у меня не было.

— На самый край — пойду охотиться. Сразу за деревней — лес. У нас и дом почти на окраине. Главное, чтобы этот лес — не был чьим-то. А то ещё не хватало за браконьерство присесть. — эта мысль давала некоторую уверенность в том, что хотя бы с голоду не помрём, пока я во всём не разберусь и не придумаю что-то более толковое.

Но, чтобы гонять по заснеженному лесу — как минимум выносливость нужна. А её нет.

Я шумно выдохнул, подавляя раздражение, и пошёл за дровами.