Грех и шоколад

К. Ф. Брин, 2018

Жизнь Алексис не балует – тесная дешевая квартирка, много низкооплачиваемых работ и необходимость скрывать силу своей магии в Сан-Франциско, которым правит могущественный и жестокий полубог Валенса. Киран, сын Валенса, обладает властью и богатством, которые и не снились простым смертным, но вместе с тем он отчаянно скучает по погибшей матери и втайне жаждет отомстить отцу за ее смерть. Их случайная встреча изменит жизнь каждого: Алексис узнает истинную природу своей магии, а Киран получит неожиданное преимущество в своей тайной борьбе с отцом. Вот только… смогут ли они справиться с внезапно вспыхнувшим желанием и остаться в живых?

Глава 8

Киран

— Время уходит, — напомнил Зорн.

Не тяни, другими словами.

Киран повернул ручку, толкнул дверь и вошел в комнату, борясь с унынием, которое обрушивалось на него всякий раз, когда он позволял себе думать о долгой болезни матери.

На сей раз он вспомнил еще и Алексис, размышляющую вслух о цене одеяла.

Если и было что-то, способное поставить Кирана на колени, так это воспоминание об огромных грустных глазах детей в больнице Голуэя. Вид их страданий, их крошечных хрупких тел останется с ним навеки.

Он стиснул зубы, борясь с болью.

Он мало что мог сделать для них или их родителей, боясь вызвать недовольство местного руководства. Мало что. Почти ничего. Он верил в карму; его сосуд, наверное, практически пуст.

Самое меньшее, что он мог сделать, это купить хорошее теплое одеяло для больного ребенка, даже если этот «ребенок» на самом деле подросток. Так, по крайней мере, указано в досье. Парню сейчас пятнадцать, и он страдает неизлечимой болезнью, поражающей один процент магов. Очевидно, с Алексис живет также девочка-подросток, не-маг. Он не смог это проверить, но в этом и не было необходимости. Он видел страх и печаль на лице Алексис, когда она упомянула о ребенке. Точно такой же взгляд он видел в зеркале на протяжении тех лет, когда его мать угасала у него на глазах.

Он готов был пойти на все, лишь бы избавиться от этих воспоминаний.

— Полубог Киран, как мило с вашей стороны навестить…

Низкий хрипловатый голос вывел Кирана из задумчивости. Он не успел даже указать Зорну на нестыковку: магистрат знал о подопечных Алексис, но не о ее мощной опасной магии. Что-то все еще не складывалось…

— Полубог Киран.

Киран обнаружил, что стоит перед женщиной средних лет, сидящей по ту сторону прямоугольного стола. Локтями она упиралась в столешницу. На негусто иссеченном морщинами лице играла улыбка.

— Да, — сказал он и сделал два шага к пустому кожаному креслу перед ней.

— Приветствую вас. — Улыбка ее расширилась, глаза заблестели. — Я Ясна. Садитесь, пожалуйста.

Парни покинули комнату, хотя Зорн, прежде чем прикрыть дверь, смерил Кирана критическим взглядом.

Он остался наедине с ясновидящей… и, возможно, со своей матерью.

Киран сглотнул, и в тишине комнаты это прозвучало очень громко.

— Итак, давайте уточним, — Ясна повела рукой, коснувшись колоды карт Таро, лежащей справа от нее. Слева застыли колокольчики, на каждом из которых было что-то начертано. По обе стороны стола горели свечи разных цветов и размеров, источая различные запахи. — Вы узнали о том, что ваша мать задержалась в этом мире, от Оракула?

— От Говорящей с Призраками, такой же, как ты. Ее услуги были подарком. Мимолетной забавой.

— Но она услышала голос вашей матери.

Знакомая тяжесть сдавила грудь. Хотя он и просил Зорна ввести ясновидящую в курс дела перед тем, как назначать встречу, речь незнакомки о чем-то настолько личном потрясла и взволновала его. Надо взять себя в руки, чтобы ненароком не сорваться.

— Да.

Ясна отодвинула карты, протянула другую руку — и двумя пальцами коснулась второго в ряду колокольчика.

— Вы верите, что она застряла в этом мире?

— Так мне сказали, да.

Да, сказали — несколько Говорящих с Призраками плюс один Некромант, ощутивший ее, но не сумевший вызвать ее дух.

Ясна, нахмурившись, дотронулась до третьего колокольчика.

— Гммм, — взгляд ее расплывался. — И вы хотите помочь ей перейти Черту?

— Да, — волна печали грозила затянуть его в пучину. С трудом он вырвался на поверхность, ощутив странное покалывание в плечах и животе. — Я хочу, чтобы она обрела наконец покой.

— Да, понимаю.

Ясна выбрала последний, четвертый колокольчик. Звон разнесся по комнате, и от этого звона мурашки побежали по спине Кирана. А ясновидящая поставила колокольчик на место и взяла первый. На этот раз она осторожно раскачивала его из стороны в сторону, и звенел он тоньше и медленнее.

Киран пытался сбросить с себя оцепенение. Пытался придушить надежду на то, что эта женщина, в отличие от всех остальных, найдет ответы. Что она сможет помочь его матери обрести покой раз и навсегда.

— Посмотрим…

Плавным, театральным движением Ясна взяла карты Таро, привычно перетасовала их и разложила крестом.

— Итак…

Она читала карты одну за другой, неразборчиво бормоча что-то себе под нос, задавая Кирану какие-то вопросы, часто умолкая, наклонив голову и прислушиваясь. И вдруг застыла, прекратив представление.

— Она здесь, — заявила Ясна, подняв указательный палец. — Она… говорит… — голос ее стал ниже, слова звучали совсем по-другому. — Живи… счастливо…

Сердце Кирана остановилось. Доселе лишь одна из медиумов сумела воспроизвести тон и манеру речи его матери — первая, с кем он встречался. Ее имитация убедила его. А теперь двух простых слов оказалось достаточно, чтобы подтвердить, что мать действительно застряла в мире живых и, более того, что она сейчас тут, в этой комнате, рядом с ним.

— Иди… жизнь… место… — Ясна раскачивалась из стороны в сторону, слегка поматывая головой. — Она хочет, чтобы вы спокойно жили своей жизнью. Она счастлива здесь. Она хочет, чтобы и вы были счастливы.

Киран подался вперед, упираясь локтями в колени:

— Ты уверена? Потому что первая Говорящая с Призраками…

Ясна вскинула руку:

— Найди… место… — вот, опять место — жизнь… мир… — Она продолжала покачиваться. — Гммм. Я чувствую… чувствую… — Женщина трижды встряхнула колокольчик, наполнив комнату звоном. — «Найди место». Должно быть, это то место, где хранится ее кожа. А «жизнь»… Должно быть, это «живи». Живи в мире.

Она явно гадала. Ясна была одной из лучших Говорящих с Призраками, но она определенно не так хороша, как та, первая, с которой встречался Киран. Она не могла рассказать ему все, что ему нужно было узнать.

Глаза Ясны распахнулись:

— Ее проникновение очень сильно, — сказала она и чуть наклонилась вправо. Потом выпрямилась, держа в руке маленький серебристый диктофон. — Прокрутим-ка запись, может, отыщем еще что-то.

Сердце Кирана упало, разбивая надежду. Он уже много раз ходил этой дорогой — и предвидел, что ничего путного из этого не выйдет. Если мать действительно застряла здесь, он не знает способа освободить ее. А значит, она продолжит страдать.

Страдать, как страдала при жизни.