Римская сага. В парфянском плену

Игорь Евтишенков

После сокрушительного разгрома армии Марка Красса под Каррами легат Лаций попадает в плен. Его жизнь, как и жизнь его товарищей, превращается в сплошную муку, пока тех, кто выжил после издевательств парфян, не отправляют на север страны строить дворец местному правителю. Однако невольное участие в дворцовых интригах жены правителя и его сестры приводит к гибели друзей Лация. После этого опасность нависает над ним самим, и он даже не подозревает, как судьба распорядится его жизнью на этот раз.

Глава Навстречу манящей неизвестности

За пологом шатра было темно и холодно. Яркие звёзды безразлично светили над головой, но Заире было не до них. Она проводила старую Хантру трепетным взглядом и прислушалась к шуму ночного лагеря. Каждый день она слышала эти звуки тысячи раз, но сегодня ей хотелось, чтобы там прозвучали голоса пленных. Хантра сразу же растворилась в темноте, и рядом никого не осталось. Заира вернулась и села на ковёр. Она не понимала, что с ней происходит. Рождённая среди кочевников и воспитанная суровыми обычаями их жизни, она не стремилась к роскоши и богатству. С детства её учили скакать на лошади и плавать в оазисах, ходить с верблюдами по пустыне и жить кочевой жизнью, которую так любил её отец. Наверное, он просто хотел иметь сына. Но его любимая жена так и не смогла родить второго ребёнка, а подвижная, весёлая, шумная Заира так была похожа на мальчика, что он не запрещал ей делать всё то, что делали остальные дети. До определённого возраста…

С одиннадцать лет её воспитанием занялась тётушка Хантра, и Заира стала постигать премудрости взрослой жизни. Полгода назад её впервые увидел сатрап Парфии и с тех пор будущее дочери Абгара было предопределено. Однако мысли об этом скорее раздражали и угнетали её, чем радовали. Долгое вынужденное заточение в гареме визиря изнуряло Заиру бездействием и скукой, и вот теперь, когда она столкнулась с такими ужасными и неизвестными людьми, как римляне, искреннее любопытство вдруг прорвалась наружу и полностью овладело её воображением.

Некоторое время Заира задумчиво смотрела на огонь, и в её воображении рисовались невероятные картины, связанные с сильным и мускулистым пленником. Вот она подходит к нему, он замечает её и улыбается. О чём-то спрашивает. Она отвечает. Они разговаривают. Он называет её по имени…

Заира вдруг очнулась и оглянулась по сторонам. Имя? Как же она забыла! Надо было попросить Хантру узнать его имя! Ведь тётушка сама ничего не спросит! Бросит им воду с едой и молча уйдёт. Заира в волнении бросилась к выходу. В лицо ей ударил прохладный ветер, смешанный с запахом костра и жареного мяса. «Может, взять еды?» — мелькнуло в голове. Но она не знала, когда вернутся служанки. У выхода Заира чуть не споткнулась о заснувшего стражника. Тот недовольно пошевелился, но не проснулся, только поджал под себя ноги и что-то пробормотал. Она оглянулась: справа темнели шатры наложниц и евнухов, слева — небольшие палатки стражников. Оттуда доносилось фырканье стреноженных лошадей и чавканье верблюдов. Вдалеке виднелись пятна костров, вокруг которых сгрудились воины. Сегодня они кричали меньше. День был жарким, и все устали. Заире показалось, что старая служанка выбрала самый короткий путь — мимо палатки евнухов, вниз по склону, к камням… Она пробежала несколько шагов. Луна ярко освещала холмы, и вокруг всё было видно, как на ладони. Здесь, на самом краю, было пусто. Хантры нигде не было видно. «Неужели она пошла другой дорогой?» — испугалась Заира и в отчаянии заметалась из стороны в сторону. Однако так её могли заметить заметить воины у костров, и она решила вернуться назад, чтобы поговорить со спящим стражником. К тому же их всегда было двое. Значит, второй ушёл проводить тётушку.

Обрадовавшись этой догадке, она кинулась назад. Спящий воин продолжал сидеть всё в той же позе, поджав под себя ноги и уронив голову на колени. Она уже наклонилась, чтобы разбудить его, но в этот момент со стороны палатки евнухов вдруг раздался топот копыт. Это была лошадь Кхабжа. Только у неё была такая тяжёлая походка с прихрамыванием на заднюю правую ногу. Она присмотрелась. Да, это был старый евнух. Он сполз с лошади и подошёл к костру. Там кто-то стоял. Не веря своим глазам, Заира сделала несколько шагов вперёд, стараясь лучше рассмотреть маленькую сутулую фигуру. Нет, ошибки быть не могло — Кхабж разговаривал с Хантрой! Слов слышно не было, но по жестам тётки можно было догадаться, что та была недовольна. Заира ненавидела Кхабжа. Старый, жадный и глупый, он любил поесть и поиздеваться над рабынями, заставляя их работать днём и ночью. Ей было непонятно, почему Хантра пошла туда. Она не хотела вмешиваться в их разговор и решила подождать, пока тётка отойдёт в сторону или останется одна. Однако ноги понесли её вперёд, и, Заира, сама того не заметив, слишком близко подошла к палатке евнухов. До неё донеслись последние слова разговора.

–…с самого края. Двое. Да, у камней. Сразу видно. Они накрылись мешками, — это был голос Хантры.

— Ладно, ладно. Не волнуйся. Всё сделаю. Эй, вы! — Кхабж позвал двух помощников. — Идите с ней! — при этом он с довольным видом что-то подбросил на ладони. Заире показалось, что она услышала тихий звон.

Старая служанка и два евнуха направились в сторону лагеря, а Кхабж присоединился к остальным стражникам, которые что-то ели возле костра. Заира ничего не понимала. Зачем Хантра пошла дальней дорогой? Она терялась в догадках: «Может быть, там было удобней идти? Или более ровный склон?». Но сердце подсказывало, что здесь было что-то не так. Оно стучало всё быстрее и быстрее и никак не могло остановиться. Заира не стала больше раздумывать и решила встретить тётушку внизу, возле пленных. Сама бы она ни за что не подошла к ним одна, поэтому уговаривала себя в душе, что старая служанка решила спуститься вниз вместе с двумя стражниками и бояться ей нечего. Заира даже подумала, что сможет подойти к спящим пленным поближе, и её воображение рисовало картину их встречи: сильный римлянин с удивлением увидит её и обязательно скажет что-то приятное.

У шатра по-прежнему тихо спал стражник, внутри никого не было, и Заира сразу прошла на половину служанок. Взяв небольшой круглый кувшинчик с маслом, она вдруг подумала, что уставшие пленники не смогут его открыть, так как крышка прилипла к узкому горлышку и не поддавалась. На своей половине Заира достала кожаный мешок, который отец оставил здесь после битвы с римлянами. Ещё он показал им странный чёрный меч и длинный нож, а также несколько плоских наконечников для коротких копий, которые забрал у одного знатного воина. Он не хотел, чтобы их кто-то видел, и приказал Хантре спрятать мешок среди одежд и тряпок.

Заира схватила один из чёрных наконечников и попробовала открыть им тугую пробку. Но руки дрожали так сильно, что лезвие всё время соскакивало с края сосуда. Снаружи послышались чьи-то шаги, и она, испугавшись, решила взять его с собой. Но куда это спрятать? Вокруг лежали только подушки и покрывала, но ничего похожего на небольшой мешок здесь не было. Она осторожно выскользнула наружу и подошла к шатру наложниц. Справа за занавеской были видны три тени. Они лежали и не шевелились. Рядом с ними тихо спала Лейла. Ей было жарко, поэтому она всегда старалась лечь поближе к выходу. Она то и дело вздрагивала во сне, что-то бормоча и держась за большой круглый живот. У её ног лежал длинный шёлковый платок. Ещё раз оглянувшись по сторонам, Заира схватила его, завернула в него маленький кувшин с наконечником и направилась к склону. Ей казалось, что луна светит слишком ярко. Страх заставлял спешить, но она то и дело останавливалась и прислушивалась к тишине. Вскоре Заира оказалась на другой стороне соседнего холма и опомнилась только когда увидела впереди те самые камни, за которыми лежали пленные. До них было не больше двадцати шагов. Однако подойти к ним было страшно. Вместо этого она отошла к противоположному склону и спряталась там под большим камнем. Валун отбрасывал большую тень, в ней легко можно было спрятаться, и никто бы не заметил, даже стоя совсем рядом. Время шло, но Хантра не появлялась. Заира успокаивала себя, придумывая разные оправдания. Однако вскоре руки и ноги стали неметь от холода, зубы застучали нервной дрожью и по спине пробежали мурашки. Дальше ждать уже было опасно. Наверное, Хантра уже побывала здесь до неё. Заира подняла глаза. Знакомые звёзды сместились на небе немного в сторону. Дрожа всем телом, она привстала и медленно оглянулась. Вокруг никого не было. Шум на холме тоже давно стих. В лагере все спали. Тем не менее смутные волнения продолжали тревожить её душу. Она любила свою старую тётушку и всегда прощала ей старческое недовольство и брюзжание, но сегодня та слишком быстро согласилась с ней, и только теперь Заира начинала понимать, что это было не зря.

Холод уже стал проникать под одежду. Пора было возвращаться. Но вместо этого ноги сами понесли её к чёрным валунам. В голове всё смешалось, и Заира задрожала всем телом, прислушиваясь к каждому шороху. Любой посторонний звук мог в этот момент разорвать ей сердце на части.

Когда до первого камня оставалось не более полушага, она остановилась и прижала руки к груди. В горле всё пересохло, как будто туда насыпали пыль. Надо было успокоиться. Тяжело дыша, Заира присела на край камня и какое-то время просто сидела, дрожа всем телом. Наконец, она решилась выглянуть. В нескольких шагах, сразу за выступом, на земле лежали несколько римлян. Двое или трое были накрыты мешками. «Они!» — сразу мелькнуло в голове. Теперь оставалось подойти и оставить масло где-нибудь рядом. Эти несколько шагов дались ей с огромным трудом. Заира подошла вплотную и осторожно приподняла край мешка, чтобы увидеть лицо. Пленный крепко спал и не шевелился. Она потянула ещё чуть-чуть и увидела тёмный силуэт головы, чёрной и широкой, покрытой спутавшимися волосами ото лба до подбородка, но лица видно не было. Заира наклонилась чуть пониже в надежде, что перед ней тот высокий сильный римлянин, которого она видела днём, как вдруг сверху на неё обрушилось что-то страшное и тяжёлое. Она даже крикнуть не успела, как оказалась на земле. Твёрдое колено упёрлось в грудь, грубые пальцы плотно зажали рот, дыхание прервалось и последнее, что она увидела на фоне яркой луны, была рука с зажатым в ней камнем.