Империя. Оружие Владык

Иван Лебедин, 2017

Близится время Великой, Галактической войны. Опасаясь грядущего поражения, Империя стремится усилить свое влияние во внешних мирах. Не желая стать очередным сырьевым придатком стремительно наращивающей свою мощь Империи, окраинные миры ищут защиты в далеком космосе, у расы под зловещим названием «ТУРАЛЫ».

Глава 2

Никогда еще Николас, младший сын покойного Императора, правителя самого большого государства в Галактике, не оказывался так далеко от родного дома.

Периодически поглядывая на показатели приборов, ведших его по заданному Амонисом маршруту к его, Николаса, судьбе, принц пытался осознать предшествующие его полету, а точнее побегу, события.

Он вспоминал неравную битву с Конфедерацией, неожиданную победу и последовавшее за ней желание старшего брата его убить. И не понимал почему? Что он сделал не так? Почему Алексио вдруг увидел в его лице угрозу на пути к престолу? По какой причине наследный принц решил, что Николасом движет корыстный мотив стать героем в глазах жителей Империи и занять с их помощью отцовский трон? Неужели Алексио так плохо его, Николаса, знает, чтобы так думать? Неужели так трудно предположить, что младший брат лишь хотел помочь будущему Императору и защитить царственные планеты от желающего их уничтожить врага?

Непрерывно прокручивая в голове, не дающие ему покоя мысли и злясь на то, что не может ни на что повлиять, принц ощутил, что «Штормбрекер» начинает торможение.

Прыгнув в кресло капитана, Николас посмотрел на многопланетную систему, к которой привел его межпространственный тоннель.

А корабль, покинув голубоватые стенки межпространственного коридора, снижал и снижал скорость, пока, наконец, не остановился.

Принц посмотрел на показания приборов, сообщавших о том, что конечная точка маршрута достигнута.

Предположив, что дальше межпланетник он должен вести самостоятельно, Николас пытался взять управление на себя, но доступ к данной функции оказался заблокированным.

В этот момент от одной из планет отделилось нечто, напоминающее гигантское торнадо, и с невероятной скоростью помчалось в направлении «Штормбрекера».

Видя надвигающуюся угрозу, испуганный принц пытался «оживить» корабль, но тот не поддавался. Спустя мгновенье торнадо буквально втянуло внутрь себя межпланетник, корабль тряхнуло, раздался скрежет, словно судно рвалось на части, Николаса подбросило к потолку, и он, сильно ударившись головой, потерял сознание.

*****************************************************************************

Амонис плавно встал из-за письменного стола в резиденции Императора, и потянулся, разминая затекшую от долгого сидения спину.

Пусть последствия от битвы и не были катастрофическими, тем не менее они были, и Верховному зарасу, в силу своей должности Советника, приходилось ими заниматься.

Еще раз потянувшись, он налил себе стакан сока, и уже собирался было вернуться к своему занятию, как пространство подле его письменного стола замерцало, постепенно принимая очертания женского силуэта.

Хмыкнув, Амонис развернул корпус в направление нежданной гостьи.

Тем временем силуэт уплотнился, и перед Верховным зарасом появилась хрупкая, светловолосая девушка в свободных одеждах серебристого оттенка. В глубине зрачков гостьи вспыхивали крошечные звездочки.

— Однако, смело, мама, — сообщил ей Амонис, пригубив напиток, — и как вы объясните свое нахождение здесь тому, кто сюда войдет?

Проигнорировав слова Верховного зараса, Стихия приблизилась к нему вплотную:

— Мы рады, что ты вернулся, сын наш, — мелодично произнесла она.

Амонис иронично скривился, но промолчал.

— Мы понимаем, что взвалили на тебя чрезмерную ношу, и не собираемся все так оставлять.

Верховный зарас, язвительно улыбнувшись, посмотрел на гостью:

— Вы решили изменить себе, мама?

Стихия замерла, пристально глядя на Амониса.

— Я и забыл, что сарказм вам не знаком, — пробормотал он, — продолжайте, мама.

— Близится время Турала…

— Вы говорите об этом всю мою жизнь, — напомнил Амонис.

— Прошу тебя, сын наш. Нам и так сложно говорить языком людей…

— Молчу, — согласился он, делая еще глоток сока.

— Близится время Турала. Наш враг вернется еще сильнее и могущественнее, и у нас нет времени на долгую подготовку, — Стихия замолчала, казалось, ей с трудом давалось каждое произнесенное слово, — ты не справишься один так быстро, как нам это нужно. Тебе нужна помощь, — она вновь замолчала, собираясь с силами, — твои братья и их тортугарии придут к тебе уже сегодня…

— Что значит «сегодня»? — уточнил Верховный зарас.

— Это значит сейчас, — ответила гостья, медленно тая в мерцающем воздухе.

*****************************************************************************

Размышляя над словами Стихии, Амонис поднялся в предназначенную для него ложу в дворце Собраний, где должно было состояться очередное заседание Совета.

Многоярусный зал постепенно наполнялся, и Верховный зарас с удивлением отметил появление новых лиц.

Подозвав к себе Харфаса, Амонис спросил:

— Император расширил состав Совета?

— Нет, Господин.

— Тогда откуда все эти люди? — он кивнул в направлении новичков.

— После битвы в нескольких мирах произошла смена власти, — пояснил помощник.

— А почему я об этом ничего не знаю? — возмутился Верховный зарас.

— Знаете, Господин, — заверил помощник.

— Я бы заметил¸ если бы знал, — Амонис недовольно поджал губы. — А кто инициировал замещение членов Гильдий?

— Они сами. Я сообщал вам об этом, Господин. Три недели назад я предоставлял вам отчет об этом, — заверил Харфас.

Верховный зарас задумался:

— А почему я об этом ничего не помню?

— Возможно, вы не придали особого значения отчетам о жизни внутренних миров.

— На будущее акцентируй мое внимание на столь важных событиях. Мне не хочется в очередной раз неожиданно узнать, что работа по поиску союзников прошла впустую, и нужно все начинать с нуля.

— Барий заверил меня, что, напротив, вы будете крайне довольны такому замещению.

Услышав столь уверенное заявление помощника, Амонис более пристально посмотрел в новые лица, и понял, о чем говорили Стихии. И как он не почувствовал этого раньше? Очевидно, мысли, одолевавшие его голову, мешали сосредоточиться на том, что было по-настоящему главным: по всему залу растекалось тепло, приятно согревшее покоящуюся в его груди сущность. Тепло Братства, тепло Мастеров.

*****************************************************************************

Удар посоха об пол, сообщавший о начале Собрания, напомнил Верховному зарасу о первоначальной причине его нахождения в зале.

Повернув голову в направлении Императорской ложи, Амонис увидел Алексио, который, недовольно сморщившись, оглядывал присутствующих.

Встретившись взглядом с Верховным зарасом, Император недовольно скривился и демонстративно отвел глаза.

Еще раз окинув взглядом зал, Повелитель Великого государства громко произнес:

— Во время нашего прошлого Собрания я поставил перед всеми вами вполне определенные задачи. Однако прошла неделя, а я не вижу никаких изменений! И у меня складывается впечатление, что по какой-то непонятной мне причине мои приказы попросту игнорируются! — глаза Алексио сузились и потемнели. — Кто из вас, мои досточтимые члены Совета, хочет прояснить мне сложившуюся ситуацию? — пропитанным желчью тоном произнес он, — может быть Амонис, который, вопреки обещанию, данному моему отцу ввести Семь планет Зарины в состав Империи, и до сих пор его не исполнивший, но тем не менее продолжающий занимать ложу Советника, поможет мне разобраться.

Подняв взгляд на верхние ложи, туда, где обычно находились тхаари, Верховный зарас увидел пустоту, поясняющую столь агрессивную смелость шурина.

— Ваше Величество, — умиротворяющим тоном сказал Амонис, — Ремонтная и Строительная Гильдии активно ведут работы по устранению ущерба, нанесенного врагом. И через пару недель все будет закончено.

— Почему ты говоришь за членов моих Гильдий, Амонис? — слова, произносимые, Императором, буквально «пузырились» от обилия пропитывавшего их яда, — говори за себя!

— Не уверен, что понимаю вас, Ваше Величество, — наклонил голову Верховный зарас.

— Что за последнюю неделю для блага моего Государства сделал именно ты?

— Я предоставил технологии моих миров для модификации Имперского флота, а также контролировал их внедрение, Ваше Величество, — тон Амониса стал жестче.

— И каков результат? — холодные глаза Императора «впились» в Верховного зараса.

— Более, чем удовлетворительный, — продолжая пристально смотреть на Алексио, ответил Амонис.

— Тогда почему я не увидел прогрессивной тенденции в предоставленных мне отчетах?! — в глазах Императора заиграла презрительная насмешка.

— Прошел слишком короткий срок, чтобы тенденция разительно выделялась на диаграммах, — раздраженно поджав губы, парировал Амонис.

Император открыл было рот, чтобы продолжить наседать на шурина, но посмотрев наверх, резко замолчал.

Проследив за его взглядом, Верховный зарас заметил, что верхняя ложа больше не пуста.

Покрывшись пунцовыми пятнами, Алексио резко сменил тему разговора, переключившись на главу Строительной Гильдии…

*****************************************************************************

Император нетерпеливо ходил по своим покоям, ожидая прихода капитана гвардейцев.

Войдя в дверь, капитан поклонился Алексио и замер в ожидании причины вызова.

— Какие новости о младшем принце? — спросил Император.

— К сожалению, ваше Величество, никаких. Он исчез.

— Я это уже слышал! — недовольно воскликнул Алексио, — но я не понимаю, как это возможно! Он не мог исчезнуть бесследно! Ему кто-то помог! Ты нашел его подельников на Нибусе?

— Нибус скорбит о принце, но никто…

— Ты составил список его приспешников? — прервал гвардейца Император.

— Его любят все жители планеты, но все корабли Нибуса, а также все выжившие жители на местах. Если ему помогли скрыться, то это был кто-то извне, — осторожно произнес капитан.

— Кто?

— У меня нет доказательств.

— Но есть подозрения, — договорил за гвардейца Алексио, — ты считаешь, что мой брат мог быть в заговоре с кем-то из членов Совета?

— Скорее, он мог вызывать сочувствие, — начал капитан, но встретив на себе разъяренный взгляд Императора, стал краток. — Амонис и Императрица были единственными, наносившими визит принцу Николасу в последние месяца.

— Амонис, — ядовито смакуя произнесенное слово, прошептал Алексио, — он вполне мог желать водрузить моего брата на престол… А проверить наличие кораблей на планетах, которые не подлежат контролю Империи, мы не можем… Великолепно. Что ж, посмотрим, как он себя поведет, когда узнает…

— Узнает что?

— Позови ко мне адмирала Хансона!

Быстро поклонившись, гвардеец покинул кабинет, а спустя несколько минут вернулся в компании высокого широкоплечего мужчины лет шестидесяти на вид.

— Сколько свободных от заданий крейсеров находится на расстоянии часа от Нибуса? — с лихорадочным блеском в глазах громко спросил Алексио.

— Полагаю, около пяти. Но более точную информацию мне нужно уточнить, — напрягшись, ответил адмирал.

— Так уточни! — нервно потирая ладони, приказал Император.

— Как прикажете, — ответил Хансон и собирался выйти, но Алексио его остановил.

— Здесь уточни. Полагаю, коммуникатор у тебя с собой?

— Конечно, Ваше Величество, — удивленно ответил адмирал, отправляя запрос.

— Ну? Сколько? — нетерпеливо притопывая ногой, спросил Алексио.

— На расстоянии часа от Нибуса находятся шесть крейсеров, — ответил Хансон.

— Отправь все эти суда на Нибус со следующим посланием: «у Нибуса есть три часа на то, чтобы выдать предателей, планировавших государственный переворот. Если по истечении срока заговорщики не будут переданы на суд Императора, крейсера нанесут массированные удары по планете».

— А как мне действовать, если они откажутся? — опешив, спросил адмирал.

— Сдержи слово.

Хансон не мог поверить своим ушам, но в его обязанности не входило оспаривать приказы главнокомандующего.

— Как прикажете, — произнес он, и, развернувшись на каблуках, покинул кабинет.

*****************************************************************************

Алексио очень не хотелось идти в старую башню, но Учитель четко обозначил свой приказ, и Император прекрасно знал, чем для него может обернуться непослушание.

На трясущихся ногах он поднялся по лестнице и, толкнув тяжелую деревянную дверь, переступил порог круглой комнаты, находящейся под самой крышей древнего строения.

Пять пар желтых глаз, подобно сканирующему рентгену, внимательно посмотрели на правителя Великого Государства, сжавшегося под страшащими его с детства взглядами.

— Ближе! — потребовал старик, вынуждая Ученика выйти в центр комнаты.

Трясясь от ужаса, правитель Великого Государства выполнил приказ.

— Ты вновь забыл все, о чем я тебе говорил! — прошипел, сделав шаг в его направлении, Учитель.

— Простите, — проблеял Император.

— Довольно! Больше мы не намерены терпеть твою тупость и идиотизм! Твой мелочный эгоизм перешел все границы! Мы позволили тебе занять трон! И мы четко обозначили тебе положение Амониса, ты же ведешь себя как вздорное дитя! Но дитя не должно занимать трон!

— Учитель… — побелевшими губами прошептал Алексио, — я больше не буду!

— Конечно, не будешь, — старик сделал еще шаг в его сторону, — потому что трон займет другой!

— Но вы мне обещали! — стал растерянно тараторить Император, — вы говорили, что я стану величайшим из правителей! Что мое имя войдет в историю, что его будут помнить века, — он искал поддержки в желтых глазах сопровождения Учителя, но все они были наполнены презрением и злобой по отношению к нему.

Алексио чувствовал кожей, что его конец близок, что его позвали, чтобы он больше не вернулся, чтобы он исчез… Судорожно пытаясь понять, как именно от него планируют избавиться, Император обратил внимание, что одно из существ стояло рядом с гобеленом, из-под которого что-то торчало.

Страх смерти в душе Алексио пересилил страх перед Учителем, который продолжал что-то ему говорить, но он уже не слушал. Все его внимание сосредоточилось на гобелене и на большом круглом ковре посреди комнаты, а также на существах, подозрительно ровно стоящих на небольшом возвышении.

Соратник учителя качнулся к гобелену и Алексио прыгнул к существам. Вырвав из рук у старика, не ожидавшего такой прыти и сообразительности от Ученика, трость, Император с силой толкнул Учителя и его окружение в центр комнаты, который в тот же миг обвалился, увлекая в зияющую пропасть мебель, ковер, а также находящихся на нем существ.

Заняв место Учителя на возвышении, Алексио посмотрел на последнее желтоглазое существо, стоящее у гобелена. Оно находилось в шоке. Воспользовавшись растерянностью соратника Учителя, Император с силой ударил существо палкой, и оно, не удержав равновесия, также рухнуло вниз, но при этом ухватилось за другой конец клюки, пытаясь увлечь Императора за собой.

Но инстинкты Алексио вновь пришли к нему на помощь, и он, в мгновенье выпустив палку, распластался на уступе…

Прошла целая вечность, прежде чем Император осознал, что произошло, и что он остался в живых, а его Учитель и остальные нет.

Тяжело дыша, Алексио наблюдал, как из стены выезжает новый пол. Поднявшись на ноги и колотясь от страха того, что в любую секунду может обрушиться и он, Император мелкими шажками преодолел расстояние до двери и припустил со всех ног вниз по лестнице.

Прибежав в свои покои, он рухнул на мягкий ковер, постепенно осознавая, что неожиданно обрел то, о чем мечтал. Обрел реальную свободу. Больше у него не было Учителя. Не было никого, кого следовало бояться и слушаться.

Шок постепенно отступал и из груди Алексио вырвался истеричный смех…

*****************************************************************************

Амонис подошел к высокой, двустворчатой двери, ведущей в покои своей сестры, и замер в ожидании, когда двое, одетых в роскошные ливреи, слуг, торжественно откроют ему доступ в спальню Императрицы.

Обрадованная визитом брата, Динайри тяжело поднялась ему навстречу.

— Сиди, сиди! — бросился к ней Амонис, усаживая округлившуюся Императрицу обратно в кресло.

Со стороны его забота выглядела столь трогательно, что у находящихся в комнате фрейлин увлажнились глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Верховный зарас, подкладывая под спину сестры подушки.

— Хорошо, — ответила Динайри, хотя ее изможденный вид и отекшее лицо говорили об обратном.

— Может, все-таки позвать зарианских врачей, — обеспокоенно предложил брат.

— Ты же знаешь, правила дворцового этикета это запрещают, — вяло улыбнулась сестра, — ну, довольно обо мне, расскажи лучше, как дела у тебя.

— Со вчерашнего вечера ничего не изменилось, — рассеяно пробормотал Амонис, продолжая разглядывать Динайри.

Сегодня она выглядела еще хуже, чем накануне. Возможно, дело было в приближающихся родах, но Императрица стремительно слабела, и Верховный зарас сомневался в том, что она сможет пережить традиционное разрешение от бремени.

Данный факт чрезмерно беспокоил Амониса. Он не готов был лишиться сестры. И дело было не только в Имперском троне. Верховный зарас был очень привязан к Динайри. Причем много больше, чем одобрял Орден, чем одобрял Мастер в его душе…

Наблюдая, как сестра тонкой, истощенной рукой поглаживает огромный живот, он знал, что должен, просто обязан найти способ обойти «пещерные» традиции, существующие исключительно для женской части правящей семьи, и помочь сестре.

Тем временем служанки закончили сервировать обеденный стол, и, подарив Амонису самые томные, на какие были способны, улыбки, покинули покои.

*****************************************************************************

Наполнив сестре тарелку любимыми ею лакомствами, Амонис сел в соседнее кресло.

— Есть новости о Варайесе? — как-бы невзначай спросила Императрица.

— Поисками занимается Барий, но, похоже, на этот раз наш младший брат определенно не хочет, чтобы его нашли, — ответил Верховный зарас, стараясь скрыть свое равнодушие к не интересующей его теме.

— Я так и поняла, — с грустным вздохом Динайри опустила глаза в пол.

— Но мои люди делают все возможное, чтобы его найти, — поспешил заверить сестру Амонис, опасаясь, что плохие новости еще больше ослабят ее.

— Хорошо, — тихо сказала Императрица, поглаживая живот. Было видно, что она ему не верила, и Верховный зарас не знал, как убедить ее в обратном. За долгие годы совместной жизни сестра всегда знала, что у него на душе, и ни одна умелая «маска» не была способна ее обмануть.

— Как только будут новости, я сразу же сообщу тебе, — добавил он.

— Я понимаю, — так же тихо произнесла Динайри, — только ты… береги себя. Я не хочу остаться совсем одна, — добавила она.

— Ты сейчас о чем? — искренне удивился брат.

— Ни о чем конкретном, — ответила она, — просто пообещай мне, что не станешь рисковать излишне. Не будешь, как… как… наш отец, — с прерывистым вздохом Императрица взглянула на перстень с крупным черным камнем, красующийся на указательном пальце правой руки брата.

— Что-то нет так? — спросил, проследив за взглядом девушки, брат.

— Нет. Просто пообещай мне… Если не станет тебя, мне будет незачем жить… — в больших ярко-зеленых глазах Динайри застыли слезы.

— О таком, сестренка, — Верховный зарас бросился к ней, и сев на корточки перед Императрицей, заглянул в ее большие глаза, — даже думать не смей. Я никогда не оставлю тебя, слышишь, никогда!

Динайри кивнула, задерживая дыхание, чтобы не расплакаться.

Амонис, поднявшись, сел на подлокотник кресла, поглаживая волосы сестры. Его взгляд был устремлен вперед. Данный разговор дался ему очень нелегко. Сущность Мастера, не понимающая подобных чувств и эмоций, активно возмущалась действиями Верховного зараса. Но у нее не оставалось иного выбора, кроме как смириться, потому что он был сильнее. Всегда сильнее.