Физика

Елена Сергеева, 2023

Их история была пронзительной, глубокой и сложной. Их связала общая химия и химия любви. Вот только обстоятельства смогли разлучить тех, кто верил, что будет вместе всегда.Спустя время судьба неожиданно столкнула их снова. В другом городе, в стенах другого заведения…Смогут ли они преодолеть физику притяжения, присоединившуюся к химии чувств?Или готовы простить прошлые ошибки и разобраться с новыми препятствиями?

8 глава. Решение

Влетаю в лифт и врезаюсь в его взгляд. Обжигаю роговицу, опаляю кожу, гортань, трахею, словно меня лизнуло пламя огня. В итоге: не вижу, не дышу, только чувствую его. Но даже этого слишком много для влюбленной дурочки в ограниченном маленьком пространстве железной клетки…

Практически на ощупь нажимаю на кнопку этажа и хриплю «привет» в ответ.

Это единственная фраза, которую мы бросаем друг другу за день, и это убивает.

На эмоциях после несостоявшегося разговора я распсиховалась и хотела забрать документы и уйти, но образумила себя. Было так непросто попасть на кафедру, о которой мечтала, и уходить сейчас лишь подтверждать слова Лешина, что женщина-хирург — недоразумение.

Да, для моего психического состояния решение остаться — тяжелое испытание, но я как мантру повторяю: «Я сильная! Я справлюсь!»

Вот только настроить свой организм, игнорировать Матвея так же филигранно, как он меня, не получается. Понятия не имею, где располагаются кнопки управления эмоциями и чувствами в моем организме, и поэтому просто стараюсь внешне казаться равнодушной. И лишь каждый вечер тихо топлю слезы прожитого дня в подушке, осознаю: долго так я не выдержу.

Лифт закрывает двери и на какие-то секунды, отделяя нас от мира, перемещает в пространстве.

Дышать становится сложнее.

Такое ощущение, что мы поднимаемся не на седьмой этаж, а к семи тысячи километрам, где уровень снабжения крови кислородом составляет шестьдесят процентов от необходимого.

Критически низкий!

Шумно вдыхаю в себя его остатки, ощущая, как в моем организме происходит целый комплекс патологических реакций, и в порыве отчаянья поворачиваюсь к Матвею.

Сталкиваемся, сливаемся, плавимся взглядами какие-то пару секунд, прежде чем в глазах парня зашториваются эмоции, и я вижу только холод безразличия.

Хочется крикнуть: «Не надо! Пожалуйста! Не прячься от меня!», но он уже не мой любимый Матвей из прошлого, что только мелькнул перед глазами, а робот, который не видит, не слышит, не чувствует.

За что?

Почему?

Что-то не так?!

Мне жизненно необходимы ответы на эти вопросы!

Двери медленно открываются, и я вылетаю первой.

Дышать, дышать, дышать.

Не чувствовать его так близко и так невыносимо далеко.

Целый день кручу в голове возникшие вопросы.

Да, я уехала, но я же попросила прощения и объяснила, что делаю это ради того, чтобы он жил.

Почему такой игнор?

За то, что решила единолично?!

С каждым часом мне кажется поведение Матвея все более ненормальным, и я чувствую жизненно необходимую потребность как можно скорее выяснить причины, иначе просто загублю себя и ординатуру.

Приняв решение еще раз поговорить с ним, лечу в коридор и сталкиваюсь с Максом в дверях.

— Не знаешь, где Матвей?

Парень вгрызается в меня взглядом.

Злюсь.

— Если не знаешь, так и скажи. Не надо меня гипнотизировать!

— Пошел к Лешему, — и следом жестко. — И желательно, чтобы оттуда не уходил.

— Макс!

— Что Макс?! Он опять вгоняет тебя в депрессию! — и, сбавив обороты, добавляет. — Я хочу мою улыбчивую любимку, а не депрессивную анорексичку, в которую ты опять решила превратиться.

— Не мели чушь.

Он вскидывает брови.

— Что ты сегодня съела за день?

Задумываюсь и, понимая, что мой ответ подтвердит его слова, начинаю оправдываться:

— Сегодня много работы. Я уже зашилась клеить, подшивать и переписывать.

— Вчера?

Молчу. Сказать нечего.

— Вот я об этом и говорю.

Пожимаю плечами.

— Это временно.

— Ничего не бывает постояннее, чем временное.

— Ты заделался в философы? — пытаюсь сбавить градус нашего разговора, но друг не ведется.

— Я заделался в твоего личного оруженосца, который убьет жестокого дракона.

— Да нет, ты не философ, а сказочник.

Натягиваю на лицо улыбку.

— Да, я не скажу, что у меня все прекрасно, но и ничего ужасного нет. Просто надо отойти от шока. Он моя первая любовь, первый мужчина и появился неожиданно. А еда в столовой невкусная, вот я про нее и не вспоминаю. Буду из дома что-нибудь брать.

— Учти, я буду за тобой присматривать!

— Учту, — обещаю я и позволяю себя утянуть обратно в ординаторскую, где мы болтаем до часа Х, когда надо идти к Лешину.

Наставник, как всегда, находит косяки, казалось бы, в идеально сделанной работе и, подводя итоги недели, резюмирует, что мы сами себе продемонстрировали, какие еще зеленые и безмозглые. Одному Матвею достается скупая похвала, и я позволяю себе, слушая ее, задержать взгляд на серьезном лице парня.

Он, как всегда, самый лучший! Кредо у него такое, видимо.

Едва Лешин закругляется, Матвей исчезает из отделения одним из первых.

В убитом состоянии плетусь к выходу, понимая, что впереди выходные и разговор придется отложить до понедельника.

Кошмар!

Как мне пережить эти шестьдесят часов ожидания?!

Уже в дверях меня цепляет Аллочка и обрушивает свой вагон новостей. Слушаю ее безобидную болтовню и пытаюсь выкинуть мучащие мысли, пока не звучит ошарашивающий вопрос:

— Тебе тоже понравился красавчик?

— Кто? — выдыхаю, покрываясь пятнами, как преступник, пойманный на месте первого преступления.

— Как кто? Никитин.

— Нет… Да…

— Ясно все с тобой.

Смущаюсь еще больше, а девушка, придвинувшись ближе, шепчет:

— Верка из процедурной сначала на Шевцова нацелилась, а как Никитин нарисовался, сразу стала хвостом перед ним крутить.

— И?

— Ничего. Отшил и попросил субординацию соблюдать. Так зараза хотела адрес выведать…

— Адрес… — бормочу я, соображая, что это был бы идеальный вариант. Пытаться поговорить в больнице, где в любую минуту могут помешать и прервать — не самый хороший вариант, а мне обязательно надо заставить Матвея объяснить свое поведение, иначе лучше сразу сдаваться, забирать вещи и катиться куда подальше, пока еще в состоянии.

Девушка вглядывается в меня.

— А у вас что-то было?

— С чего ты взяла? — отстраняясь, спрашиваю вместо ответа.

— Да вы оба странные. Так смотрите друг на друга, пока думаете, никто не видит, так реагируете…

Сдаюсь.

— Он мой бывший.

Глаза Аллы загораются, как лампочки, в предвкушении новых сплетен, но я вместо этого, сгорая от стыда, бормочу:

— А как узнать его адрес?

— У одной доброй феи, — улыбаясь, выдает девушка и открывает ключом какой-то ящик. — Я так и чувствовала, что между вами что-то есть. От вас электричеством бьет, да молнии летают. Страшно подходить.

— Было, — с грустью шепчу я.

Она протягивает листочек с адресом, и я выдаю «спасибо», все еще чувствуя себя очень неловко.

— Кстати, я посмотрела — он не женат, — добавляет Аллочка, подмигивая, а я снова повторяю «спасибо» и ретируюсь, пока полностью не сгорела от стыда.