Физика

Елена Сергеева, 2023

Их история была пронзительной, глубокой и сложной. Их связала общая химия и химия любви. Вот только обстоятельства смогли разлучить тех, кто верил, что будет вместе всегда.Спустя время судьба неожиданно столкнула их снова. В другом городе, в стенах другого заведения…Смогут ли они преодолеть физику притяжения, присоединившуюся к химии чувств?Или готовы простить прошлые ошибки и разобраться с новыми препятствиями?

11 глава. Боль

Сплю отвратительно, а виной тому заботливый блогер, вернее, информация, которую он мне любезно предоставил, чтобы на выходных я издергался, не имея возможности выяснить правду.

А еще Лана, с которой, по ее мнению, я чересчур мало общался на неделе, едва открыл глаза, вынесла мозг.

Поднимаюсь с кровати, чувствуя себя разбитым и вымотанным прямо с утра. Отправляюсь в душ, думая, что вчера надо было раздобыть телефон Ани, чтобы договориться о встрече и не изводить себя, а еще о том, как мне не хватает спортзала и в частности груши, чтобы выпускать лишнюю энергию, скопившуюся в организме.

Вода бодрит.

Чувствую себя лучше.

Смотрю на свою физиономию в обтекающих кусочках запотевшего зеркала, беру расческу и слышу звонок в дверь.

Если телепортация была бы реальной, точно подумал бы, что это Лана. Решила сказать мне в глаза, что я забыл ее, как только уехал в другой город.

В непонятках иду к двери, открываю и прирастаю к полу.

Желания сбываются?!

Так реально бывает?

Я хотел увидеть Аню, чтобы иметь возможность поговорить и вот она стоит, таращась на меня, и не может вымолвить ни слова. Я, правда, тоже немного сомневаясь в том, что это галлюцинация, ошарашенно скольжу по ее фигуре: стройные ноги в джинсах, длинная куртка…

Останавливаюсь на лице, которое когда-то знал досконально, и всматриваюсь, ища отличия. Сейчас без косметики, с растерянным взглядом ко мне словно вернулась моя Аня из прошлого.

Эй, очнись!

Эта девушка предпочла отношениям с тобой денежную сумму!

И вообще, была ли когда-нибудь твоя Аня?!

Тот, кто любит, так не поступает!

Мысли отрезвляют, и я спрашиваю:

— Что ты здесь делаешь?

— Можно войти? — бормочет она, и я, отодвигаясь в сторону, пропускаю девушку.

Мне самому нужно задать ей пару вопросов. Так что я не возражаю ее вторжению.

Аня проходит так рядом, что улавливаю запах шампуня, который всегда кружил голову и заставлял организм реагировать.

Пытаюсь отвлечься и смотрю, как она снимает кроссовки, куртку и становится тонкой и изящной, как одна из фарфоровых статуэток из коллекции матери, что с детства манили меня.

Неожиданно девушка поднимает глаза, и мы проникаем друг в друга взглядами.

Как такое возможно?!

Не знаю.

Только она умеет забираться под кожу, нырять в мою душу вот так, едва лишь взглянув.

Что это: волшебство, магия или наша гребаная химия, которая не отпускает даже по прошествии стольких лет?

Никто не ответит на этот вопрос, но это факт, с которым приходится считаться!

Возникает острое желание пойти на поводу своих хотелок, прижать ее к себе и потушить пламя, в котором мы оба сгораем.

Вот только знаю, после пожалеем об этом.

Я точно. Мне надо избавляться от необъяснимой власти Ани над собой, а не покоряться ей.

— Проходи! — выдыхаю, чтобы скорее прогнать наваждение.

Проходит, а я все никак не могу отпустить и провожаю взглядом хрупкую фигуру девушки.

В комнате бардак. Я совсем не ждал гостей, да и не было времени разобрать вещи на неделе.

Она крутит головой и, наконец, садиться на край дивана.

Я останавливаюсь напротив и жду.

Нет, конечно, можно было бы самому начать задавать гложущие вопросы, но мне интересно, ради чего она приехала в свой выходной, каким-то образом раздобыв этот адрес.

— Матвей, давай будем друзьями. Нас же много связывает, — бормочет она, нервно сжимая пальцы.

Хочется сразу выплюнуть «нет», но я сдерживаю себя, хмурюсь и отвечаю:

— Друзьями вряд ли.

— Почему?

Губы сами собой кривятся.

Потому что друзьям доверяют, а ты утратила доверие.

Навсегда!

А еще разве сама не чувствуешь, как нас коротит друг от друга?!

Секс по дружбе — не наш вариант.

Нам лучше держаться на безопасном расстоянии!

Неожиданно она произносит вопрос, который вводит в ступор, потому что даже я сам не задавал его себе:

— Ты счастлив?

Не знаю ответ на него и не желаю знать.

— Я добился всего, чего хотел.

— Ты счастлив? — повторяет девушка, не отпуская меня взглядом и словно пытаясь понять то, что даже я сам не осознаю.

Всплывают картинки из прошлого…

Я, подыхая от боли и отчаянья, лежу на том долбанном диване в берлоге, на котором мы провели несколько ночей, а подушка рядом все еще сохраняла ее запах…

Я сижу за столом перед учебником и не могу ничего запомнить. Опускаются руки от депрессии, из которой не получается выбраться…

Первый секс с другой, лица которой я даже не помню, иллюзия жизни, Лана, разорвавшая череду хаоса и разврата…

— Если ты имеешь в виду, отошел ли я от факта, что меня предали? — вместо ответа жестко спрашиваю я. — Не совсем, но оклемался.

Девчонка ежится, обнимает себя руками, и я вспоминаю о словах «друга», в то время, когда я пытался вернуться к жизни, она делала то же самое.

Как-то одно с другим не сходится.

Почему?

Это же был ее выбор!

Аня бросила меня, а не я ее.

— Предали? — шепчет она убийственное слово, словно не зная его значения.

Да. Предали!

Никому не пожелаю ощутить, что это такое.

Убивающее состояние.

Смотрю на девушку обвиняющим взглядом, но в ее глазах нет ни сожаления, ни мольбы о прощении. Аня растерянно хлопает ресницами, не понимая моих эмоций.

Как ни странно, ее хочется не обвинять, а прижать к себе.

Еле сдерживая порыв, выдыхаю вопрос, который мучает меня до сих пор:

— Почему ты меня бросила?

Она не отвечает и отворачивается, и вся боль и горечь снова всплывают во мне, как непотопляемый буек.

— Вот видишь, даже объяснить не можешь.

Теперь девушка пронзительно таранит меня взглядом, пытаясь что-то сказать, но я разучился читать мысли по глазам, а может, и не умел и обманывал себя, потому что та, которую я любил, никогда бы не смогла взять деньги и уехать, оставив меня подыхать от боли.

— До сих пор не в состоянии принять, что ты согласилась променять наши чувства на деньги, — произношу мысли в слух, чувствуя, как опять увязаю в болоте воспоминаний.

— Что?! Как это променять?

Она находит мой взгляд и пытается найти ответы в нем.

— Буквально. Взять деньги и бросить меня, — медленно выдаю я.

— Какие деньги?! Я не брала деньги! — возмущается Аня.

Это выглядит так искренне, так правдоподобно, что я теряюсь.

— Хочешь сказать, что Ольга Константиновна врет? А как же расписка, подписанная твоей матерью?

Краснеет. Ну да, конечно, думала я не узнаю.

Просчиталась.

Слишком плохо знаешь мою мать. Она стала трясти полученным фактом, едва я оклемался.

— Я ничего не брала! — чеканит девушка каждое слово, словно желая, чтобы до меня дошло.

— Почему ты тогда исчезла?

— Я сделала это ради тебя. Я не хотела, чтобы Егор совершил что-то подобное.

Мрачнею. История с Егором — тайна, покрытая мраком. Придя в себя, я смутно помнил о произошедшем. В голове осталась смазанная картинка: я оборачиваюсь к Ане и чувствую боль, и она никак не вязалась с тем, что мне заявила мать и что подтвердил голос моей девушки на аудиозаписи…

— Что?

Она меняется в лице, словно снова пропустила через себя то, что произошло шесть лет назад.

— Егор угрожал, что если я не уеду… Последствия могут быть еще хуже.

До меня начинают доходить причины ее поступка, но, черт возьми, они ни фига не успокаивают и не радуют.

Это гребаное благородство мне нисколечко было не нужно!

— А я предпочел бы сдохнуть, но рядом с тобой, а не переживать тот ад! — выплевываю с претензией, поскольку не согласен с ее решением, принятым за моей спиной.

Я не был маленьким мальчиком, нуждающимся в защите! Я мог защитить нас сам, а произошедшее несчастье было всего лишь стечением обстоятельств.

Аня упрямо вскидывает подбородок, готовая отстаивать занятую позицию.

— А я снова бы уехала, лишь бы ты жил и исполнил свою мечту стать лучшим хирургом, а не погиб от рук ненормального брата!

Обида и злость встают между нами, не давая принять произошедшее, но я так устал жить с этими чувствами, они истощили меня.

Первый отвожу взгляд и спрашиваю девушку, пытаясь понять последний, не укладывающийся в голове фрагмент прошлого:

— Почему ты не пришла поговорить со мной? Разве нельзя было хотя бы все объяснить?

Стирает слезы и начинает тараторить:

— В больницу не пускали. Я хотела попасть нелегально, но встретила твою маму, и она сказала, что если я решила уехать, то не надо идти к тебе, что ты меня не отпустишь.

Конец ознакомительного фрагмента.