Кинг

Екатерина Орлова, 2023

– Попалась, – произношу первое, что приходит в голову. Беру за плечи, ощущая дрожь ее тела, и разворачиваю, прижимая к себе спиной. – Смотри, – киваю на окно, за которым разворачивается горячая сцена. – Нравится?– Нет, – блеет она.– Тебе нравится, – констатирую я, чувствуя, как она слегка напрягает бедра. – Хотела бы оказаться на месте этой женщины?– Н-нет,– шепчет она.– Тогда, если не готова к миру взрослых развлечений, не суйся туда, куда тебе приходить запретили, – произношу строгим, но все так же тихим голосом и отпускаю незнакомку.Маленький пугливый кролик. Дочка священника, учительница музыки, сладкая Дейзи. Настойчивый волонтер, которая сначала сама рвалась в мой дом, а после сбежала, вызвав у меня зависимость. Я найду тебя, Кролик, и тогда обычной поркой не ограничусь.

Глава 5

Дейзи

— Не получается! — отчаянно вскрикиваю я, прижимая плечом трубку. — Она течет, не переставая.

— Успокойся, Дейзи, — говорит сестра. — Когда должен приехать сантехник?

— Понятия не имею. Он только сказал, что выезжает, но ты же знаешь Майка. Пока со всеми не поздоровается, не явится на место. Ох, Фиона, что мне делать?

— Для начала перестань истерить. Найди вентиль, с помощью которого можно перекрыть воду.

— А где он может находиться?

— Наверное, тоже под раковиной. Посмотри там.

— Я не могу туда заглянуть! Как раз оттуда бьет вода! О, Майк пришел, повиси.

Бегу ко входной двери и, даже не глянув, кто пришел, распахиваю ее. Улыбаюсь и с облегчением выдыхаю.

— Майк.

— Привет, Дейзи, — здоровается он и шагает прямиком на кухню. Присвистывает, оглядывая череду ведер, которые я подставляла под струю, и ставит на пол инструменты. — Можешь пока выйти из кухни, я все сделаю.

— Фиона говорит, надо перекрыть воду.

Майк скептически хмыкает, а потом просовывает руку под раковину, и через пару секунд вода перестает бить фонтаном.

— Слава богу.

— И Майку, — добавляет сантехник, открывая чемодан с инструментами.

Развернувшись, ухожу в спальню, чтобы переодеться в сухую одежду.

— Фиона, ты еще тут?

— Скажи этому придурку Майку, чтобы не хмыкал там. Я умнее, чем он думает.

— Ты это услышала?

— Да он фыркнул как лошадь в конюшне мистера Лайонса.

Я смеюсь от такого сравнения.

— Расскажи мне лучше, дорогая сестра, что там за новый житель у вас появился? Мама сказала, он живет в старом особняке.

— Эм-м-м… да. — Я ненадолго зависаю и содрогаюсь от воспоминания сцен, которые наблюдала в окнах этого особняка. Никогда, даже под самыми страшными пытками я никому не сознаюсь, что видела там. — Он затворник, и я с ним пока еще не познакомилась.

— Как это? Ты не ездила к нему?

— Ездила, но меня не пустили в дом.

— Кто?

— Охрана.

— А, ну да. А имя ты хоть знаешь? Откуда он? Старый? Молодой? Или это женщина?

— Мужчина, — отвечаю, не задумываясь. Еще какой мужчина.

— Откуда ты знаешь? — подозрительно спокойным голосом спрашивает сестра. — Ты же его не видела.

— Не видела. Просто охрана… они… — я быстро пытаюсь подобрать правильный ответ, пока натягиваю на себя толстовку. — Он… в смысле охранник… сказал, что “он” — выделяю интонацией, — не жалует гостей. Не “она”, понимаешь?

Несу какую-то чушь, потому что совсем не умею врать. Я — та, кто считает, что горькая правда все же лучше сладкой лжи. Даже если сказавшего правду ждут неприятные последствия. Но вряд ли Фиона догадывается, что я подглядывала в окна чужого дома, поэтому, конечно же, не спросит о том, что я там видела. А, значит, мне не придется соврать впервые в жизни. Ну почти впервые. На вопросы типа “Идет ли мне это платье?” я предпочитаю ответить то, что человек хочет услышать, а не выразить собственное мнение. В конце-концов, все мы знаем, что на мое мнение всем плевать. Люди задают подобные вопросы только с целью обратить мое внимание на свою обновку.

— То есть, тебя даже на территорию особняка не пустили? — уточняет сестра.

— Не-а, не пустили, — отвечаю уверенно.

Технически меня и не пустили, я пробралась туда сама. Господи, до сих пор поражаюсь, как мне хватило смелости подойти к особняку и заглядывать в окна. А от увиденного там меня уже два дня бросает в жар. После этого я неистово молилась, прося Бога избавить меня от порочных мыслей и желания. Но эти сцены пробивались даже в мои сны, только в них на столе я видела не другую девушку, а… — господи, стыдно даже в мыслях признаваться в таком, — себя.

А еще я не могу забыть темный взгляд и ауру того мужчины, с которым столкнулась там и который заставил меня смотреть на ужас, творившийся в особняке. И он говорил со мной так… У меня внутри все сжималось только от одного голоса. Я даже не представляю, какой он, если сильно разозлится. Такой, мне кажется, положит меня на одну свою широкую ладонь, а второй прихлопнет. И все, меня как будто и не было.

И когда это ты, Дейзи, успела рассмотреть его ладони? Плохая девочка! Вечером снова надо помолиться дольше обычного.

— Странно, — произносит Фиона, вырывая меня из воспоминаний.

— А как у тебя дела?

Едва я заканчиваю вопрос, из кухни раздается какой-то хлопок, и я вскрикиваю.

— Что там такое? — обеспокоенно спрашивает сестра. — Дейзи, что случилось?

Несусь на кухню и обнаруживаю Майка, который выпрямляется и подхватывает чемодан с инструментами.

— Что это было? — спрашиваю я.

— Что? — хмурится он.

— Хлопок.

— А, это я чемодан закрывал, — улыбается он и озвучивает сумму за свои услуги. — У тебя тут труба лопнула, так я ее заменил. Смотри.

Он открывает воду в кране, и я вижу, что из-под раковины уже не течет.

— Спасибо.

Расплачиваюсь с ним и выпроваживаю, возвращаясь к разговору с сестрой.

— Я все слышала. Ладно, сестричка, убирай свой потоп, вечером еще созвонимся.

Мы прощаемся, я подхожу к раковине, набираю полный стакан воды и медленно пью, глядя на таинственный особняк. Хотя особняк самый обычный, а вот житель в нем таинственный. Со странными пристрастиями и, судя по всему, жестокий.

Откровенно говоря, я мечусь между двумя Дейзи: трусливой Дейзи и Дейзи, обремененной чувством долга.

Трусливая Дейзи никак не хочет больше участвовать в социальной адаптации незнакомца. Она чувствует, что все это закончится для нее плохо. Что рано или поздно она пострадает из-за этого мужчины.

А вот Дейзи, которой не дает покоя чувство долга, ругается на вторую и напоминает о том, какую роль мне доверил целый город.

Я же неспроста стала волонтером, и не просто так мне досталась именно такая роль. Жители нашего города мне доверяют. Они знают, что я не подведу. Расшибусь в лепешку, но введу новых жителей в наше общество, помогу им привить привычку посвящать воскресенье главным ценностям нашего общества: церкви и семье.

— Что же мне делать с вами, мистер? — бормочу, прижимая пустой стакан к губам.

Раздумываю примерно минуту, а потом качаю головой. Нет, я к нему больше не поеду. Ни за что. Пускай сам как-то… Чувство вины грызет меня изнутри, но я его прогоняю, пытаясь сосредоточиться на том, что в данный момент на самом деле важно: на уборке кухни. Однако в голове то и дело всплывает голос отца, который говорит, что я обязана привести этого чужака в церковь.

Вздыхаю и, отставив стакан, присаживаюсь, чтобы убраться на кухне. По крайней мере, на сегодня у меня есть отговорка, почему я не могу поехать в особняк, а это уже какая-то отсрочка.