Тёмный Охотник. Книга 1. Куклы колдуна

Екатерина Неглинская, 2023

Он собирается въехать в город, из которого так просто уже не выбраться. Воздух там пропитан сводящей с ума, пожирающей все магией. Отправиться туда – чистой воды самоубийство, но это единственный способ спасти человеческую жизнь, которая от него зависит. Нужно только найти для странного заказчика книгу, что спрятана в развалинах гиблого поселения. Ему не привыкать к риску, ведь он из воровской клики Темных Охотников и умеет закрывать самые сложные контракты. Пусть даже на это отведены считанные дни, а число конкурентов неизвестно. Для первого у него есть изворотливость, для вторых – стилеты.Он ухмыляется и пришпоривает коня, но даже не подозревает, что за ним наблюдают силы, которые в преддверии грядущей схватки уже сделали свои ставки…

Глава 4.

Бадвард хорошо умел отличать товарищей по оружию, кем бы они ни притворялись. Мошенники, что вспарывали брюхо ночи в поисках денег и удачи, встречались разные. Среди них бывали и отталкивающие типы со шрамами через всё лицо, и миловидные девицы. Но незнакомка, стоявшая у порога таверны, была не из их числа — он поставил бы на это бутылку.

Девушка осматривала зал с затаённым в глазах страхом. Как будто сомневалась, стоит ли оставаться в таверне или лучше вернуться под звёздное небо. От волнения её тёмно-рыжие брови то и дело стремились сойтись над переносицей вопреки попыткам сохранить спокойствие на лице.

Плащ на ней был лёгкий, не по переменчивой погоде весенних предгорий. Переброшенная через плечо сумка казалась пухлой, но лёгкой, если судить по тому, как прямо держалась девушка. Никакой спальник в ней не уместился бы. Гостья пришла налегке, издалека и, ко всему прочему, давно не ела. Она была бледной, осунувшейся, и только вздёрнутый носик краснел от холода.

Распознав в Лубоше хозяина, она крепче прижала к себе сумку и направилась в его сторону. Между разошедшимися полами её плаща замелькала юбка платья. Должно быть, когда-то оно имело красивый цвет еловой зелени, но теперь вылиняло, потускнело и по подолу было испачкано дорожной грязью.

— Добрый вечер, — хозяину таверны пришлось обратить внимание на гостью, потому что та встала прямо перед ним. — Сколько стоит остановиться у вас?

— Полтинник за постой, десятка за ужин, — пробасил он, глядя на неё сверху вниз. — За четвертак есть сеновал в хлеву.

Она заколебалась. Стиснула в кулаках плечевой ремень так, что костяшки пальцев побелели.

— Лубош, — Бадвард щелчком отправил серебряный катиться по столу, — будь гостеприимнее.

Здоровяк накрыл всей пятернёй монету, не дав ей упасть. Сгрёб и повернулся к кухне.

— И вино свари для госпожи, — добавил охотник вдогонку.

Девушка вздрогнула и обернулась.

— Спасибо, но это лишнее, — она гордо вздёрнула подбородок.

— А мне кажется, тёплое вино сейчас то, что нужно, — Бадвард дружелюбно улыбнулся и кивнул на стул напротив. — Тут не занято. Садись.

— Я не, — начала она и посмотрела на другие два стола.

Кубо и компания неприкрыто пялились на неё. Ещё бы! Такое хорошенькое личико не заинтересовало бы разве что покойника.

— Хорошо, — сдалась она, садясь на предложенное охотником место и снимая сумку с плеча. — Но это…

— Просто ужин, — успокоил Бадвард, наблюдая, как она пытается развязать тесёмки плаща на шее. Пальцы её не слушались и заметно дрожали. — Издалека?

— Да, — девушка наконец избавилась от накидки и торопливо одёрнула рукава платья, прикрывая запястья.

На ней не было украшений, кроме двух посеребрённых лент в волосах. И то, таких поношенных, что достались, должно быть, по наследству через несколько поколений. Девушка торопливо поправила косы, убрала со лба выбившиеся из причёски пряди.

— Я — Бадвард Хольт, — охотник одним слитным движением снял перчатку и протянул раскрытую ладонь собеседнице.

Она недоверчиво посмотрела на его руку.

— Марика, — решилась гостья наконец и ответила мягким рукопожатием.

— И где же ты, Марика, поздней весной нашла ледяную пустыню по дороге в Арнику? — пошутил он и сжал холодные пальцы собеседницы. Она быстро выскользнула из его ладони и спрятала руки под стол.

— Здесь холоднее, чем можно было ожидать, — признала девушка, глядя в сторону кухни, на пороге которой появился Лубош.

Он принёс стакан горячего вина и тарелку супа. Марика невольно поморщилась, когда тавернщик навис над ней, но быстро опомнилась.

— Спасибо, — она изобразила улыбку. Хозяин осклабился в ответ.

Девушка отодвинулась от него в сторону, насколько позволял ей стул, и переключила внимание на стакан с напитком. Сжав его в узких ладонях, сделала несколько торопливых глотков, обжигаясь.

— Из чего сегодня суп? — поинтересовался Бадвард, отвлекая хозяина от попытки утонуть взглядом в вырезе платья на груди Марики.

— Петух, — протянул Лубош неохотно.

— Тогда принеси хлеба. Кубо всё утро так старался, жаль будет, если гостья не попробует. Верно, парни? — спросил охотник с иронией у собравшихся.

На лице тавернщика появилось неодобрение с примесью обещания мести. Но он ничего не сказал и снова скрылся в кухне. Молчавший всё это время пекарь встал и вышел из таверны. За ним, как в прошлый раз, последовали любители игры в кости.

— Птица хозяину удаётся, а вот мясо я тебе не советую, — пояснил Бадвард, допивая свой эль. — Значит, никогда раньше не бывала в горах?

— Нет, — Марика отвлеклась от созерцания двери, в которую вышли завсегдатаи, и покачала головой. — А что?

— Да так, гадаю, что тебя привело в Арнику.

— Меня? — переспросила Марика. В её изумрудно-зелёных глазах снова замаячил страх, и она тут же ощетинилась. — Какое это имеет значение?

— Простое любопытство, — заверил Бадвард. — Одной в горах опасно.

— Не опаснее, чем всё остальное в этом мире, — сказала девушка твёрдо.

— Это точно, — согласился он и отодвинул от себя пустой стакан. — В таком случае, не буду давать советов. Ты и сама знаешь, что на ночь дверь комнаты стоит основательно запереть. А до рассвета лучше не выходить за порог.

Бадвард встал как раз в тот момент, когда из кухни появился Лубош с хлебом.

— Если что, зови громче. Я тут недалеко живу. Бегаю быстро.

Марика вопросительно посмотрела на него и медленно кивнула.

— Я ещё должна тебе…

— Завтра сочтёмся. Доброй ночи, — пожелал Бадвард и вышел в густые вечерние сумерки.

Направляясь к дому, он обдумывал встречу. В словах Марики почти не было правды. Она врала, что дышала. Её запястья — часть скрываемой тайны. Под рукавами старого платья могло прятаться клеймо воровки или шлюхи. Такие метки ставили горячим железом в некоторых городах особенно набожного восточного пограничья.

Бадвард допускал это, но склонялся к тому, что рыжая притворщица просто улизнула из семьи по какому-то неприятному поводу. Девчонка была из тех, что рано становятся головной болью отцов. Мастерицы лишь парой взглядов и интонаций побуждать мужские штаны падать. Горящие желанием любительницы пробовать жизнь на вкус. Да и не только жизнь!

Оставалось лишь угадать, что именно поселило в глазах Марики глубокий страх и заставило отправиться в путешествие одной. Что вынудило её рисковать жизнью на дорогах королевства, где даже таким, как он сам, не всегда везло дотянуть до вечера с целой глоткой.

***

Адель сидела на ступеньках крыльца с чашкой в руках. У ближайшего к ней куста роились светляки. На танец их огоньков в густой темноте леса и смотрела ведьма.

— Всё неплохо, — сказала она насекомым. — Просто несколько хуже, чем я предполагала.

"Время уходит, а с ним и последний шанс".

— Не последний, — возразила ведьма. — Я ещё могу. Я много чего могу.

Она приподняла ладонь и пошевелила пальцами, словно держала в них иголку. Древние имена рун сорвались с губ Адель вместе с дыханием. Она шептала их одно за другим. Звуки плыли по воздуху, оставляя тонкий серебристый след, и таяли, не добравшись до её пальцев.

“Не можешь".

Адель оборвала заклинание на полуслове и выдохнула.

— Чтоб тебе вороны глаза выклевали, — прошипела она в пустоту.

"Долг. Ты подводишь всех".

Она молча смотрела, как под ёлками собирается туман. Он мерцал в темноте зелёным. Клубился у корней, но пока не спешил приближаться. Потянуло холодом. Гнилым. Промозглым.

Ведьма встала с порога и пошла в дом. На огне грелась кастрюля с мятым боком и отбитой ручкой. Подойдя, Адель заглянула в её нутро. Аккуратно принюхалась к горячему пару. Он пах горечью трав. Помешав варево длинной ложкой, ведьма скормила кастрюле два пучка разномастного сухостоя. Пар заклубился сильнее и потянулся через край на пол против всех законов миропорядка.

— Ещё могу, — повторила в голос Адель и пошла в спальню. Там она аккуратно сняла платье и бельё. Поднесла оба запястья к носу. Они пахли растениями, лесом и древесной корой — совсем не так, как ей бы хотелось. Ведьма достала из сундучка на столе пузырёк и несколько капель из него тщательно втёрла в кожу.

“Молодец, Адель".

Взглянула на корешки книг и, вздохнув, подошла к зеркалу в раме. Оно местами совсем помутнело. Пятна патины сожрали отражение. Но Адель всё ещё могла рассмотреть себя. Она провела ладонями по крепким бокам и скользнула вниз. Когда кончики её пальцев коснулись чёрного треугольника волос, руки ведьмы остановились.

Адель поймала в зеркале отражение книжной полки.

— Нет, не молодец. Этого не будет.

"Он умрёт напрасно. Как и ты".

— Не ум…

Она замолчала, увидев сквозь окно, что зелёный туман почти подобрался к стенам дома. Метнувшись к порогу, Адель резким движением выставила вперёд руку. Пар из кастрюли, заполнивший собой к тому моменту почти весь пол кухни, потёк между её ступнями и хлынул наружу, отвоёвывая у назойливого тумана территорию.

Лес вздохнул, как великан. Где-то в чаще завыло.

Адель поёжилась, ощущая ломоту в костях от одной мысли об очередном перевоплощении. Слишком часто приходилось совершать его теперь. Но это было куда безопаснее и быстрее, чем ходить пешком.

— Подождём ещё день, — прошептала она и начала меняться.

***

В эту ночь Бадвард обошёл все дома и нашёл всех горожан. Девять человек — ровно на одного меньше, чем указала Адель, и на два, чем упоминал Кубо. Вместе с колдуном или без него, число жителей отличалось.

Их количество равнялось количеству обитаемых домов. Остальные едва держались на сваях.

Последний, в который охотник заглянул, принадлежал женщине, что сидела днём под грушевым деревом.

Теперь хозяйка была в спальне. Из соседней комнаты, куда Бадвард тихо вошёл через открытую дверь, он видел, как корчится женщина, цепляясь скрюченными пальцами за сальные простыни. Он слышал её хриплое сбивчивое дыхание. А потом она разразилась смехом. Сдавленным, лающим, как будто в груди ей что-то мешало. Её силуэт приподнялся на постели в попытке сесть, но снова рухнул. И женщина затихла.

Мерное сопение указывало на то, что она спала. Бадвард подождал и неслышно приблизился к ней. Никакой реакции. Он тронул её за плечо. Ничего.

Охотник быстро вышел из дома и направился к ближайшему из жилых, который принадлежал башмачнику. Густав тоже спал в своей тесной обшарпанной лавочке прямо за рабочим столом. То же было с кузнецом, тавернщиком, фермером.

Бадвард шёл от дома к дому, считая минуты. И через полчаса отдыхавший у жёрнова мельник Олдрих очнулся.

Примерные полчаса. Неточные. Они всё равно были лучше, чем ничего.

Он следил за горожанами до самого рассвета, желая узнать, не уснут ли они снова. Но этого не произошло, и с первыми лучами солнца охотник вернулся к себе.

***

— Подъём, бретёр! — бодро скомандовала Адель.

Бадвард заставил себя открыть глаза и сфокусировался на ведьме. Она сидела на подоконнике полубоком. Голая, разумеется. Едва прикрывалась каскадом чёрных прядей.

— Уже почти полдень, — сообщила она.

— К Лешему, я лёг утром, — охотник перевернулся на живот и прикрыл лицо рукой.

— Нет, вставай. Я хочу знать, что вчера было, — ведьма тихо прошла босыми ногами по полу и скрипнула дверцей шкафа. — Не пойдёт, слишком пыльное.

— Ты же всегда всё знаешь сама.

— Не в деталях. Я хочу услышать, как прошло знакомство.

— Никак. Она была слишком испугана для нормального разговора, — Бадвард сдался и сел на кровати. Собрал падающие на лицо пряди в хвост. Адель устроилась на краю постели.

— Тем более! Значит, нужно повторить попытку. Она как раз уже проснулась, — ведьма скривила губы в усмешке. — Дурочка.

— Что за сарказм?

— Подпёрла дверь стулом, но спит с открытым окном.

— Ну, не задыхаться же в этом гадюшнике, — он покрутил головой, разминая шею, и хмуро посмотрел на Адель. — Почему ты мне не сказала, что жители засыпают?

— Мы называем это часом волка. Когда Лотар даёт им восстановить силы. Это важно?

— Само собой! Момент, когда они не могут мне помешать.

— Нет и ещё раз нет! — ведьма пригрозила пальцем. — Это может быть ловушкой. Я не гарантирую тебе, что они вдруг не проснутся по воле колдуна, и что он не устроит на тебя охоту. Твоя жизнь важна. Слишком рискованно, чтобы полагаться на такое.

— Нам придётся рисковать, если ты хочешь чего-то добиться, — он взял с кровати штаны, встал и начал одеваться, не стесняясь показать Адель всё лучшее, что у него было на момент пробуждения. Ведьма отвернулась, изобразив безразличие.

— Пожалуйста, не торопись лезть в пекло.

— Я этим обычно деньги зарабатываю, — Бадвард затянул ремень выпрямившись. — И ещё, горожан девять. Я осмотрел все дома.

— Не может быть!

— Может, — перебил он. — Или я, по-твоему, считать не умею. Семеро мужчин, две женщины.

— Нет, — запротестовала Адель. — Должно быть десять горожан и трое чужаков. Тринадцать, это важно! Ты что-то путаешь.

— Когда ты в последний раз их считала?

— Они цыплята, что ли?

— Никогда, так? Откуда тогда цифра?

— Из дневников, — она в смущении надула щёки. — Мои прабабки многое записали. Число повторяется из дневника в дневник. Ни одним человеком меньше. Плюс Лотар — вот тебе одиннадцать, которых упомянул Кубо.

— Что если со времён твоих прабабок что-то изменилось? — он надел рубашку, скрывая под ней рисунок из татуировок на теле. — При всём уважении к твоим предкам я полагаюсь только на собственные глаза. С числом горожан нужно разобраться.

— Ладно, разберёшься. Но сейчас ты должен поговорить с нашей новенькой, — надавила она.

— Что ты хочешь? Чтобы я стоял у неё под дверью? Дай ей время осмотреться, охотнее будет с нами говорить.

Адель недовольно поджала губы и, вскочив с постели, быстро вышла из комнаты. Бадвард слышал, как хлопнула входная дверь дома, и вскоре над городом разнеслось воронье карканье.

— И тебя туда же, Аделка, — хохотнул он, натягивая сапоги.

Вскоре начался дождь. Ливень обрушился на Арнику стеной, почти как тот, что застал охотника в дороге. И Бадвард решил, что можно никуда не торопиться. Шлёпать по лужам ему не хотелось, да и рыжая лгунья в такую непогоду никуда бы не делась.

Он растопил баню, потому что мытьё едва тёплой водой накануне было не слишком убедительным. А пока она согревалась, потягивал вино на кухне за столом.

Вымокшая ворона едва не промахнулась мимо подоконника. Схватившись за него когтистыми лапами, забила крыльями и разразилась недовольным криком.

— Я в душе́ не гребу, что ты пытаешься сказать, — произнёс Бадвард весело. — Если хочешь обсудить, кто из нас прав, давай сделаем это по-человечески.

Она каркнула особенно раздражённо и начала меняться. Охотник отвернулся, чтобы не наблюдать за неприятным процессом, но звук лопающейся кожи и хруст костей всё равно достиг его слуха.

— Она уходит! — пробился голос ведьмы.

Бадвард обернулся. Адель стояла в луже натёкшей с неё дождевой воды, в которой плавали птичьи перья и ошмётки плоти. Это придётся убирать — охотник поморщился.

— И что? Сама говорила, Арника не отпускает, — возразил он, переводя взгляд на стакан.

— Она пошла в другую сторону, к болотам. Там топь. А стоячие воды — владения Лотара. Его проклятие там сильно. Если наша третья утонет, то сразу достанется колдуну. Иди за ней!

— Чтоб его, — Бадвард встал и пошёл за вещами.

— Топор возьми.

— Разберусь.

— Я покажу тебе направление, но далеко сопровождать не смогу. Проклятие меня не пустит. Иди по её следам и только по ним. Ни на что больше не обращай внимание, иначе…

Недослушав, он вышел за порог.

Дождь припустил с удвоенной силой, словно приветствуя его. За шиворот быстро потекли холодные струи. Бадвард, не сбавляя широкого шага, набросил капюшон на голову. Антрацитовая ворона с карканьем пронеслась над ним и бодро захлопала крыльями в сторону леса.

Над первой же поляной, куда они вышли, птица сделала круг и улетела прочь. Охотник сощурился, пытаясь сквозь слепые потоки воды хоть что-то рассмотреть. Присел, рассматривая землю. Всё затопило, не осталось и намёка на следы.

Бадвард поудобнее перехватил рукоять топора и пошёл прямо, надеясь, что беглянке не пришло в голову свернуть.

Земля под ногами чавкала, сапоги по щиколотку тонули в густой влаге. Среди трухлявых древесных стволов собрались тени.

Справа хрустнула ветка.

Охотник бросил туда короткий взгляд — пусто.

Вода прибывала. Он остановился и поднял отвороты сапог, потому что вонючая жижа грозила скоро добраться до колен.

“Бад-вард”, — протяжно раздалось слева.

То ли голос, то ли стон.

Он пошёл дальше, не меняя курса. В глуши что только ни мерещится.

Вязкая топь поднялась уже выше колен, заставляя сбавить шаг и ставить ноги аккуратнее.

“Бадвард”, — выдохнули справа возле плеча.

Охотник сделал обманное движение в сторону и резко обернулся.