Жить, чтобы вспомнить

Доминика Коллосски, 2021

Как исправить ошибку, совершенную за тысячу лет до нашей эры? Сколько бед может повлечь за собой одна встреча и сколько жизней потребуется, чтобы все исправить? Аннетт живет обычной, скучной жизнью и только благодаря таблеткам может прожить насыщенную жизнь ее героини дерзкой Кошки, принцессы, которую выдают замуж насильно и которую спасает бандит, решающий сыграть с ней злую шутку… Мужчина, прожигающий жизнь, ради развлечения собирается ограбить квартиру, но, увидев там умирающую девочку решает рискнуть всем и отнести ее в больницу. Тогда он еще не знал сколько проблем принесёт ему этот отчаянный шаг. Она становится его искуплением, но сможет ли он воспользоваться шансом изменить свою жизнь… Из века в век все повторяется, а что если последняя жизнь была дана им, чтобы все вспомнить и изменить свою судьбу? А быть может это всего лишь сон?

Треск

1

Девушка в красном бархатном платье из самых лучших тканей в окрестностях бежала все дальше в лес и все дальше от нее раздавались выкрики ее имени. Она споткнулась уже сотни раз и столько же упала. Ее платье постепенно превращалось в тряпку которой несколько лет мыли самые темные и захламленные подвалы. Девушка остановилась отдышаться, опираясь на дерево, но услышала неподалёку шорохи и снова двинулась вперед. Она понимала, что у нее больше не хватает сил бежать. Споткнувшись еще раз, она упала в кусты, усыпанные ярко красными мелкими ягодками. Оглянувшись, сквозь тонкие веточки она увидела вдали быстро приближающегося человека. Казалось, теперь она в западне, но просто не может быть пойманной. Тогда она узнала эти красное ягодки: когда-то она видела их в одной из тысячи прочитанных книг. Смертельно ядовитые. Она набрала небольшую горсть в руку и, еще раз оглянувшись, положила горсть в рот. Быстро жуя и глотая горькое пюре, она поползла вглубь кустов. Даже будучи мертвой, она не может быть поймана. Голова начала кружится, а по желудку распространялся быстро усиливавшийся жар. Вдруг рука соскользнула, ей показалось, что это действие яда и она попыталась продвинуться вперед еще хотя бы на пару сантиметров, но провалилась, будто Алиса только не в Страну Чудес, а в темноту. Это был обрыв, а внизу ее подхватили хищные лапы терновника.

Мужчина в потрепанной одежде подошел к краю обрыва и всмотрелся в кусты. «Что не так с этой девушкой?» — подумал он. — «Нет, в терновник я не полезу.» Он развернулся и уже собирался уйти, но рука совести потянула его назад и он, тяжело вздохнув, начал спускаться вниз.

По своеобразному укрытию (если, конечно, оно может хоть что-то укрыть) в поисках трав бегал высокий, плотно сложенный мужчина, рыща по, разных размеров, баночкам с засохшими листьями, травами и цветами разнообразной окраски. Найдя нужную траву, он бросал ее в ступу или же, понюхав, передумывал и откладывал обратно в баночку. На странной имитации подстилки лежала молодая девушка с длинными, вьющимися, темными волосами, которые, по-видимому, были сложены в аккуратно заплетенную прическу. Платье из дорогого бархатного материала было безвозвратно испорчено: все в грязи и в зацепках, будто потрепано как минимум стаей собак. Да и сама девушка была вся в ссадинах, синяках и грязевых пятнах.

Она с трудом открыла глаза и яркий солнечный свет ослепил ее. Она тут же прищурилась, пытаясь разглядеть место, в котором находится. Это нечто напоминало перевалочный пункт старого лекаря. Вместо крыши и стен были изогнутые стволы упавших деревьев. На одном из импровизированных столов расположились баночки с чем-то непонятным, а посередине всего этого горел костер, над которым на тонких, но сильных прутьях держался котелок. И не боится же хозяин этого убежища спалить свой дом?

— Очнулась? — спросил незнакомец. — Вчера, когда я вынес тебя из леса, ты не представилась. Так как тебя зовут?

— Вы кто такой? Лекарь? — недоумевала девушка.

— Можно и так сказать. — усмехнувшись, ответил он и, вывалив содержимое ступки в глиняный стакан, залил его кипятком из котелка и протянул девушке. — Выпей, станет легче.

— Не буду я ничего пить. Я даже не знаю Вас! — возмутилась она.

— Я Вас тоже не знаю, но почему-то помог, когда увидел без сознания в терновых зарослях, истекающую кровью, а достать Вас оттуда было крайне сложно, уж поверьте. — парировал незнакомец.

По лицу девушки сразу стало понятно, что она вспомнила как она оказала в терновых кустах, от чего бежала так рьяно и что довело ее до такого состояния. Она устремила свой взгляд вдаль, где за холмами виднелись очертания многовекового замка.

— Эй, — мужчина провел рукой у нее перед лицом и девушка, моргнув несколько раз, устремила на него непонимающий взгляд. — назовешь свое имя?

— Мы с вами на «ты» не переходили! — возмутилась она. — И я даже не подумаю говорить ВАМ свое имя, тем более не зная вашего!

— Ох, простите меня миледи! — театрально поклонился он. — Вообще-то я первый спросил, как ВАС зовут. Я прощаю Вам вашу манерность, только потому что у вашего высочества может быть сотрясение, но, если это повториться, я быстро верну вас туда, откуда взял.

— Я Вам что вещь? Подождите, ваше высочество?.. Откуда вы знаете?

— Так я попал? Вы оказывается «ваше высочество»! — удивленно воскликнул мужчина. — С ума сойти, вы пропавшая Аннетт!

— Нет, вы не так поняли! — запротестовала девушка. — Я вовсе не она! Вы мне, конечно, льстите…

— Я спас саму принцессу Аннетт! А я-то думаю, где я мог Вас видеть! Это сколько же мне заплатят, если я Вас еще и во дворец доставлю! — мужчина полностью игнорировал ее слова.

— Послушайте, я не Аннетт! У меня вообще другое имя! — кричала девушка.

Широкоплечий незнакомец недоверчиво закивал.

— Угу и как же Вас зовут? — девушка молча потупила взгляд в землю. — Все, пошли домой, нагулялась. — он схватил ее за руку, но девушка вывернулась.

— Все зовут меня Кошкой. — выпалила она.

— Как? — усмехнулся незнакомец.

— Кошка. — величественно повторила она. — Это мое прозвище с улицы, свое имя-то я давно позабыла. Я «ваше высочество» среди воров, поэтому-то я и удивилась, что вы узнали меня. — возникла пауза, мужчина сверлил ее насмешливым взглядом, а девушка горделиво отвечала ему. — Я представилась, теперь Вы. Как Вас зовут?

— Кот. — ответил он, не отводя глаз.

— Кот? — удивилась девушка.

— Да. — подтвердил он.

— Это же ложь.

— В моем имени не больше лжи, чем в твоем. — сказал мужчина и тут же добавил: — А вообще, если ТЫ «ваше воровское высочество», докажи это.

— И как же? — усмехнулась Кошка. — Будете спрашивать с меня историю воровского дома?

— Типа того. — ответил Кот и, резко вытащив из-за пазухи ножик, кинул в девушку. Нож пролетел в миллиметре от ее лица, врезавшись в ствол дерева. В ту же секунду, напуганная до смерти Кошка, потеряла сознание, но мужчина успел подхватить ее на руки, заранее зная исход событий. — Да ты не «ваше воровское высочество», ты «ваше воровское величество». — сказал Кот, откинув темную прядь, напоминающую волну в штормовую погоду, со лба девушки.

Кошка снова открыла глаза после легкого обморока, но картина не изменилась: все то же странное место, все тот же дерзкий незнакомец, только сейчас он сидел у костра и что-то помешивал в котелке, а не рыскал по разноцветным баночкам.

— Вы в своем уме? — воскликнула она. — А если бы Вы попали в меня?

— Я бы не попал. Я четко целился в дерево. — ответил Кот, не поднимая глаз.

— Он же пролетел прямо у меня рядом с ухом! — заикаясь, продолжала Кошка.

— Мне казалось, что рядом с Вашим ухом мисс «воровское высочество» пролетел не один кинжал, разве нет? — с издевкой спросил мужчина. — Послушай, я по натуре очень подлый, крайне гнилой человек и мне ничего не стоит прям сейчас сдать самозванку настоящей принцессе воров. Скорее всего ты даже не слышала, как воры расправляются с дерзкими девчонками, иначе не сидела бы сейчас здесь, а, уж поверь, они делают это весьма разнообразно и крайне жестоко. Ты вообще можешь хотя бы представить себе, что значит фраза: «крайне разнообразная жестокость»? — девушка нервно отрицательно покачала головой. — Но моя подлость просто не позволяет мне не воспользоваться своим положением. — он встал и, приблизившись к девушке, сел напротив нее на одно колено, а на второе оперся рукой. — Ты как дар с небес упала ко мне в руки, в прямом и переносном смысле. — с ухмылкой сказал Кот.

— И что вы попросите от меня взамен на мою жизнь? — дрожащим голосом спросила девушка.

— При такой формулировке я могу попросить намного больше, чем задумал. — мужчина потянулся к ее лицу, но, остановившись, судорожно опустил руку. Минуту он смотрел в напуганные до смерти глаза Кошки и потом выпалил: — Ты поможешь мне ограбить замок.

— Что? Это же дом моих родителей! Я не могу! Мое имя будет опорочено, и я никогда не смогу вернуться туда! — восклицала она, но мужчина был готов вести диалог, ведь она все равно в конце концов согласиться.

— Твое имя, — он резким движением схватил ее за волосы. — будет опорочено, если ты попадёшь в руки бандитов, у которых больше пяти лет не было женщины. Ты и минуты не выдержишь там с таким симпатичным личиком. — Кот отпустил ее волосы и встал. — Да ладно тебе! Они не обеднеют, а мне и моей семье кусок хлеба и нормальная кровать!

— А еще выпивка и уличные женщины. — тихо добавила Кошка.

— Не без этого. — сверкнув глазами, ответил Кот. — Я предоставил тебе два пути. Выбор за тобой. — мужчина начал собирать в тканевую сумку некоторые баночки.

— Как мне к Вам обращаться? — неуверенно спросила девушка.

— Кот. — ответил он, не оборачиваясь.

— Это глупо. Я не буду Вас так называть.

— Тогда я буду называть тебя ваше высочество Аннетт. — парировал он и, одев сумку через плечо, протянул ей руку. — Решила? — девушка потянулась к нему, чтобы опереться и встать с грязной подстилки, по которой ползали муравьи, паучки и прочие гады, но Кот быстро пожал ей руку. — Правильно решила.

Он отнял руку и пошел вперед. Девушка устремила недоуменный взгляд ему в спину, а он, почувствовав это, победно улыбнулся. Кошка подскочила на ноги и мелкими шажками побежала вслед за ним.

2

К стойке регистрации подошел врач и взял какие-то бумаги. Эти бумаги точно относятся к моей незнакомке. Еще не много побеседовав с женщиной-регистраторшей, она указала ему на меня, и он направился в мою сторону. Так и знал, что они обсуждали Аннетт (хотя тогда я еще и не знал ее имени). Обычно, когда в больнице ждут какого-то человека (особенно если это девушка, которая находится при смерти) и после долгого панического ожидания в холл выходит врач, ожидающий человек нервно подскакивает и молящими глазами смотрит на врача, который идет к нему словно в рапиде (хотя он и идет совершенно обычным, привычным ему шагом) мол: «Прошу вас, скажите, что он/она жив! Только не сообщайте печальные вести! Или скажите, но аккуратно, чтобы я не сразу понял. Нет, лучше обрубите и дело с концом.» А я ничего такого не чувствовал. Не подумайте, что я бессердечный сухарь, если бы я был таковым, то спокойно вынес бы квартиру и даже не обратил бы на нее внимание, но, по сути, она ведь мне никто. Мы даже не знакомы. Конечно, было волнительно не напрасно ли я нес ее около пяти километров (на самом деле, не считал, но, когда я добрался до госпиталя, то знатно выдохся), но я не могу сказать, что действительно переживал за нее. Тем более, я просидел в холле уже пять часов, и я чувствовал жуткую усталость и даже скуку. Не спрашивайте меня зачем же я тогда сидел здесь столько времени, если я мог оставить ее врачам и ехать домой, отсыпаться после «тяжелых трудовых будней». Мне просто нужно было знать, что же с ней случилось. Девяносто процентов меня удерживало простое любопытство (можно ли вообще употребить эту фразу к человеческой жизни?).

Врач подошел ко мне и протянул руку. Попытался установить контакт.

— Здравствуйте! Вы принесли бездомную девушку несколько часов назад?

— Она не бездомная. — серьезно сказал я, но тут же понял насколько подозрительно это прозвучало. Ведь по легенде я нашел ее на улице и, следовательно, ничего о ней не мог знать. На тот момент во мне взыграло какое-то чувство (чувство справедливости или чувство стыда?), которое сказало эту фразу раньше, чем я успел подумать. — Я имею ввиду, когда ей стало плохо, она только вышла из автобуса, значит, наверное, она куда-то ехала.

— Не знаю, вам виднее, но здоровье у нее как у бездомной. Мы ее еле откачали. — значит выжила и на том спасибо. Остальное в принципе не важно. — Остановка сердца, сильная интоксикация, началось заражение крови. — бедная девочка, она показалась мне совсем молоденькой. — Вы точно не ее родственник?

— Нет. — я коротко ответил. Скорей бы уже покончить с этим.

— Никогда не были знакомы с ней? С ее семьей? Никаких сведений о ней вам не известны? — на все вопросы я отрицательно качал головой, хотя мне пришло в голову, что я знаю ее адрес.

— Тогда, к сожалению, я не имею права пропустить вас к ней. Единственное, что я могу посоветовать, если хотите, вы можете ее подождать здесь. Тем более, раз у нее нет документов, она должна будет покинуть больницу до 12. — Мои глаза чуть не вылезли на лоб.

— После остановки сердца и заражения крови она должна встать с больничной койки меньше чем через 10 часов? Вы в своем уме? — мне показалось, что я говорил намного громче, чем было бы этично.

— Мы ее реанимировали. Через пару часов она должна очнутся. Мы спасли ее жизнь, а просто так ее здесь никто не оставит. Сами подумайте: грязная девушка с отвратительным здоровьем без документов, без знакомых или родственников…

— Хорошо, я понял. — я вздохнул и достал кожаный кошелек. — Сколько стоит оставить ее на один день, до вечера?

— Полторы тысячи. — Я взглядом пересчитал наличные. — Это только место без ухода.

— Пять тысяч и отдельная палата. — врач, усмехнувшись, покачал головой.

— Десять.

— С уходом? — врач кивнул, и я сунул ему все свои деньги, которые лежали в кошельке.

— Не мне. — отшатнулся он. — На регистратуре.

— У меня нет времени.

— Ничего не могу поделать. Вам нужно заключить договор. Платные услуги выполняются только на договорной основе.

— Хорошо, спасибо. — врач снова кивнул и отправился по своим делам, а я, тяжело вздохнув, пошел оформлять документы.

Это заняло не больше десяти минут. Как только я закончил, сразу же направился к выходу. С ума сойти, я только что спас жизнь человеку. Кому из знакомых скажу, не поверят. Мне нужно идти к ней домой и сообщить родителям, чтобы они принесли в больницу документы. Только сначала нужно заехать к себе домой. Я посмотрел на часы: еще 3 часа утра. Подельник, на которого я рассчитывал, уехал, метро еще не работает, денег на такси нет, пешком дойти чисто физически невозможно. Конечно, они сто процентов сейчас не спят, но я не могу заявится к ним с таким помятым лицом и в черной подозрительной одежде. Но 3 часа просто шататься по улицам тоже не вариант, хотя ночка была действительно тяжелая. Я одел маленькие наушники и, включив первую попавшуюся песню, пошел подышать в парк. Летние ночи очень коротки, совсем скоро будет рассвет. Идеальная атмосфера, чтобы переваривать недавние события, произошедшие в моей жизни.

Аннетт открыла глаза ровно в 5.20 в отдельной палате. Врач сказал, что это удивительное рвение к жизни, потому что после того, что она пережила мало кто возвращается к привычной жизни.

— Вы должны быть благодарны одному человеку, который принес вас сюда. Он сказал, что вы не знакомы. Оказывается, на нашей планете еще встречаются добрые люди. Скажите, Вам есть восемнадцать?

— Есть. — слабым голосом ответила девушка.

— Вы выглядите молодо, но изнеможённо. Когда мы взяли Вашу кровь на анализ, заключение показало большое содержание одного вещества в вашей крови. Догадываетесь какого? — девушка, тяжело сглотнув, кивнула. — Я часто встречаю таких как вы и понимаю, что не в силах повлиять на Вас нотациями, но Вы должны знать, что у Вас огромные проблемы со здоровьем. Если будете продолжать в том же духе, долго не проживете.

— Вы слишком жесткий для врача. — прохрипела девушка.

— Я не испытываю к таким как Вы жалости, но, к сожалению, обязан помогать. Вы сами себя травите, а нам вас с того света вытаскивать. Никогда не понимал, неужели вам настолько ненавистна жизнь?

— Я не хочу умирать. — тихо ответила Аннетт.

— Не умрете. На этот раз. Поправляйтесь. — ответил врач и вышел из палаты.

По щекам девушки потекли слезы. Только что она поняла, что уже очень давно она не жила вот так в настоящем времени. Самой ей пока было сложно дышать, поэтому в ноздри была вставлена двухходовая канюля. Она чувствовала этот влажный воздух, поступающий через трубки, чувствовала свежесть простыней, смотрела на яркий, больничный свет и не щурила глаза и в этот момент она поняла, что больше никогда сюда не вернется.