Мастер третьего ранга

Дмитрий Коробкин, 2021

Спустя сотни лет после апокалипсиса, когда человечество едва восстало из руин, в мире новой эры, где больше нет войн, а земля более не желает принимать в себя мертвецов, опытный охотник на чудовищ отправляется в опасный путь. Настала пора доставить своего ученика в Обитель Мастеров. Но вместо этого нудный простак мастер-слабосилок становится пешкой на шахматной доске тайных сил. Героем третьесортного романа, который путешествуя по разоренным людоедами землям, должен слепо следовать уготованному злодеями сюжету. Что в конце тяжелого пути: счастье или трагический финал? Вам предстоит узнать к чему приведут героя дороги постоянно меняющегося, опасного мира. Содержит нецензурную брань.

Оглавление

9. Стерх.

Покрасневший голова селения, в который раз заливался в приступе удушливого кашля. Он кашлял, сипел и стучал кулаком по столу, успевая глотнуть лишь немного воздуха, между спазмами.

Мастер, стоя у стола, молча осматривал жилище сельского головы. А жил голова, судя по всему худо–бедно. Обстановка избы была неказистой, и откровенно простой.

По мнению мастера, могло бы быть и лучше. Должность и положение в обществе позволяло голове в меру тянуть свое в карман. Но голова, пожилой, и неизлечимо больной, жил простенько. Даже аскетично. Впрочем, охотнику на нечисть до этого не было дела. Он ждал свою плату за контракт.

Голова продышался, и посмотрел налитыми кровью от кашля глазами на бесстрастно взирающего на него мастера.

— Где я тебе возьму еще тридцать золотых? Мы договаривались всего на двадцать, — произнес пожилой мужчина.

— Это не мое дело. Мы заключили контракт, на устранение проблемы. Я устранил. Но шел я на болотника, а не оборотня. А оборотень стоит пятьдесят. — деловым тоном отвечал, плечистый мужчина с густой бородой.

— А почем мне знать, что этот оборванец оборотень? — зло спросил голова, сдерживая изо всех сил новый приступ кашля. — Они ж вроде как в полнолуние только оборачиваются, а сейчас не полная луна, не новолуние даже.

— Я обнаружил его невдалеке от растерзанного трупа вашего селянина, — рассматривая грязь на ухоженных ногтях, говорил охотник. — Труп был еще теплый. Вокруг, ни одной живой твари кроме него. И вообще, большинству оборотней откровенно без разницы, когда оборачиваться. Просто в полнолуние они набирают полную силу и почти не уязвимы. Платите, я забираю его с собой. Нет, оставляю, и делайте сами с ним, что хотите. Но подавляющие оковы, я забираю с собой.

— Черт с тобой, Стерх! Забирай. Из своих доплачу.

«Все–таки ворует, — с ухмылкой думал мастер, забирая со стола мешочек с золотом. — Ну, тогда наворует себе еще. А нам тоже кушать что–то надо».

— Бывай голова. Не хворай, — бросил, выходя во двор Стерх и хлопнул дверью.

Вот козел старый. Тут корячишься сутками, нечисть для них вылавливаешь, по болотам, и буреломам, а они еще объегорить норовят. Нет, нельзя быть таким добрым. Нельзя. Ни то на шею сядут и ножки свесят.

Он подошел к коновязи, к которой был прикован грязный оборванец, что не мог связать и двух слов, но испуганно таращился на мастера.

Проступало в нем нечто звериное. Не ошибся. Да только под юродивого оборотень закосить решил.

— Чего таращишься нелюдь? — вспылил охотник, и замахнулся крупным кулаком.

Оборванец, гремя цепями, тут же закрыл лицо руками и заскулил.

— Не дергайся нечисть, — передумав бить оборотня, приказал мастер, и, отстегнув кандалы от коновязи, повел его к телеге, запряженной нервничающей лошадью.

Добытого живьем оборотня, следовало доставить в ближайшее представительство Братства. И почти всегда, это был сплошной геморрой. Зато, можно было получить и некоторые бонусы за это. Ведь оборотня редко, но можно было вылечить, а кровь оборотней шла на иммуномодулирующие вакцины, для прививания будущим мастерам.

Охотник пинком загнал оборванца на телегу, и стал крепить к специальным, крепким кольцам, сдерживающие кандалы. Из–под натершего шею, посеребренного ошейника уже проступала сукровица, и оборванец тихо поскуливал, пока мастер дергал цепи, и проверял насколько крепко все приладил.

Мимо телеги проходила девчонка лет пятнадцати, неся деревянные ведра с водой. У оборванца призывно заурчало в животе, он протянул к ней руку, покрытую заскорузлой грязью, но цепь остановила движение.

Девчонка взвизгнула и отскочила от телеги. Расплескивая воду, она засеменила быстрей и вскоре скрылась за углом ближайшей избы.

— Ну тварь, — процедил Стерх оборотню сквозь зубы, натянув цепь ошейника, из–под которого заструилась кровь. — Этим ты подписал себе смертный приговор.

Взобравшись на телегу, мастер щелкнул поводьями и направил лошадь, по дороге, идущей сквозь темный, густой лес.

***

Телега стояла под раскидистым дубом, что трепетал на холодном ветру блестящими листьями. Кандалы на руках оборванца сменила веревка, стянувшая их за спиной до посинения. Ошейник, сменила табличка с надписью «Людоед», а следом, шею обвила петля.

Мужчина в лохмотьях стоя на цыпочках, на краю телеги, скулил, плакал, и пытался что–то сказать.

— Но — Рябая! — хлестнул мастер лошадь.

За спиной послышался шорох крепкой ветви и удаляющийся хрип. Мужчине было все равно. Он даже не стал оборачиваться, погоняя лошадку, неспешно бредущую по скрытой в густой тени леса, грунтовой дороге. Он решил не заморачиваться с оборотнем.

Чтобы доставить его в представительство Братства, пришлось бы делать значительный крюк, а Стерх, как и все мастера спешил в Обитель. Да и не был он уверен в том, что пойманный в лесу идиот, действительно, зверь. Если ошибся, на смех поднимут. А так, пятьдесят золотых ведь тоже неплохо.

Мерно шагала лошадка, поскрипывала телега, попискивали плохо смазанные колеса. Многоголосье птиц путалось в густых ветвях, нависших над дорогой. Дремлющий от покачивания мастер, мыслями был уже далеко впереди. Там, где в ближайшем небольшом городке, стояла неплохая корчма, с крепкой выпивкой и доступными девушками, всем известного поведения.

Внимание Стерха привлекло нечто непонятное, торчащее из кустов с красными ягодами. Когда он присмотрелся, то это оказалась, обтянутая платьицем, ладная, женская попка. Он притормозил лошадь. Телега остановилась. Охотник встал в полный рост, и огляделся вокруг.

Вокруг никого, лишь ладненькая мишень, маячащая в кустах. Он просмотрел все в спектре иного взгляда, снова ничего. Так, мелкое зверье.

Может и до корчмы обломится женской ласки. Нет, он конечно не зверь, насильничать не стал бы. Но бабы сами из сарафанов выпрыгивают, лишь завидят мастерское клеймо. А он каждый раз не гнушался пользоваться этим. Ну как тут право можно отказать?

Мастер спрыгнул с телеги и бесшумно направился к кустам, где девушка, собирала в лукошко спелые ягоды. Хотел было напугать, но передумал. Подойдя поближе, он стал оценивать габариты данного экземпляра.

Узенькие плечики, точеная талия, выразительные бедра, русая коса, из–под венка змеится по спине и заканчивается у сочных ягодиц, проступающих сквозь облегающее, тонкое платье. Все точь–в–точь как он любит. Теперь дело за малым. Хотя малый был уже в деле.

— Девушка, а девушка, — вкрадчиво начал он. — Вам тут одной не страшно?

— Нет, господин, — ответила она и обернулась.

Зажатая меж ее острых зубов ягода лопнула, по синим губам стекла алая, словно кровь капля сока. На мастера воззрились изумрудного цвета глаза с вертикальным зрачком.

— Черти бы тебя побрали, зараза! — воскликнул Стерх, выхватив заговоренный нож. — Как же я тебя не распознал?

Девушка оказалась мавкой, верней, одной из ее ипостасей, злобышкой. Красивой, но частокол мелких, острых зубок, и трупная синева губ, портили все впечатление, невольно вызывая бегущий по спине холодок. Эти заразы ненавидели бабников, чувствуя их за километр, и буквально открывали на них охоту. Отбиться умелому человеку от них не трудно, если у него хорошая реакция и заговоренный нож.

Она взмахнула в направлении его горла тонкой ручкой, с острыми, точно лезвия коготками. Но охотник отшатнулся, почувствовав у кадыка, только легкий ветерок, и сделал выпад, направляя острый клинок, ей в грудь.

Острие всего–навсего скользнуло по ткани ее платья. Она вовремя отскочила, и, заливаясь смехом, скрылась в кустах.

— Мать же твою, водную стихию, — ругался мастер отступая к телеге, при этом, не забывая крутить головой. — Вот так опростоволосился. И лошадь не отреагировала. Что за бля?

Лошадь, наконец, отреагировала, но не на злобышку, а на вскочивший, на телегу, обтянутый лохмотьями скелет.

–Плять! Да что же такое! У чуйки что, сегодня выходной? — ошарашенно воскликнул Мастер.

Лошадь испуганно заржала, и рванула телегу вперед по дороге, унося с собой все оружие, и приспособы. Костомах, скатившись с телеги, упал на четвереньки, вонзив свои клинки в грунт, чем и воспользовался мастер.

С разбега, железный носок, его ботинка со свистом метнулся к скелету, и отправил череп в стремительный полет. Затем Стерх подпрыгнул и приземлился обеими ногами на спину костомахи.

Из–под ног, брызнули раздавленные кости, скелет развалился и затих. Застигнутый врасплох, мастер завертел, головой ожидая новых нападений.

— Что же, весьма неплохо, — прозвучало у него в голове. — Ты достоин своей репутации Стерх!

— Где ты? — вскричал он. — Покажись! Или ты просто напустишь, своих марионеток, на безоружного?

— Нет, ну зачем же? — На дорогу из–за дуба вышагнула высокая фигура, в сером балахоне. — Не хочу уподобляться тебе, и поступлю честно. Три маленьких испытания, и ты свободен. Кстати первое ты, уже прошел. — Указала рука, скрытая балахоном, на кости.

— Это я не честен? — озлился мастер. — В чем?

— Ну–ну, давай не будем. Ты ведь сам знаешь, что повесил не оборотня. Да еще и денег заработал, на убийстве несчастного, ни в чем неповинного юродивого. И ведь тебе это не впервой? Да, мастер?

Стерх заскрипел зубами от злости. Он сжал в руке свой большой заговоренный нож и был готов ринуться на кукловода, но подсознательно понимал, что этого ему сделать не дадут.

— Ты мне на совесть не капай, — сквозь зубы процедил мастер. — Чай сам не ангел. Что за испытания?

— Ничего такого, что не преодолел бы мастер твоего уровня. Ты готов?

— И ты меня отпустишь? Слово даешь?

— Ох уж это ваше священное слово. Так и быть, даю тебе свое слово, что отпущу живым, если одолеешь, еще два испытания. Готов?

— Давай, — обреченно ответил Стерх.

Он стал в стойку, и приготовился громить костомах, которых кукловод будет на него напускать. Нож против них не оружие вообще, но они хрупкие, и разрушать их не проблема, главное вовремя увернуться от клинков.

Кукловод отвел в сторону руку, словно делая кому–то приглашающий жест.

— Сейчас Мастер, для отчистки твоей, совести, если она конечно у тебя есть, я предоставляю, возможность честно отработать нечестно взятые тобой деньги.

Затрещали кусты, и против ожидания Стерха, на дорогу вырвался огромный матерый волк. Это был оборотень в полной своей форме. Страшный, серый зверь. Машина для убийств.

Пасть зверя оскалилась, из нее полился утробный злобный рык. Глаза горели ненавистью, под серой шкурой, перекатывались бугры переразвитых мышц. Волк впился в дорогу когтями, он был готов к рывку.

— Твою ж волчью мамашу! — выругался мастер, крепко сжимая дрогнувшей рукой нож.

Оборотень ринулся на Стерха, но тот стоял. И стоял до тех пор, пока зверь приблизился вплотную. Затем он резко сдвинулся в сторону, и острие ножа, вспороло борозду на боку зверя. Монстра завертело, мастер ушел в кувырок, и вскочил, уже лицом к раненому оборотню.

Не чувствуя боли оборотень разогнался и взмыл в воздух, целя огромной пастью, в горло охотника.

Тут мастер сделал то, что не рекомендовали наставники, но множество, раз встречалось в книгах. Он упал на колени и изогнулся назад, выставив над собою нож.

Врали книги, правы были учителя, а может наклон острия был не тот. Клинок не вспорол брюхо волка, а лишь скользнул по его крепкой шкуре, и Стерх завалился на спину.

Оборотень, сбитый с траектории, ударом в живот приземлился рядом с мастером. Махнул перед лицом упавшего на спину мужчины серый хвост. Зверь быстро разворачивал корпус. Мастер перекатился на живот. Теперь все зависело от того, кто первым закончит свое движение.

Встретились они одновременно. Морда волка, и метущийся в нее клинок.

Зверь гортанно вскричал, именно не взвыл, а вскричал. Клинок вырвался из глазницы и следом с силой вонзился под челюсть, пронзив ее, а также глотку, и мозг. Зверь рванулся, вперед, после повалился набок и, хрипя, стал сучить лапами. Стерх с трудом выдернул клинок, и чтобы уж наверняка, вонзил его оборотню в широкую грудь.

— Браво мастер! Криво, косо, но результативно. Ты отработал свои деньги.

–Что дальше? — поинтересовался мастер, смотря на то, как волчье тело становится человеческим и встал с колена.

— А далее будет неслыханное, — восторженно ответил кукловод. — Я позволю, без особых усилий убить себя.

— Что? — не понял опешивший мужчина.

— Ты все правильно расслышал. Но прежде угадай где.

На дорогу выступили еще несколько фигур, в одинаковых серых балахонах. Они стали кружиться с кукловодом, перемешиваясь и снова кружась. Как Стерх не старался в этом безумном танце потерять, ту единственную фигуру, он ее все же потерял. Они остановились, выстроившись в ряд среди дороги.

— Одна попытка, — прозвучало у мастера в голове. — Ошибка–смерть.

Стерх смотрел на одинаковые фигуры, со скрытыми мраком глубоких капюшонов лицами, на то, как мерно колыхает их одеяния холодный ветер. Никаких отличий. Он просканировал их иным взглядом, но тот ничего не показал. Он просканировал экстрасенсорно. Бесполезно.

— Ну же, мастер, поспеши!

— Тебя среди них нет.

— Есть, — вторглось в голову мужчины. — Никаких шуток мастер. Я честен в отличие от тебя.

Мужчина присмотрелся внимательнее. Одна из фигур, была все же отличимой от всех, немного крупнее, и ясно было видно, что она тихонечко дышала. Он все же решился, подскочил и нанес удар.

Фигура, схватившись за окровавленную грудь, упала на колени, захрипела. Мастер ухмыльнулся своей догадке и откинул с головы получившего смертельный удар капюшон.

Это был один из его братьев: мастер по кличке Звонарь.

— Где я… Что… — хрипел он, отняв от груди окровавленную руку. — Стерх? За что?

Убитый мастер повалился на спину и затих. Стерх, не веря своим глазам, не понимая, что происходит, выронил нож.

— Ошибка мастер, — произнесла стоящая рядом фигура.

Из широкого рукава, балахона, в грудь охотника взметнулся тонкий стилет. Стерх упал вниз лицом на пыльную дорогу.

— А ведь ты был совсем близко. Не правда ли, обидно?

К кукловоду подошел детский скелетик. Кукловод перешагнул через труп мастера, и, взяв его за руку, повел скелетик в лес. Фигуры в балахонах тут же ссутулились и побрели следом за ним.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я