Гувернантка из другого мира, или Фея с поличным

Диана Хант

Глава 11 О том, как я слушала шёпот

Очнулась я от чьего-то присутствия в комнате. Даже, скорее, от чьего-то взгляда. Взгляд был пристальным и… недобрым.

Совсем недобрым.

Первый порыв — вскочить, взглянуть в глаза смотрящему — был задавлен на корню тотчас же. Жизнь в приюте научила: ничто не даёт бо̀льшего преимущества в схватке, чем когда враг тебя недооценивает!

А тот, кто смотрел, был врагом. Однозначно.

Поэтому, не открывая глаз, я чуть разжала пальцы, готовая в ту же секунду сомкнуть их на рукоятке зонтика. Зонтик был рядом. Я поняла это по привычному покалыванию в пальцах. Зонтик был готов прыгнуть в мою ладонь в любой момент, но тоже… выжидал. И вдруг поняла: зонтик, как и я, считал незваного гостя врагом. И злился!

Размышления на тему, откуда у зонтика может быть собственное мнение, прервал свистящий шёпот.

— Что за спектакль вы здесь устроили, леди?!

Мужской голос. Кажется. Ну… или очень низкий женский. Непонятно. Шепчет же. И очень тихо шепчет.

— Я с вами говорю, леди! Я же вижу, вы не спите!

А вот докажи. Проверь сначала. А мы тебя… зонтиком!

По коже побежал неприятный холодок: я почувствовала чужую досаду. Раздражение на моё упрямство. Но в то же время поняла, что другого от меня и не ждали.

Ну, тут всё проще простого.

Судя по оговоркам темнейшества, феи в этом мире — жутко упрямые и не самые приятные в общении существа.

— Как вы вообще умудрились попасться, леди, ещё и с Маори?! — не успокаивался голос.

Лежу и молчу. Изображаю из себя упрямую обморочную фею.

Жутко неприятную в общении.

Готовая отразить атаку волшебным зонтиком в любой момент!

— Значит, слушайте сюда, леди, — прошипело над ухом и я с трудом подавила желание поморщиться. — Эскуро сейчас нет в доме, и раз вы каким-то невероятным образом умудрились попасться и подставить под удар всю операции, напоминаю вам о запасном плане!

Молчу. Интересно же послушать, что там за план такой запасной.

— Действуем ночью, леди. Как только вы активируете Маори, мы разом нейтрализуем всех обитателей усадьбы. Потом посыплем пыльцой, как и договаривались. Жандармерия и дознаватели всё спишут на фей.

А вот с этого момента поподробнее.

Это о чём мы договаривались?

Они тут что, местных фей с моей помощью решили подставить?!

— Ваша задача — Маори и шердов ларсен! После встречаемся в условленном месте.

Ларсен… Лис… Акишико!

Я вдруг поняла, что тот, кто говорит, до смерти боится белого лиса! Жаль, что никак нельзя этого самого лиса позвать…

И тут вдруг белоснежный зверь возник у меня перед мысленным взором! Я чуть головой не замотала. Потому что как живой, ей-богу! Лис какое-то время смотрел на меня умными глазами, а потом задрал верхнюю губу, обнажая клыки и верхнюю десну.

Тот, кто шептал, заговорил быстрее.

— И не смейте дурить, леди. Помните: вы взяли деньги! Взяли на себя обязательства! А с теми, кто взял на себя обязательства, Нэвис шутить не любит!

Что ещё за Нэвис такой?!

— Сюда идёт Снежная Смерть, — прошептал голос. — Попробуйте только взбрыкнуть! И считайте, что вам вынесено первое предупреждение.

Продолжаю лежать с закрытыми глазами.

Хотя ну о-очень интересно посмотреть на того, кто предупреждения мне выносит.

Но всё же не решаюсь. Может, я вообще, сплю. А раз сплю — мало ли кто тут что шепчет? И в то же время отчётливо понимаю, что открыть глаза помешали инстинкты моего нового тела!

Когда тот, кто шептал, ушёл, я ощутила это сразу. Дверь-то он закрыл бесшумно, но едва заметное колебание воздуха успокаивающе облизало щёку.

И сразу… Вот буквально в ту же секунду приоткрылась другая дверь!

С другой стороны комнаты!

На этот раз с трудом подавила улыбку.

Этот цокот когтей по паркету был мне знаком. Хотя уверена — когда нужно ступать бесшумно — ларсен умеет втягивать когти. Но улыбнуться хотелось не поэтому. Помимо Акишико, в комнату, где я находилась, прошмыгнули двое. Почти бесшумно, кстати, прошмыгнули. Только вот возбуждённое дыхание и витающее в воздухе сладкое предвкушение гадости для ближнего выдавало «зверят» с головой.

— Ага, здесь она, — несмотря на то, что Ингварчик тоже шептал, его я сразу узнала. — Быстрее!

— Значит, осталась, — громко прошептала в ответ Клиппи и я почти наяву увидела, как «одуванчик» потирает ладошки. — Но и на урок не пошла…

Детские пальчики вдруг коснулись моих крылышек. Стало щекотно.

— Тише ты! Разбудишь ещё!

— А вдруг бы она учителя Задавакуса заговорила? — задумчиво прошептала Клиппи и тёплое, ванильно-шоколадное дыхание защекотало мне щёку. — Мистрис Сапота говорит, она болтливая.

Это я — болтливая?!

Ну, здравствуйте.

Нет, я, конечно, за словом в карман не лезу, но по части болтливости мне до той же мистрис Сапоты далеко! И тот факт, что я о ней ни слова не сказала, а она обо мне успела на каждом углу растрепать, весьма красноречиво это подтверждает!

— Задавакуса заговоришь, пожалуй… Ну ничего, мы ей сейчас устроим. Пожалеет скоро, что осталась!

— А мистрис Сапота говорила, что она улетит…

— И что? — где-то сбоку на полу раздалось нетерпеливое сопение.

Он что, под кровать полез? Интересно, зачем?

— А она не улетела. И на урок с нами не пошла. Как и обещала. Может, она не шпионка?

— Слушай, — я по тону поняла, что Ингварчик нахмурился. — Ты её защищаешь, что ли? Гувернантку защищаешь?! Шпионку?!

И такая боль при этих его словах комнату наполнила, что мне даже дышать тяжело стало. Я вдруг поняла в этот самый момент: не отдам «зверят». Никому. Пока эта самая боль их не стихнет, которую никто почему-то кроме меня не чувствует.

К тому же, как по мне, меня очень даже защищали. И это шердовски приятно было. И умилительно вот до бабочек перед глазами просто… Ровно до того момента, пока препирание «зверят» не продолжилось.

— Да причём тут, — сердито отмахнулась Клиппи. — Я думаю, а какой смысл ей подошвы маслом мазать?

Вот и объяснилась возня и сопение у кровати.

— Ну как? — довольно пропыхтел Ингварчик. — Встанет и растянется прямо здесь! Как мистрис Пупсель. И мистрис Гарденсаунг. И та мистрис, в стёклышках… Весело же было!

Я уже приготовилась к тому, что Клиппи-Одуванчик сейчас снова встанет на мою защиту и собиралась умилиться окончательно и бесповоротно, как белокурый «зверёныш» выдал ангельским голоском:

— Так она ж фея. Ходить не сможет, так полетит. Давай лучше вместо масла ей подошвы клеем приклеим. И ещё волосы к подушке! Как мистрис Оранжад!

Ингварчик засопел. Ему явно не понравилось, что сия светлая идея залетела в голову не к нему.

Я тоже сердито засопела, но Ингвар сопел громче.

— Ладно, давай, — со вздохом прошептал он. — Пошли за клеем.

— Но какая она всё-таки красивая… — со странным сожалением в голосе прошептала Клиппи.

— Мама красивее, — отрезал Ингвар и задумчиво добавил: — А ещё можно пауков из учебника вырезать и дверь в ванную ей оклеить.

Клиппи от радости аж в ладоши захлопала.

И «зверята» вместе с ларсеном удалились.

А я, наконец, открыла глаза и села на кровати.

Красивая?

Кажется, пришло время, посмотреться в зеркало!