Игры наследников

Дженнифер Линн Барнс, 2020

Сорок шесть миллиардов долларов. Такое состояние завещал перед смертью миллиардер Тобиас Хоторн семнадцатилетней Эйвери. Девушка никогда не знала о существовании старика, который обожал загадки, анаграммы и всевозможные квесты. Чтобы получить свою долю наследства, Эйвери должна сыграть в рискованную игру, придуманную эксцентричным богачом. Но его наследники готовы пойти на все, чтобы соперница не получила огромное состояние.

Глава 4

За ночевку в машине пришлось сполна заплатить на следующий день. Все тело страшно болело, а после физкультуры пришлось принять душ, потому что вытираться салфетками в туалете кафе — не лучший способ соблюдать личную гигиену. Времени высушить волосы у меня не было, так что на следующий урок пришлось заявиться с мокрой головой. Видок у меня был, прямо скажем, неважный, но я всю свою жизнь проучилась в одной школе с одними и теми же ребятами. А среди них успела стать невидимкой.

Никто не обратил на меня внимания.

— Текст «Ромео и Джульетты» просто усыпан пословицами — лаконичными, но содержательными крупицами мудрости, рассказывающими о законах, по каким живут человек и мир. — Наша преподавательница английского была еще совсем юной и очень пылкой, но сегодня она превзошла саму себя — и если честно, я начала подозревать, что она перебрала с кофе. — Но давайте ненадолго отвлечемся от Шекспира. Кто может привести пример поговорок, которые мы используем в повседневной жизни?

«На босую ногу всякий башмак впору», — пронеслось у меня в мыслях. В голове что-то стучало, по спине скатывались капельки воды. «Голь на выдумки хитра. Хуже нищеты только смерть».

Дверь в класс распахнулась. На пороге появилась секретарша. Дождавшись, пока учительница на нее взглянет, она объявила:

— Эйвери Грэмбс ждут в кабинете директора.

По всей видимости, это значило, что мой тест уже проверили.

* * *

Я понимала, что никаких извинений ждать не стоит, но никак не могла предвидеть, что мистер Альтман встретит меня у секретарского стола с таким восторгом в глазах, будто его только что посетил сам папа римский.

— Эйвери!

В голове у меня тотчас же раздался тревожный звоночек — как-никак, на моей памяти еще никто и никогда так не радовался моему появлению.

— Прошу за мной, — сказал директор и распахнул дверь своего кабинета. Я увидела знакомую прическу — неоново-синий хвост.

— Либби? — сказала я. На ней была форма медсестры с принтом в виде черепов и ни грамма косметики, а это означало, что в школу она пришла прямо с работы. Посреди смены. А санитаров, работающих в домах престарелых, не станут просто так отпускать посреди смены.

Только если случится что-то очень серьезное.

— А что, папа… — начала я и осеклась, не в силах закончить вопрос.

— Ваш отец в полном порядке, — ответил мне незнакомый голос, не принадлежавший ни Либби, ни директору Альтману. Я вскинула голову и посмотрела вперед, поверх сестры. Стул за директорским столом был занят — на нем сидел парень немногим старше меня. Да что тут вообще творится?

Одет он был в костюм и производил впечатление человека, которому под стать повсюду ходить со свитой.

— По имеющимся у меня данным, — продолжил он густым, низким голосом, размеренно и четко, — еще вчера Рики Грэмбс был цел и невредим и мирно уснул в номере мотеля в Мичигане, в часе езды от Детройта.

Я постаралась отвести от него взгляд — но тщетно. Белокурые волосы. Светлые глаза. Черты до того острые, что ими, казалось, можно скалу рассечь.

— И откуда вам это известно? — спросила я. Даже мне было невдомек, где носит моего нерадивого папашу. А он-то это как узнал?

Парень в костюме на мой вопрос не ответил. Вместо этого он многозначительно вскинул бровь.

— Мистер Альтман, не оставите нас на минутку? — спросил он.

Директор раскрыл было рот — видимо, чтобы возразить против выдворения из собственного кабинета, — но незнакомец поднял бровь еще выше.

— Помнится, у нас с вами был уговор.

Альтман прочистил горло.

— Ну разумеется. — Он развернулся и вышел. Дверь захлопнулась у него за спиной, а я продолжила бессовестно пялиться на парня, выгнавшего директора.

— Вы спросили, откуда мне известно местонахождение вашего отца, — проговорил он. Глаза у него были такого же цвета, как костюм — серые, почти серебристые. — На данном этапе советую вам просто принять за данность тот факт, что мне известно все.

Если бы не смысл сказанных им слов, слушать его было бы одно удовольствие.

— Парень, который считает, что знает все на свете, — пробормотала я. — Это что-то новенькое.

— А вы, стало быть, девчонка с лезвием бритвы вместо языка, а? — сострил он в ответ, не сводя с меня серебристых глаз. Уголки его губ дрогнули в улыбке.

— Кто вы? И что вам нужно? — спросила я. От меня, — пронеслось в голове. — Что вам нужно от меня?

— Передать вам информацию, только и всего, — ответил он. По не вполне понятным даже мне самой причинам сердце в груди тревожно заколотилось. — Это оказалось сложно сделать традиционным способом.

— Это все я виновата, — робко вставила Либби, сидевшая у меня за спиной.

— В чем это ты виновата? — спросила я и обернулась к сестре, радуясь поводу отвести взгляд от Сероглазого и борясь с желанием снова на него уставиться.

— Первое, что тебе нужно знать, — начала Либби со всей серьезностью, какой только можно ждать от человека в форме медсестры с принтом в виде россыпи черепушек, — так это то, что я и не догадывалась, что письма — настоящие!

— Какие еще письма? — спросила я. Кажется, одна я в этой комнате не понимала, что происходит, и никак не могла избавиться от ощущения, что это непонимание мне страшно мешает; я чувствовала себя как человек, стоящий посреди железнодорожных путей и не знающий, с какой стороны поедет поезд.

— Заказные письма, которые юристы моего отца вот уже три недели высылают на ваш адрес, — пояснил парень в костюме, и его голос окутал меня, точно одеяло.

— Я подумала, что это какие-то мошенники, — пояснила Либби.

— Уверяю вас, это не так, — бархатным тоном заверил ее парень.

Чутье, впрочем, подсказывало, что таким красавчикам не стоит верить на слово.

— Давайте начнем с самого начала. — Он сложил руки на столе, темневшем между нами, так, что большой палец правой руки оказался над запонкой, поблескивавшей на запястье левой. — Меня зовут Грэйсон Хоторн. Я выступаю от лица юридической конторы «Макнамара, Ортега и Джонс», которая находится в Далласе и занимается вопросами, связанными с недвижимостью моего деда. — Грэйсон снова заглянул мне в глаза. — Несколько недель назад деда не стало, — повисла весомая пауза. — Его звали Тобиас Хоторн, — уточнил он и умолк, наблюдая за моей реакцией — точнее, за полным ее отсутствием. — Вам это о чем-нибудь говорит?

Ощущение, что я стою посреди путей, снова вернулось.

— Нет, — призналась я. — А должно?

— Мисс Грэмбс, мой дед был весьма состоятельным человеком. И, насколько мне известно, помимо родственников и людей, которые служили ему многие годы, в его завещании упомянуты и вы.

Смысл сказанных им слов упрямо от меня ускользал.

— Где-где упомянута?

— В завещании, — повторил Грэйсон, и его губы тронула легкая улыбка. — Мне доподлинно неизвестно, что он вам оставил, но ваше присутствие на оглашении завещания совершенно необходимо. Мы уже несколько недель его откладываем.

Притом что я отнюдь не считала себя глупой, я не понимала ни слова — с таким же успехом Грэйсон Хоторн мог бы заговорить со мной на шведском.

— С какой стати вашему деду что-то мне оставлять? — спросила я.

Грэйсон поднялся.

— Вот уж и правда вопрос на миллион. — Он вышел из-за стола, и тут я отчетливо поняла, с какой стороны несется тот самый поезд.

С его.

— Я взял на себя смелость лично организовать вашу поездку «от» и «до».

Это было вовсе не приглашение. А приказ.

— А с чего вы взяли… — начала было я, но Либби не дала мне закончить.

— Прекрасно! — воскликнула она, неодобрительно на меня покосившись.

Грэйсон усмехнулся.

— Оставлю вас ненадолго, пожалуй.

Он задержал на мне взгляд — ровно настолько, чтобы мне сделалось не по себе, — и, не проронив больше ни слова, вышел за дверь.

Долгих пять секунд мы с сестрой молчали.

— Не пойми меня неправильно, — прошептала она наконец, — но, по-моему, это сам Господь Бог.

Я фыркнула.

— Уж он-то точно так думает. — Теперь, когда Грэйсон вышел, его удивительное влияние на меня заметно ослабело. И откуда в нем столько самонадеянности? Она читалась во всем: в манере держаться, в выборе слов, в каждом движении. Власть для этого парня явно была реальностью, как и сила притяжения. Весь мир крутится вокруг Грэйсона Хоторна. А если чего-то нельзя купить за деньги, на помощь придет пронзительный взгляд.

— Расскажи все с самого начала, — попросила я Либби. — И ни о чем не умалчивай.

Она беспокойно задергала чернильно-черные кончики своего синего хвоста.

— Пару недель назад нам начали приходить эти самые письма, адресованные тебе и мне — как твоему законному представителю. Там было сказано, что тебе по наследству переходит некоторая сумма денег, а еще там был номер, по которому надо было позвонить. Я решила, что это какая-то афера. Вроде тех писем якобы от заморских принцев.

— Но с какой стати этому самому Тобиасу Хоторну — с которым я ни разу не встречалась, о котором даже не слышала! — включать меня в завещание? — спросила я.

— Понятия не имею, — призналась Либби. — Но этот-то, — она кивнула на дверь, за которой только что скрылся Грэйсон, — точно не мошенник! Ты вообще видела, как он приструнил директора Альтмана? Как думаешь, чем он добился этого самого «уговора»? Взятками… или, может, угрозой?

И тем и другим. Проглотив этот ответ, я достала телефон и подключилась к школьному вай-фаю. Вбила в строку поиска имя «Тобиас Хоторн», и на экране тут же высветился новостной заголовок: «Известный филантроп ушел из жизни в возрасте 78 лет».

— Ты в курсе, что значит «филантроп»? — серьезно спросила меня сестра. — Это значит — богач.

— Точнее, тот, кто жертвует деньги на благотворительность, — поправила я ее.

— То есть богач. — Либби многозначительно посмотрела на меня. — А вдруг ты и есть его благотворительный проект, а? Они бы не стали отправлять его внука сюда, если бы речь шла о нескольких сотнях долларов. На кону наверняка тысячи. На эти деньги ты могла бы объездить мир — или оплатить учебу в колледже — или купить машину получше!

Сердце в груди снова забилось быстрее.

— И все же: зачем совершенно незнакомому человеку оставлять мне наследство? — повторила я, борясь с желанием погрузиться в сладостные мечты хоть на секундочку — я боялась, что если начну, остановиться будет уже невозможно.

— Может, он был знаком с твоей мамой? — предположила Либби. — В общем, непонятно, но я точно знаю, что тебе обязательно надо поехать на оглашение этого самого завещания.

— Я не могу просто так взять и сорваться! — возразила я. — Да и ты не можешь! — Ведь это значило, что мы обе пропустим работу. А я — еще и учебу. К тому же… Из-за поездки Либби пришлось бы расстаться с Дрейком, пускай и ненадолго.

А если все это правда… с каждой секундой становилось все сложнее не думать о тех возможностях, которые передо мной открывались.

— Меня подменят на работе в ближайшие два дня, — сообщила Либби. — И тебя тоже — об этом я уже позаботилась, сделав несколько звонков. — Она взяла меня за руку. — Ну же, Эйв! Разве же это не здорово — отправиться вдвоем в такое путешествие!

Она сжала мою ладонь. Через пару мгновений я ответила тем же.

— А где именно будут оглашать это самое завещание?

— В Техасе! — просияв, сообщила Либби. — И, главное, нам не просто забронировали какие-то там билеты! Мы летим первым классом!