Вставная челюсть Щелкунчика

Дарья Донцова, 2016

Виола Тараканова – председатель жюри конкурса «Девочка года»! Ее издатель, который приветствует любой пиар автора Арины Виоловой, радостно потирал руки. Во время финала между тремя претендентками на Гран-при назревал конфликт. Вернее, его разжигали матери Марины и Сони и бабушка Алисы, Галина Сергеевна Петрова. Обе мамаши набросились на нее с обвинениями: Петрова поила внучку запрещенным средством для похудания. Галина Сергеевна, решив доказать, что в ее витаминном отваре нет ничего запрещенного, выпила его и… умерла. Мать Марины призналась: она подлила в отвар слабительное, чтобы избавиться от конкурентки дочери – Алисы. Но от слабительного не умирают! Разобраться в этой запутанной истории Виоле помогает новый приятель Степан Дмитриев. Однако Виоле все время кажется: она уже когда-то была с ним знакома…

© Донцова Д.А., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

Глава 1

Хотите узнать, как выглядит изнутри гигантский муравейник, в котором живут сумасшедшие насекомые? Загляните в самом конце года в любой торговый центр.

Вот уже несколько лет подряд я даю себе обещание, что в ноябре займусь приобретением сувениров для всех друзей, тщательно составляю список подарков, кладу его в кошелек и… вспоминаю о нем тридцатого декабря, когда орды таких же непредусмотрительных людей, как я, Виола Тараканова, штурмом берут прилавки.

Я остановилась посреди галереи, ох, зря сравнила магазин с муравейником, думаю, трудолюбивые мурашки не носятся по родному дому, толкая перед собой тележки, доверху набитые всякой ерундой.

— Наталья! Давай быстрее в отдел электротоваров! Там скидки на аэробруки, — заорал стоявший рядом со мной мужчина.

— Петя, а че это за фигня такая? — спросила его спутница. — Аэробруки эти зачем? Что с ними делать надо?

— Не знаю. Отстань с глупыми вопросами, — зарычал муж, — без тебя мозг вскипел. Слышишь, что говорят? Семьдесят пять процентов минус. Почти даром отдают. Купим один аэромрук или аэропрук твоей матери, второй моей — и гора с плеч.

— Аэробрук, — поправила супруга. — И что они с ними делать будут, Петя?

— Не знаю, — фыркнул Петр, — не моя забота. Я внимание проявил, подарил, а они пусть разбираются, куда лабуду девать.

— Нельзя им одинаковое дарить, — возразила жена, — твоя мать обидчивая, как подросток. Узнает, что ей со сватьей одно и то же под елку сунули и…

— Захлопнись, Наташка, — приказал супруг, — твоя мать геенна огнедышащая, она с моей мамулей из-за вредности характера не общается, не узнает никогда, что им всучили.

— Моя мама святая! — возмутилась Наталья. — А твоя — змея в мармеладе. Всем улыбается, а потом…

Петр пнул тележку ногой и убежал куда-то в глубь стеллажей, забитых товаром. С воплем «Правда глаза колет» жена бросилась за ним.

— Внимание! В отделе спорттоваров девяностовосьмипроцентная скидка на ласты, — загремело с потолка, — тотальная распродажа. Купившему три пары четвертая в подарок. Модная расцветка «розовый желток», нанотехнологическая застежка, они безразмерные, прекрасный подарок для всей семьи. Папа, мама, бабушка и дедушка, ласты надевайте, весело гуляйте. Только один час! Только у нас. Очень выгодно. Вы экономите девяносто восемь процентов. Джингл беллс, джингл беллс! Новый год приходит к нам, ласты он приносит вам!

Я замерла с открытым ртом, ощутила толчок в спину, обернулась и увидела потную красную женщину, которая, бормоча себе под нос:

— Ласты, ласты, ласты, — неслась вперед.

Я рванулась за ней, почти добежала до спортивного отдела и притормозила. Вилка! Очнись. Зачем тебе в разгар зимы приспособление для плавания, да еще цвета «розовый желток»? А нанотехнологическая застежка скорее всего обычное, маленькое крепление. Я впала в гипнотическое состояние, заразилась от толпы желанием купить абы что по дешевке.

— Джингл беллс, джингл беллс, — понеслось с потолка, — хеппи Новый год, всем подарки он несет. В отделе игрушек телескопический ластик. Скидка семьдесят девять процентов. Оригинальный дизайн, вкус клюквы в сахаре. Лучший новогодний подарок детям.

Я, скинув с себя оцепенение, вызванное рекламой ласт, снова впала в каталепсию. Ластик со вкусом клюквы в сахаре? Вроде им стирают следы карандаша. Или кто-то пьет чай вприкуску с «резинкой»? Все перед приходом Деда Мороза сошли с ума?

— Мама, хочу праздничные уши, — произнес тоненький детский голосок.

Я повернула голову и увидела семейную пару с тремя детьми: мальчиком лет тринадцати, очень высокой девочкой, примерно на год постарше, и дошкольницей, одетой в ярко-розовый свитер с надписью «Barbie» и темно-синие джинсы.

— Мама, — ныла малышка, — праздничные уши! У всех есть! А у меня нет. Хочу-у-у!

Мать, перебиравшая на полке кружки, оторвалась от увлекательного занятия.

— Где их берут?

Дочка показала пальцем на контейнер, из которого торчали ободки с прикрепленными к ним на длинных пружинах двумя большими разноцветными кругами с пришитыми по краям бубенчиками.

— Вот! Хочу.

— Леша, возьми ей пару, — попросила женщина мужа, который стоял, опершись о набитую всякой всячиной тележку.

Супруг перевел взгляд на ценник.

— Четыреста рублей?! Да никогда.

Губы крошки начали кривиться, ее глаза наполнились слезами.

— Хочу-у-у…

— Желание развивает характер, — отрезал отец, — можешь обораться, Светка, но ты их не получишь.

Капризница села на пол и зарыдала. Девочка постарше закатила глаза и отошла в сторону, мальчик остался около родителей.

— Леша, — зашипела жена, — тебе жалко четыре сотни? Это цена нашего спокойствия. Если Светка сейчас эту дрянь не получит, она будет рыдать, изведет всех, в конце концов ты сам ей что угодно дашь, лишь бы замолчала.

Алексей выпрямился:

— Катерина! Четыреста целковых с неба в рот не падают. Я нефть у народа не ворую, деньги у пенсионеров не тырю.

— Ой, перестань, — отмахнулась жена, — подумаешь, четыреста деревянных.

— Хочу-у-у, — рыдала Светлана, — а-а-а-а!

Мальчик наклонился к сестре:

— Пошли, куплю тебе ушки.

Сестренка засучила ногами по полу.

— У тебя дене-е-е-ег не-е-ет!

— Есть, — возразил подросток, — целых пять тысяч.

— Так, — грозно произнес отец, — и где ты их взял? У матери из кошелька спер? Отвечай, Никита.

— Заработал, — пояснил сын, — я чищу по утрам Майоровым и Елкиным машины от снега, осенью мыл их тачки. Вот и насобирал.

— Во богатые сволочи! — возмутился Алексей. — Самим лень, так детей нанимают. Ну я им все скажу.

— Не надо, папа, — испугался Никита, — я заработка лишусь.

— Об уроках думать надо, а не о деньгах! — разозлилась в свою очередь мать. — Попроси у меня, я тебе дам.

— Просил, а ты не даешь, — возразил мальчик, — говоришь, отец копейки зарабатывает, ты о шубе сто лет мечтаешь и никак ее не получишь.

— А-а-а-а, — завизжала Светлана, — у всех уши-и-и-и-и…

Брат взял из контейнера один ободок с ушами на пружинах.

— Двигаем на кассу.

Малышка живо вскочила и ринулась вперед.

— Кит, лови сестру скорей, — велела мать, — еще потеряется, ищи ее потом!

— Не смей покупать ерунду, — заорал отец, — нельзя поощрять капризы, Светка и так у нас на голове сидит. Запрещаю тебе брать эту хрень!

Никита, успевший отойти на некоторое расстояние, обернулся.

— Ты не можешь приказывать, как мне распоряжаться собственноручно заработанными деньгами. Я не у тебя рубли беру, сам их заслужил. Тебе жалко Светке барахло купить, а мне нет. В чем проблема? Не вижу ее!

— Ты не видишь проблемы, потому что дурак, — вскипел родитель. — Ты обязан старших слушать. Я умнее. Значит…

— Папа, кем работает палочник? — неожиданно спросил Никита.

Алексей снял с себя куртку и бросил ее в тележку на гору товара.

— Ну ты спросил! Палочник делает палки, ежу понятно.

Подросток рассмеялся:

— Папа, палочник нигде не работает. Это насекомое, еще его называют листовидкой. Палочник — домен: эукариоты, царство: животные, тип: членистоногие, подтип: трахейнодышащие, надкласс: шестиногие, класс: насекомые, подкласс: крылатые насекомые, инфракласс: новокрылые насекомые, отряд: привиденьевые.

Отец застыл, а мать разозлилась.

— Умный слишком. К чему ты нам все это говоришь? Не на уроке ботаники находишься.

— Биологии, — поправил сын, — папа сказал, что я обязан его слушаться, потому что он умнее.

— Да, — прошипела Екатерина, — тот, кто пока ни фига не знает, обязан разума у умного человека набираться.

— В моей голове намного больше информации, чем у отца, — парировал Никита, — я разговариваю на трех языках, победил на всех олимпиадах в этом году. А папа с ошибками слово «корова» пишет. Так кто у кого разума набираться должен?

Екатерина уперла руки в боки, а Никита быстро нырнул в толпу покупателей и исчез.

— Твое воспитание, — заорал Алексей, — отдала парня в школу для гениев, и вот результат. Отцу хамит! Старших не уважает. Ты хреновая жена, тупая хозяйка и дура-мать. Алиска двоечница, Никита себя умнее всех считает, младшая избалована до крайности. Зачем нам Светка ваще нужна была? А? За каким хреном ты ее родила! Все. Хватит. Разбирайся с бардаком сама! Я ушел!

— Куда? — испугалась Екатерина. — Лешенька, успокойся.

— Да куда хочу, туда и иду, — заорал супруг, схватил куртку и пошел по центральному проходу вперед.

— Лешенька, оставь кошелек, — попросила жена.

Муж обернулся:

— Во! Все, что тебе от мужика надо! Деньги! Остальное не колышет! В квартире грязь, обеда нет, дети от рук отбились, теща мозг съела! Муж уходит, а ты про рубли беспокоишься. Ну и кто ты после этого?

— Завтра Новый год, — залепетала Екатерина, — подарков детям… маме… полная тележка… мне на кассе нечем расплатиться… Не сердись.

— Вечно ты мной недовольна, что ни сделаю, все плохо, ты мне жить не даешь, — отрезал муж и исчез в толпе.

— Лешенька, — кинулась вдогонку Екатерина, споткнулась о колесо тележки, упала и заплакала.

Я в этот момент выбирала чашки с изображением елок, увидела упавшую женщину, подошла к ней, помогла подняться и сказала:

— Успокойтесь.

— Он меня бросил, — заливалась слезами Екатерина, — наговорил гадостей и ушел. То, что он сказал, — неправда. Я хорошая хозяйка, дома чисто, в холодильнике полные кастрюли. Деньгами экономно распоряжаюсь, ни копейки зря не потрачу. Никита меня шубой попрекнул. Ну, прав он! Хочется мне норку, светлую, такую… колокольчиком… вон как у той бабы. Видите? Красивая шубка, да?

Я покривила душой.

— Очень.

Екатерина вытерла нос.

— Оглянитесь вокруг, все в мехах, а я в убогом пуховике. Неужели не заслужила хоть полушубок из норочки? Крохотулечный, до талии?

Я попыталась утешить расстроенную женщину:

— Манто не главное в жизни, я вот в обычной куртке и прекрасно себя чувствую.

— Вы сколько лет замужем? — спросила Катя. — Детей много?

— Совершенно свободна, — ответила я, — ни супруга, ни наследников.

— Тогда вам можно оборванкой ходить, — вздохнула Катя, — а я солидная дама, многодетная. Разве красиво Алексей поступил? Оставил меня без денег. А я есть хочу, мы тут уже три часа ходим.

У собеседницы в сумке затрезвонил мобильный, она его вытащила. Я покосилась на трубку. Похоже, не все у Кати так уж плохо, такой телефон не всякий себе позволить может.

— Никита! Вы где? Ага. Ага. Ну… ладно. Хорошо. Не знаю. Где-нибудь похожу.

Екатерина положила телефон в карман.

— Кит, конечно, слишком собой гордится и за словом в карман не лезет, но он добрый, учится в школе для особо одаренных детей, гений. Ему тринадцать, а он уже в одиннадцатом классе. Купил Свете уши и повел ее в игрогородок, сказал, что они там часок побегают. Алиска, как всегда, обиделась и куда-то заныкалась. Ну почему они так со мной поступают? Вечно мать во всем виновата. Лешик психанул, но дети-то и правда капризничают. Неужели не понятно? Светка, конечно, избалованная, но наказали, получается, меня! Голова кружится, кофе выпить надо, а муж ни рубля не оставил. Почему бы ему не подумать, что я устала и мне надо где-то посидеть? Никита сейчас сестру развлекает, Алиска постоянно губу оттопыривает, дуется, и ко мне с претензиями: «Киту купили ботинки, а мне? Светке дали мороженое, а мне?» Я просто больше не могу! Устала от них. Вы еще Галину Сергеевну, мою мать, не видели, она с нами в магазин увязалась. Хорошо, что отошла за журналами. Мать меня до сих пор воспитывает, все я не так делаю: не за того замуж вышла, неправильно с детьми себя веду. Я, по мнению родных, самая плохая, глупая, ленивая, поэтому мне даже шубка не положена, коротенькая…

Катя всхлипнула и начала вытирать ладонью слезы, катившиеся по щекам.

Я показала на небольшое кафе.

— Давайте чаю попьем!

Катя всхлипнула:

— Хорошо бы, но Леша кошелек унес.

— Я приглашаю вас, — улыбнулась я, — одной как-то не хочется сидеть.

— Неудобно, мы же незнакомы, — пробормотала Екатерина.

Я протянула ей руку:

— Виола Тараканова. Пришла купить сувениры на Новый год. С наступающим вас! Давайте отметим предпоследний день декабря вкусным напитком с пирожными. Сегодня я вас угощаю, а на будущий год вы меня в это же время в кафе позовете.

Катя мигом повеселела:

— Спасибо! Согласна. Я Екатерина Горюнова.