Вставная челюсть Щелкунчика

Дарья Донцова, 2016

Виола Тараканова – председатель жюри конкурса «Девочка года»! Ее издатель, который приветствует любой пиар автора Арины Виоловой, радостно потирал руки. Во время финала между тремя претендентками на Гран-при назревал конфликт. Вернее, его разжигали матери Марины и Сони и бабушка Алисы, Галина Сергеевна Петрова. Обе мамаши набросились на нее с обвинениями: Петрова поила внучку запрещенным средством для похудания. Галина Сергеевна, решив доказать, что в ее витаминном отваре нет ничего запрещенного, выпила его и… умерла. Мать Марины призналась: она подлила в отвар слабительное, чтобы избавиться от конкурентки дочери – Алисы. Но от слабительного не умирают! Разобраться в этой запутанной истории Виоле помогает новый приятель Степан Дмитриев. Однако Виоле все время кажется: она уже когда-то была с ним знакома…

Глава 9

— Уважаемые, у кого из вас есть ключ от гримерной? — сурово спросил Владимир, когда женщины и девочки очутились в холле.

— Нам его не давали, — ответила Татьяна.

— Да, да, да, — подтвердила Вера.

— Спрошу иначе, — продолжал Савченко. — Кто из вас вымыл в туалете фляжку Галины Сергеевны?

— Зачем мне это? — удивилась Вера.

— Галина выпила настой и упала, — поежилась Татьяна, — я сразу ушла. Мыть баклажку? Жуть! Никогда!

Савченко повернулся к Алисе.

— Я убежала вместе со всеми, — пролепетала девочка, — и у меня обычный лак на ногтях, не гель, он от мытья посуды облупиться может.

— Егор, принеси сумки, — приказал Савченко, — которые они с собой забрали.

— Мы все в гримерке оставили, — возразила Таня.

— Хорошо. Тогда выворачивайте карманы, — приказал Савченко.

— Что?! — возмутилась Григорьева. — С какой стати?

— Не имеете права обыск производить, — покраснела Вера.

— Ладно, — согласился Савченко, — тогда я задержу вас, а перед тем как человека посадить в КПЗ, его всегда тщательно досматривают.

— Это произвол, — взвилась Яковлева, — я напишу жалобу.

— Пожалуйста, — пожал плечами Володя, — но сейчас вы и девочки поедете в отдел.

— У нас финальная часть конкурса, — возмутилась Марина, — мне корону дадут!

— Почему тебе? — разозлилась Соня. — Гран-при мой!

Савченко встал:

— Награда достанется другим, вы задержаны для выяснения личности. Паспорта у вас с собой?

— Нет, — хором ответили матери.

— У меня есть права, — быстро добавила Яковлева.

— Не пойдет, — отрезал Владимир, — основной документ гражданина паспорт, советую всегда иметь его при себе.

— Мой в сумке у бабушки, — сказала Алиса, — карманов в платье нет. Если надо, все вещи свои вам отдам, проверяйте.

— Хорошо, — мягко произнес Владимир, — Горюнова остается здесь, она выйдет на сцену и, похоже, в отсутствие своих соперниц получит Гран-при.

— Мама! — закричала Соня. — Немедленно покажи ему, что у тебя в карманах.

— Доченька, полицейский не имеет права на обыск, — завела Вера, — я не собираюсь подчиняться глупому приказу.

— Участниц конкурса просят пройти в их раздевалки, — просипело радио, — через полчаса финал.

Марина вскочила и ринулась к двери. Егор преградил девочке путь.

— Сядьте.

— Нас зовут, — занервничала девушка, — мне надо одеться, поправить грим, прическу, тридцать минут еле-еле хватит. Опоздавшие не допускаются на конкурс.

— Отсюда никто, кроме Алисы, не выйдет, пока я не увижу, что имеют при себе Татьяна и Вера, — отрубил Савченко.

— Ваше поведение возмутительно! — закричала старшая Яковлева. — Думаете, что управы на вас нет? Ошибаетесь! Сейчас позвоню, и сюда приедет лучший московский адвокат.

— Отлично, — согласился Владимир, — думаю, часа за три он по пробкам доберется. Егор, отведи Яковлевых в свободную раздевалку и запри их там, они будут ждать своего юриста.

— Мама! — завопила Соня. — Ты о…… а! Я потеряю Гран-при! Немедленно сделай, что этот… хочет!

— Доченька, нельзя позволять себя унижать, — засопротивлялась Вера.

Софья одним прыжком очутилась около матери и прежде, чем та успела ойкнуть, вывернула карманы ее жакета. На пол спланировал маленький ключ.

— Опаньки! — вскинул брови Володя. — Лена, проверь.

Эксперт подобрала ключ и ушла.

— Нам можно уйти? — обрадовалась Марина. — Вы знали, что есть еще один ключ, поэтому грубили нам? Нашли то, что хотели? Я побежала одеваться.

— Мама, — простонала Соня, — откуда у тебя это дерьмо?

— Дверь им отпирается и закрывается, — сообщила эксперт, возвращаясь.

— Мы помчались! — подпрыгнула Таня. — Марина, вперед.

— Стоп! — скомандовал Савченко. — Вы покинете комнату после того, как я проверю, что у вашей мамы при себе имеется.

— Муся, скорей, достань все, — попросила Марина.

Таня поджала губы.

— Мам, не тормози, — потребовала дочь, — я должна победить. Ну? Давай!

Татьяна вывернула боковые карманы джинсов и сердито загудела.

— Глупо думать, что в скинни, облегающих тело, как вторая кожа, можно что-то запихнуть. И в пуловере ничего нет, он совершенно гладкий. Хотите, сниму его, пороетесь в моем лифчике, вдруг там граната.

Татьяна взялась за край свитера и слегка задрала его, как будто собираясь стянуть его.

— У вас красивые джинсы, — сказала я, — если не ошибаюсь, от Франка Дирелли.

— И что? — фыркнула Григорьева. — Это запрещено?

— Отличное качество, я ношу такие же, но у них, на мой взгляд, два отрицательных качества. Первое — цена, уж больно она высока. А второе, внутренний кармашек спереди справа узкий, длинный, собирается гармошкой при ходьбе. Я его отрезала. А вы как поступили? — спросила я.

— Тоже отчекрыжила, — живо отреагировала мать Марины.

— Нет, — возразила я, — секунду назад, делая вид, что хотите снять свитер, вы приподняли его край, и стала видна прикрытая ранее часть брюк. Скинни сильно обтягивают вас, поэтому я увидела, что внутренний карман на месте и в нем что-то лежит.

— Мама, — топнула ногой Марина, — быстро вытащи.

Татьяна потупилась:

— Это интимная вещь. Не при детях.

— Вытаскивай! — повторила дочь. — И уйдем.

— Там упаковка презервативов, — выдавила из себя старшая Григорьева.

— Вы всегда носите кондомы при себе? — прищурилась Елена. — Вдруг подходящий случай подвернется?

— Как вы смеете? — побагровела Татьяна. — Я замужняя женщина, налево не заруливаю.

— Тогда по какой причине у вас под рукой презервативы? — поинтересовался Егор. — Вашего супруга рядом нет. С кем планируете сексом заняться?

— Мама! — хихикнула Марина. — Ну ваще! Отдай им презики, и валим отсюда.

— Не стесняйтесь, Татьяна, — заявил Савченко, — что естественно, то не стыдно. Вы же не хотите, чтобы дочь опоздала к началу конкурса.

Татьяна запустила руку за пояс, вытащила что-то блестящее и швырнула на пол.

— Подавитесь, сволочи!

— Вот и второй ключ, — констатировал Владимир, — Елена, проверь.

Марина уставилась на мать:

— Где ты его раздобыла? Зачем он тебе?

Татьяна села на диван и закрыла лицо руками.

— Хороший вопрос, — кивнул Савченко. — Зачем вам ключи, женщины?

Вера молчала, Таня залилась слезами.

— Алиса, ступай переодеваться, — скомандовал Владимир, — а то еще опоздаешь.

Горюнова бросилась к двери. Соня вскочила и кинулась за ней.

— Стоп, — скомандовал Егор, — Яковлева, тебя не отпускали.

— Мама, — захныкала девочка, — если все не расскажешь, я пролечу мимо Гран-при,…!..!

— Софья, — перебила я матерящуюся школьницу, — сомневаюсь, что девочкой года может стать та, кто виртуозно владеет ненормативной лексикой.

Яковлева прикусила губу.

— Я же не при всех! Только тут выражалась.

— Отличное оправдание, — вздохнула Елена.

— Вера, где вы взяли ключ? — повысил голос Савченко.

Яковлева молчала, вместо нее ответила Григорьева:

— Неделю назад, в последний день третьего тура… Девочки на сцене стояли, родители в зале сидели, а у меня живот прихватило, я побежала в туалет, гляжу, на раковине ключ лежит. Я сразу поняла, что его Анюта забыла, но решила проверить, вдруг он от другой комнаты…

— А где наши финалистки? — спросила Алла Константиновна, входя в холл. — Девочки! Почему вы еще не готовы?

— Нас тут насильно держат, — со слезами в голосе пожаловалась Соня.

— Вы можете остаться и послушать, — предложил Мироновой Владимир. — Продолжайте, Татьяна.

Григорьева всхлипнула:

— Ключ подошел к двери раздевалки, и я подумала: вот у меня живот прямо скрутило на нервной почве. Очень за Марину нервничала, вдруг ее в финал не пропустят? Так в сортир потянуло, что я вынуждена была убежать из зала. Если у Алиски понос начнется, она же тоже удерет, так?

— Вероятно, — согласился Володя.

Татьяна шмыгнула носом:

— Я ключ схватила и живо в торговый центр сносилась, он тут в пяти шагах, заплатила мастеру за оперативность, мигом получила дубликат ключа, а оригинал в туалет на рукомойник вернула.

— Так, — протянул Савченко, — дальше.

— Марина тут ни при чем, — каялась Григорьева, — она ничего не знала.

— Не знала, — эхом повторила девочка.

Таня скрючилась в кресле.

— Сегодня, когда начался первый тур, я вышла из зала, открыла гримерку и подлила во фляжку Горюновой слабительное. Оно сладкое и действует быстро, сама его давно принимаю, срабатывает безотказно. Галина постоянно Алиску отваром поила, я знала, что она ей его перед вторым выходом точно даст. Но начался скандал, и бабка сама настой выхлебала.

— Отлично, — кивнул Савченко. — Что дальше?

Татьяна сцепила пальцы в замок.

— Когда Галина Сергеевна упала, я очень испугалась, что ей стало плохо из-за слабительного. Подумала, наверное, Вера права, Петрова Алисе «Анталазин» давала. Ну с чего ее внучка на глазах таяла? Два размера за семь дней не потеряешь. Вдруг желудочные капли соединились со средством для потери веса и получилось… то, что инфаркт вызвало… Ну… очень мне страшно стало… И… и… и…

Таня вытерла лицо ладонями.

— Когда все ушли на второй тур, я прибежала в раздевалку. Думала, Галину Сергеевну «Скорая» в больницу увезла, открыла дверь! А она на полу! Я сразу поняла: бабка мертвая! Я чуть сама не скончалась от страха! Вот жуть! Но пришлось идти мимо тела, чтобы фляжку взять. Я ее в туалете гелем для рук помыла, скрутила кусок бумажного полотенца, запихнула внутрь, потрясла, чтобы высушить, на место ее водрузила и убежала. До сих пор ноги от страха трясутся. Все. Честное слово! Я ни в чем не виновата. От слабительного умереть нельзя.

— Можно, — не согласилась Елена, — если есть непроходимость кишечника или аллергия на препарат, то влегкую.

— Отпустите Марину, — взмолилась Татьяна, — она ни в чем не виновата, я одна все придумала. И вот еще что! Когда я фляжку вымытую на место поставила и дверь заперла, мне плохо стало.

— С чего бы это? — фыркнула Лена.

— Это вы трупы каждый день видите, вам по барабану, — обозлилась Таня, — а я настоящий шок испытала. Полетела в сортир, меня вывернуло там наизнанку, умылась я, хотела выйти, дверь приоткрываю, слышу шаги и в щелочку вижу, как Верка мимо сортира чапает. Потом слышу: трык-трык. Сразу догадалась: Яковлева раздевалку отпирает, ключ у нее есть.

— А ты видела, как я это сделала? — зашипела Вера.

— Нет, — честно ответила Таня, — но мне хватило, что ты мимо тубзика в левый конец галереи унеслась. Там одна дверь всего, вход в гримерку. Я подождала немножко и убежала, а Яковлева осталась в комнате. Спросите у нее, чего она там делала?

— Спрашиваю, — кивнул Владимир. — Вера, зачем вы в гримерку ходили? И где ключ взяли?

Яковлева демонстративно отвернулась.

Савченко улыбнулся:

— Марина, твоя мама рассказала, как обстояло дело, можешь идти готовиться к конкурсу. А Софья останется здесь.

Дочь Григорьевой молча выскользнула в коридор.