Девочка Палача

ДОМИНАТРИКС, 2023

Она просто Ника. Девочка, которая едва справляется со своим прошлым, держится на краю, из последних сил.Он просто Палач. Тот, который справился со всеми врагами, кроме себя самого.Что их связывает? Почему он не уходит и не отпускает ее? И что он готов сделать, чтобы его девочка Ника осталась с ним? И… действительно ли она его?

Глава 4. Ваня

Вера — мой лучший друг почти всю жизнь, я люблю с ней говорить, но в этот раз сажусь в машину с тяжелым сердцем. Она скоро уйдет. Я понимаю это так же, как то, что я понятия не имею, что буду без нее делать.

Телефон вибрирует раздражающе. Смотрю на экран и не хочу отвечать, но…

— Да, — тру переносицу. От нее у меня болит голова в последнее время.

— Ваня, — Деля всегда произносит мое имя с какой-то полувопросительной интонацией, — ты приедешь сегодня?

— Не знаю, — да ты посмотри, как болит голова, а.

— Я скучаю, Вань, — я прям вижу, как она поджимает губки.

— Я работаю.

— Мне кажется, я больше не могу, — шепчет в трубку она.

— Слушай, малышка, ну ты же знаешь…

— Я знаю, — впервые перебивает меня она. — Знаю, Вань.

— Деля, я приеду вечером, хорошо, — не выдерживаю я. — Не грусти, бриллиантик.

— Хорошо.

Кладу трубку, выкручиваю руль. Захандрила что-то моя девочка. Не вовремя. Хотя она всегда не вовремя. С ней все было решено с самого начала, и я абсолютно не понимаю, как так вышло, что она осталась до сих пор у меня. Явно я был в помутнении, когда ее оставлял, а потом уже и жалко выгонять. Но она слишком привязалась, и слишком… Слабая, что ли. Я надеялся, что она уйдет сама, после всего, что я творил. Не ушла. Странно.

Веду машину в город. Недалеко от центра, именно в таком месте, где еще географически центр города, а социально — уже окраина, расположено что-то вроде кафе. Рыгаловка, если называть вещи своими именами. Становлюсь на свое постоянное место. Мне ее не видно, но мне здесь спокойнее.

Когда нашел и начал следить, она работала еще у Дениса. Просто глядел, как она ходит за ним. Заглядывает ему в рот. Хотел сначала предложить помощь, чтоб ушла, чтоб не боялась. А потом понял, что она не боится, да. Понял, а следить не перестал. Ну что, у всех разные хобби. У меня вот сталкерство.

Как хочется курить. Но я держусь. Уже третий год. Врут, кто говорит, что вскоре тяга пропадает.

Сегодня возле забегаловки стоит неплохая “Ламба”. У Дениса не такая, но где-то я определенно ее видел. Кто-то из прошлой жизни заглянул в гости?

Ладно. Не мое дело.

Почему-то за все время я ни разу к ней не подошел. А зачем, собственно? Чтобы что? Трахнуть еще одну бабочку однодневку? Да их и так, как грязи. Нет. Пару раз, конечно, порывался. На кураже я не всегда в себе. Но мне и Дели достаточно с ее телячьим раздражающим взглядом, а одноночных даже запоминать не собираюсь. Ника… Она не про то. Она словно сериал, который я приезжаю смотреть раз в неделю так точно. Может, правда я маньяк? Может, скоро почувствую желание ее отыметь и придушить, и не обязательно в таком порядке? А что, я в документалке слышал, так бывает, да.

Хмыкаю сам себе, мысленно обещаю пустить себе пулю в лоб, если меня прям вот так завернет. Стою еще немного и уезжаю. У меня встреча, на которую я уже опаздываю. Ну ничего, подождет.

Отель шикарный, ее любимый. Номер тот же, что и всегда. Вероника стоит лицом к окну, задумчивая, красивая. На ней элегантное платье, идеально убранные волосы. Она вся идеальная, пожалуй.

— Привет, — оборачивается, мгновение смотрит так, будто не узнает. Ее коронный взгляд.

— Привет, — наконец отвечает.

— Когда мать навестишь? — я хочу сделать ей больно, хочу, чтобы она плакала. — Не знаю, сколько ей осталось.

— Ты пришел читать мне морали? — хмурится она.

— А что, до сих пор не имею права?

Поворачивается резко, зло. Она старше меня на семь лет, но разницы не видно было тогда, и не различишь сейчас.

— Ваня, ты…

— Я, — насмешливо улыбаюсь, плюхаюсь на диван.

Вижу, что она готова зарядить мне по морде, но секунда и она успокаивается. Продумала удар.

— Когда навестишь дочь? — садится напротив, скрещивает руки на груди.

— Нужен ли ей такой папа? — поднимаю бровь. Знает, куда быть, сучка.

— Нужна ли Вере такая дочь? — зеркалит мою мимику, откидывается на спинку кресла, уже знает, что победила.

— Туше, — поднимаю руки примирительно, но тут же закидываю новую удочку. — Отсоси мне.

— Пф, — закатывает глаза она, но вижу, как алеют ее щеки. — Я должна это делать, потому что ты даешь мне деньги?

— Ты должна это делать, потому что хочешь это делать, — усмехаюсь я, потому что я знаю на тысячу процентов, что прав.

— Так, все, я ухожу, — Вероника поднимается, хватает клатч. — Ты хоть когда-нибудь можешь быть нормальным, Волков, а? Хоть раз можно с тобой поговорить без этих тупых шуточек?

— Я не шучу.

— Да пошел ты! — взрывается она. Даже быстрее, чем обычно. — Понял? Пошел ты вместе со своим баблом и смазливой рожей! И ты прав, такой папаша, как ты, Алисе не нужен! Ты никогда! Никогда! Слышишь? Не станешь ей отцом! Никогда!

Подрываюсь быстрее, чем она пугается. За горло хватаю сильно. Она хрипит, хватается за руку, скребет носками туфель по полу.

— Заткнись, — нужно поставить на место зарвавшуюся стерву. — Если бы ты не трепала своим языком о том, где я, у нас с Алисой все было бы нормально. Если бы ты дождалась, все нормально было бы и с тобой. А теперь соси. Ты мой спермоотстойник и не больше. Тебе ясно? Я спрашиваю, тебе ясно?!

Она издает какие-то утвердительные звуки, и я разжимаю ладонь. Вероника кулем падает к моим ногам. Кашляет, красивое лицо приобрело бордовый оттенок, из глаз льются слезы. Сука. Какая же ты сука.

— Соси, — напоминаю я.

Она тянется к моей ширинке дрожащими руками, а я у меня невольно перед глазами мелькают картинки двенадцатилетней давности. Когда на коленях передо мной Вероника — самая любимая женщина, за которую я готов и умереть, и убить; а я еще не прошедшая через ад сволочь.