Заповедник потерянных душ

Галина Романова, 2018

Полузаброшенный заповедник издавна пользуется у окрестных жителей дурной славой. Лет десять назад там пропадали люди, преимущественно бомжи. И вот снова в полицию поступает информация о том, что там пропали две пожилые женщины, которые поехали утром по каким-то делам, но к вечеру так и не вернулись. Как утверждают родственники исчезнувших, женщины собирались искать на территории заповедника жениха одной из них, который несколько дней назад отправился туда и больше не вышел на связь…

Глава 8

— Я сожалею…

Это была самая пустая и бессмысленная фраза, которую ей всегда приходилось произносить, сообщая родственникам о нагрянувшей в их дом нежданной беде. И она ей очень не нравилась. И она часто рылась в литературных справочниках, пытаясь отыскать менее бессмысленные аналоги. Ничего не было. Или было, но очень пространно и эмоционально. А она на эмоции не имела права. Она представляла Закон и Порядок. И должна была быть собранной, вежливой и лаконичной.

Именно поэтому, сидя сейчас в квартире погибшей Марии Сергеевны перед ее убитым горем сыном, Аня уже трижды повторила:

— Я сожалею.

Мужчине, который прятал от нее глаза за сложенной ковшиком ладонью и странно дергался, сидя на стуле в кухне матери, на вид было лет сорок пять — пятьдесят. На самом деле ему было немногим за тридцать. Если точнее — тридцать пять лет было сыну погибшей Марии Сергеевны Никулиной. А выглядел он старше своих лет по причине периодических запоев, с которыми тщетно боролись его мать и бывшая жена, так и не успевшая нарожать ему детей в браке.

— Я один… Я остался совершенно один! — стонал Геннадий, вздрагивая всем телом каждые пять минут. — Как же я теперь, а?! Как же?!

Анна украдкой глянула на часы. Она здесь уже полчаса и все без толку. Геннадий не шел на контакт. Умышленно он это делал или по причине глубокого нервного потрясения, оставалось только догадываться.

— Расскажите, — вдруг произнес он вполне нормальным голосом, даже чуть требовательно. — Расскажите мне, как она умирала?

— Я ведь уже ознакомила вас с актом экспертизы. — Анна удивленно приподняла брови.

— Я хочу услышать это от вас! — из-под ладони ковшиком на нее глянули два мутных глаза. — Разве сложно объяснить мне нормальным, человеческим языком? Безо всяких специфических непонятных терминов? А?!

Она по памяти повторила заключение эксперта своими словами. Потом снова попыталась поговорить с сыном погибшей женщины. Ничего не вышло.

— У меня ничего не вышло, товарищ капитан, — буркнула она в телефон, стоя у окна на лестничной площадке.

Она только что вышла из квартиры Никулиных, и ей требовалось время, чтобы прийти в себя. И поддержка старшего товарища. Но тот не счел это необходимым.

— Плохо, Малахова, — только и ответил ей Бодряков. — Ты даже не узнала, есть ли у парня алиби на время смерти его матери.

— Александр Александрович! — возмущенно крикнула она.

Ее крик отозвался эхом в гулком подъезде. И она повторила чуть тише:

— Александр Александрович!

— Я! И что? Что это меняет? — хмыкнул он. — Алиби есть у него или нет?

— Он путается в показаниях, товарищ капитан. То ли правда пил с вечера субботы по понедельник, то ли начал уже в пятницу. Он не помнит.

— Зато дочь и зять Голубевой помнят отлично, что он явился к ним поздним вечером субботы абсолютно трезвым.

— Помнят.

— И помнят его метания в воскресенье. Будто он куда-то ездил на машине своей матери. Искал будто даже. Он что по этому поводу говорит?

— Жмет плечами, говорит, что все из головы вылетело. Плачет и трясется. — Анна вздохнула. — Что мне делать, товарищ капитан?

— Отправляйся по соседям, Малахова.

Бодряков сочувственно вздохнул. Данный вид опроса хорош, когда происшествие случилось непосредственно по месту жительства. Сейчас что они могут ей сообщить? Каким человеком была при жизни Мария Сергеевна Никулина? Что это даст? Да почти ничего. Каким бы человеком она ни была, ее больше нет. Как показывает практика, многие в таких случаях начинают сочувствия ради восхвалять погибшего. Порой и незаслуженно. Кто ругает, как правило, просто вымещают скопившееся зло. Попросту — сплетничают. И выцедить из всего этого словесного хлама пользу ох как трудно. Он лично этим заниматься ненавидел.

Конец ознакомительного фрагмента.