Казусы частного сыска

Марина Серова

Глава 1

«Хиловато для бизнесмена-то, — подумала я, глядя на едва освещавший интерьер кафе тусклый желтый фонарик сквозь стакан с такой же тускло-желтой жидкостью, носящий здесь гордое название „коктейль лимонный“. — Ну и гадость! Да и кафе, надо сказать, забегаловка какая-то, а не кафе… Ага, вот и сам идет. С коктейлем. Бизнесмен…»

Росту в бизнесмене было, наверное, метра полтора. Ну, может быть, чуть побольше — он был на две головы ниже меня.

Люди небольшого, а тем более маленького роста обычно выглядят смешными, но Александр Александрович обладал полной достоинства манерой держаться и довольно благообразной внешностью — бородка, причесочка аккуратная. Так что его можно было назвать как угодно, только не смешным.

— Ну вот, — удовлетворенно произнес Александр Александрович Кошкин, со стаканом в руке опускаясь на стул рядом со мной, — теперь и поговорить можно.

Он вдруг посмотрел на мой нетронутый коктейль.

— Что же вы не пьете? Не нравится?

— Нравится, — я отхлебнула глоток этой мерзости и через силу улыбнулась, — очень даже ничего…

— Ну и славно, — сказал он, — сразу перехожу к делу.

Я кивнула и с облегчением отодвинула стакан.

— Как вы уже догадались, Женя, — продолжал Александр Александрович, — я хочу предложить вам работу. Мне говорили, что вы очень хороший телохранитель. — Последнюю фразу он произнес с полувопросительной интонацией.

Я снова кивнула и усмехнулась про себя — «очень хороший»! Сомневаюсь, чтобы где-нибудь в этом городишке нашли телохранителя лучше меня.

— Вы учились этому где-нибудь? — задал очередной вопрос Кошкин.

— Да. — Я нашла в себе силы сделать еще один глоток лимонного коктейля.

— А где? — полюбопытствовал он.

— М-м… Курсы проходила. В столице, — развивать эту тему я не стала.

— Ваш гонорар… — он назвал сумму, — это, конечно, не считая всяческих расходов, премий…

Я задумалась. Честно говоря, сумма, предложенная Кошкиным, меня несколько удивила. Хотя я, признаться, привыкла к достаточно высокой оплате моего труда. А тут чуть ли не в полтора раза больше обычной ставки.

Странно… После того как он назначил мне встречу в подобной дыре да еще угостил этим мерзким коктейлем… Интересно, почему он решил отвалить мне этакие деньжищи?

— Александр Александрович, — произнесла я, — обычно клиенты обращаются ко мне, когда им грозит определенная опасность. Для телохранителя, так сказать, повседневного мои услуги стоят слишком дорого. А вы мне предлагаете… достаточно большую сумму и не говорите, в чем заключается дело.

Кошкин несколько смешался. С минуту помолчав, он заговорил:

— Ну-у, каждый бизнесмен должен опасаться… Конкуренты там, мафия… — Видя по моему лицу, что такая формулировка меня не устраивает, он поджал губы: — И вообще, я вам плачу, кажется, не за то, чтобы вы задавали мне вопросы. Правильно?

Я развела руками:

— Как хотите…

Он немного помолчал, глядя на дно своего стакана. Спросил:

— Ну так как? Вы согласны?

Странно все это было — дрянное кафе, отвратительный коктейль, и вдруг — огромная плата, предложенная за мои услуги… А то, что Кошкин от меня что-то скрывает, догадаться было нетрудно.

Впрочем, что это я? С каких это пор стала бояться трудностей? Тем более гонорар вполне приличный…

— Согласна, — просто ответила я.

— Ну и отлично! — просиял Александр Александрович. — Осталось обсудить некоторые формальности. — Он поднял свой стакан: — За удачу!

Вот они, трудности-то, начинаются! Отсалютовав Кошкину своим стаканом, я зажмурилась и единым махом опрокинула в себя ядовито-желтую жидкость.

* * *

Домой я пришла только к вечеру. Чертовски голодная и усталая. Обсуждение «некоторых формальностей» затянулось надолго, а заказать ужин Александр Александрович не удосужился. Хотя, может быть, это и к лучшему — если о качестве тамошних блюд судить по тому же лимонному коктейлю.

Дверь мне открыла тетушка. Выглядевшая толстой в своей пуховой кофте, она, казалось, заняла собой половину всего пространства нашей тесной прихожей. Под мышкой у нее была объемистая книга, а в руках — тарелка со сладким пирогом, порезанным на тонкие ломтики. Точно, я оторвала тетю Милу от излюбленного ее занятия — чтения детективов.

— Есть хочешь, Жень? — спросила она.

Взяв с ее тарелки ломтик побольше, я целиком запихала его в рот и утвердительно замычала: да, мол, очень хочу.

— Я уже поужинала, но, если ты не против, выпью с тобой чаю, — предложила тетя.

— Конечно, — прожевав наконец пирог, выговорила я и прошла на кухню. Тетя Мила, раскрывая на ходу книгу, отправилась дожидаться, пока я поем и позову ее пить чай.

У тети я живу уже около двух лет. Средства позволяют мне купить собственную квартиру, но, честно говоря, мне не хочется переезжать от тетушки, я к ней привыкла, да и ей без меня будет скучно.

Сама я родом из Москвы. Там же и образование получила. Никаких курсов, как соврала Кошкину, я не кончала. А окончила специализированный военный институт. Все, что мы там изучали, перечислить довольно сложно. Пожалуй, достаточно будет сказать, что основными заказчиками выпускников были КГБ и военная разведка.

После специнститута последовали три долгих года службы в отряде «Сигма».

Вот такие у меня были «курсы телохранителя».

Майор Уриевский, руководитель отряда «Сигма», как-то сказал, что из нас в конечном итоге должны получиться такие солдаты, перед которыми всякие там штирлицы и джеймсбонды будут выглядеть просто щенками.

И он был прав. Те, кто выжил после трех лет непрерывной работы над своим телом и разумом, после бесконечных практических заданий, проходивших то в Афганистане, то еще в каком-нибудь милом местечке, стали настоящими суперменами. Суперагентами. Суперсолдатами.

Два года назад я покинула Москву. Казалось бы, прекрасная подготовка, карьера опять же… Но мне просто не хотелось стать, как это говорится, марионеткой в грязных играх политиков. Большинство моих вчерашних однокашников до сих пор работают во всех горячих и не очень точках мира. Устанавливают мир или, наоборот, разжигают войну — в зависимости от приказа хозяев.

Я же решила удовлетвориться скромной участью переводчика и репетитора. Европейские языки я знала превосходно — спасибо институту. Да вот еще иногда брала на себя труд оберегать тучное тело какого-нибудь толстосума. И сама не заметила, как стала известной личностью среди местной предпринимательской элиты.

В последнее время заказы стали поступать довольно часто. Обычно я заключала контракт на месяц, или на несколько месяцев, или — реже — на полгода. Проблемы, которые заставляли местных бизнесменов пользоваться моими услугами, я считала смехотворными. Моей подготовки вполне хватало, чтобы решить эти проблемы в кратчайшие, так сказать, ударные сроки.

Впрочем, иногда попадалось и кое-что любопытное, что заставляло меня несколько напрячься…

— Гражданка Охотникова! — раздался вдруг из комнаты тетушкин голос. — Евгения Максимовна! Чайник поставила?

— Сейчас! — отозвалась я, положив свою тарелку в раковину. — Варенье к чаю доставать? — Я зажгла под чайником газ.

* * *

Когда мы почаевничали, было уже совсем поздно. Половина одиннадцатого вечера. Ровно в одиннадцать ко мне обещал заехать Кошкин, мой новый клиент. По условиям контракта, заключенного на один месяц, я должна была немедленно переехать к нему. Чтобы, так сказать, не покидать объект ни днем, ни ночью.

Что ж, разумно. Это так называемый полный график работы. А хорошие деньги нужно хорошо отрабатывать.

Особенно возиться со сборами мне не пришлось. Я только удалилась на несколько минут в свою комнату, заперлась там и открыла свой тайник. Есть у меня такие вещи, которые непосвященным людям лучше в руки не брать. Да и посвященным следует обходиться с ними поосторожнее…

Что-то вроде шпионских аксессуаров — стреляющие запонки и так далее…

Собрав в небольшую, наглухо закрывающуюся сумочку, которую я тоже достала из тайника, с десяток «шпионских штучек», я закрыла тайник и вышла из комнаты. В прихожей наткнулась на тетушку Милу. Она в ночной рубашке направлялась в ванную.

— Собираешься? — спросила меня тетя, которую я уже успела посвятить в суть дела.

— Ага, — ответила я и взглянула на часы, — хотя рановато еще — тридцать пять минут только…

В этот момент раздался звонок в дверь. Тетя, засмущавшись, юркнула в ванную.

«Вот те на, — подумала я, посмотрев в глазок, — Кошкин Александр Александрович. Часы у него, что ли, торопятся?»

Я открыла дверь.

Кошкин переминался с ноги на ногу на лестничной площадке. Одна рука у него была заложена в карман, другой он нервно пощипывал бородку.

— Готова? — вместо приветствия осведомился он.

— Вроде…

— Ну тогда поехали быстрее.

— А что случилось? — спросила я, несколько обеспокоенная его видом. — И почему так рано?

— Не знаю, — Александр Александрович сделал шаг назад и заглянул в пролет лестницы. — Не знаю, — неуверенно повторил он. — Предчувствие плохое…

Ого, да у моего нового босса к тому же развито чувство интуиции. Вот счастье-то мне привалило!

— Когда вы мне выплатите аванс? — неожиданно поинтересовалась я.

Кошкин секунду смотрел на меня с недоумением.

— Завтра, — наконец выговорил он.

— Ну ладно, — произнесла я, — так как по условиям контракта считается, что к работе я уже приступила, опасаться вам нечего. Пойдемте вниз, лифт все равно не работает.

Александр Александрович пропустил меня вперед и двинулся за мной. Я даже спиной чувствовала, как он напуган.

Либо с ним что-то уже случилось и он не хочет об этом говорить, либо у моего клиента просто не в порядке с психикой.

— Вас подвез шофер? — спросила я, чтобы как-то отвлечь его от черных мыслей.

— А? Нет, — он тяжело дышал, — я сам приехал. Шофера того… отпустил. Вчера…

Да, случай тяжелый. Может быть, Александру Александровичу нужно было обращаться к услугам не телохранителя, а психиатра?

Хотя тогда, в кафе, он был совершенно спокоен. Странно…

Мы спустились вниз, к выходу подъезда. У Кошкина оказался вполне приличный сиреневый «Ситроен». Он уселся за руль и рванул прямо с места.

— Далеко ехать? — спросила я, когда мы вылетели со двора.

— Примерно час, — ответил Александр Александрович и потянул на себя рычаг переключения скоростей, — ну, может быть, минут сорок…

Мы понеслись еще быстрее.

— Я живу сейчас на своей даче, — пояснил он, — за городом.

Я отметила слово «сейчас». Точно, у моего клиента какие-то проблемы. Судя по всему, большие, если он даже переехал со своей квартиры на дачу за городом.

До дачного поселка мы добрались не за час и даже не за сорок минут — долетели за полчаса. Александр Александрович скорость нигде не сбавлял. Удивительно еще, как нас не остановили гаишники.

«Ситроен» спустился с шоссе на грунтовую дорогу, и через минуту мы въехали в поселок. Кошкин подкатил к большому трехэтажному особняку, окруженному высоким металлическим забором. Посигналил у ворот. Открыли почти сразу же, что меня удивило и, кстати, насторожило. Ведь тому, кто открыл ворота, нужно было стоять рядом с ними и поджидать машину хозяина.

Или обслуживающий персонал Кошкина отлично вымуштрован, или…

Едва различимый в темноте человек раздвинул створки ворот и отошел в сторону. Я прищурилась, стараясь получше рассмотреть его. Махнув рукой, как бы приглашая заезжать во двор, человек чуть отодвинулся в сторону, уступая нам дорогу. Что там у него?.. Показалось мне, что ли?

Почему он не отошел подальше?

Я настороженно следила за его движениями. Незаметно для Кошкина приоткрыла дверцу машины со своей стороны. Человек закинул руку себе за спину.

Вот оно! Есть!

— Пригнись! — бросила я Александру Александровичу.

Он послушно исполнил мое приказание. Я ударом ноги открыла дверцу и выпрыгнула из движущейся машины. Покатилась по земле.

В тот же миг в лобовое стекло «Ситроена» ударила автоматная очередь. Я приподнялась на локте — машина продолжала медленно заезжать во двор, с ее капота сыпались стекла. Человек, которого мы поначалу приняли за сторожа дачи, отступая назад, поливал огнем несчастную тачку.

Дождавшись, пока «Ситроен» заслонит меня от нападавшего, я вскочила и, пригнувшись, вбежала во двор, прячась за простреленный капот.

Выстрелы стихли. Я выглянула — киллер лихорадочно перезаряжал автомат.

Ага, вот сейчас самое время!

Мигом вскочив, я одним прыжком перемахнула через капот машины и еще в полете, не успев приземлиться, дотянулась ногой до головы нападавшего.

Хороший удар получился — киллер выронил автомат и, раскинув руки, рухнул на землю. Впрочем, он был не очень оглушен. Почти сразу же попытался встать на ноги. Ну уж этого я допустить никак не могла. Тем более что краем уха уловила какое-то движение сзади и характерный лязг взводимого затвора.

Я изо всех сил ударила поднимающегося с земли человека ногой туда, где горло переходит в подбородок. Захрипев, он снова упал. Но теперь уже точно так быстро не поднимется. Если поднимется вообще.

Скорее всего — последнее, я свой удар знаю.

Не теряя времени, я бросилась за ворота, стараясь все так же оставить между собой и нападавшими кошкинскую тачку.

Позади меня раздались два сухих выстрела. «„ТТ“, — подумала я, — оружие старенькое, конечно, но вполне надежное».

Оказавшись за воротами, я пробежала метров пять вдоль забора дачи и, легко перемахнув через это двухметровое металлическое ограждение, бесшумно опустилась на землю. За спиной у второго нападавшего.

Тот меня, конечно, не видел. С минуту он стоял на месте, недоуменно покачиваясь во внезапно наступившей тишине. Потом подошел к своему поверженному напарнику. Сунув пистолет за пояс, он склонился над телом.

«Деревенщина! — с презрением подумала я, неслышно подкрадываясь к нему сзади. — Тоже мне — киллеры! Провинциалы!»

Внезапно под моей ногой, как это часто бывает в самые ответственные моменты, что-то хрустнуло. Человек с пистолетом вздрогнул, но оглянуться не успел — я подошла уже слишком близко.

Коротко размахнувшись, я сломала ему шею. Он упал на труп своего товарища.

Все.

Я подошла к машине и выволокла наружу полумертвого от страха Кошкина. Увидев бездыханные тела киллеров, лежащие друг на друге, он вскрикнул и предпринял попытку снова забраться в свой «Ситроен».

— Все уже! Все кончилось, Александр Александрович! — поглаживая его по голове, как малого ребенка, произнесла я.

Поддерживаемый мною под руку, Кошкин, боязливо обходя трупы, двинулся к дому. По дороге я наклонилась и подняла с земли небольшого размера грабельки. Так вот что выдало меня, когда я подкрадывалась к киллеру!

Я прислонила грабли к забору. Кошкин не отходил от меня ни на шаг.

— Идите в дом, Александр Александрович, — попросила я, — мне еще во дворе прибрать надо.

Кошкин послушно кивнул и побрел, поминутно на меня оглядываясь, к дому.

* * *

Начала я с того, что перетащила трупы поближе к дому и загнала машину во двор. Как я заметила, никто из соседей на звуки выстрелов не вышел. То ли поблизости никого не было, то ли в этом дачном поселке к подобным перестрелкам уже привыкли. «Ситроен» не очень-то и пострадал — понадобится только вставить лобовое стекло и все. Еще пули пробили обшивку кресел, но это совсем пустяки. Только я взяла лопату, которая бесхозно стояла у забора, как из дома раздался жалобный крик.

Кошкин!

Ну что еще случилось?

Я со всех ног бросилась в дом. Александр Александрович с визгом вылетел мне навстречу:

— Там!.. Там!.. Василич, сторож!

Ну что ж, понятно — эти ребятки еще и сторожа порешили. Пройдя в комнату, я увидела сторожа Василича. Привязанный к стулу, он запрокинул голову назад, так что отлично была видна огромная резаная рана на горле. На полу под его ногами растеклась лужа крови, которая местами уже начала подсыхать.

Видимо, убийцы ждали Кошкина несколько часов.

По-моему, пришла пора кое-что выяснить у моего клиента. А то что же это такое получается — уже три трупа, а я даже не знаю, в чем дело?

Вытащив тело сторожа во двор, я взяла за руку вздрагивающего Кошкина и провела его в дом. Усадила на диван.

— Так что, уважаемый Александр Александрович, — спросила я, — может быть, вы мне хоть что-нибудь расскажете? Вполне возможно, что в следующий раз я не смогу среагировать так быстро. Согласитесь, лучше бы мне знать, что тут у вас такое интересное происходит?

Очевидно, мои доводы показались господину Кошкину убедительными. Он нервно сглотнул и начал рассказывать:

— Это все Никошкин…

— Кто? — не поняла я.

— Ну, Никошкин, мой бывший компаньон… Он теперь за мной охотится…

— Подождите! — еще раз прервала я его. — Значит, вы — Кошкин, а он — Никошкин?

— Да. Фамилия у него такая…

Меня начал разбирать смех.

— Здорово! Кошкин — Никошкин… Антипод, значит… Ну-ну.

— Тут нет ничего смешного, — обиженно проговорил Кошкин, заметив мою реакцию, — абсолютно ничего! Я его, можно сказать, из грязи вытащил. Сделал своей правой рукой, а он…

— Что именно он? — постаравшись стереть с лица улыбку, поинтересовалась я.

Но Александр Александрович только отмахнулся от меня:

— Да что теперь!.. В общем, подставил он меня хорошо. Решил, что теневая экономика выгодней. Ну и… такую мне подлянку подложил — хорошо, хоть ноги унес.

Так-так, уже интереснее. Все, как говорится, становится на свои места.

— Квартиры теперь у меня нет, — продолжал жаловаться Кошкин, — он бы и дачу рад отобрать, да только она записана на имя жены…

— А жена ваша где? — сразу же спросила я.

Александр Александрович неразборчиво промычал, что это, в сущности, не мое дело, и снова заговорил:

— Так вот Никошкин, сволочь, и охотится за мной…

— Постойте, постойте! — перебила я его. — Какой же смысл ему за вами охотится? Вы же, так сказать, уже полностью морально уничтожены?

Кошкин вздохнул и тоскливо посмотрел в черное окно.

— Ну, коль уж так, — выговорил он, — давай начистоту.

— Давайте, — несколько обескураженно согласилась я.

Давно, между прочим, пора. Вот уж скрытный человек какой!

— Дело в том, что, когда дела у меня «благодаря» этому гаду Никошкину пошли наперекосяк, я часть своих сбережений обратил в драгоценности. И зашил в стул. «Двенадцать стульев» читали? Ильфа и Петрова? Ну вот, у меня тоже был гарнитур из двенадцати стульев. Собственно, это число меня на подобную мысль и натолкнуло. — Кошкин снова вздохнул. — Я еще не знал тогда, что подлец Никошкин ведет двойную игру. Только в самый последний момент догадался. Квартиру у меня описали, имущество распродали и стулья эти тоже…

— А что же вы, — спросила я, чудовищным усилием воли заставляя себя сохранять серьезное выражение лица, — что же вы драгоценности-то из стула не вытащили?

— Да какое там! — снова замахал на меня руками Кошкин. — Я даже не знал, что имущество мое арестовано! Я тогда совсем другим занят был. Вот эта парочка, которую вы сегодня… того… за мной по всему городу гонялась. А я у приятеля в квартире отсиживался. Они меня и там выследили. Причем так интересно получилось. Где я нахожусь, знал только Никошкин. Я ему позвонил… Приятель не в счет — он давний друг отца. — Кошкин поднял вверх сжатый кулак. — Вот такой мужик! Могила! Ну, так вот, Никошкин приехал, сообщил мне, что имущество-то мое уже… тю-тю. Со мной чуть обморок не приключился… Я сдуру и раскололся. Все ему про стулья рассказал. Тут-то, — Александр Александрович перевел дух, — тут-то он себя и выдал — буквально через полчаса после его ухода явились эти добрые молодцы… Еле-еле успел я свалить через черный ход… Вот и сегодня в городе мне показалось, что я их заметил. Испугался очень. Потому и приехал к вам раньше времени…

Ага, моя догадка насчет причин раннего приезда Александра Александровича подтвердилась!

Кошкин остановился и вытер пот со лба. Видно, особого удовольствия эти воспоминания ему не доставляли.

— Никошкину же теперь нужно меня убрать. Или загнать в угол куда-нибудь, — снова заговорил он, — чтобы я не смог добраться до этих стульев.

Понятное дело!

Я достала сигареты и закурила. Белиберда какая-то получается. Сатира и юмор. Двенадцать стульев… Тоже мне, Киса Воробьянинов.

— Нечестно поступаете, Александр Александрович, — произнесла я наконец. — Когда мы с вами контракт заключали, вы ничего не рассказали мне о своих проблемах. Хотя можно было догадаться — просто так ко мне никто не обращается, — добавила я.

— Тогда я вам вот что предлагаю, — произнес Кошкин так быстро, словно эти слова он приготовил уже давно, — мы заключим с вами договор…

— Еще один? — съехидничала я.

Кошкин замычал и замотал головой.

— Послушайте, послушайте! — заговорил он. — Там, в стульях, целое состояние! Если вы поможете мне найти их раньше Никошкина, получите, — он сделал глубокий выдох, — пять процентов…

Тут уж я не выдержала и от души расхохоталась. Ну дела!

— Плюс, конечно, ваш гонорар. Тот, о котором мы договаривались…

Ну, здорово! Значит, мне предлагают роль великого комбинатора Остапа Сулеймана Марии Бендера? Вот чего-чего, а такого в моей практике еще не было. Как не было в моем роду и турецких подданных.

— А ключ… — давясь от смеха, процитировала я бессмертное творение, — ключ от квартиры вам не нужен? Где деньги лежат?

Александр Александрович обиженно замолчал. Через минуту он тихо спросил:

— Отказываетесь, значит?.. Ну что ж, спасибо за то, что вы уже успели сделать. Заплатить мне, правда, вам нечем, простите уж, что пришлось вас обмануть, но… денег в данный момент у меня совсем нет. — Он закрыл лицо руками и глухо произнес: — Если я вдруг останусь в живых, обязательно расплачусь с вами.

Я несколько оторопела — или он хороший актер, или… В общем, мне стало жалко этого новоявленного Кису.

— На какую сумму вы припрятали драгоценностей? — спросила я.

Он быстро поднял голову, удивленно и радостно посмотрел на меня:

— Вы?..

— Чтобы знать, сколько будет десять процентов от этого, — уточнила я.

— Вы согласны? — договорил Кошкин и назвал сумму.

Я присвистнула:

— Прилично… — Потом, внутренне умилившись умоляющему взгляду Александра Александровича, добавила: — Согласна.