Чёрный мёд. Ты выбираешь свое счастье

Гайя Азези

Книга откроет удивительный мир мусульманской культуры на стыке с культурой европейской. Главные герои – египетский бизнесмен Адам и Эмма, школьная учительница из Украины проходят свои испытания и ищут ответы на вопросы, которые актуальны для любого человека. В чем истинное счастье и залог процветания? Где заканчиваются границы личной свободы? Всегда ли цель оправдывает средства? Как среди тысяч узнать своего человека? Небанальный роман, в котором каждого читателя ждут свои открытия и инсайты.

Глава 15. День фестиваля

Первый день фестиваля Эль-Аид начинается очень рано. Все готовятся к особой молитве в мечети к шести утра. Семейные люди отправляются в мечеть в полном составе семьи нарядно одетые, по возможности, в обновки. Желательно прийти пораньше, потому как места внутри мечетей всегда не хватает и люди молятся снаружи на циновках и даже на газетах.

Семья Адама была готова в пять утра к шествию в мечеть. Владелец Эль-Гуны — мистер Самих Сауэрас — христианин, тем не менее, возвел прекрасную мечеть в центре города.

Адам подарил дочерям новые платья, внуку — новый костюм из белой ткани с заклепками. Сам облачился в новое белье, белые батистовые брюки и белую галабею из отменного сатина.

Адам с внуком отправился к мужскому входу, девочки — к женскому. Условились встретиться у цветущего олеандра на углу улиц.

Когда торжественный молебен был завершен, Адам не спешил покинуть звенящее чистотой пространство и совершил специальную молитву в два раката. Верующие просят Всевышнего об исполнении своих чаяний в дополнительных молитвах в особых случаях.

Адам в земном поклоне просил Аллаха даровать ему радость семейной жизни, в которой появится любимая женщина, которая примет его дочерей с нежностью. Он забыл попросить, чтобы и дочери приняли ее. Не исключено потому, что он был уверен, что его дочери мечтают о новой, нормальной маме.

После молитвы о ниспослании родственной души и отрады его телу, забывшему, что такое счастливые ночи, он почувствовал себя обновленным и воодушевленным. Он действительно много лет устраивал счастье всех вокруг, кроме своего… Скоро пятьдесят два. Пора бы уже.

По возвращении на виллу он решил посидеть на террасе с полчаса и полистать странички сайта знакомств, в котором у него был свой профиль под его настоящим именем.

Открывая свою презентацию в интернет-просторах, он раздумывал, какие фотографии размещать и как себя позиционировать. Каждый успешный и богатый мужчина хочет, чтобы его любили не за его деньги и статус. И в то же время его деньги и статус — это конкурентное преимущество и доказательство его ума и определенных достоинств, которые невозможно умалить, спрятать или отнять.

Он решил оставить как есть и не изображать из себя таксиста или дормена, как это делали некоторые его знакомые. Он присутствовал на фотографиях в своей типичной одежде и в своих привычных интерьерах. Дорогие рубашки и ботинки, качественная casual-одежда. Он на презентации в загородном клубе, на природе и, конечно, дома в модном интерьере с попугаем… У него был любимый питомец, который даже разговаривал — казалось, осознанно.

Конечно, Адам был засыпан предложениями девиц с неприкрытыми ногами и бюстами.

Пялиться на их соблазнительные, как они предполагали, тела, у Адама особо времени не было. Он их прочитывал по нескольким фотографиям, его мутило от зияющей пустоты в глазах или наполненности тем, что ему неинтересно.

Год на этом сайте результатов не дал. Он отважился на несколько свиданий, на которых ему становилось скучно. Не помогал даже сексуальный голод.

Сейчас же, после праздничной молитвы, он надеялся увидеть ту, которая изменит его жизнь к счастью.

Адам решил полистать обновления профилей женщин повзрослее и забил в фильтрах возраст 45—50 лет. И каково же было удивление, когда он увидел портрет женщины, выглядящей на сорок максимум, но с указанием, что ей пятьдесят.

Конечно, это могла быть ее фотография десятилетней давности — многие так делают: и женщины, и мужчины, — полагая, что такой прием сработает, как мед для насекомых. И где мозги у этих людей? Ведь при личной встрече их визави ждет неподъемное разочарование!

Адам решил изучить этот профиль внимательнее. Несколько фотографий в разных странах. Вот она поливает пышно цветущую орхидею, явно довольна своими ботаническими наклонностями.

Вот шинкует морковку на кухне, наверно, на своей. Чувствует себя хозяйкой.

Удивительно для европейки. Ни одного фото в купальнике и неглиже. Ни одного изображения с приоткрытыми губами и пьяными от сексуального томления глазами… Ни одного призыва: «Войди в меня!»

Отлично!

Что она о себе пишет? Ага, на итальянском. Адам открыл переводчик.

«Эмилия, настоящая. Жду состоявшегося мужчину для счастливой семейной жизни. Женатым, boy-friends и наркозависимым не беспокоить. Никакого эротического общения до свадьбы!» Неожиданно. Кратко и емко. Это радует.

Он глянул статистику посещения и одобрения ее профиля. Присвистнул. За 9 месяцев более пяти тысяч лайков. Она востребована! Казалось бы… Женщина не обещает легкого флирта, не раздает популярные в мужской среде обещания — и такой успех… Вообще противница современного стиля общения мужчин и женщин в Европе.

Он всматривался в ее глаза и увидел, что она приглашает туда, где ей уже хорошо. Просто вдвоем будет лучше! И ему захотелось оказаться в этом облаке искристой радости, которое она излучала с фотографий. Ее лицо он был склонен назвать обыкновенным для Западной Европы… Выраженный подбородок, округлые брови, нос, скорее свойственный римлянкам — с высокой переносицей. Грудь достаточно пышная, как у кремонок. Губы? Среднего размера. Но ее серые глаза говорили больше, чем она рассчитывала открыть первому встречному. Да, именно ее глаза звали его узнать, что же там, в их глубине, наверняка… Она была несколько полнее, чем он считал идеальными формами. Но странно, эта полнота вызывала желание упасть в ее мягкость. Она таила какие-то неведомые радости.

Он сразу написал ей сообщение. «Сочту за честь познакомиться с настоящей женщиной! Позволите ли общаться с вами по-английски?»

Она сразу ответила. Он удивился — еще было слишком раннее утро…

— Доброго дня и хорошего настроения! Благодарю за внимание к моему профилю, — ответила на английском.

— Я — Адам, бизнесмен, 52 года. Умеренно богат и доволен своим положением. В разводе много лет. У меня три дочери. Но я надеюсь на семейное счастье с новой женой, — выпалил Адам всю ключевую информацию.

— Я — Эмилия, журналист. Сама оплачиваю свою качественную жизнь и умею ею наслаждаться. Вдова три года. Есть взрослый сын, который живет отдельно. Хочу быть замужем с таким, как я, только мужчиной, разумеется.

Адаму показалось, что айсберг, сковавший его в глубинах сознания, подсознания, грудной клетки и живота, вдруг раскололся на мелкие куски и его понесло плавить в теплое течение…

— Я удивлен. Неужели вы — это не сон, а реальная женщина, которая способна говорить без хитростей?

— Да, люблю четкие коммуникации. Не хочу давать ложные надежды и растить в себе пустые мечты.

— А я как раз устал от женщин, которые впадают в две крайности: хотят замуж аж пищат, но изображают холодных или неприступных принцесс в башнях. Или развратных квази гейш, готовых сделать первую промоакцию прямо сейчас у экрана… Вы как глоток чистого воздуха. Спасибо, что вы есть!

— Рада, что стала причиной приятных эмоций для вас!

— Я буду рад стать вашим другом для того, чтобы понять, смогу ли я осчастливить вас, ставши, ин шэ’а Ллах, однажды вашим мужем.

— Мне нравится ваш старт.

— Спасибо!

— Давайте попробуем!

— Благодарю, что ответили «да!»

— Позвольте на сегодня завершить разговор, мне надо идти домой.

— Сорри, а вы где в такую рань?

— В мечети…

— А что вы там делаете?!

— Молилась. Сегодня же день ранней утренней молитвы!

— Вы мусульманка?!

— Да. Аль-хамду лиЛлех!

— О Аллах! Вот это сюрприз!

— Да, у всех такая реакция. Никто не ожидает…

— Я хотел жену европейку, но не смел ожидать, что она может быть мусульманкой!

Вместо ответа словами — значок улыбки.

— А из какой вы страны?

— Из Украины.

— И у вас вся семья мусульманская?

— О нет. К сожалению. Я одна.

— Алах йа халики, Эмилия!¹² Это означает, что вы во взрослом возрасте приняли ислам.

— Да!

— Вы счастливица!

— Почему?

— Да потому, что в этом возрасте, приняв ислам сознательно, вы свободны от грехов, вам легче попасть в рай. Мы, рожденные в исламских семьях, такой привилегии не имеем. На небесах для вас больше почета!

— Ин шэ Аллах. Почему?

— Потому что то, что нам дано как воздух с рождения, вы отыскали там, где это редкость. Хотя у вас, быть может, и путеводителей там нет… Я читал, что в славянских странах очень мало мусульман — едва ли два процента…

— Да, и их не видно в массе населения, если не отправиться в мечеть…

— Ну и в мечети явно не масса, а немного людей?

— Да, женская половина никогда не бывает полной. Мужская — почти полная на молебнах. Но это на город в четыре миллиона жителей!

— Я не хочу вас отпускать. Я еще никогда не писал так много в первом чате…

— Благодарю за приятное начало дня! Я должна идти!

— Подождите, а в какой вы мечети?

— Я не знаю ее названия. С голубым мрамором внутри.

— Вы в Шарме сейчас?

— Да.

— Эта мечеть называется Салям. Давайте будем на связи!

— Давайте!

— Салям алейкум!¹³

— Уа алейкум ассалям!¹⁴

Адам не помнил, когда такое количество гормонов счастья впрыскивалось в его артерии. Он почувствовал себя юношей, который никогда не влюблялся ранее…

— Папа, с тобой все в порядке? — спросила Нэнси, которая, как оказалась, уже с полминуты стоит рядом.

— Да, любимая! А что?

— Ты где такие веселые таблетки взял? Поделись! Я тоже хочу так улыбаться!

— И я хочу веселые таблетки! — с радостным криком забежала Данита.

— Мы пойдем искать их в море рядом с разноцветными рыбками! Йалла!¹⁵ — подыграл детям Адам.

Это был день, когда он впервые не занимался закланием коровы. Барашка на их большую родню было маловато. Хали Ибрахим и его старший брат Ясин взяли на себя заботы по поставке освященного мяса к обеду. И Адам мог вести семью на берег нагуливать аппетит.

С этих минут, чтобы он ни делал, его новая знакомая, казалось, присутствовала поблизости. И его окутывала радость от такого присутствия. Он остро захотел, чтобы она оказалась сегодня на их семейном празднике, ибо он был необычным, особенно в вечерней части.

Адам вместе с Нэнси стали режиссерами семейного шоу.

Что касается обеда, то он был относительно простым, но, конечно, очень вкусным. Они ели фетта — это старинное египетское блюдо, состоящее из трех частей: вареного мяса, порезанного небольшими кусками, и бульона, в котором оно варилось, белого отварного риса и «аиш мэармиш» — хлеба хрустящего. На дно тарелки выкладывают старинную версию чипсов — зарумяненные до хрустящего состояния в масле на сковороде маленькие кусочки хлеба — тонкой питы. Затем сверху кладут слой риса и заливают горячим бульоном с кусочками мяса. И сверху приправляют тушеным томатным соусом с толченым чесноком и нарезанной зеленью петрушки, укропа — что есть в доме.

Конечно, помимо основного блюда, были тахина, моченые лимоны, печеный перец, начиненный морковью и луком…

Благословенная еда наливает тело человека светом, а ум — безмятежностью.

После обеда Адаму хотелось отдохнуть в тени своей спальни, но он должен был позаботиться об ужине.

Он лично участвовал в фаршировке двух барашков. Его кузен Хаг Абдурахман доставил ритуально зарезанных, освежеванных и вымытых тщательнейшим образом барашков сверх праздничной питательной программы.

Адам был непревзойденным мастером по части фарширования тушек птиц или тех, кто крупнее.

Сегодня он чувствовал себя не меньше, чем маэстро. Сначала он обжаривал лук, который Сальма нарезала кубиками, в топленом буйволином масле. Аромат от горячего масла шел, мягко говоря, сложный, но главное — финальный результат.

Сначала он обильно присыпал лук солью, черным перцем и камуном, помял до потоков сока и отправил на сковороду с раскаленным маслом вместе с соком. В слегка позолоченый лук вложил нарезанные небольшими кубиками печень и сердца барашка, которые Нэнси промывала от кровяных сгустков так, как учили ее дотошные в этих вопросах египетские родственницы.

Перед готовкой порезанные субпродукты вымачивали полчаса в холодной воде, сливали ее и наливали новую порцию, пока она перестала окрашиваться кровью. Такой прием позволяет полностью удалить то, чего есть нельзя, и исключить отравление, поскольку в крови размножаются микроорганизмы еще лучше, чем в бульоне. Да и неприятный запах, который может исходить от субпродуктов, тоже удален вместе с кровью.

Слегка обработанные печень и сердце, в свою очередь, отправились в шестилитровую кастрюлю с вымытыми и доведенными до кипения зернами ячменя. «Хальта биль фэрик» — так называется эта начинка.

Дополнительно он приготовил обмазку для поверхностей барашков — татбила. Это смесь красного и черного перцев, камуна, соли, толченого чеснока и лука, оливкового масла и немного густого томатного пюре, лучше свежеприготовленного.

Поскольку готовить томатное пюре — дело хлопотное и долгое, оно было поручено женщинам из семейной ветки хали Азиза заблаговременно.

— Бисмилле Ар-Рахмэн Ар-Рахиим¹⁶, — призвал Адам имена Всевышнего и приступил к обмазке барашков изнутри ароматной татбилой.

Его мама никому не дала право начинять барашков и выполнила эту важную часть работы сама. Ее почетным «шпагоносцем» трудился малыш Али: он держал наготове большие деревянные спицы, которые скрепят кожу на животах начиненных барашков.

В завершение тушки были смазаны татбилой сверху и оставлены ненадолго пропитываться маринадом. Баранчики были отправлены в печь во дворе на четыре часа, из которых первый час поддерживали сильный жар, а остальные часы мясо томилось возле углей. По готовности перед подачей Омм Ясин торжественно посыпала их миндальными «лепестками».

Адам ловил себя на небывалой доселе странности. Все свои действия он сопровождал мысленными комментариями, обращенными к Эмилии:

— Вот, смотри, Эмилия, я кладу в нарезанный лук больше соли, чтобы не солить потом печень. Это маленькая тонкость, но она становится решающей во вкусе готового блюда.

— О Эмилия, если бы у нас был ковер-самолет и ты прибыла бы сюда по моему приглашению, то прочувствовала бы, что такое Аль-Аид! Что такое фестиваль! Ты ведь из другой страны, где такой атмосферы нет…

— Конечно, Эмилия, ты обитаешь на Синае, а я знаю энергию того места, но поверь, Эль-Гуна тоже прекрасна! Однажды ты должна увидеть этот уголок Египта! Когда у меня будет малейшая возможность, я приглашу вас. Сорри, я то на ты, то на вы с вами…

— Папа, с кем ты разговариваешь? — удивленно спросила Данита.

— А я разве разговариваю? — решил уточнить у дочери Адам.

— Да, у тебя шевелятся губы, ты поднимаешь брови и киваешь головой!

— Это мысли бурлят у меня внутри!

— Хорошие мысли!

— Почему ты так решила?

— У тебя лицо довольное!

«Хм… Хорошо, что это Данита, а не Нэнси! — подумал Адам. — Нэнси уже бы включила все системы наблюдения… А может, уже включила? А что, есть повод? Я же с Эмилией даже по телефону еще не разговаривал!»

Глава семейства оглянулся: средней дочери не было поблизости. Наверное, она переодевалась в вечернее платье.

Все привыкли, что анимация в отелях — явление не только обязательное, но даже обычное. А вот анимация в рамках отдельной семьи на отдыхе…

«Богатая жизнь — она такая!» — с завистью глядя на семейный концерт при свете звезд, с глубоким вздохом вымолвил юный официант Дока. Он только три месяца назад приступил к службе в ресторане и считал, что ему в Эль-Гуне выпал шанс вырваться из нищеты его семьи, что было правдой. Только на его чаевые жила его семья в деревне под Асуаном: мама, двое братьев и сестра.

Его более рослый и более взрослый коллега Уэлид, родом из Хургады, хлопнув металлическим подносом по заду своего напарника, сказал: «Ну на самом деле никто не мешает беднякам готовить номера и развлекать друг друга: ты же видишь — из приглашенных — только диджей и танцоры танго!»

Концерт, по мнению всех членов семьи, удался! Правило концерта состояло в том, что каждый гость праздника обязательно выступает на концерте, за исключением самых взрослых дам. Им отводилась роль активных фанов.

Мальчики в возрасте девяти — тринадцати лет подготовили этнический танец с тростями, пяти-восьмилетние малыши выступили с барабанами и бубнами под руководством главного барабанщика, того самого хали Азиза — старшего брата со стороны матери Адама. Барабанщики и «бубнеры» сопровождали смешной ритмический танец «коня», который, в свою очередь, был двумя подростками с наброшенной на них попоной с игрушечной головой коня на палке. Адам изображал в этой сценке хозяина «коня», который хочет нагрузить его мешками, а «конь», конечно, не согласен и смешно увивается, сбрасывает мешки и норовит обтоптать ноги хозяину.

Взрослые мужчины спели попурри по песням Амра Диаба.

Это был конкурс. Один пел одну строчку, второй должен был подхватить и продолжить…

Три девочки — племянницы Адама по линии отца — выполнили мапет-шоу — из тряпичных кукол на веревочках по сказке про Але Ад-дина. Это было достаточно сложное сценическое действие, и все взрослые смотрели его с замиранием сердца, хотя и знали все реплики наизусть.

Дочь Дана, внук Али и Дина — племянница Адама от его младшего брата Фарука — потешили всех родственников милым танцем утят на песню Аль Бано и Ромины Пауэр.

Старшая дочь Адама спела а капелла старинную песню из репертуара легендарной Омм Кальсум.

Нэнси — средняя дочь Адама — тоже выступила в песенном жанре под минусовку. Она очень любила песни Далиды и столь проникновенно исполнила великий хит «Helwa Ya Baladi», что Адам и его мать — достопочтенная Омм Ясин — прослезились.

Вся большая семья подпевала: «Моя страна — это сласть! Я помню то, через что мы прошли. И моя страна — прекрасная!» Эта песня, своего рода гимн Египта, который трогает сердце любого слушателя, что уж говорить о самих египтянах. Под конец песни плакали даже официанты.

Нэнси больше всего была похожа на свою маму, и это сходство еще сильнее волновало Адама неким подобием досады.

Завершением программы был получасовый букет из танго, исполняемый профессиональной парой русских, или белорусов, или украинцев… Адам не разбирался в различиях между ними. В общем, из бывшего СССР. Аргентинские мелодии сменяли друг друга, на площадке разворачивалась маленькая история страсти, длинная юбка горячего желтого цвета летала языками пламени, пояс партнера приковывал взгляд как неизменная константа в этом меняющемся мире, на которую нужно опираться женщине. Адам замирал в эстетическом экстазе. Танго — это его слабость. Кстати, на своей странице в Facebook чаще всего он размещал видео с этим танцем в разных стилях.

Такой семейный концерт с серьезной подготовкой не был типичным явлением в Египте, как вы поняли из реакции официанта. Хотя, конечно, египтяне отличаются веселым нравом и умеют веселиться в кругу соотечественников безо всяких стимуляторов.

Что касается Адама, через его тело лился ручей радости. И больше всего он удивлялся тому, что источников радости два. Сам Аль-Аид и, как ни странно, Эмилия.

Примечания

12

Пусть Аллах дает длинную жизнь, о Эмилия! (араб.)

13

Мира вам. В арабском значение «салям» — это целостность, мир без войны, здоровье без изъяна, изобилие.

14

И вам мира! (араб.)

15

Давай идем! (араб.)

16

С именем Всевышнего, Милостивого ко всем на этом свете и милостивого к праведникам на том свете (араб.).