Исчисление времени

В. П. Бутромеев, 2020

Владимир Бутромеев – современный прозаик. Родился в 1953 году, в 1986 году в издательстве «Молодая гвардия» вышел первый сборник рассказов «Любить и верить», удостоенный литературной премии имени М. Горького. Пьеса «Страсти по Авдею», написанная по одной из глав романа «Земля и люди», в постановке Белорусского Академического театра вошла в число классических произведений белорусской драматургии, в 1991 году была выдвинута на Государственную премию СССР. В Белорусском Академическом театре была поставлена и часть трилогии Владимира Бутромеева «Театр Достоевского». («Один судный день из жизни братьев Карамазовых», «Преступления бесов и наказание идиотов» и «Вечный Фома»). Роман-мистификация «Корона Великого княжества» в 1999 году получил премию журнала «Дружба народов» как лучшая публикация года и вошел в шорт-лист премии «Русский Букер». Бутромеев живет и работает в Москве, он создатель многих известных издательских проектов, таких как «Детский плутарх», «Древо жизни Омара Хайяма», «Памятники мировой культуры», «Большая иллюстрированная библиотека классики», отмеченных международными и российскими премиями. Во втором романе цикла «В призраках утраченных зеркал» – «Исчисление времени» автор, продолжая традиции прозы Гоголя и Андрея Платонова, переосмысляя пророчества и предвидения Толстого и Достоевского, создает эпическое произведение, в котором, как в фантастическом зеркале, отразилась судьба России XX века.

V. Сталин и Ленин

Когда Сталин слегка оправился от побоев, его в арестантском вагоне отправили в Москву, а потом, по старому русскому обычаю, заковали в железные кандалы и по знаменитой Владимирке — дороге, названной в честь крестившего Русь князя Владимира Красное Солнышко, погнали этапами в Сибирь.

На этих этапах Сталин и познакомился с Лениным^[5]. Имя его неизвестно, а отчества у него не было, такие рождаются без отца и без матери, как пузыри земли в пьесах Шекспира. Этот Ленин был авторитетным вором, сидел не первый раз, поэтому его все уважали. Они со Сталиным брели по осенней грязи Владимирки, и Сталин, от рождения музыкальный, как все грузины, под мелодичный звон кандалов и свист ненастного ветра пел грузинские песни, эти песни очень понравились Ленину, потому что он терпеть не мог песни на русском языке. И Ленин сказал Сталину:

— Хорошо поешь, товарищ. И не по-русски, и складно, и напевно. Но ты еще молод и многого не понимаешь. Твоя ошибка в том, что ты вздумал грабить рабочих. Прочти как-нибудь на досуге сочинения Маркса^[6].

— А кто такой этот Маркс? — спросил Сталин.

— Вот видишь, ты даже не знаешь, кто такой Маркс. Это знаменитый немецкий грабитель.

— И что же этот Маркс, грабит немцев?

— Маркс давно уже умер. Он никого не грабил сам. Он всем разъяснил, как это нужно делать. Маркс — создатель теории.

Сталин не знал, что значит слово «теория», но из гордости, присущей многим горцам, часто совершенно ложной, вида не подал и не стал спрашивать, что это такое.

— Теория без практики — мертва, но и практика без теории слепа, — объяснил, правда не очень понятно, Ленин. — Вот, к примеру, ты грабил рабочих. А рабочие это по сути дела пролетарии. Грабить их нельзя. Во-первых, взять у них фактически нечего, кроме их очень маленькой зарплаты. А во-вторых, пролетарии сами с радостью готовы ограбить кого угодно, им только нужен предводитель. И если бы ты додумался стать их предводителем, вы бы могли вместе грабить нефтепромышленника Нобеля — у него-то денег пруд пруди. Грабить нужно не пролетариев, а помещиков, церковников, купцов — у них много денег. И царя — у него государственная казна, и в дворцах, если пошарить, тоже найдется что прибрать к рукам. Именно этому и учит Маркс и его теория. И запомни, тот, кто грабит на большой дороге — просто грабитель, а кто грабит согласно теории Маркса — марксист. Разницы, конечно, никакой, но звучит куда как приятнее, особенно для женщин, они от революционеров иной раз просто без ума. И в тюрьме политическим совсем другая пайка. Мой тебе совет — читай Маркса. Перед сном это не самое лучшее чтение, не какой-нибудь барон Брамбеус или Нат Пинкертон, но в тюрьме да на каторге — самый раз.

Сталин прислушался к советам Ленина, стал читать сочинения Маркса, ничего в них не понял, но из скрытности никому об этом не рассказывал, а всем говорил, что он марксист, и ему все поверили, потому что, пройдя этапами до самой Сибири, он оброс черной щетиной и выглядел как настоящий людоед или черт вечером накануне Рождества из повестей Н. В. Гоголя.

Ленин умел менять обличье. Он прикинулся дворянином, инспектором народных училищ и на казенные деньги в почтовой кибитке вернулся из Сибири, а потом под видом престарелого и нуждающегося в заграничном лечении царского генерала в мундире с золотыми эполетами удрал в Швейцарию, где выдавал себя за потомка народного героя Вильгельма Телля, меткого стрелка из лука.

А Сталин жил в Сибири и писал матери письма:

«Здравствуй, моя дорогая мать! Я теперь марксист, поэтому каторгу в рудниках мне заменили на ссылку и даже дают деньги на прокорм, потому что так положено по доброте русского царя, денег этих, правда, маловато, всего по пятнадцать рублей в месяц, но и они вылезут царю боком, я их ему никогда не забуду, как те пятьдесят рублей еврею-торгашу. Несмотря ни на что, питаюсь я хорошо, ловлю в реке осетров, черную икру ем ложкой, а жареной осетриной еще и местных жителей угощаю. Зимой скучновато, читаю длинными вечерами сочинения Маркса, и время проходит совсем незаметно. Не горюй, моя бедная мама, скоро мы пойдем другим путем».

Мать Сталина читала эти письма и не могла взять в толк, каким это другим путем они пойдут и куда, и поэтому тихо плакала, а по ночам не спала и думала: «О, мой мальчик Иосиф! Не получился из тебя абрек. Росточком не удался, что ж тут поделаешь. Хорошо, что хоть пятнадцать рублей дают тебе на прокорм, вот только никак не пойму, за что…»

Примечания

5

Ленин. — Полностью вымышленный персонаж романа. Любые совпадения с разными однофамильцами, включая известных исторических деятелей, случайны и не имеют никакого отношения к художественным замыслам автора.

6

Маркс. — Полностью вымышленный персонаж романа. Любые совпадения с разными однофамильцами, включая известных исторических деятелей, случайны и не имеют никакого отношения к художественным замыслам автора.