Ватуту

Артем Грач

Новые приключения русского мальтийца Пола Боне. Не успевает он вернуться домой, как события втягивают его в очередной водоворот.

Глава 3

Эжени сидела в кабинете директора департамента «А» и ждала, когда Бэл закончит операцию.

В кабинет вошел начальник его личной охраны, китаец Ли.

— Здравствуй Ли, хозяин скоро будет?

— Здравствуй Эжени, через два часа.

— Тогда я пойду в отель, потом приду.

— Иди, только видеозапись мне оставь.

— А стенографию?

— Ты же знаешь, что я не читаю на французском.

— Я на русском стенографировала.

— Вот по ней и доложишь Бэлу, а мне оставь только видео.

Эжени ушла, а китаец внимательно просматривал видеозапись.

Вроде все, как всегда, но он все же позвонил.

— Саша, а чем Наумыч недоволен?

— Ли, это ты по поводу совещания?

— Да.

— Не знаю, велел мне проанализировать, только не понимаю, зачем, все, как обычно, я ничего не обнаружил.

— Ладно, Саша, я понял тебя.

Китаец позвонил своему человеку в штате Наумыча.

— Забери все видеозаписи у Инокентия за последний месяц и привезешь мне.

— Я понял тебя, Ли.

Китаец еще раз просмотрел запись, в это время в кабинет вошли Бэл и Кошелев, с ними Арриано, директор этого объекта, за ним главврач обоих клиник.

— Ли, а где Эжени?

— Она ушла в отель, сейчас придет.

— Василич, сколько у нас еще больных на операцию… — обратился Бэл к Кошелеву.

— Анри, твоих больше здесь нет, остальные операции плановые, делают их врачи.

— Что по остальным?

— По остальным твоих пока тоже нет.

— Добро, заскочим к Чарову и завтра полетим домой.

Вошла Эжени, села возле двери в кресло.

— Эжени, в самолете все расскажешь, летим к Чарову.

— Хорошо, мистер Боне.

В самолете, Боне сначала просмотрел видеозапись совещания.

— Давай, Эжени, рассказывай своими словами.

— Меня волнует Прунов.

Ли удивленно посмотрел на нее.

— В каком смысле он тебя волнует, Эжени?

— Да ну вас, мистер Боне, совсем не в том.

— Кто бы сомневался, и так, что с Пруновым?

— По поводу островов, Новой Каледонии и Ватуту…

— Понятно.

— Ли, тебя тоже это насторожило?

— Да, господин Бэл.

— Прунов, он да, любит рисковать, но еще ни разу не ошибся в своем риске, его риск просчитан, и я больше, чем уверен, что у него будут положительные заключения специалистов, таких, как Шехонин и Наварро.

— Так что не надо ему мешать.

— Но, мистер Боне, и Илонова, и Левин…

— Эжени, у них работа такая, все перепроверять на сотню раз, а уж потом принимать решение.

— В общем, я сказал, не мешать Прунову.

— Ли, что там с Россией?

— Наумыч встречался с Боне.

— Значит все же встречался…, не хотел я этого, не хотел, но теперь уже ничего не поделаешь.

— Что скажешь, Ли?

— Вы сами знаете, господин, что Боне всегда принимает кардинальные решения.

— Знаю, чем ему это может грозить?

— Может все обойтись, а может сообщество и возмутиться такому произволу.

— Может…, ты вот что, пусть ваши подсуетятся.

— Я понял тебя, господин.

— Позвони Наумычу, пусть прикроет Боне.

— В этом нет необходимости, господин, его и без нас есть кому прикрыть.

Бэл вошел в кабинет Чарова вместе с Ли, Эжени осталась в приемной.

— Костя, ты бы хоть дверь в свой кабинет закрывал.

— Инна, твою мать…

Чаров поспешно натягивал на себя штаны, голая Инна лежала на животе на его столе.

Бэл отвернулся к окну.

— Мистер Бэл…

— Не надо Костя ничего говорить, ты меня не удивил.

Инночка, поспешно похватав свою одежду выскочила в приемную.

Чаров, красный, как рак, поправлял галстук.

— Выпей водички Костя, а то сейчас загоришься от стыда.

— Мистер Боне…

— Костя, я же тебе сказал, не надо, давай докладывай про дела.

— Что там у Шехонина?

— Проверил два объекта, одобрил, сейчас на третьем.

— Сколько за все три?

— Двадцать два миллиона долларов.

— Рентабельность?

— На двух, от восьми до двенадцати, на третьем, шестнадцать, в среднем за десять лет.

— Продают почему?

— В первом хозяин скончался, его жена решила вернуться в Европу.

— Во втором, хозяин взял кредит на постройку еще двух, но не рассчитал свои возможности.

— Что с постройкой тех двух, на что брал кредит, и где они?

— Все здесь, готовность только на сорок процентов.

— Продает и их?

— Да.

— Почему?

— Впал в депрессию, больше ничего не хочет.

— Ты уверен в этом?

— Уверен, Наварро проверил его полностью.

— Почему тогда не берешь его незавершенку?

— Ее разбирать надо и строить по новой, материал дерьмо, похоже кто-то подставил хозяина здорово.

— Что Симонов говорит?

— Если вмешается Наварро, то и он, и Шехонин готовы дать добро, мои аналитики тоже.

— Я тебя понял, Костя, Мигель вмешается, бери и недостроенные объекты.

— Нулевые, плюс еще демонтаж.

— Все равно бери, я их уже видел, нам подходят.

— Хорошо, мистер Боне, возьму, если Левин профинансирует.

Бэл достал свой телефон.

— Соломон, Чарова профинансируешь полностью, и два новых объекта тоже.

— Да, Соломон, я в курсе, что их надо демонтировать, профинансируешь.

— Костя, а может тебе уже жениться на Инночке, что ты девчонку зря мучаешь, она наверно и родить от тебя готова?

Чаров кивнул.

— Готова.

— И что, не нравится, не любишь?

— Да как сказать, мистер Боне…

— Понятно, трепло ты Костя, но дело конечно твое.

— Поехали Ли.

Чаров с пол часа сидел в задумчивости, наконец нажал кнопку селектора.

— Инна зайди ко мне.

Секретарша тут же появилась в кабинете.

— Костя, ну прости меня, забыла я дверь свою закрыть.

— Да и хрен с ней с той дверью, замуж за меня пойдешь?

Инночка рухнула на стул изумленно глядя на Чарова.

— Костя… ты сейчас это серьезно?

— Серьезно, что мы с тобой, как малолетки от всех скрываемся, взрослые уже, семью надо создавать, детей рожать.

— Костик… миленький ты мой…

Самолет Бэла приземлился в Берне.

К трапу подъехали две машины, в одной из них начальник безопасности компании, Симонов.

— Что не так Гена, ты зачем здесь?

— Я по поводу России, господин Бэл.

— Там Наумыч этим занимается.

— Знаю, вот только может получиться так, что Наумыч нас в войну с криминалом втянет.

— Думаю, что этого не будет, так что займись своими делами, а с Россией Наумычу разбираться.

— Хорошо, вы сейчас домой, или в офис?

— В офис.

Первым, кто встретился Бэлу в офисе, был Левин, словно специально ждал в холле второго этажа.

— Мистер Боне, ну нельзя же так, не много ли вы власти даете своим руководителям…

— А тебе, Соломон?

— Что мне… — Левин недоуменно уставился на Бэла.

— Власти, может тоже урезать?

— Власти…, а она у меня вообще есть, та власть, я как тот сундук, из которого черпают все, кому не лень.

Левин аж захлебнулся своим возмущением.

— Соломон, это ты насчет Прунова что ли?

— Конечно, он стал единолично решать такие важные вопросы, не дожидаясь заключения специалистов.

— С меня вытребовал сто пятьдесят миллионов долларов… сто пятьдесят…

— Угомонись Соломон, я в курсе всего, или мне теперь Прунову не доверять больше?

— Нет, ну зачем же так сразу, специалист он хороший, но все же риск очень необоснованный, очень.

— У нас вся работа с риском связана, Соломон, на то он и бизнес.

— Все, Соломон, отчет мне через час, я у Илоновой.

Левин, недовольно ворча, ушел.

Илонова тоже высказала свое недовольство решением Прунова.

— Арина, хочешь верну тебе все обязанности, будешь снова принимать все решения самостоятельно?

— Мистер Бэл, но я же не в этом смысле, все же проект еще сырой, а сумма огромна.

— Знаю, но и Прунов прав, нельзя упускать такие объекты.

— А ты подгоняй Наварро и Шехонина, пусть поторопятся с заключениями.

— Мистер Бэл, Мигель уже улетел в Ватуту, через неделю там будет и Шехонин.

В офисе Бэл пробыл почти до вечера.