Ошибка реинкарнации, или Пятая невеста

Анна Бахтиярова

Привет, я Кирстен – хроническая неудачница. Родилась в семье магов, но без единой магической искры, а чужая магия бьет рикошетом. С работы погнали в шею, а замуж готов взять разве что трижды вдовец. Однако – вот чудо! – мне предложили место в гостинице для людей. Работа, на первый взгляд, не пыльная, а владелец заведения – мужчина моей мечты. Почему бы не согласиться и не отправиться туда в компании говорящей живности? Кто бы еще предупредил, что гостиница со странностями, а покинуть ее я смогу не раньше, чем через год…

Глава 3. Договор

Утро началось с неприятностей.

Приехали постояльцы. На сутки раньше. На первом поезде!

Приехали не то, что до завтрака. Мы даже встать не успели. Кроме кухарки, которая поднималась раньше всех, чтобы приготовить завтрак для остальных. Дворецкий и тот, не успел подняться с кровати. Лакею пришлось ломиться к нему в комнату, а тому поспешно одеваться, чтобы предстать перед гостями при полном параде.

Пока же отдувалась я. Это же обязанность администратора.

— Не переживайте, господин Ровенир, сейчас решим все вопросы, — заверяла я злющего мужика лет пятидесяти с седыми висками, а сама судорожно придумала, как его утихомирить. Виктор ясно дал понять, чтобы никаких жалоб от клиентов не поступало. А тут первый гость и тонны недовольства. — Мы сделаем для вас первые два дня пребывания у нас бесплатными. Питер! — обратилась я к лакею, который накануне организовал казус с моим бельем, ибо только его знала по имени. — Будь добр, принеси в номер наших гостей подарочную бутылку вина.

Я вспомнила опыт предыдущей работы. Меня к жалующимся на магов заявителям не подпускали. Во избежание проблем. Точнее, катастроф. Но я не раз видела, как с ними общаются другие сотрудницы. Особенно крикливым они делали небольшие подарки, предлагали дорогой кофе, в результате ругань и истерики становились значительно тише.

Вот и сейчас показалось, что мои обещания немного успокоили гостя. Увы, Питер подкачал.

— В какой номер? — спросил он испуганным шепотом.

— В самый лучший, — прошипела я.

— У вас вообще ничего не готово?! — сообразил гость, рассердившись пуще прежнего.

К счастью, в этот момент спустился дворецкий и принял удар на себя. В смысле, новую порцию ругани. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы дочери — двадцатилетней кокетке в модной шляпке — всё это не надоело. Она надула губки и громко объявила:

— Котик, мне скучно! Из-за твоего желания получить благодать у странного леса я пропускаю премьеру. Так теперь мне еще всё это терпеть?

Мужика будто подменили. Он, правда, стал похож на кота, готового ластиться и угождать.

— Не волнуйся, птичка. Мы сейчас заселимся, и будет всё, как ты хочешь.

Девица сделала вид, что смягчилась.

— Пусть несут обещанное вино.

А я подавила вздох. Как хорошо, что я не назвала ее дочерью вслух. Вот бы осрамилась!

— Тимати, — обратилась леди Ровенир к молодому мужчине, что их с мужем сопровождал. Он был одет попроще и выполнял обязанности не то слуги, не то секретаря. — Помоги с моими вещами. Не доверю их местным увальням.

А едва они поднялись по лестнице следом за дворецким, муж повернулся ко мне.

— Вы ответите за мой испорченный день, милочка. Обещаю, останетесь без работы и надолго запомните фамилию Ровенир!

Он тоже удалился. С деловым видом. Питер и другой лакей (Томми или Рон) потащили наверх его вещи. А я с чувством наградила его нелицеприятным эпитетом. Им матушка за глаза называла всех мужчин, которых считала отъявленными негодяями.

— Козел!

— Не оскорбляй приличных животных, Кирстен.

Я подпрыгнула и выругалась. Причем грязнее, чем раньше. Яростно посмотрела на козу, вышедшую из-за стойки, где мне полагалось работать. Второй раз за сутки она напугала меня почти до инфаркта. Спасибо, что хоть при Ровенирах не появилась. Вряд ли бы они оценили ее говорливость. Как и внешний вид.

Вскоре вернулся дворецкий с розовыми от негодования щеками.

— Настоящий хам этот Ровенир, — пожаловался он.

— Надеюсь, не все будут такими, — я закатила глаза, начиная подозревать, что работка предстоит не столь легкая и приятная, как мне казалось в городе.

— Давайте пока объясню, что тут и как, — проговорил Бернар, с подозрением глянув в сторону лестницы, будто опасался, что оттуда выскочит еще парочка Ровениров. — Завтрак для гостей в девять, обед — в час, ужин — в семь. В десять вечера двери гостиницы запираются на замок, потому что по ночам никакая благодать в лесах и у воды никому не светит. Вы обязаны с восьми утра быть на рабочем месте. В течение дня можете покидать пост, но находиться в пределах досягаемости, чтобы решать любые возникающие вопросы. Комнаты для гостей, пребывающих завтра, горничные сейчас подготовят. Все на втором этаже. Осмотритесь в замке, чтобы ориентироваться. И главное, напоминайте всем гостям, чтобы не ходили к…

— К камням на северной поляне. Да-да, я помню. Что не так с этими камнями?

— Да шут их знает. Я не здешний. А местные боятся камней до жути. Да и господин Майлз велел держаться подальше. Не стоит гневить начальника. Нам всем тут еще минимум год работать. Уволиться-то нельзя. Хорошо иль плохо приходится, неважно. Надо терпеть.

— Почему нельзя? — спросила, открывая книгу регистрации. Из-за внепланового приезда Ровениров, я даже не успела их туда вписать. — Мы же не рабы, Бернар. Если не понравится, всегда можно уволиться и уехать.

Дворецкий приподнял одну бровь.

— А разве ваш договор отличается от остальных, леди Кирстен? Они все должны быть одинаковые. Мы наняты на год. Потом можно либо уволиться, либо продлить договор.

— Но… — попыталась возразить я, вспоминая, что прочла свой не слишком внимательно, но Бернар перебил и огорошил меня окончательно:

— Договоры магические, моя дорогая. Нарушить их невозможно.

— Нет-нет, этого попросту не может быть! — объявила я и чуть не брякнула, что притягиваю магию магнитом и почувствовала бы, если б мне подсунули магическую бумажку.

На самом деле тут работал немного иной «закон». Когда кто-то магичил рядом со мной, выходили казусы, вроде врезавшихся пирожных, или почти катастрофы, как вчера в поезде. Но если в дело вступали снабженные магией предметы, никаких рикошетов не случалось. И всё же магию я ощущала. Физически. Нет, никакой боли. Иначе я бы просто не смогла носить амулеты. Я просто знала, что магия рядом. Знала и всё.

— Еще как может, — не сдавался дворецкий. — Прочитайте договор внимательно, если не сделали этого раньше, и сами всё увидите.

Этим я и занялась, когда Ровенир соизволил позавтракать и умчался купаться в реке, дарующей благодать. Молодая жена с ним не пошла. Объявила, что устала после дороги и хочет отдохнуть в тишине.

— Ну, и что тут у нас написано? — пробормотала я, найдя договор на дне чемодана.

— А ты его не читала? — осведомилась Герти, отправившаяся за мной в спальню.

— Пробежалась одним глазком, — призналась я. — По той части, где написано про зарплату.

— А если всё правда и отсюда год не уехать?

— Подумаешь, — я небрежно повела плечами. — На прошлой работе я пять лет оттрубила. А она была не сахар. И вообще целый год не видеть семейство — разве не радость?

Герти предпочла это не обсуждать. С момента отбытия она ни разу не упоминала моих родителей и остальное семейство. То ли дулась из-за заточения. То ли догадывалась, что это не та тема, которой я обрадуюсь.

— Вот оно, — я, наконец, нашла нужный пункт. — Тут, действительно, сказано, что уволиться можно только через год. Но верно ли, что дело в магии? Я ее не чувствую.

— Можно проверить, нужны лишь…

— Щепотка перца и вода от сглаза! — закончила я за козу.

Моя матушка регулярно пользовалась этим способом. Она была хозяйкой лавки украшений для женщин и договоры с поставщиками заключала часто. Так что в магических бумагах разбиралась даже домашняя коза. Не говоря уже об остальных членах семьи. Жаль только я сплоховала. Обрадовалась подвернувшейся работе и не вспомнила о проверке. Но разве я сама не индикатор магии?

С ингредиентами проблем не возникло. И то, и другое нашлось на кухне. Перец добавляется в любое блюдо. Да и вода от сглаза, настоянная на особенных травках всегда имеется под рукой любой хозяйки, дабы обрызгивать и кухню, и еду, и все остальное в доме заодно.

На обратном пути я застала странную картину в холле. Девица в униформе горничной ходила туда-сюда с пучком высушенных трав, которые тлели и дымили.

— Кыш отсюда, призраки, — повторяла она зловещим голосом.

Девица, если честно, сама походила на призрака. Блеклая, с бесцветными волосами, еще и тощая, как жердь, подует ветер, запросто унесет за тридевять земель.

— Э-э-э… Летти?

Вспомнилось, как Хантер рассказывал про пугливую горничную. Наверняка, она.

Я угадала.

Она повернулась, глянула строго и приложила палец свободной руки к губам. Мол, ходят тут всякие, пока другие важными делами занимаются.

— Летти! — пронесся по холлу грозный бас дворецкого. — Я что говорил насчет твоих благовоний?!

— Это не благовония, господин Бернар, — возразила та и замахала пучком, чтобы дым повалил сильнее. — Это чистая защитная магия!

Я подавила тяжкий вздох, ибо никакой магией тут и не пахло. Уж я-то точно знала. Однако предпочла не разубеждать горничную. Пусть считает, что держит в руках нечто полезное. А то еще притащит в замок что-нибудь и впрямь мощное. Пусть лучше с безобидными травками развлекается.

— Ты отнесла дополнительные одеяла Ровенирам?

— Нет, — девица покосилась на стопку на диванчике у окна. — Вот закончу и отнесу.

— Я велел это сделать двадцать минут назад! — загромыхал Бернар, но я вмешалась.

— Давайте я отнесу. Всё равно иду наверх.

Не дожидаясь ответа, я подхватила одеяла и отправилась по лестнице. Дошла до комнаты Ровениров, где отдыхала молодая супруга хама. Всю дорогу я продолжала размышлять о договоре и открыла дверь, совершенно позабыв, что следует постучаться.

— Ох…

— Ах!

— Ой! Да что вы себе позволяете?! Вас стучаться не учили?!

Одеяла упали на пол, ибо картину я застала пикантную. Пока пятидесятилетний супруг искал благодати у волшебной реки, двадцатилетняя жена нашла благодать иного толка. Самозабвенно целовалась с секретарем (или слугой) Ровенира.

— Мерзавка! — крикнула леди Ровенир.

— Сама такая! — не сдержалась я, ибо подустала от претензий этого семейства.

Леди Ровенир покраснела от возмущения.

— Я сделаю всё, чтобы тебя уволили, — пообещала она, щурясь.

— А мы сделаем всё, чтобы твой муж уволил ухажера, а с тобой развелся и оставил без единой монеты!

Нет, это сказала не я. А Герти. Козе наскучило ждать меня в спальне, и она отправилась на поиски. Присоединилась к беседе очень вовремя, ибо я успела растеряться. Парень, услышав речь Герти, испуганно пискнул. Причем, напугала его, скорее, не угроза, а сам факт говорливости моей животинки. Леди Ровенир схватилась за грудь и задышала часто-часто.

— В общем, вы всё слышали, — подытожила я. — Только посмейте вредить. Всё расскажу муженьку. Или коза расскажет. Вот он обрадуется ветвистым рогам.

И поправив прическу, я с гордым видом удалилась в компании не менее гордой козы.

А дальше… Дальше моя радость от маленькой победы над половиной семейства Ровениров улетучилась. Ибо нас с козой ждало неприятное открытие. Слова дворецкого подтвердились. Едва я посыпала договор перцем и побрызгала водой от сглаза, в воздух взметнулась тоненькая струйка дыма.

— Магия, черт ее дери! — возмутилась я. — Но почему я ее не почувствовала? Я всегда распознаю магические предметы. Любые!

— Теряешь нюх, — бросила Герти и констатировала: — Итак, мы тут застряли.

— Похоже на то, — проворчала я. — С другой стороны, это же год, а не десять лет.

Коза подарила снисходительный взгляд.

— Вот будут приезжать сюда с пяток Ровениров в день, год за двадцать покажется.

— Сплюнь! — велела я.

Но Герти не оценила сие предложение.

— Я тебе не верблюд.

И ушла в неизвестном направлении.

Я посидела на кровати, перечитывая договор еще несколько минут. Потом убрала его обратно на дно чемодана и отравилась изучать замок. «Кособокость», на которую я обратила внимание накануне, чувствовалась на каждом шагу. Этажи сильно отличались друг от друга планировкой. Полноценными были только нижние. Начиная с четвертого, они состояли из двух частей. Причем, чтобы попасть из одной в другую, приходилось спускаться на третий этаж и миновать длинный коридор до лестницы в противоположной части замка.

Я обошла все этажи и никак не могла избавиться от чувства, что за мной кто-то наблюдает, хотя рядом точно никого не находилось. Может, эта была просто мнительность, вызванная неприятным открытием или поведением горничной Летти, но я то и дело оборачивалась, будто, правда, опасалась увидеть призрака. На самом деле я в них не верила. Как и все, родившиеся в магических семьях. Не было никаких доказательств их существования. А люди… Они верили. Но я всегда считала, что виноваты маги. Наверняка, кто-то разыгрывал людское население. Вот легенды о призраках и передавались из уст в уста.

…Ровенир вернулся после купания в менее крикливом настроении. Пообедал вместе с супругой, потом с ней же отправился на прогулку в лес — просить очередной благодати.

— Главное, к камням на севе… — начала, было, я, но слова застряли в горле.

Наш дражайший гость та-ак на меня посмотрел, что я мысленно пожелала обоим проложить маршрут прямиком к камням. Ну и пусть сгинут, а Виктор хоть сто раз гневается. Что он может мне сделать? Уволить? Нет уж, я тут застряла. Его же стараниями.

Не зная, чем себя занять, я тоже отправилась на прогулку. Спустилась к реке по высеченным в скале ступеням. Побродила по пустынному берегу, глядя на волны, переливающиеся на солнце. Мелькнула мысль, а не попросить ли у воды благодати. Но я не особо верила в подобные вещи. Да и учитывая мою ситуацию, ничто на свете не поможет. Я Кирстен Дьюитт — ходячая катастрофа. И это навсегда.

— Добрый день. Осматриваетесь?

Я аж за сердце схватилась. Не заметила, как он пришел. Вчерашний парень из поезда. Он стоял на ступенях надо мной. Наверняка, появился там не только что, а какое-то время наблюдал, как я разгуливаю по песку.

— Я Майло, — представился он, чуть наклонив голову. — Майло Роджерс.

Я предпочла не представляться. С какой стати? И вообще мне стоило держаться от него подальше. Он ведь маг. Использует способности, рикошета не избежать. А мне оно без надобности.

Майло спустился ко мне, глядя пристально, но понял, что я не намерена называть имя. Однако не ушел.

— Как вам Чертерли? — поинтересовался вежливо.

— Место, как место, — я пожала плечами. — Но я пока мало что видела, кроме гостиницы.

— Могу устроить экскурсию, — предложил Майло охотно.

А я поймала себя на мысли, что он старше, чем я думала. В поезде он показался совсем молоденьким. Сейчас при свете яркого солнца стало очевидно, что это не так. Майло точно был моложе меня, но всего на пару лет.

— Благодарю, но вынуждена отказаться. У меня много работы. Сегодня выдалась свободная минутка для небольшой прогулки, но с завтрашнего дня я буду занята с утра до поздней ночи.

— Постояльцы, понимаю, — он закивал. — Но как вы будете давать им советы, куда отправиться гулять и как правильно просить благодати у воды и леса, если сами ни в чем не разбираетесь?

Это был закономерный вопрос, но я не желала идти на поводу.

— Главное, чтоб к камням не ходили. Остальное меня мало волнует.

— Интересный вы администратор, — протянул Майло.

Я собралась, было, вспылить, но сообразила, что ни сегодня, ни в поезде не упоминала, на какую именно должность устроилась в гостиницу. Стало быть, он навел справки. И этот факт мне не понравился категорически.

— Всего хорошего, господин Роджерс, — отчеканила я и зашагала вверх по лестнице.

— Еще увидимся, леди Дьюитт! — крикнул он вслед, не стесняясь того, что многое обо мне знает. — Буду с нетерпением ждать следующей встречи!

Я с трудом удержалась от колкости. Вдруг он выяснил и то, что я из магической семьи. И о моей особенности заодно. Еще попытается вернуть деньги за вчерашнее пострадавшее купе. А мне расплачиваться нечем.

Остаток дня прошел спокойно. Ровениры нагулялись и после ужина уединились в спальне. Я тоже предпочла отправиться на боковую пораньше. Герти, пропадавшая где-то всю вторую половину дня, ночевать снова явилась ко мне.

— Этот лес странный, — пожаловалась коза, и стало ясно, что уходила она далеко от гостиницы.

— Ты б поменьше там бродила, — попеняла я. — Еще волки съедят.

— Нет тут никаких волков, — объявила Герти со знанием дела. — Но сам лес неправильный. Правда, никак не пойму, что с ним не так.

Я зевнула.

— Когда поймешь, расскажешь, — протянула устало и свалилась спать, не желая думать ни о лесе, ни о козе, ни о постояльцах, прибывающих с утра.