Весы Правосудия Божиего. Книга третья

Андрис Юрьевич Лочмелис

Книга погружает читателя в смутные времена последних лет существования Советского Союза. Невероятные возможности человеческой воли, смекалки и чудовищные условия тюремного существования оставляют неизгладимые впечатления от прочитанного. Автор красочно описывает и позволяет рассмотреть детали, быт и нрав людей времени агонии СССР и беспредела безвластия первых лет постсоветской России. Книга бесценна своим правдивым соержанием для участников тех событий и познавательна для следующих поколений.

Глава 12

— На вот, послушай на сон грядущий, рекомендую.

— Ох старина маэстро, а не было ли у тебя случайно призвания стать ментом? Как можно будучи среди друзей пользоваться подслушивающими устройствами? Мне это кажется не этичным поступком, по крайней мере. А не знай я тебя до мозга костей, то и вообще получил бы ты по шее, грубо говоря. Но раз уж рекомендуешь, послушаю. Только давай договоримся: впредь это устройство больше не использовать, я его у тебя изымаю, вот так вот.

— Да ты послушай, потом будешь делать свои выводы.

Брезгливо приняв из рук маэстро наушники, Бронька прилег на диван.

— Андрей, что ты думаешь об этом предприятии? — В наушниках раздался пытливый голос Виталика, тот свой вопрос задавал, явно ради удовлетворения профессионального интереса.

— Ну что, посмотрим, Бронька, конечно, чудак, что решил свой клад реализовать вот таким вот образом, но не исключаю, что его старания даже окупятся. Неплохая идея с благотворительным фондом, а потом, как я уже ранее заметил, вполне реально снять даже фильм об этих событиях, кстати, рекомендую прихватить с собой камеры, кое-что можно будет запечатлеть по ходу дела, натурально-документальные кадры, так сказать, потом не помешают. Должно получиться нечто экстраординарное, если Виталик сможет написать достойный сценарий.

— Сделаю все что смогу, сюжет из ряда вон выходящий. Признаюсь вам, друзья, никогда я не был так заинтригован, аж прет в будущее заглянуть, уверен, мы заработаем на этом, если не миллионы, то известность уж точно.

— Сто пудов заработаем, идеи у Броньки просто блестящие, мое золотишко, в конце концов, будет использовано по достоинству. А так я практически сырьем торговал до сих пор. Новый уровень, лишь бы не спалиться в начале, брюлики-то не совсем таки чистые.

— Полагаю, Гриш, что проблем не возникнет, их только вывезти во Францию надо умудриться, а там отшлифуются и ищи свищи. Без криминала состояния не делаются, это всем известно испокон веков, а победителей не судят.

— Истину глаголишь. А по мне, так Бронька все же выжил из ума, разбазарит свои брюлики, так что никому вообще ничего не достанется.

— Егор, ты что несешь? Он к благородному поступку стремится, человек духовных высот, видимо, достиг, а ты только материальное вокруг себя видишь.

— Рулетку он видит, и кан-кан пляшущих красавиц в «Мулен Руж», нет ни семьи, ни детей, а у Броньки уже внук бегает, Егор, тебя человек от чистого сердца на благое дело пригласил, хоть что-то путное в жизни сделать шанс появился, так что не смей опошлить чистые помыслы человека. Он храм восстановить задумал, кроме шуток, к делу всех нас приобщив, это, братцы, не коммерческое предприятие, а высоко-духовное, кстати.

— Это где так златоискателя вдруг перековали? Да у тебя самого одни самородки в мозгах, а он о духовном заговорил, во бродяга, во дает.

— Да, Егор, время прошло, мы, в отличие от тебя, не только постарели, а некоторые даже и помудрели, так что, помимо материальных благ, еще и духовное видим, а тебя это удивляет, странный ты все-таки, браток.

— Гриша, дружище, да ты прям за священника канаешь. Тебя бы в рясу прикинуть. Походу, на новую церквушку уже глаз положил, так флаг, нет, кадило тебе в руки. Что до меня, то я, конечно же, с вами потусуюсь, раз уж честь оказана, но у меня на этот счет есть личное мнение, а точнее, похоже, что Бронислав умишком двинулся, перегрелся слеганца на испанском солнышке, вот такой развал. Но что же, ведь каждому свое, как он сам любит повторять. Грешки давят, под занавес замолить пытается, убивец как-никак, пойди, не только одна душа не его совести, вот откуда набожность пошла. Суда Божьего боязно стало, вот как я вам смею объяснить его благотворительность. Посмотрим, что из этого получится, мудрые вы мои, пойду я покурю на свежий воздух, поднадоели ваши нравоучения, господа присяжные.

— Вот вам пример, ведь бывают и неисправимые.

— Да нет, Витька, никто не исправляется, все остались какими были, просто все мы разные, и это нормально, даже хорошо, что у каждого есть свое мнение, а значит, и личность, иначе не было бы сравнения, ведь в спорах, как вам известно, рождается истина.

— Андрюх, пацаны, скажу вам честно, лично я движим исключительно предвкушением упоительно завернутого сюжета, а он и теперь уже обретает весьма интригующую форму. Что до Броньки, дескать, убийца и так далее, но ведь судом он был оправдан, перед Богом ответ ему держать, не перед нами. Зря Егор на него наговаривает. Ну есть клад у человека, так он и право имеет им распоряжаться по своему уму, а нас позвал ради старой дружбы, ну и конечно же, понимает, что одному с таким планом не справиться.

— Все он правильно задумал, братцы, вот увидите, фильм получится что надо, главное, суетиться не надо, всему свое время господа, говорю вам как бизнесмен. Почет и уважуха Брониславу.

— Да уж, маэстро, стоило послушать наших друзей, хоть это и не этично. Но впредь, умоляю тебя, больше не предпринимай таких действий по моральным соображениям, а неровен час братва об этом узнает, да стыдобоха. И поверь, они обидятся и уж точно не простят.

— Да вытру прям сей же час, но это было сделано ради твоих же интересов, Бронь, ну вот закралось в мою душу предчувствие насчет этого Егора, а больше и слушать не требуется, знаешь, чем кто дышит и ладно. Предупрежден — значит вооружен. Надеюсь, сию мудрость народную ты должен знать и уважать.

— Ну ладно, маэстро, ладно, будет уже меня уму-разуму учить, поди и сам не малый уже. А что до Егоров изречений — их тоже по-разному можно трактовать, ведь есть в его словах большая доля правды. Да, есть на мне кровушки немало, аж по локти, брат, и правда боязно мне с годами становится, и неспроста я храм восстанавливать собрался, так оно и есть, хотелось бы душевный покой вымолить под старость, тебе ли не понять. Игрок он, Егорка. Конечно, на моем месте, один сам отрыл бы камушки, и сам их успешно проиграл бы в первом же казино, вот и кипишует. Ничего, надеюсь, со временем поймет, что к чему, когда храм восстановленный увидит, а я его уже во всей красе созерцаю, красавец будет, с тремя куполами. Так, маэстро, чтобы больше шуточек с диктофонами и частными расследованиями не повторилось, Пинкертон блин старый.

— Не обижайся, я тебе только добра желаю.

— Да понимаю. Хорош, пошли давай в жилую, пропустим еще с пацанами по виски и отдыхать, завтра много дел.

Андрей спокойно пыхтел сигарой у камина. Судя по его комплекции, этот человек знал толк в гастрономии и прочих удовольствиях, жил себе спокойно, с уверенностью в завтрашнем дне.

Егор получив свой «Корвет», сослался на неотложное свидание с воздыхательницей, на ночь глядя умчался до Питера.

Виталик, сидя в кресле-качалке стучал по клавишам, впрочем, как и всегда, не пропуская возможности подслушивать разговоры и в нужный момент задать еще и наводящий вопрос.

— Так, завтра что, все вместе едем в «Гостиный двор» за покупками?

— Именно так, хоть у нас и имеется официальный снабженец, но в этот раз при заготовке должны участвовать все, чтобы чего не пропустить. Нет — то в тайге хватимся чего, а будет так, как у некого кавказца: хочешь? хочу! А нэт-ту…

Гришка цитировал концовку грузинского анекдота.

— Окей, господа, давайте отдыхать уже, а то мозги закипят, или правда, что я сума уже спятил. Давят грешки бывалые, походу, в духовный семинарий поступить надо бы, пока не поздно, чтобы при своей, личной церквушке проповедовать затем.

— А что, неплохая идея, встретить старость, распевая литургии под расписными сводами храма, а мы тебя навещать по праздникам будем.

Андрей многозначительно щелкнул по кадыку.

— Именно, по праздникам, распоститься чтоб винцом церковным.

— Шуточки в сторону, господа бывшие каторжане, вам причаститься бы сходить перед путешествием весьма опасным, а то мало ли что, богохульники этакие.

Бронька не то в шутку, не то всерьез посоветовал приятелям уходя на покой.

— И правда, стукнулся старик, походу, головой, ну ничего, благо в положительную сторону похоже.

Гришка тоже откланялся и удалился в свою комнату.

— Запиши ты, Виталь, и сею деталь. Давай до завтречка, спокойной ночи, писатель, а я выйду еще погуляю по свежему воздуху на сон грядущий.

Андрей тоже удалился, а Виталик, втянувшись в творческий процесс, только мотнул головой и начал новую главу о том, как искатели приключений завтра с утра отправятся в путешествие за Урал.