Вершитель Судьбы. Книга первая

Андрей Схемов, 2022

Когда покойники совершают вылазки в мир живых? Стоп! Всё не так. Эти покойники сначала были жителями мира живых, а уже потом стали теми мертвецами, которые могут пробираться к людям и беспокоить их. Даже больше – жить среди них! А самое главное – в этом замешаны все мы без исключения, ведь наши души поглощены бесконечным циклом реинкарнаций. Но есть другой путь – жить в загробном мире, где есть все те же чувства, что и в мире живых. Боль, гнев, любовь, дружба… И, конечно же, нескончаемая битва чёрного и белого, что смешивается на линии сопротивления, создавая воинов, которые начинают понимать смысл проклятья, наложенного на вселенную.

Слово 2: Призрак Трои.

Меня неприятно шатнуло, как обычно бывает, когда снится падение свысока и… Бац! При столкновении с землёй неожиданно просыпаешься, изобилуя страхами всех мастей. Долго и нелепо я вертел головой, пытаясь сообразить, где нахожусь. Широко раскрытым взглядом озирал обугленную комнату, в воздухе которой кружились угольно-черное пылинки. Сам же я лежал на постаменте с едва виднеющимся изображением того самого символа, который недавно видел в небесах. Вокруг постамента скатертью чернело крошево песка.

Воздух в помещении был сухим и прогорклым. Дышать им было противно — создавалось ощущение, будто куришь паршивые сигареты.

Запустив необходимые системы организма, я поднялся на ноги, разум вновь налился галлюцинациями, помещение перед глазами зашевелилось, словно встревоженное желе. Я снова потерял контроль. Слетел с постамента, треснулся плечом, а затем и спиной о стену. Боль, отдавшаяся в ушибленных местах, добавила иллюзий. Воздух потемнел, стал вязким, дышать им не получалось. Я ощутил себя маленьким комариком, плавающим в чернилах. Но в момент, когда я уже было совсем задохнулся, воздух внезапно потерял былую плотность и позволил мне снова вдохнуть. А стены обрели нормальную твёрдость и устойчивость.

Внимательно изучил себя. Я по-прежнему был прозрачным духом, но дымчатая структура, из которой было соткано мое тело, больше не колебалась. В голове так же вращалась желтоватая теплая сфера, легкие были наполнены холодом, а артерии продолжали гонять тепло по организму. На левой руке появился некий браслет, который был внешним продолжением артерий. Он так же пульсировал мягким светом и теплом, как и они.

Еще одни органом, смысл которого я не понял, был небольшой стержень, вросший в правое плечо. Небольшая его часть, такого размера, что можно было полностью обхватить ладонью, выпирала из тела. А та половина, что находилась внутри, была невидима, но весьма ощущаема и постоянно напоминала мне о себе. Стоило мне отвлечься, как тут же нагревалась и обжигала. Никакой информации о об этом предмете среди всех сведений об организме я не отыскал. Складывалось ощущение, что он не являлся частью меня.

Борясь с отголосками глюков, двинулся к окну. Под ногами хрустел слой чёрного песка, поступь по которому была мягкой, но весьма шумной. Стоило слегка притопнуть, как практически не имеющие веса песчинки разлетались в стороны, оголяя каменную плоскость обугленного пола.

Огромный оконный проём не был застеклен. Подоконником была широкая плита, сильно выпирающая наружу. Я встал на неё во весь рост и глянул с высоты четвёртого этажа. Перед глазами нарисовалась угрюмая готическая улочка с неширокой мостовой и мрачными однообразными строениями. Более свежий, чем в комнате, но такой же густой воздух был наполнен мокрым туманом. Видимость слабая.

Безлюдность и отсутствие звуков напрягали.

Закончив осмотр местности, я соскочил с подоконника и двинулся к выходу из комнаты, который так же не имел ни дверей, ни петель. Оказавшись в коридоре, тянувшимся через все здание, обнаружил, что весь дом состоит из идентичных комнат. Завидев винтовую лестницу, сверлящую здание аккурат в центре, направился к ней.

Под ногами продолжали мучительно хрустеть черные песчинки. Мои стопы с наслаждением ломали их микроскопические позвоночники. Над головой завывал злобный сквозняк, имитирующий дым от огня. Тёмный, живой, он метался из комнаты в комнату, уносился на улицу и вновь врывался обратно.

Высоко-высоко над зданием зародился нарастающий гул. Воздух будто обрёл форму и заколебался. Все здание вздрогнуло.

БАХ! Где-то сверху раздался мощный взрыв!

Сразу после взрыва рассыпался потолок, затем та винтовая лестница. На миг я увидел нижний этаж, который сию же секунду подвергся такому же разрушению, а ударная волна отбросила меня обратно в конец коридора. В разрушенных местах занялся жаркий огонь. Раздался ещё один оглушающий взрыв, только уже снизу, и снова мощно тряхнуло. Со всех потолков посыпался чёрный песок.

Похоже здание протаранил упавший камень. Ни одна плита не оказала сопротивления дышащему смертью булыжнику. Проломив крышу, он ворвался на этажи и, уничтожая на пути все перекрытия и перегородки, пробил в здании солидную дыру и взрыл огненную воронку в земле.

— Ого, — не ожидавший подобного поворота судьбы, заговорил я сам с собой, — оптимистичное начало.

Стержень вдруг обжёг плечо и буквально развернул меня к окну, заставив выглянуть. На улице воцарилось движение — повсюду из домов повалили истинные формы. Они были такими же, как я, но не имели внутри себя никаких органов. Выходя на мостовую, они растерянно оглядывались, интуитивно собираясь в группы, либо хаотично слоняясь по улице.

— Тоже умерли? — задал я вопрос сам себе. — Или как там? Освободились от плоти?

Из соседней комнаты дунул горячий воздух, а на полу засветилось изображение того самого символа. Сияние уперлось в потолок, приняло объём, и разрослось ослепительно-белым светом по всей комнате. Секундами позже, несколько раз вспыхнув красным пламенем, свечение растаяло. Обожженный потолок запыхтел чёрным паром, в воздух взмыли клубы черной пыли. На постаменте с очертаниями угасающего знака кривлялся еще один вышедший из плоти. Бедняга, похоже, не соображал, что шок миновал и уже можно двигаться и разговаривать. Все его движения и кряхтения были какими-то болезненными. Он явно не мог с ними справиться.

— Привет! — решил я завести беседу с ним. Но тот лишь покосился на меня недоумевающим взглядом. Кстати, он был не такой, как те, которые блуждают по улице. Он был почти полной копией меня с теми же органами внутри. — Ты можешь двигаться? Можешь говорить?

В этот момент плечо снова обожгло присутствие стержня, рука автоматически потянулась к нему. Крепко сжав, резким движением выдернул его из себя. Стержнем оказался заострённый, прозрачный штырь. Неожиданно тело перешло на автомат. Я потерял контроль и дальше мог только наблюдать.

Обе руки сжали стержень и занесли его вверх. Затем последовал четкий уверенный удар, пробивший голову только что прибывшего бедняги.

Пронзённая в его голове сфера ярко вспыхнула и тут же погасла. Стержень наполнился её энергией, засветился и изменил свою форму, став похожим нож. Ловким движением, оружие вонзилось обратно в плечо — в ножны.

Сероватая дымная структура убитого отказалась держать форму и вездесущий сквозняк зловеще разметал его по воздуху, не оставив следа.

Контроль вернулся.

— Что это? — я отскочил к стене, не зная испугаться или удивиться. Потеря контроля мне совсем не понравилась. — Что это такое?

— Не что, а кто, — в подсознании раздался циничный голос, его слова сопровождались нагревом ножа, который только что совершил убийство.

— Кто ты? — оглядываясь по сторонам, воскликнул я.

— Не озирайся. Я у тебя в плече.

— Нож?

— Меня зовут Ахиллес¹.

* * *

Нож оказался собеседником сложным, взрывоопасным. Я частично ощущал его разум и то, что я в нем наблюдал вызывало страх. Его безудержно тянуло к насилию. Порождённый искусством войны, он строил глобальные планы захвата миров, и не просто был готов к любой схватке или поединку — он жаждал этого. Он уже мысленно представлял, как будет стирать из реальности жизнь за жизнью. Бескрайний полёт жесткой фантазии созидал невероятные способы самых изощрённых убийств. Но, несмотря на свою жестокость и нетерпимость к действиям, Ахиллес оставался трезв умом.

— Это из-за тебя я потерял контроль? — пробивая блокировку эмоций, во мне закипала ярость. И я даже не пытался её сдерживать.

— Да, Дариолл, — его слова звучали умиротворенной циничностью. — Я вынужден был. Ты бы не додумался грохнуть эту сволоту.

— Почему сразу сволота? — ярость продолжала прогрессировать во мне. — Может, он был нормальным?

— Нормальные в эту локацию не попадают, — в отличии от меня, Ахиллес не поддавался эмоциям. — Потому и выглядит тут всё так мерзко. И какая тебе вообще разница? Разве не приятно было увидеть смерть не жалкой плоти, а истинной формы? Запомни! Если хочешь здесь выжить, убивать нам придётся постоянно. И ничего не поделать! Такова наша природа. Природа убийц!

Слова ножа ввели меня в ступор, лишив возможности возразить. Я осёкся, получив весомую порцию для размышления. Он сделал вывод о том несчастном и обо мне лишь исходя из того, в каком месте мы находимся. Кем же таким я был, что умудрился попасть в локацию для сволоты?

— А зачем ты его убил?

— Чтобы получить его энергию и заговорить с тобой, — ответив, Ахиллес резко замолк. С улицы доносился приближающийся звук копыт.

Я подошёл к окну. Загадочный город был таким же угрюмым. И лишь изредка вздрагивал, когда очередной метеорит падал на какое-нибудь здание. При чем эти метеоритов падали довольно часто, устраивая городу бесконечную бомбардировку. Интересно, каким образом при таком обстреле он оставался целым?

— Не успеем, — Ахиллес и я смотрели на заполненную истинными телами улицу, — надо было с самого начала спуститься. Вот бы резню устроили.

— Откуда в тебе такая ненависть?

— Это не ненависть. Это моя суть. Я был рождён в сражениях и думать о милосердии не приходилось. Я шел по лестнице смертей к величию. Каждого следующего врага приравнивал к дару судьбы. Я поднялся к самой вершине и почти стал резидентом абсолютной силы… А затем свалился в самый низ.

В его голосе отразилась скорбь о чем-то глобальном, но не исполненном. И тут меня осенила запоздалая мысль, точнее понимание — в моём плече нашёл свои ножны герой древности — величайший воин в истории!

— Так ты из легенд о Трое? — не удержался от вопроса. — Тот самый Ахиллес?

— Беседуя сейчас со мной, ты позволяешь употреблять слово легенда? — грусть и скорбь вылетела из его чувств, сменившись яростью. — Я реален! Я совершенен! Да, я тот самый Ахиллес, нашедший свою смерть в Трое! Но это лишь один из моих образов. Сейчас же я тот, кто расчистит тебе путь к победе и откроет титул!

— Какой еще титул? Какая победа?

— Титул, который тебе необходим, чтобы выжить тут, — Ахиллес смолк, повисла пауза, цоканье копыт было уже совсем рядом. — Слышишь?

— Да. Кто это?

— Сборщики душ. Похоже за нами идут. Выгляни на улицу. Аккуратно, не торопясь.

— Ты боишься? — я уже шептал. — Не справишься с ними?

— Без улучшений — нет.

— Улучшений?

— Да помолчи ты уже!

В узком пространстве меж каменных зданий эхом гулял гнетущий ритм копыт. В нашу сторону мчались жуткие носорогоподобные чудовища, покрытые панцирями брони, выбивая искры из камня сталью здоровенных подков. Тела их всадников защищали вычурные блестящие доспехи, выполненные в скандинавском стиле. Самый здоровенный из них держал в руке огромный боевой топор. У второго за спиной виднелись прикрепленные крест-накрест лук и меч. Третьим всадником была женщина. Об этом говорило особо изящное, не столь массивное, как у напарников, железо на ней. Из оружия она имела при себе плеть, конец которой отдавал синью, пояс с металлическими ножами на талии и выкрученный в спираль рог. Головы всех троих были защищены искусно скованными шлемами.

Завидев процессию, то ли по инерции, то ли реально осознав опасность, гулящие на улице покорно расступались и прижимались к стенам зданий.

Когда три сборщика остановились прямо под моим окном, улица позади них снова заполнилась.

— Ищут, — зашипел внутри меня не теряющий энтузиазма Ахиллес. В его голосе, который сопровождался жжением в плече, ясно отражалось желание одному всаднику пронзить грудь, второму срубить голову, а даму изрубить в мясо. Но, испытывая комплекс совсем маленького оружия, не подходящего для битвы с таким противниками, смирно сидел в ножнах.

— Нельзя попадаться ей на глаза, — вспомнил я слова незнакомца. — Он так сказал.

— Кто сказал?

— Тот, кого я встретил сразу после смерти.

— И как ты определил, что это именно она?

— Не попадись женщине с отрядом. Примерно так он сказал.

— А еще что-нибудь говорил?

— Сказал идти в какой-то дворец. Иии… что-то, вроде, про вечную преданность. Точно не помню.

— В таком случае, убираемся отсюда, — советуя это, кинжал погасил свое желание вступить в бой и плечо наполнилось холодом.

Медленно, пытаясь не трещать хрустящими песчинками, я направился к выходу. Но не успел пройти и двух шагов, как комната вздрогнула, и по стенам поползли глубокие трещины. Меня опрокинуло, и я оказался на четвереньках.

— Он здесь! — раздался приятный, но строгий женский голос. — Сотник, иди за ним.

— Ты не поверишь, но это она про нас, — в голосе Ахиллеса прозвучала тревога, а холод в плече уже начал причинять боль. — Бежим!

— Куда?

— По коридору, к дальнему окну!

— Там дыра в полу, метеорит упал!

— Перепрыгнешь! — Ахиллес яростно вскрикнул, и я метнулся к цели. Перепрыгнуть устроенное метеоритом препятствие не составило ни малейшего труда. Затем снова доверился совету кинжала, и, ускорившись, вскочил на подоконную плиту. А оттуда сиганул в окно соседнего здания на тот же этаж. В прыжке я ощутил жесткое давление в стопах, которое помогало мне создать сцепление с воздухом и корректировать полет, чтобы правильно направить тело в заданный оконный проём.

— Нет-нет. Так не бывает! — внутри это здание оказалось точной копией того, из которого мы пришли, только без разрушений. Возбуждённый и ошарашенный своим невероятным прыжком, я оглянулся назад. — Метров шесть, не меньше!

— Отставить! — Ахиллес, видимо, больше меня чувствовал угрозу и, пыхтя холодом, продолжал прикрикивать на меня. — Ерунда! Беги по коридору и прыгай в следующий дом. Вперёд! Да не тормози ты! И не оглядывайся! Если они начнут догонять, я скажу.

Преодолев еще пару абсолютно одинаковых построек, я оказался в сооружении, где два коридора пересекались. У нас появилась возможность свернуть и тем самым попробовать сбить преследователей с пути. Воспользовавшись этим маневром, мы пробежали насквозь еще несколько зданий и, спустя минут пять оказались в строении, где планировка на порядок усложнилась. Пришлось метаться из комнаты в комнату, чтобы найти путь дальше.

— Так. Стой! — скомандовал Ахиллес, которому, похоже, надоело слепо бежать в неизвестном направлении. — Куда мы несёмся?

— Уходим от преследования, — ответил я очевидным.

— Я думаю, мы уже оторвались и пока опасаться нечего. Пора понять, где этот твой дворец, чтобы определить правильное направление.

— Может, забраться повыше и посмотреть?

— Точно! Идём на крышу и… СТОП! — обрубил сам себя Ахиллес и обжог мое плечо. — Сначала сделаем кое-что другое. Туда. Дальняя комната, слева.

До входа в помещение оставалось три шага. Нож болезненно ужалил меня и прошептал:

— Вытягивай меня.

Не став спорить, я достал Ахиллеса из ножен и контроль перешёл в его власть. Он сразу же прыгнул к стене, прижался к ней спиной и, не глядя, ударил в пустоту дверного проёма. В коридор вывалилась тающее тело. Я вновь обрёл управление.

— Для чего? — выйдя на винтовую лестницу, озадаченно спросил я.

— Ещё двое таких и увидишь.

Мы поднялись на крышу и монотонные просторы урбанистического града распахнулись перед глазами. Бесчисленные группы, увязших в тумане, домов растягивались во все стороны. Узкие улочки, разъединяющие их, придавали городу образ лабиринта. То и дело из непроглядно-серого неба агрессивно вырывались ревущие метеориты. Грохот их падения разливался по всему городу. Но несмотря на то, что обзор отсюда был хорошим, туман сильно ограничивал видимость.

— Влипли, — оторопело оглядываясь, не видя ни дворца, ни намёков на него, растерялся я. — Что теперь будем делать?

— Нужно найти другой ориентир.

— И какой?

— Желательно повыше.

Обсудить план, как следует, не удалось — здание содрогнулось и где-то в самом низу, зазвучала громкая поступь быстро поднимающихся по лестнице преследователей.

— Все-таки они нашли нас, — давя в себе страх с помощью механизма управления эмоциями, который начинал сбоить, я смотрел на дверь, ведущую на лестничную площадку.

— Давай по крышам! — встрепенулся Ахиллес. — Прыгай и вперёд, пока не заметим что-нибудь высокое!

Огромными прыжками я преодолел пару десятков домов, пока не наткнулся на здание, которые было на три этажа выше всех предыдущих. Тут уже пришлось прыгать в окно и искать лестницу наверх. Выходя на крышу, я намеривался продолжить прыжки по домам, но впереди открылась большая площадь с множеством колонн и округлым зданием в центре. Его высота была настолько велика, что верхняя часть пропадала в тумане и ее невозможно было увидеть.

— Дворец? — рассматривая массивные балконы и большие витражные окна, спросил я.

— Нет, — на здание Ахиллес не обращал внимания. Его почему-то больше интересовало открытое безлюдное пространство на площади. — Но, как ориентир, нам очень даже подходит.

— Заберемся наверх?

— Да. Быть может там выше туман не такой густой. Если повезет, то и сам дворец увидим. Иди к тому канату, — Ахиллес указал на толстый металлический трос, который одним концом крепился на нашем доме, а другим на одном из балконов того здания, куда мы планировали попасть.

— Ты хочешь переползти туда по веревке?

— Переползти? — удивился Ахиллес. — Нет, перейти.

— Ты с ума сошел? Я так не умею.

— Да что тут сложного? Вскочил и пошел.

— Ну нет, давай сам, — я достал Ахиллеса из ножен, позволив ему самому провернуть этот трюк с канатом.

Не мешкая ни секунды, он прыжком оказался на канате и, соблюдая идеальный баланс, трусцой помчался по нему. Другой конец каната был значительно выше нашего положения, но это нисколько не помешало Ахиллесу без инцидентов добраться до перил балкона. Все то время, пока мы бежали по канату, с балкона за нами наблюдало одинокое существо человеческого телосложения, одетое в рясу. Перескочив через ограду, Ахиллес бросился на него и хладнокровно проколол голову. В этот момент на балкон вышел еще один такой же супостат, на которого Ахиллес тоже, без колебаний, напал и забрал энергию из сферы.

— Следи, — прошептал, опьяненный своим безумием, Ахиллес.

Нож, разбрасываясь клочьями сверкающего света, вновь трансформировался. Вытянулся, расширился получил изящную рукоять с затейливой гравировкой.

— Теперь я полноценный кинжал, — сказал довольный Ахиллес и убрался в ножны. Несмотря на то, что он стал заметно длиннее и, по сути, должен был доставать уже до поясницы, в реальности каким-то образом он умещался все в том же маленьком пространстве, что и в тот момент, когда я его впервые почувствовал.

— И снова ты убиваешь беззащитных, — я не мог определиться, как относится к столь противоречивым действиям Ахиллеса. С одной стороны, он творит бесконтрольный хаос. С другой, я не понимал законов того, места в котором мы находимся. Может убивать каждого встречного здесь нормально?

— Рано или поздно, мы встретим серьезного противника, — Ахиллес вернул свой циничный тон. — Если я останусь ножом, мы обречены. Без этих жертв мы сами ими станем.

— Значит, таков загробный мир? Бесконечная борьба за выживание?

— А ты хотел найти тут покой? Нет. Покой — это удел слабых. Его, например, нашли те, кого мы с тобой убили. Они сгинули в полную тишину, в небытие. Хочешь в след за ними? Тогда просто прыгни с балкона и убейся об камни. Или выйди вон туда на площадь и жди. Рано или поздно сборщики заглянут сюда и отправят, куда тебя положено.

— А куда мне положено?

— Из той локации, в которую ты прибыл, отправляют прямиком в бездны страданий к её величеству Справедливости. Веками она тебя будет качать энергию, чтобы подпитывать ею себя и тех, кто решил бороться, а не сдаться. Ты станешь ресурсом, который из тебя будут добывать с помощью боли. Боли, которую придется терпеть бесконечно. Готов к такой судьбе?

— Звучит пугающе, — перспектива быть вечным ресурсом в какой-то бездне явно мне не походила. — В таком случае лучше мы, чем они.

— Это правильный выбор!

Я огляделся по сторонам. Здесь я лучше понял, как устроен город. Точнее, тот его уголок, в котором мы находились. К площади, на которой находилось наше здание, примыкали несколько довольно широких улиц, которые четко разделяли однообразные серые постройки на районы. Но, к сожалению, даже несмотря на то, что мы находились на приличной высоте, невозможно было увидеть, куда вели все эти широкие мостовые.

— Сборщиков не видно, — глядя на безлюдную площадь и улицы, заключил я.

— Все равно давай поспешим.

Мы покинули балкон и оказались в огромной сводчатой зале с богатой мозаикой почти на всех поверхностях. Здесь было довольно людно. Десятки существ в рясах стояли небольшими группами буквально везде.

— Что-то мне всё это напоминает.

— Мне тоже, — задумался кинжал. — Это Центр Молитв. На человеческом — храм. Не хочу тебя расстраивать, но ты только что совершил преступление — убил двух служителей. Тебя непременно должны наказать.

— Что? Как? Это же ты!

— А кто тебе поверит? — равнодушным голосом отрезал Ахиллес, окунувшись в свои жесткие фантазии. — Отдаю тебе должное. Ещё будучи готовцем крещения, ты убил четверых. Возымеешь уважение. И наказание.

Примечания

1

Прим. автора: Ахиллес (чтобы получить максимум удовольствия от сюжета данной книги, рекомендую познакомиться с «Илиадой» Гомера. Для этого достаточно посмотреть прекрасный фильм «Троя»).