Хроники забытых миров

Алексей Владимирович Егоров

Мир, где миф и реальность тесно переплелись, создавая захватывающую историю тех, кто уже исчез из памяти людей. От маленькой деревушки до больших городов. От ледяных пустошей севера до бескрайних просторов моря, где решается судьба забытого мира. Масштабные сражения, интересные герои, подлые предательства, а также история безграничной любви, проходящей через время. Все это можно найти на странице хроник.

***

— Доброе утро старик, ты не видел, Лану, все утро ее ищу? — встретив старосту, начал Вольга.

— Нет, не видел, — ответил Некрас. — Говорят, она пошла куда-то в лес, собирать травы, но не волнуйся, с ней Карп и Нима пошли. К вечеру вернуться.

— Хорошо, — сказал витязь, у которого немного отлегло на сердце. — Старик, мож помочь чем, а то слоняюсь без дела, не знаю, чем заняться.

— Отдыхай, пока можешь, твои раны еще не до конца зажили, — сказал староста, но едва завидев старого друга, прокричал: — Мит! Мне помощь твоя нужна! Пойдем, Кош опять поранился.

— Вот не путевый ребенок, — проворчал старый лекарь, — лучше б за дитем больше следили, чем вдвоем дочке твоей помогать.

— Не ворчи, старый лис, молодые они еще, пусть помогают, — с улыбкой ответил Некрас.

— Отец, — обратился Вольга к старому врачевателю, немного перебивая их беседу, — а ты не видел, куда они пошли?

— Нет! — отрезал Мит. — Я что, следить за ними должен! Идем уже скорее! — продолжал ворчать лекарь.

Раненый воин, немного опешил от дерзкой речи старика, но нашел в себе силы промолчать, как вдруг, он оказался один, посреди белого тумана. Повернув голову, он увидел того самого зверя. Его кровавый оскал искал новую жертву. Страх окутал сердце воина, и не позволял двинуться с места, но и огромный волк больше не медлил, и напал. Вольга закрылся руками и почувствовал жуткую боль, но тут же проснулся. Холодный пот сходил ручьем, а сердце переполнялось тревогой. Где-то в лесу раздался громкий хруст переломившейся ветви. Вороны, что сидели и вили гнезда рядом с деревушкой, резко взлетели в небо, громко каркая, а воин настороженно крутил головой, вглядываясь в темноту.

— Пора, — раздался шепот.

Вольга подумал, что еще не отошел ото сна, и чтобы окончательно его прогнать, сделал пару глотков холодной воды, и налив немного в ладонь, умыл лицо. Было уже довольно темно, и витязь как можно медленно, и как можно тише и осторожней, выбрался из своего временного убежища, стараясь двигаться бесшумно, ведь каждый хруст веточки звенящая тишина разнесет далеко вокруг. Пробираясь сквозь деревья и высокую траву, он вышел к той дороге, по которой шел днем. Чтобы никто не увидел, воин решил продолжить двигаться в высокой траве. Скрываясь в ночной тени, старый солдат подобрался к стене поселения, и начал искать, где можно найти проход вовнутрь. Но как бы он не искал, бреши в стене не находилось. Толстые бревна были очень плотно подогнаны друг к другу. Из-за стены то и дело доносился плачь да крики. Воин все больше убеждался, что здесь дело не чисто. Вольга хотел подняться на небольшую насыпь, чтобы хоть чуть-чуть заглянуть за стену, но вдруг увидел приближающийся свет. Он быстро упал на землю. Охранник, освещая себе дорогу факелом, патрулировал тропы рядом с деревней. Благодаря его свету, его можно было полностью разглядеть. Меховая одежа, короткий лук за спиной. Охранник прошел мимо, не заметив лазутчика. Вольга спустился с насыпи, и, убедившись, что лучник уходил, повернул на другую тропу, ведущую в деревню. Пройдя несколько метро вдоль отвала, воину на встречу двигался еще один факелоносец. Ослепленный своим светом, он не заметил соглядатая в тени, и на развилке двинулся налево от тропы, на которой прятался витязь. Вольга осторожно проследовал за ним. Стараясь практически не дышать, он ступал след в след. В отличии от лучника, на этом была кольчуга. Тяжелый щит находился за спиной. Его броня громко бряцала, поэтому красться за ним было проще, чем за лучником. И вот он остановился чтобы осмотреться, но воин, предугадывая его действия, резким ударом тяжелой дубиной по железному шлему, оглушает его. От неожиданного удара, охранник падает без сознания. Вольга поднимает его на плечо и уносит его подальше от тропы, в высокий кустарник. Осмотревшись, что других стражников по близости нет, Вольга снял с него кольчугу и вооружение. Когда снимал шлем, то заметил, что у охранника один глаз был перемотан тканью, которая уже пропиталась кровью.

— Кош говорил, что главарь выколол глаз своему подчиненному, — подумал про себя воин.

Сомнений не осталось, это лагерь разбойников. Старый солдат хотел допросить стражника, но ярость и ненависть переполнили сердце, и он без жалости заколол душегуба его же мечем. Вытерев меч об его рубаху, он положил его в ножны. Вольга снял меховую куртку и одел на себя кольчугу злодея, которая пришлась почти в пору. Подпоясался железным мечом и одел на голову шлем. Воин практически походил на этого разбойника. Пробравшись сквозь высокую траву и кустарник, Вольга нашел другой вход в поселение, из которого видимо и вышел охранник. Деревянные ворота на половину открыты, и сквозь щели доносился свет. Зайдя за ворота, воин попал в небольшую пристройку, по бокам которой стояли кадки и небольшие деревянные бочки. Справа от ворот расположились стойла, но лошадей в них не было. Тропинка проходила вдоль стены, а по другой стороне от нее, освещенные ярким светом, расположились полуразрушенные дома и несколько шатров. Витязь осторожно стал продвигаться вглубь лагеря, но навстречу ему с разных сторон вышли еще два охранника. Они перекинулись парой фраз и разошлись, не обращая никакого внимания на воина. Вольга подошел к двум шатрам, у которых горел ярко костер. Старый солдат заглянул в шатер, в нем спали два мужчины. Шатер, который был рядом, был пуст, и проследовал дальше, но вдруг за спиной он услышал шаги.

— А ты кто такой? Я тебя раньше здесь не видел? — с подозрением начал наемник.

— Я Во… Кх-кх, Я — Баюн, — начал соглядатай.

— Баюн? — переспросил он, — а чего ты заикаешься? Да и что еще за Во?

— Э… — продолжал заикаться Вольга. — Здесь совсем недавно, и пока не знаю, как себя вести, чтобы не нажить себе врагов. Меня батюшка назвал Баюн, но прозвали Воробьем, вот и по привычке, чуть не ляпнул.

— Воробей значит? — с прищуром подвел итог наемник.

— Да, — подтверждал витязь, — я давний друг Вокши, вон он спит в том шатре.

— Это ты про Бычий рог? Так его на самом деле зовут Вокша? — издавая истерический смех, переспрашивал охранник. — А про то, что он руками оторвал рог быку тоже сказки?

— Конечно, сказки! — поддерживал смех разбойника Вольга, — он еще и не такое придумывал.

— Меня Рольф зовут, — протягивая руку Вольге, — будем знакомы!

— Будем, — ответил воин.

— Ну как ты? — не сдавался разговорчивый наёмник. — Все ли по нраву, где раньше бывал?

— Да особо нигде не был, — положив руку на затылок, говорил витязь. — Набил морду старосте по пьяни, выгнали из деревни. Хорошо, встретил своего давнего товарища, он и помог пристроится. Даже уже деньжат немного заработал, грабить деревни довольно прибыльно!

— Это что ни на есть, золотое дно! — с горящими глазами рассказывал Рольф. — Я раньше грабил купцов и их караваны, но здесь риска вообще нет, пришел, напугал, забрал все что есть!

— Я даже жалею, что раньше не встретил Вокшу, — сказал Вольга. — Слушай, ты мне расскажи, что за переполох с этим воином, Вольга кажется? А то, у кого не спрошу, все отнекиваются и не говорят.

— Ты извини, — сказал наемник, уходя от ответа, — мне уже нужно идти.

— А где тебя найти? Я бы и завтра с тобой поболтал! — протягивая руку, говорил витязь.

— Я сам тебя найду, — ухмыльнулся Рольф. — Завтра Бычий Вокша познает всю боль от вранья, и хочу, чтобы ты был рядом!

— Договорились! — сказал Вольга, и они разошлись по своим делам.

Разбойник присел на лавку около шатров, подкинул дров в костер и молча проводил ночного гостя взглядом. Соглядатай вышел на тропинку и продолжил свой путь. Убедившись, что никто его не видит, Вольга зашел в пустой шатер, стоявший неподалеку. В нем было несколько сундуков и оружие. Оружие не сказать, что хорошее, но и не плохое. Топоры, мечи, луки и стрелы. Его не так много, чтобы вооружить гарнизон, и скорее все использовалось на случай острой нехватки. Витязь пошарил в сундуках, большинство из них были наполнены целебными травами, и отварами, но один из сундуков до краев набит сушеной ведьминой травой. Вольга хорошо знал, как выглядит эта трава. Он множество раз видел, как лучники мазали наконечники своих стрел отваром из этой травы. Воин набрал немного в небольшой мешочек, и заткнул за пояс. Выйдя из шатра, Вольга увидел двух охранников, греющихся у яркого костра. На всякий случай приготовился, если вдруг они видели его выходящего из палатки, то не минуемо ждала беда. Но, как ни странно, они на него не обратили внимания, продолжая разговаривать о своем. Вольга прошел мимо, и вышел на более широкую дорогу, по которой уже могла проехать повозка. Исследуя лагерь, воин натолкнулся на небольшую, если можно так сказать, кухню. В обложенном камнем очаге, горел огонь. Над очагом висел котелок, в котором что-то кипело, а невысокий мужичок крутился около небольшого стола. Он очень умело обращался с ножом, нарезая мясо и складывая в котел. Пахло очень вкусно, и, неожиданно, живот витязя громко заурчал. Еще бы, несколько дней, воин ел только черствый хлеб и воду.

— Садись давай! — крикнул неуклюжий человечек с кухни, — нечего слюни пускать!

— Да нет спасибо, — отказывался Вольга, — я не голоден.

— Ага, а твой живот говорит обратное, — настаивал повар.

— Да нельзя мне, накажут, — пытался отвязаться от приставучего мужичка соглядатай.

— Садись-садись, — настаивал мужичек, — мы никому не скажем, — наливая чашку похлебки из другого котелка.

Вольга присел за стол. Повар достал хлеб из корзины под столом, поставил перед воином.

— Спасибо тебе, — пробормотал витязь и принялся есть. — Похлебка твоя невероятно вкусна, такую можно подавать и самому князю, — восторженно заявил он.

— Я очень рад, — с блеском в глазах ответил повар. — Давно я не слышал столь восторженных слов о своей стряпне.

— Да как ее не хвалить, — продолжал Вольга, — ничего вкуснее я в жизни не ел!

— Ты мне льстишь, не может быть такого! — отнекивался мужичок.

— Это чистая правда! — настаивал воин.

— Ты видно недавно здесь? — спросил кашевар.

— Почему ты так решил? — вопросом отвечал Вольга.

— Да все здешние никогда так не говорят, — отвечал неуклюжий мужичок. — «Эй, кашевар, опять из помоев приготовил?» или «Ну что, кухарка, а кроме дерьма, ты что-нибудь умеешь варить?»

— Я друг Рольфа, — ответил воин, — прибыл сюда утром. Еще не освоился, завтра он меня представит главе.

— А, Рольф, — начал повар, — славный малый. Ну, лучше бы ты покинул это место.

— Почему лучше?

— У тебя доброе сердце, по тебе сразу видно, такие как ты тут долго не живут, — поникшим голосом отвечал повар. — Либо превращаются в отпетых мерзавцев, либо погибают, выбор не велик.

— А что с этим местом не так? — спросил Вольга. — Рольф сказал, что здесь работка не пыльная, если повезет, можно быстро разбогатеть.

— Наш предводитель, Железная рука, один из самых жестоких людей, для него жизнь ничего не значит, — продолжил кашевар, присев рядом за стол. — Говорят, что несколько лет назад, он попал в одно дикое племя. Дикари издевались над ним, пытали, изуродовали его лицо и тело, заживо сняли кожу с его руки, а после отрубили ее. Не знаю, как он выжил. Также говорят, что ему как-то удалось убить их самого сильного воина, и тем самым заслужить их уважения. Теперь они прислуживают ему, образуя круг самых доверенных людей. Всех тех, кто его пытал, он казнил самым жесточайшим образом. Кого на кол посадил, кого на дыбу.

— Страшный мужик, — поддержал повара Вольга.

— Не то слово, — говорил, — а вот позавчера он пригнал кучу очередных деревенщин. Завтра к полудню должен приехать оценщик, и определит, кого в бордель, кого на рудники. Он не знает милосердия, столько уже деревень в округе разорил.

— Так он продает рабов? — еле сдерживая ярость, спросил воин.

— Не только, но за рабов хорошо платят, да и достать их труда не составляет, — без капли жалости отвечал собеседник.

— А где их держат? — расспрашивал он.

— Да вон они, в клетках, — показал повар, но собеседник ничего в темноте не увидел.

— Скажи мне вот еще, — говорил витязь. — Кто такой Вольга? И почему никто не хочет говорить о нем?

— Тсс… — тут же затыкая рот соглядатаю, — не нужно об этом! — продолжил повар. — В Белом Остроге, — шепотом говорил кашевар, — был некогда воин. Силен был. Так вот, поговаривают, что Железнорукий напал на деревню, но тогда он был рядовым разбойником, так вот, этот самый Вольга с напарником наголову разбили их отряд, и именно тогда нашего предводителя и пленили дикари. Мой тебе совет, перестань совать нос в это дело, а то быстро отправишься к создателю!

— Да как же так?! — возмутился лазутчик. — Я слышал о несметной награде о сведениях о нем!

— Награда и правда есть, — ответил повар, — но пустых разговоров не любит Железнорукий, последних, кто это обсуждал, он бросил в выгребную яму, те и умерли в нечистотах.

— Я тебя услышал, — шепотом сказал витязь. — Нужно идти в дозор, пока меня не хватились, — вставая из-за стола.

— Ох, точно, — закряхтел мужичок, — сейчас же ночные стражи придут есть, — пробормотав, принялся с удвоенной скорость нарезать продукты.

Вольга подошел к котлу, достал из кисета ведьминой травы и посыпал в котел, словно приправой, потом глубоко вдохнул запах кипевшей похлебки, и сказал:

— Ух и вкусна же твоя еда!

Повар посмотрел в сторону воина, и сразу же принялся собирать на стол. Лазутчик быстро удалился и вышел за небольшие ворота во внутреннем дворе. Он хотел найти пленников, и поэтому быстрым шагом шел в сторону, которую показал ему кашевар. Витязь слышал тихий плач, что говорило о том, что он идет правильно.

И вот Вольга нашел их, пленники сидели в клетках, и с каждой секундой теряли надежду на спасение. Их охраняли три человека. Воин продумал нападение на них, и уже был готов их освободить, как вдруг юноша закричал:

— Вольга! Он пришел!

Разбойники, увидев лазутчика и сразу же, не раздумывая, бросились на него. Вольга резким ударом перерубил одному из нападавших руку, которая держала топор, а щитом сбил его с ног, и заколол его мечом. Второй с копьем бросился также в атаку, и так же быстро был убит. Третий разбойник, поняв, что сила не на его стороне, побежал за подмогой, но его очень быстро настигло копье, его уже мертвого товарища. Вольга уже готов был освободить жителей, но как вдруг рядом с его ногами воткнулись несколько стрел. Голос из тени:

— Стой на месте, иначе мы сожжём их живьем. Брось меч.

Разбойник облил маслом пленных, другой подошел с факелом к клеткам.

— Хватит, я сдаюсь, — ответил воин и бросил меч.

— Так-то лучше, — сказал один из душегубов.

Двое других подошли к Вольге и связали ему руки за спиной. Его отвели к деревянному дому. Около крыльца один из разбойников ударил воина щитом, что тот упал на колени. Приспешник главаря быстро сбегал за ним, и тот через некоторое время появился. Два факелоносца стояли по обе стороны двери, и хорошо освещали крыльцо и налетчиков, которые держали пленного. В этом свете Вольга хорошо разглядел этого человека. Изуродованное лицо закрывал длинный черный волос, вместо левого предплечья торчал металлический стержень. Все так, как и описывал его кашевар. В правой руке он держал обнаженный меч.

— Прочесать округу! — грубым голосом приказал главарь. — Найти виновных и повесить!

Он медленно спустился с крыльца, металлическим штырем он поднял голову воину, и сказал:

— Ну что? Помнишь меня?

— Почему я должен тебя помнить? — ответил Вольга.

— Ну да, ну да. Еще бы ты меня помнил? — рассуждал калека. — Такие как ты, никогда не помнят тех, кто вроде меня. Видишь эту руку? — спросил разбойник и ударил по лицу воина, да так, что рассек ему щеку. — Видишь да? А теперь посмотри на лицо и тело! Это все благодаря тебе.

— Я не знаю тебя, — отвечал Вольга, — впервые тебя вижу. Главарь, выходя из себя, очень сильно ударил воина рукояткой меча по голове, что он упал.

— Поднять! — закричал разъярённый палач. Два налетчика быстро подняли пленного на колени. — Не знаешь, говоришь? — продолжал душегуб. — Это было четыре года назад, когда ты и твой дружок перебили мой отряд. Вы убили всех кроме меня, но лучше бы я пал тогда, — начал причитать главарь бандитов. — Я попал в плен к этим ублюдкам, — показывая на одного из своих подчиненных. — Они душили меня, жгли мое тело и пытали, но смерть никак не забирала меня. А знаешь, почему они это делали? — спросил изувеченный человек.

— Нет, — ответил воитель.

— Да просто их вождю нравилось мучать до смерти людей. Соплеменники ловили путников, и подносили их вождю, чтобы самим не оказаться на месте бедолаги. И чем дольше жила жертва, тем веселей ему было. Он просто колол и резал, и жег, перебивал конечности, топил, — истерически смеясь, — и рубил, примерно вот так, — замахнулся мечом на стоящего рядом разбойника, и ударил его. Горячая кровь фонтаном оросила землю, и охранник замертво упал рядом с воином.

— Он думал, я не замечу его предательства, — продолжал убийца. — Так вот, я убил его, их вождя. Я разбил ему череп деревянной чашкой. Я бил и бил, бил пока от головы его ничего не осталось. Так я получил вновь свою свободу. Но вас я не забыл, и поклялся отомстить, если выживу. Вернувшись искалеченным в свою деревню, я нашел там только давно выгоревшее пепелище. Лишь позже я узнал, что твой любимый князь вырезал всех жителей, не щадя ни женщин, ни детей. Я проклял вас, если бы не вы, то этого не случилось!

— Я все не могу понять, — начал Вольга, — причем тут я?

— Причем говоришь? Один вождь искал наемников для набега, и я туда записался, не было выбора, мои дети умирали от голода, поля сожгли, мы умоляли князя дать нам хлеба, но нас избили и выкинули за стены крепости как паршивых собак. Мне пришлось, моя семья умирала. И вот когда основные силы ушли вместе с добычей, а мы еще обыскивали дома, прискакали два всадника, я никогда не видел таких воинов, они убивали, не зная усталости. Мы выпустили в одного кучу стрел, и думали, что убили, тогда как второй, озверел и перебил остальных. Я долго искал этих выродков, и вот наконец-то один из них стоит на коленях передо мной.

— Рун? Он жив? — взволновано спросил Вольга.

— Да какая тебе разница? Хотя перед смертью, я сжалюсь над тобой, и скажу. Он мертв. Его тело давно растащили бродячие псы и вороны. А вот ты, друг мой, пропал. Я искал тебя везде, в пыльных харчевнях у дорог, в трактирах городов я слушал слухи, я спрашивал о тебе, но ничего, никто давно о тебе ничего не слышал. Но как-то три лета назад, я был в одной таверне, путники начали расспрашивать о великом воине трактирщика, после того как они тебя описали, я понял, что это скорее всего ты. Я представился твоим давним другом, и заманил их в свой лагерь. Я долго пытал молодого мужчину, но он никак не говорил, откуда они пришли. Девушку пришлось сразу убить. Жаль, хороша была девка, взял бы ее в наложницы, но брыкалась как зверь. А вот вторая, была видимо женой юнца.

— Ты ублюдок! — закричал Вольга.

— Да подожди ты! — ударил воина еще раз по голове. — Поднять, я сказал! Так вот, они молчали, но вскоре сдались, когда мои люди вкушали его женщину. Рассказать то рассказали, где искать, а как идти не успели. Пришлось еще год обшаривать этот проклятый лес. И вот наконец-то ты здесь. Мне не терпеться отомстить.

— Тебе нужен я, отпусти жителей! — закричал Вольга.

— Конечно, отпущу, они мне не нужны. Завтра приедет купец за товаром, и я всех отпущу, за одно и золотишко за них получу, — издеваясь ответил Железнорукий.

— Ах ты сволочь! — поднялся на ноги витязь и бросился на главаря.

— Замолчи, я сказал! — закричал главарь и начал избивать пленного.

Он бил рукоятью меча, ногами и железным прутом, что был вместо руки. Каждый удар был наполнен яростью, и гневом, и приходился тяжелее предыдущего, и вот наконец он выдохся.

— Извини, нет больше времени на тебя, я бы, конечно, больше с тобой позабавился, но дела, дела, — пытаясь отдышаться. — Копье мне! — рядом стоящий разбойник быстро передал ему свое копье, и тот со всей силой проткнул воину ногу. Вольга закричал от боли. — А ты думал все? Нет, я никому другому не позволю наслаждаться казнью, — и тут же проколол копьем вторую ногу. — Еще копье! — продолжал калечить связанного воина Железная рука.

Два копья он воткнул в живот витязю. Воин тяжело дышал, и чувствовал, что вот-вот умрет. Еще одним копьем убийца проколол правое плечо, и присел около лица пленного.

— Нравится тебе? — спросил убийца.

Вольга уже практически не чувствовал тело, предсмертная агония поглощала его.

— Я отомстил! Умри же! — с этими словами он проколол железным штырем левой руки грудь воина, смотря, как жизнь покидает его.

— Кровь остановить! — тут же приказал Железнорукий, — унести к амбару, и смотреть, чтобы не умер! Он нужен ему живым! — и взял за шею подчиненного, добавил: — Животом за него отвечаешь!

Приказ прозвучал, как приговор. Приспешники быстро подняли тяжелораненого воина и потащили к амбару.

— Господин, — прибежал один из дозорных, — он был один, прочесали все вокруг, но чужаков нет. Нашли тело наемника, которого убили и сняли с него одежду, но видимо это был наш лазутчик. Патрули были усилены, на всякий случай.

— Все как в тот раз, — ухмыляясь, ответил главарь, — как всегда, открытой грудью на копье, жизнь ничему не учит, — сказал сам себе. — Отлично, о любом происшествии докладывать лично!

— Да господин, — поклонился дозорный и удалился, а за ним и главарь, зашел в свой сруб.

— Голова совсем обезумел, — жаловался один из разбойников, неся тело Вольги, — ладно этот ублюдок, — так он еще и нашего убил.

— Тсс… Если услышит, то и тебя убьет, да меня вместе с тобой, — успокаивал второй.

— Это все он виноват, — пиная тяжелораненого воина ногой, — из-за него господин спятил.

— Железнорукий на нем и живого места не оставил, — продолжал он, — вот и как, скажите мне, сделать так, чтобы он остался в живых?!

— Давай занесем его скорее в амбар, да позовем лекаря, — предложил второй. — А если и подохнет, то будет вина на знахаре!

— Отличный план, — отпуская ноги воина на землю, — затаскивай, а я за врачевателем!

Второй не успел и слова из себя выдавить, как его напарника и след простыл. Он с большим трудом затащил раненого в кладовую, закрыл дверь, присев на крыльцо, дожидаясь лекаря. Времени прошло совсем немного, и неожиданно для себя, разбойник почувствовал, что ему становится как-то не по себе, и неведомый страх стал одолевать его. Наемник начал судорожно озираться по сторонам, и увидел, что из-под двери кладовой, из этой маленькой щелочки повалил белый и густой дым. Именно об этом подумал разбойник, но огня и гари не было. Тот подскочил на ноги, и быстро открыл дверь. Белый туман, что находился в амбаре получил свободу и беспрепятственно вываливался на улицу, заполняя все пространство вокруг. Наемник ощутил весь этот первобытный ужас, и бросился на утек, но его поглотил туман, и не выпустил из своих объятий.

У входа дежурили в лагерь два охранника, а навстречу им вышел одинокий путник по хорошо накатанной дороге. Темная фигура приближалась, охранники заметили его и ждали пока он подойдет.

— Стой путник, дальше прохода нет! — крикнул один из них, но фигура молчаливо приближалась.

— Стой я сказал! — приказывал стражник, но все было напрасно, ночной гость словно не слышал их, а может и не хотел слушать.

Страж ворот достал щит из-за спины и с копьем бросился на путника. Странный путник увернулся от атаки, и одним ударом короткого топора прервал жизнь разбойника. Второй достал меч из ножен и хотел утихомирить убийцу, но почувствовал, как его грудь пробило короткое копье, и тут же упал замертво, а ночной гость, увидев на поясе бандита рог, громко протрубил в него.

В лагере разбойников громкий звук рога вызвал огромный переполох, ведь в него трубили в случае нападения. Бандиты повыскакивали из шатров и землянок и быстро направились к основным воротам. Лучники, с дозорной башни, всматриваясь в темноту, не могли ничего разглядеть, а подоспевшая подмога нашла только два тела за тяжелыми воротами. Они быстро закрыли ворота и приготовились к обороне. Но прямо по среди их лагеря, белый туман продолжал захватывать все больше и больше пространства, быстро заполняя лагерь бандитов.

— Что происходит? — доносилось из него.

— Держать оборону! На нас напали!

— Надо донести господину! — крикнул один из них и побежал в белую пелену. Секунду спустя, упал замертво без головы. Бандиты, озираясь от страха, большой группой, спина к спине, отходили к избушке вожака. Проходя мимо кухни, они увидели десять трупов, включая и повара. Один из разбойников быстро осмотрел тела, но не нашел никаких ран на теле. Тогда как ночной гость, смешавшись с толпой бандитов закричал:

— Мы все умрем! Этот туман ядовит! Спасайтесь, кто может! — и, бросив топор, побежал куда-то в туман. Мораль бандитов была и так не к черту, а тут еще такое, вскоре за одним бросились в рассыпную и другие.

— Спасайтесь!

— Бегите!

Побросав тяжелое оружие, налетчики бежали в белую тьму, обезумев от страха настолько, что даже подумать не могли, что в тумане их ждет только смерть. Яростный большой топор похожий на секиру, убивал убегавших душегубов. Никакой жалости или сожаления. Чудище огромной лапой с одного удара ломало хребты, острые как бритва зубы не оставляли и шанса на побег. На крики битвы из деревянной избушки выскочил и главарь.

— Хорт, — обратилась к чудищу ночная тень, — заканчивай здесь. — У меня есть не оплаченный должок, надо его вернуть, — и ночной гость очень быстро скрылся в белой тьме.

— Что происходит? — закричал Железная рука, — Стоять! Сражаться! — приказывал вождь клана разбойников, но никто его не слушал.

Главарь стоял на крыльце облаченный в кольчугу. Белая пелена чуть-чуть не доходила до крыльца. Уже где-то вдалеке уже просыпалось солнце, и начинало потихоньку светать. Из тумана вышла фигура воина, большой окровавленный топор держала левая рука. В правой же он сжимал короткое копье. В глазах читалась ярость и злоба, желающие утолить жажду мести.

— Вольга? — изумленно вскрикнул Железная рука. — Я же тебя искалечил и почти убил, — испугавшись, истерично завопил главарь. — Как такое воз… — короткое копье пробило плечо Железнорукого.

От удара он пошатнулся, но, не успев оправиться от него, как противник из-за спины достал второе и сильным броском проткнул насквозь другое плечо. От этого разбойник упал на колени, и совершенно опешив, не мог понять, что происходит. Вольга достал последний дротик и со всей силы нанес удар под подбородок, что конец короткого копья прошел через голову, и, замахнувшись большим топором, перерубил его надвое. Уставший воин присел на крыльцо рядом с убитым, рассматривая свои окровавленные руки. Солнце практически поднялось над горизонтом, уже совсем рассвело. Белёсый туман уже развеивался по ветру. Мгновенье спустя исчезли последние крики разбойников, и в лагере стало тихо. Тихо на столько, что тишина звенела в ушах.

— Лагерь пуст, — прорычал Хорт. — Никто не скрылся.

— Хорошо, — ответил старый солдат. — Тебе пора, а то напугаешь деревенских.

— Ты знаешь, где меня найти, — хриплым голосом ответил огромный волк, и исчез в тумане, который развеялся утренним ветром.

— Спасибо, — прошептал витязь.

Вольга посидел еще немного, а после глубоко вдохнул и поднялся. Медленно он побрел в сторону загонов, в которых держали пленных, в руке сжимая окровавленный топор. Подойдя к клеткам, витязь увидел довольно печальную картину, грязные и испуганные селяне, потерявшие надежду на спасение, сидели под открытым небом. Вольга топором, которым нещадно рубил злодеев, перерубил запоры на дверях клеток. Деревенские, многие из них совсем выбившиеся из сил, с огромной радостью встречали спасителя. Голодные и обездоленные.

— Любомир? Ты здесь? Тебя отец обыскался, — обратился к самому живому из них Вольга.

— Прости меня дядя Вольга, — причитая, отвечал юноша.

— Ничего не произошло страшного, — успокаивал воин, — лагерь пуст, возьми кого-нибудь, поищи припасов, на голодный желудок далеко не уйдешь. Постой, — сделав небольшую паузу, пытаясь что-то вспомнить, — одежу теплую посмотри!

— Хорошо, — ответил сын бортника, пытаясь собраться.

— Любомир, не затягивай, нам надо до полудня убраться отсюда. Ах да, и последнее, на кухне котлы с похлебкой не бери, она отравлена, — говорил воин.

Юноша кивнул воину, и, взяв детей помладше, которые более-менее могли двигаться и быстро убежали.

— Разве безопасно отпускать детей? — возмутился небрежностью воина Мирин.

— Там больше никого нет, — успокаивал Вольга, — займись ранеными, а я принесу сейчас же лекарств, — и тратя последние силы, удалился.

— Ладно, — промолвил лекарь, но уже в спину уходящему витязю.

Когда воитель вернулся, сын деревенского знахаря, практически всех осмотрел. Тяжелых ранений не было, в основном у некоторых ожоги от веревки или кнута, поэтому молодой врачеватель так быстро справился. Жители затерянной деревушки, у кого хоть немного оставались силы, наносили дров и развели костер. Дети принесли хлеб, мясо и сыр. Лекарь вместе со спасителем промыли раны и перевязали раненых. А после, подкрепившись и восстановив силы, пленные собрались выдвигаться, взяв немного припасов.

— Нельзя так оставлять трупы! — сказал лекарь, — может начаться поветрие.

— Согласен, — ответил Вольга. — Мы с Мирином останемся и приберем здесь, а вы ступайте, мы вас догоним.

Никто не стал спорить с воином, ведь все понимали, что им вдвоем будет проще уйти в случае опасности, чем группой, в которой есть старики и дети. И когда все ушли, остался лишь один юноша, сын пчеловода.

— А ты чего ждешь? — спросил его молодой знахарь.

— Я с вами! — заявил Любомир.

— Ну, не буду спорить, — сказал Мирин, — не надрывайся сильно!

— Хорошо, — ответил юноша.

Бывшие пленные потихоньку побрели в сторону дома. Мирин и Вольга стаскали трупы в кучу и подожгли.

— Дядя Вольга! — бежал с другой стороны лагеря Любомир и кричал. — Дядь Вольга, дядь Мирин! — переводя дыхание начал юнец. — Там это, мальчик на цепи сидит!

— Где там? — спросил лекарь.

— В избе, пойдем, я покажу! — ответил малой.

Воин и знахарь бегом побежали к деревянному домику. Открыв дверь в избушку, они ничего не увидели, она была совершенно пуста.

— Тебе, наверное, почудилось со страху? — издевался над мальчишкой Мирин.

— Так вот же он, — показывал Любомир на небольшой столик, под которым сидел ребенок лет десяти, забившийся в дальний угол, и трясясь от страха. Вольга присел на колено, и протянул руку мальчику.

— Все уже закончилось, — говорил он как можно мягче, чтобы не пугать и без того напуганного мальца. — Идем со мной, я тебя не обижу.

Но ребенок еще больше съежился, и только беззвучно что-то шептал. Весь чумазый, в оборванной одежде пытался скрыться о всего мира. Шрамы и синяки покрывали его тело. Воин достал кинжал из ножен, малой же увидев это закричал, что было сил. Выплаканные глаза уже не могли пустить слезу, а исхудавшее тело пыталось сбежать, но бежать было не куда. Вольга ловким движением руки перерезал ошейник, а после спрятал кинжал.

— Идем же! — сказал воин.

— Малыш ранен, ему нужна помощь! — возражал Мирин, и сам спустился на колени, пытаясь достать малого. Но ребенок продолжал забиваться в углу, и не хотел никуда идти.

— Слова не помогут, надо идти, скоро прибудут подкрепления, — холодно сказал Вольга.

— Мы бросим его здесь?! — тут же возмутился лекарь.

— А какой у нас выбор?! — закричал на Мирина Вольга. — Ну вытащишь силой ты его из-под этого стола, и что дальше? Он будет орать как резанный, а если погоня? Рискнешь ли ты всеми селянами ради него?!

Молодой врачеватель не знал, что ответить. Ему было искренне жаль малыша, но и подвергать всех опасности он не хотел. Воитель посмотрел еще раз на малого, и его глаза наполнились слезами, и чтобы не показать свою слабость, он тут же вышел вон. За ним последовал Любомир, а Мирин посмотрел последний раз на ребенка, сердце его обливалось кровью, он искренне не понимал старого солдата, но и пережить еще раз плен он не хотел. Простившись с мальчиком, он побрел за всеми. Уже к полудню воин и его спутники догнали остальных. Селене ушли довольно далеко, страх подгонял их. многих уже покидали силы, и решено было сделать привал.

— Вольга, — начал Драм, — мы тебе очень благодарны. За тебя мы готовы и жизнь отдать, — продолжал мужчина средних лет.

— Не нужны мне ваши жизни, — прервал его воин, — это вы меня спасли и приютили, я лишь вернул вам долг.

— Да как же, — продолжал деревенский ремесленник, — мы хотели тебя попросить стать нашей головой, никто не будет возражать, правда же, народ?

Люди, которые не так давно томились в плену, ожидая ужасной участи все как один поддержали Драма.

— Вы чего расшумелись? — спросил витязь, — хоть мы вроде и далеко ушли, но лучше соблюдать осторожность. — Вернемся и все дома решим.

Селяне потихоньку приходили в себя, кто-то, объединившись с семьей упорно что-то обсуждал, кто-то и вовсе в облаках летал. Но были и те, кто относился ко всему более серьезно, они добровольно оставались сторожить, и на случай опасности предупредить остальных. Воителю же дали немного передохнуть, и как он пытался сменить часового, жители просто не позволили ему это сделать, поочередно присматривая за ним, чтобы тот поел, и не двигался с места.

— Вольга, — тревожно спросил, подошедший к витязю Мирин. — За нами кто-то наблюдает из вон тех кустов.

— А ты только заметил? — ехидно спросил воин. — Это тот самый малыш идет за нами от самой деревни.

— Так надо забрать его! — и сорвался с места лекарь, но воин поймал его за руку и остановил его.

— Не надо! — резко оборвал Вольга. — Спугнешь еще!

Мирин посмотрел на него непонимающим взглядом.

— Любомир, пересчитай всех и скажи, что выходим, — чуть повысив голос, сказал витязь.

— Будет сделано! — радостно отозвался юноша.

— А, еще, — остановил Вольга, — скажи Драму, что пора выходить, пусть возвращается.

— Сделаю, дядь! — отозвался сын бортника, и тут же побежал выполнять поручение, чувствуя себя очень важным.

Привал был окончен, и пора было возвращаться домой. Вольга выдвинулся чуть вперед, чтобы быть первым в бою, на случай засады, но за ним тут же увязался Любомир. Небольшой отряд медленно, но, верно, приближался к дому. До деревушки оставалось примерно полдня пути, но люди уже вались с ног от усталости, да солнце уже захотело спать и спряталось за горизонтом. Воин, видя, что деревенские уже не в состоянии идти скомандовал разбивать лагерь. Очень быстро развели костер, приготовили пищу. После ужина Мирин осмотрел раненых, и сменил повязки. Люди не привыкли к таким переходам, поэтому пошли отдыхать, ведь завтра потребуется еще много сил, а спать под открытым небом еще то удовольствие, но выбора не было. Лишь четверо остались у костра.

— Дядь Вольга, — прервал тишину Любомир, — а где ты научился так драться?

— Да, — тут же оживился Драм, — и правда где?

— Ты у нас уже четыре лета, — подхватил Мирин, — а мы так о тебе ничего и не знаем! Лана нашла тебя тяжелораненого, и ты был в очень странной железной одежде, такой же, как и эти люди, что пленили нас! Ты тоже один из них?

— Давай выкладывай, — толкая в бок с прищуром, сказал ремесленник. — Мы не кому не скажем, все свои!

— С чего бы начать? — немного замешкался Вольга. — Я не знаю, где мы находимся, но… — пытаясь подобрать слова. — Где-то в этих землях есть крепость, в которой правит князь.

— Крепость? — спросил лекарь.

— А что такое князь? — переспросил Любомир.

— Будет сложно! — засмеялся витязь. — Крепость, это поселение, которое очень хорошо укреплено, то есть, на него так просто не напасть, как на вашу деревню. Высокие стены, защищенные ворота. Здесь и правит князь. Он господин, который владеет всеми землями вокруг.

— Как может один человек владеть всеми землями, — не понимал Драм. — Он невероятно силен?

— Нет, — отвечал Вольга. — Ему право владения перешло от его отца, а тому от своего отца.

— А разве так бывает? — возмутился Мирин. — Почему же все его слушают?

— У князя на службе есть отборные воины, вроде меня, — продолжал витязь, — их называют дружиной. Крепкие мужи, которые только и живут войной, — показав палец вверх, что не нужно перебивать, продолжил. — Так вот, эти люди не пашут землю и не сеют хлеб. Их главная задача, охранять земли князя, защитить каждую деревушку, от злодеев, вроде тех, кто и пленил вас. Взамен на защиту, княже берет подати, в виде части урожая или чего-либо ценного.

— То есть как? — вновь включился Драм. — Отдать часть урожая? А если никто вообще не нападет?

— Это не важно, — отвечал Вольга, — если вы живете на земле князя, вы обязаны платить подати. Мир не так прост, как кажется на первый взгляд, и он куда больше, чем ваша деревня.

В воздухе повисло молчание. Каждый из присутствующих пытался понять рассказанное воином, но в очередной раз тишину нарушил неугомонный юноша.

— Дядя Вольга, — начал сын бортника, — ты не знаешь, все ли в порядке с моим отцом? Он упал в яму, а меня послал за помощью, чтобы помогли ему вылезти. Когда я подходил к деревне, меня схватили разбойники, теперь не знаю, жив ли он, — спросил опечаленный.

— Жив твой батя, — отвечал воин, — я вытащил его из ямы и доставил домой.

— А может, и мой отец выжил? — спросил Мирин. — Он не мог больше идти и упал, больше его не видел.

— Нет, старика Мита, так и старосту, и Любославу я нашел убитыми, — опустил голову воин, — прости, я не смог их спасти. Мы с Сомом предали их огню.

— Крепись, — поникшим голосом сказал Драм. — Не говори пока Карпу о дочери.

— Хорошо, — ответил воин.

— Слушай Вольга, а что за огромное чудище было в густом тумане? — неожиданно спросил ремесленник.

— Какое чудище? — удивился воин.

— Ну, тот черный волк, который убивал разбойников, — не сдавался Драм. — При одном его только виде, у меня душа в пятки ушла.

— Это тебе с перепугу причудилось! — смеялся Вольга, он решил не говорить им об этом.

— Да нет же, — пытаясь доказать свою правоту Драм. — Там было это чудовище!

— Ну да, там был я! — продолжал лукавить воин, — и был в центре боя, и никакого волка там и близко не было!

— Да не может быть! — поддержал витязя Мирин, — причудилось тебе со страху, старый дурак!

— Может и так, — сдался ремесленник, но о чем-то задумался.

Недалеко от разведенного костра раздался шелест, и потихоньку приближался.

— Дядя Вольга, — прошептал юноша, — там кто-то есть.

— Ну да, есть, — беззаботно ответил старый солдат, — решился наконец!

— Кто решился? — недоверчиво спрашивал Любомир.

— Помнишь мальца, что ты нашел? — ответил лекарь, — так вот он за нами идет, только не подходит близко. Вот видишь? — показывал он на чумазого паренька, вышедшего из-за кустов, и остановившегося в шагах десяти от них, не решаясь подойти ближе.

— Хочешь есть? Подойди и возьми, — сказал Вольга и отломил от хлеба кусочек.

Мальчонка недоверчиво маленькими шажками подходил к воину. Резким движением вырвал кусочек хлеба из рук, и убежал обратно в кусты.

— Странный он какой-то, — проговорил Любомир.

— Ну не знаю, — отвечал воин, — если всю жизнь так же на цепи… — задумался Вольга.

— Да отойдет он, — поддержал Драм, — дайте срок.

Витязь наломал еще хлеба, сверху положил сушеного мяса, и поставил воды. Драм подложил еще дров.

— Ладно, пора ложиться, завтра трудный день, — сказал ремесленник. — Любомир, идем спать! — и вместе с юношей ушли.

— Я подежурю, и ты ложись, — сказал Вольга лекарю.

— Ты устал больше моего, — отвечал Мирин, — отдохнул бы сам.

— Давай, иди спать, — твердым голосом сказал витязь, — сменишь меня, когда луна будет в зените.

— Хорошо, — ответил молодой знахарь, потягиваясь и зевая, но не торопясь уходить.

Мальчик, что сидел на цепи, стал потихоньку подкрадываться к огню, но делал это осторожно, словно напуганный зверь.

— Малой, я тебя не обижу, садись к огню, — сказал воин мальчику, который набирался все больше и больше смелости, присел у еды, что наломал витязь, и принялся жадно ее есть. — Осторожней, не подавись, — сказал, улыбаясь он.

— Вольга, насчет тумана, — издалека начал лекарь, — я тоже видел огромного черного волка.

— Так ты же сказал, что привиделось? — напомнил ему старый солдат.

— Так-то оно так, но не так, — не все видели, что случилось, многие от страха пали ниц, и молили духов спасти их.

Тут малыш, показывая на Вольгу пальцем прокричал:

— Волк, волк! — и дальше принялся за еду, как будто секунду назад ничего не произошло.

— Вот видишь, и малой тоже самое говорит! — смеясь, сказал Мирин.

— Я расскажу тебе, но поклянись, что больше никто не узнает об этом, — полушепотом сказал Вольга.

— Клянусь духами своих предков! — ответил молодой знахарь.

— Я обязан тебе жизнью, — продолжил шептать витязь, — ты выходил меня, когда я был беспомощен. Я практически не помню всего того, что было до битвы, в которой я был серьезно ранен, как будто часть моей души покинула меня. С того дня, когда я очнулся в деревне, меня не покидало чувство, что за мной кто-то следит. Когда раны зажили, Лана водила меня на место, где она меня нашла, и там я впервые увидел жуткую тень. После, когда она пропала, я искал ее по сей день, и все время чувствовал чей-то тяжелый взгляд, но не мог найти его. Помнишь, когда как-то утром Некрас отправлял меня осмотреть?

— Некрас? Ты про старосту? Давно я не слышал его имени, всякий раз, когда мой старик ругался с ним, всегда называл его по имени, — вслед за воином, спросил шепотом Мирин.

— Ну да, так вот, — говорил Вольга, — в тот день я и встретился первый раз с этим монстром. Огромный, исполинских размеров волк, черный как сама ночь, задержал меня. Было настолько страшно, что было только одно желание, убежать и где-нибудь спрятаться, но он не тронул меня, лишь предупредил о какой-то опасности.

— Волк! — повторил малыш, и подошел к воину и сел рядом на лежащее дерево около костра.

— Да, да, волк! — смеялся Вольга. — Второй раз волк мне помог разыскать Сома. Он показал мне короткий путь, чтобы я смог спасти бортника и его сына.

— Складно ты придумываешь сказки! — не верил Мирин, — такого просто не бывает! — смеялся лекарь.

— Конечно, не бывает! — слукавил воин. — Я же говорю, привиделось тебе!

— Ты сказал, что искал Лану по сей день, — вдруг вспомнил лекарь, — неужели ты ее нашел?

— Нет, — ответил воин с тоской и грустью на душе, виня во всем себя. — Разбойник сказал, что убил ее, заманив в свое логово.

— Хорошая девушка была… — поник лекарь.

— Он так же замучил родителей Коша до смерти, — продолжил Вольга.

— Столько смертей… Надеюсь они теперь в лучшем мире, — скорбел знахарь.

— Надеюсь, — сказал воин. — Смотри, а юнец то осваивается, — заметил Вольга.

Мальчишка мирно посапывал у него на коленях. Мирин взял его на руки, и завернул его в свою куртку, положив возле костра.

— Все, иди, а то мы так до утра просидим! — проговорил старый солдат. — Иди отдыхай.

Мирин в этот раз послушал его и оставил воина одного у огня. Вольга подбросил еще наломанных веток, и огонь тут же разгорелся ярче, потрескивая сухими дровами.

— Погони нет? — спросил воин у темноты, оглядевшись по сторонам, и убедившись, что его никто не слышит.

— Нет, — раздалось в ответ.

— Спасибо тебе, — шептал Вольга, — я в вечном долгу у тебя!

— Да нет, — прорычала тьма, — это тебе спасибо, давно я не ощущал ярость битвы!

— Стереги их! — попросил воин.

— Будет сделано! — ответила темнота.

Вольга прилег рядом с костром, и провалился в сон, усталость свалила наповал стойкого воина. Проснувшись утром, он увидел, что найдёныш сидит рядом с ним.

— Доброго утро! — радостно сказал Драм. — Что-то мы совсем расслабились? А вдруг была бы погоня, а никто не стерег?

— Доброе! — ответил ещё сонный воин. — Не переживай об этом, я обо всем позаботился!

— Малыш то не на шаг от тебя не отходил, — продолжал ремесленник, смущая ребёнка, который спрятался за спиной витязя.

— Вот и славно! — улыбнулся воин.

После небольшого завтрака отряд выдвинулся в путь, и спустя полдня дороги, наконец-то вернулись домой.

— Они вернулись! — радовался Кош, ждавший все эти дни у ворот, и с криками побежал им навстречу. Сом, видя, как радуется юноша, вздохнул с облегчением. Он сидел на крыльце, так как со сломанной ногой далеко не уйдёшь. И вот, наконец все жители были дома.

— Что-то ты долго! — выговаривал бортник, едва сдерживая слезы радости. — Я уже хотел идти на выручку!

— И как далеко ты сможешь уйти на трёх ногах? — смеялся Вольга.

— Отец, — бросился к Сому Любомир. Бортник обнял сына и зарыдал.

— А это чей малыш? — вытирая слезы, спросил Сом, показывая на паренька, прячущегося за воином.

— Ну, наверное, он теперь мой, — ответил Вольга. — Пойдём, я покажу тебе новый дом, — сказал воин, обнимая ребёнка.

Спустя пару дней Вольга собрал на сход всех жителей деревни. На нем он предложил построить вокруг поселения деревянную стену, чтобы исключить такие нападения в будущем. Все как один приняли предложение. Уже все хотели расходиться, как Драм высказался:

— Многие погибли, кто-то потерял отцов, кто-то потерял детей. Но славный наш защитник, Вольга, спас всех от неминуемой погибели. Поэтому я предлагаю объявить Вольгу первым среди нас, и удостоить нас чести, стать над нами головой.

— Драм, ты опять за свое, — отвечал воин. — Какой из меня голова?

Народ зашумел, что они не видят никого кроме него, достойным быть старосты деревни. Вольга сначала отнекивался, после согласился. На этом и порешили.