Хроники забытых миров

Алексей Владимирович Егоров

Мир, где миф и реальность тесно переплелись, создавая захватывающую историю тех, кто уже исчез из памяти людей. От маленькой деревушки до больших городов. От ледяных пустошей севера до бескрайних просторов моря, где решается судьба забытого мира. Масштабные сражения, интересные герои, подлые предательства, а также история безграничной любви, проходящей через время. Все это можно найти на странице хроник.

***

С наступлением весны белая пелена растаяла. В деревушке закипела работа, где-то крышу починить, убрать прошлогоднюю траву. Наладить ворота и частокол. А когда же земля совсем просохла наступала пора пахать. Уже после пашни, как и договорились, пришло время сыграть свадьбу молодых. На поляне рядом с деревней уже все подготовили. С песнями и плясками молодых проводили за ворота деревни, где их уже ждали остальные. Любомир расстелил льняное полотно, на которое ступили молодые. На их венчание не пришел только ленивый, да и ленивых в деревне не было. Вольга не был жрецом, но как самый уважаемый житель поселения, да к тому же еще и староста, кому как не ему проводить этот обряд. Кош, красивый и статный молодой воитель, и Марья, столь прекрасна, что не оторвать глаз. Высокая и стройная, словно молодая осина, темный волос, заплетенный в косу, был покрыт простым белым платком, а до самого пола был ее наряд с длинными рукавами. Белые одежды молодых обильно украшены вышивкой. За молодыми встали родители невесты.

— Благодатью, данную мне предками, я благословлю этот союз молодых сердец! — говорил Вольга. — Пусть их союз будет крепок, и не рушим, — повязывая рушник им на руки. — И подарит им сильных и крепких сыновей, мудрых и верных дочерей.

После слов старосты селяне стали поздравлять молодых. И снова затянули свои песни, кто-то пустился в пляс. Молодые же поклонились, и направились в отчий дом Марьи. По дороге туда гости осыпали молодыми шишечками хмеля и зернами пшеницы, желая счастья и плодородия, а Любомир поднял полотно с травы, и ловко свернул. В отчем доме их уже ждала Милорада. Мать заботливо сняла с головы невесты платок, и, рыдая, переплела дочери косу в две. Одела повойник, отныне красота ее волос была доступна только мужу. Обычно переплетала волосы уже мать жениха, но у Коша не было родных, поэтому Милорада сама все сделала. После муж забрал свою новоявленную жену в свой дом. Новый головной убор обозначал новый статус и новые обязанности для девушки. Теперь она уходила из рода своего отца и становилась членом рода мужа. Уже дома у Коша молодые освободились и вместе затянули узел на рушнике, что символизировало их долгий и прочный союз. После же, на улице, в центре деревни, где обычно проводились народные собрания, сейчас стояли столы, богато накрытые тем, чем одарила их земля. Мед и сурья текли рекой, и гуляли до позднего вечера, а после, как проводили молодых мужа и жену, уже за деревней разожгли костры, и устроили игрища. Прыгали через костер, пускали венки на воду. Ближе к полуночи, даже самые стойкие разошлись, ведь вставать рано. А через несколько месяцев молодые стали родителями.

Уже много воды утекло с того момента, как Вольга потерял свою возлюбленную Лану. Даже когда Железнорукий сказал, что убил ее, сердце не верило, и продолжало ждать. Но разум говорил, что надеяться не на что. Он давно перестал ее искать. Смирился, но так и не смог кого-то полюбить так, как ее. После того, как он потерял лучшего друга, лишь в ней он нашел опору и поддержку. Но теперь и ее нет. Сердце было разбито, но залечивал эту рану Вельс. Всю свою отцовскую любовь он подарил ему, но и его старый воитель потерял. Вельс ушел и образовывалась пустота. За десять лет, от него не пришло ни весточки, да и он ни разу не появился. Многие селяне считали, что он сгинул. Вольга хоть и знал, куда ушел его названный сын, но давно потерял его из вида. Да и странный старик-кузнец тоже пропал. За эти долгие годы, он больше не приходил, мало того, так больше и не вышел из своих пещер. Вольга не мог уйти на его поиски, ожидая возвращения своей любимой, а может и его самого, да и не мог он бросить селян, оберегая их от всех напастей, обретя новый дом. Староста заполнил пустоту тренировкой Коша, но у него теперь семья, в которой он души не чает, так и маленькая красивая дочурка. У молодого отца было много хлопот, теперь уже не засидишься до полуночи, молодая жена будет ворчать. Не зная своего применения, старый воитель все чаще и чаще стал выпивать в таверне у Сома, точнее уже у его старшего сына, Любомира. Сом практически совсем ослеп к этому времени, и всегда составлял компанию Вольге, за кружкой крепкой сурьи.

— Что-то ты совсем плох стал, — говорил староста старому бортнику.

— Да и сам хорош, — отвечал, смеясь, — толи я сослепу, толи и правда, рожа у тебя кривая!

— Ну что, опять пьете? — спросил только что пришедший Драм.

— Ну, так садись с нами, — сказал Сом, — сын, налей мастеру!

Любомир принес кувшин и поставил на стол.

— Как там внучка? — поинтересовался Вольга.

— Да как-как, внучка растет и радует сердце старика, и в ее пухленькие щечки невозможно не влюбиться. Кош каждую свободную минуту уделяет ребенку, и она везде и всюду пытается увязаться за ним. Если бы меньше здесь сидел, то мог сам увидеть.

— Точно! — проговорил староста, и снова погрузился в раздумья.

В деревушке было не так много детей, у лекаря сын и дочь, у старшего сына бортника Любомира две дочери. У других по ребёнку или два. Но и они практически выросли, а вот совсем маленькой была только одна. Радослава — черноглазая красавица. Дочь Коша и Марьи. Маленькое чудо с пухлыми щечками. Вся деревня в ней души не чаяла, особенно ее родители.

— Как-то на сенокосе, — продолжил Драм, — она увязалась с нами. Зятёк мой расстелил полотно и посадил на него Радославу, дал игрушки и наказал сидеть здесь, а мы пошли косить. Мы ещё полосы не прошли, как слышу: «Папа, папа!» Ну, Кош и переполошился, и побежал к ней со всех ног, — сдерживая смех, рассказывал мастер.

— Папа, там пушистик! — кричала Радослава, а Кош взял ее на руки, спрашивает: — Что? Испугалась?

— Нет, папа, там пушистик! Папа, давай поймаем пушистика! — не унималась она.

— И зятек, как сумасшедший принялся бегать по полю за зайцем, — уже на всю таверну заливался ремесленник. — Так и не поймал, пообещал дочке, что завтра принесет!

— Надо бы как-нибудь и в гости забежать, — промолвил Вольга, опрокидывая очередную чарку, встал и ушел.

— Наш староста совсем чахнет, — проговорил Драм. — Раньше был удалой муж, а сейчас только и делает, что ходит мрачнее тучи, да пьет много. Так и сгореть не долго.

— Цели у него нет, — отвечал старый бортник, — любимую и лучшего друга убили, сын исчез, Кош же, все внимание уделил семье. Если честно, не знаю, как он держится. Я бы на его месте с ума бы сошел, да или в реке утоп бы.

— Ну что ты сразу пургу начинаешь нести! — расстроился мастер.

— Да не что! Давай выпьем лучше! — предложил Сом. — Лучше спиться, чем утопнуть!

— Хорошая речь! — сказал Драм, — за это и не грех выпить!

Пока старики выпивали в таверне, жизнь молодых родителей била ключом. Радослава росла любопытным ребенком. Она то бодро шагает по тропинке, то останавливается и, задрав голову, пытается разглядеть что-то в кроне деревьев. Потом опускаются на корточки и, принюхиваясь к лишайнику на ветвях, мокрым листьям, цветам и голой земле, долго рассматривает что-то у себя под ногами. Она заглядывает под кусты и переплетенные корни деревьев, ложится в траву, или просто замирает, прислушиваясь к песням лягушек и птиц, или же громко закричит: «Папа, смотли, ладуга!» Марья же едва поспевает за дочкой-непоседой. Чуть не углядит, так Радослава жучка поймала и играет с ним. И вот, как-то рано утром Кош собирался на рыбалку, наловить немного рыбы на ужин. Встал еще до восхода солнца, взял небольшой невод, и уже было пошел, но дочка выбралась из своей колыбельки, и взяла отца за руку.

— Папа, ты куда? — спросил сонный ребенок.

— Рыбку поймать, — отвечал Кош. — Ты же любишь рыбку?

— Конечно, люблю! Папа, возьми меня с собой! — кричала Радослава.

— Не могу, мама будет ругаться, — ответил отец, — да и присмотреть за тобой будет некому.

— А мы ей не скажем, — упрашивала дочь, — я уже большая, не надо за мной присматривать!

— Ну, если не скажем, тогда собирайся! — сказал Кош.

— Ула! С папой идем лыбку ловить! — с радостным криком ребенок спустился к отцу с крыльца.

— Не упади только! — заботливо сказал Кош.

— Папа, я уже большая, не упаду! — ответила Радослава.

Кош с дочерью вышли за ворота деревни, рядом на вышке спал Никанор, второй сын бортника. Он даже не проснулся, хотя тяжелые ворота открылись с громким скрипом. Вскоре рыбаки пришли к берегу. Кош принялся закидывать невод, а дочка бегала и ловила кузнечиков. Первый свой улов рыбак сложил в кадку, которую принес с собой.

— Папа, это что, выба? — спросила дочка.

— Да, но только рыба, — смеялся Кош.

— Класивая выба! Можно я с ней поиглаю? — вопросительно посмотрев на отца.

— Конечно, поиграй, — ответил отец, и продолжил забрасывать невод.

Когда уже солнце выглянуло из-за гор, пора уже было возвращаться. Радослава шла впереди.

— Я и папа, поймали много выбы, вкусной-вкусной, — немного картавя, пел ребенок, а руках был небольшой прутик, которым она размахивала в разные стороны. — Мама, мама, — увидев Марью, закричала Радослава. — Мама, мы с папой поймали вот такую выбу! — показывая руками.

Отец шел сзади и уже не сдерживал смех. Марья взяла дочурку на руки, щёлкнула легонько по носу.

— И кто же у нас сбежал с утра пораньше? Кто не спросил маму? — едва сдерживая смех, строжилась она.

— Это папа! — заливаясь смехом, отвечал ребенок. — Смотли мама, у папы там мно-о-о-о-го выбки!

— И правда много, и что мы с ней будем делать? — спросила Марья.

— Вот эта в кадке не пропадет, она еще живая, — отвечал муж, — часть себе оставим, а часть раздадим.

— Давай папе поможем ее почистить, — сказала Марья Радославе.

— Давай мама! — радостный ребенок забежал в дом.

— Вот непоседа! — смеялся Кош.

— Вся в отца, — смеясь, сказала Марья. И всей семьей принялись чистить рыбу.

Деревушка жила как небольшая община, все друг другу помогали, будь то, дом кому-нибудь поправить, будь то, поделиться припасами. Даже иногда и обедали всей деревней под открытым небом, не только по празднествам, но и например, после удачной охоты. И как-то одним утром, Вольга, Кош и Мирин ушли на охоту. Охота всегда была тяжелым трудом, поэтому на нее ходили только подготовленные люди. Ведь зверь может и ранить, а ненароком и убить.

— Спасибо за рыбу, — благодарил Мирин.

— Не за что, — отвечал Кош. — Давно мы вместе не выбирались!

— Да, давно, — проговорил Вольга, — а сейчас тсс, тихо!

Охотники обошли чащу леса, и медленно выходили к реке. Лес был уже не такой густой, и становился все реже и реже. Вскоре охотники вышли к реке, пошли вдоль русла. Вольга прислушивался к каждому шелесту.

— Смотри, там тропа! — показывал коротким копьем староста.

— Да, она, но вряд ли она людям принадлежит, — заметил Мирин.

— Это вепрь. Будь начеку! — предупредил старый солдат.

— Хорошо. Пойдем по тропе? — спросил Мирин.

— Да, только тихо, — ответил Кош.

— Стой здесь, я отойду, — через несколько метров сказал Вольга.

— Хорошо, — ответил Кош.

Вольга скрылся в высокой траве. Где-то выше по тропе раздался грохот, такой, как будто большое дерево упало. Кош услышал, что впереди несется огромный вепрь, сметая все на своем пути. Огромные клыки готовы разорвать любого, кто посмеет бросить ему вызов. Он приближался и Кош не знал, что ему делать со зверем. Его короткое копье не пробьет в лоб, да и Вольга где-то пропал. Охотник быстро осмотрелся, но не смог ничего найти подходящего, да и с тропы быстро никак не уйти из-за высокой травы. Кош приготовился к худшему. Крепкая рука сжимала копье. Вепрь бежал так быстро по тропе, словно поезд по рельсам.

— Вот и все! — подумал Кош, как вдруг из места, куда ушел Вольга, вылетело с огромной силой копье и пронзило огромного вепря. Вепрь взвизгнул, и от сильного удара в бок склонился в сторону и пробежал мимо незадачливого охотника.

— Дядя Вольга! — крикнул Кош, — как же ты вовремя!

— Прости меня, ты был приманкой, — и быстро забрал копье у удивленного молодого мужа, и побежал за вепрем. Не смотря на свой уже почти преклонный возраст, Вольга был довольно проворным. Вепрь уже ели дышал в нескольких метрах от Коша, лежа на боку. Староста быстро добил раненого зверя, чтобы тот испытал как можно меньше мучений.

— Мог бы, и предупредить! — закричал Мирин. — А что, если бы ты промахнулся?!

— Если бы предупредил, то зверь понял, что ты его ждешь здесь, — сказал Вольга. — Срубишь жёрдочку? — обратился он молодому воину.

— Кош! — всё еще не доволен был лекарь. — Ты же мог погибнуть! Неужели тебе все равно?!

— Но не погиб же! — ответил он, и взяв топор, срубил молодое деревце, быстро обрубив ветки. Пока молодой муж занимался рубкой, Вольга связал ноги вепря.

— А мы точно унесем? — спросил молодой охотник, глядя на огромного зверя.

— А у нас выбор есть? Или же совсем зачах в семейных делах? — подтрунивал старый солдат.

Кош быстро продел между ног добычи жердь, и охотники с трудом, но все же унесли дикого свина. Только после полудня они смогли кое-как дотащить огромного вепря. Такой добычи хватило бы на несколько недель. Охотники с трудом шли по хорошей тропе к деревне, шатаясь из стороны в сторону от огромного веса добычи. Еще издалека Кош увидел, что тяжелые ворота приоткрыты. Вначале он не обратил внимания на это, полагая, что кто-то мог уйти, но, когда они уже вплотную подошли к ним, и не увидев на вышке никого волнение в груди разгоралось.

— Не случилось бы чего, — проговорил Кош.

— Сходи, посмотри, — а я пока отдохну, проговорил Вольга, снимая тяжелую ношу с плеча.

— Давай донесем! — настаивал молодой охотник.

— Пожалей старика, да и Мирин тоже притомился, заодно позовешь кого-нибудь, — сказал староста и присел на землю рядом с огромной добычей.

Кош послушно побежал в деревню. В самом поселении никого не было. Воспоминания далекого прошлого нахлынули на него, но муж пытался прогнать их от себя. Обыскав дома, он не нашел ни души. Кош не знал, что делать, последняя надежда оставалась в таверне Сома. Быстро открыв дверь, он увидел в полутьме старика. Он, как всегда, сидел за столом.

— Дядя Сом, — закричал Кош, — куда все подевались!?

— С утра большой переполох, — отвечал пьяный старик. — Кого-то потеряли.

— Кого? — взволновано кричал муж.

— А кто ж его знает, мне не докладывают, — грубо отвечал Сом.

— Бесполезный глупец! — в гневе закричал Кош, и быстро выбежал во двор.

— Сам бесполезный, ишь ты! — ответил слепой старик.

Кош побежал за ворота, но там уже никого не было, Вольга и Мирин тоже куда-то пропали, оставив добычу. Все становилось страннее и страннее. Кош огляделся по сторонам, и не знал куда бежать, пока где-то вдалеке не стали доноситься крики. Молодой селянин побежал на шум, и вскоре он набрел на Любомира.

— Кто пропал? — закричал взволнованный воин.

— Радослава, — с печальным видом ответил сын бортника.

— Как? — обессиленно упал на колени отец. — Почему? — шептал он.

— Утром как сквозь землю провалилась, — еле сдерживая слезы, — уже все везде обыскали. В лесу, на реке, в поле, нигде нет.

Кош не мог поверить, словно небо раскололось пополам, а голова опустела. Он не знал, что делать, ведь она была его душой, его светом.

— Крепись, друг мой, — утешал Любомир, — подумай о Марье, ей сейчас как нельзя нужна поддержка.

Муж поднялся с колен, махнул головой и вытер слезы, и бросился к Марье. Селяне весь день и до позднего вечера искали ребенка, но не могли найти. Они по нескольку раз прочесали одни и те же места, но тщетно. Ближе к полуночи Кош вернулся домой, где его ждала зареванная жена.

— Она проп… — рыдала Марья, — она пропала. Я не углядела, прости, прости меня…

— Ты не виновата, — успокаивал муж, еле сдерживая себя.

— Утром Радослава попросилась с рыбками поиграть, я и разрешила, а после, когда вышла посмотреть, где она, я ее не нашла, — уткнувшись в плечо мужа громко зарыдала.

— Прости меня, это я виноват, — отвечал Кош, — если бы я не оставил кадку там, и сразу все раздали, то и она бы не пропала.

— Нет, это я виновата, — причитала Марья.

Кош обнимал жену, и всю ночь они не смогли сомкнуть глаз. Не спавший, с огромными кругами под глазами, Кош выбежал на поиски дочери, как только хоть немного стало видно, и наказал жене сидеть дома, вдруг ребенок сам придет. Молодой отец был не один, кто встал так же рано. Все мужчины деревни также вышли на поиски в такую рань.

— Дядя Вольга, — рыдал Кош, — как мне быть? Мое сердце рвется на части от бессилия.

— Я обещаю, что найдем ее! — успокаивал староста.

Слова старика немного успокоили безутешного отца, и они все побежали за околицу. Кто-то прочесывал лес, кто-то пошел к реке, а кто-то в поле. Вольга шел по знакомому маршруту, он решил наведаться в забытую берлогу, где когда-то нашел бортника со сломанной ногой.

— Ты нашел ее? — спросил у леса Вольга.

— Нет, — ответил глухой и грубый голос. — Я обыскал всю округу, девчонки нет.

— Продолжай поиски! — сказал старый воин черной тени, которая прыгнула дальше в чащу леса, а сам же понимая тщетность поисков, побрел в сторону деревни.

Три дня и три ночи искали люди ребенка. Чем больше проходило времени, тем более безутешными были его родители. Уже ночью четвертого дня Вольга возвращался домой, падая без сил.

— Я нашел ее! — вдруг раздался голос из темноты.

— Показывай путь! — обрадовался старый солдат.

— Иди за мной! — сказал огромный черный волк.

Вольга бежал, что оставалось сил. Они очень быстро пересекли поле, и дальше в лес. Темный лес хорошо освещала огромная луна, да так, что тропа была хорошо видна. Следопыты, миновав лес, вышли к реке, берег которой зарос высоким кустарником и камышом, и просто так к нему не подойдешь.

— Она здесь, — прорычал огромный зверь.

— Где здесь? — спросил старик, предчувствуя беду.

Волк прыгнул в высокие заросли на берегу, и пропал в воде. Вольга бросился следом. Острая трава резала лицо и руки, а ноги проваливались в тине. Сердце бешено колотилось, и вот он увидел тело маленькой девочки. Серебряная луна освещала ее белое спокойное лицо. Маленькое тело прибило течением к траве. Тихая и спокойная река не плескалась волнами, а лишь лениво текла вдаль. Ветер стих, казалось, что даже время остановилось. Вольга в бессилии громко зарыдал.

— Почему она, а не я? Ведь я бесполезен! — молил он, — заберите мою жизнь, а ее оставьте!

Но никто ему не отвечал. Прогнав ступор и вернувшись на землю, Вольга снял с себя рубаху и аккуратно завернул в нее маленькое тело. Как не странно, оно не разбухло от воды, а весь ее вид, говорил, что она вскоре проснется, но Радослава была холодна. Вольга лишь только к утру вернулся домой, неся с собой маленький сверток, не зная, как показаться на глаза деревенским, а тем более своему ученику. Навстречу к нему выбежал Кош, но как увидел свою умершую дочь, потерял дар речи. Его сердце в этот момент разбилось на тысячи осколков. Безутешный отец уже не сдерживал слезы, а Вольга ушел к себе и сел на крыльцо, пропав глубоко в раздумьях. Вскоре к Кошу выбежала Марья и громко зарыдала.

— Доченька моя, Радослава, — причитала мать. — Прости меня!

Вечером этого дня маленькое тело придали огню, и не передать словами, насколько были все убиты горем. Вольга не смог ничего сказать, ведь он винил себя в ее смерти. Не взяв, он тогда Коша на охоту, то сейчас маленькое чудо была бы жива. Все стояли у костра, в гробовой тишине, которую нарушали лишь всхлипывания и потрескивание дров. Первой не выдержала Марья и со слезами убежала домой. Кош не мог смотреть ей в глаза, и поэтому провел у погребального костра до утра в одиночестве, когда все уже разошлись. Даже Вольга, не нашел слов утешения для них, и не мог смотреть в глаза ее родителям. Утром, когда пепел раздуло ветром, он вернулся домой. Марья всю ночь прорыдала, Кош подошел к ней, и обнял.

— Мы справимся, — тихо прошептал он ей.

— Да, — ответила она.

Спустя время, Марья ходила чернее тучи, сердце матери, потерявшей дочь, не знало покоя. А вот ее муж, чтобы забыться, он все больше уходил в работу с головой. Сложить скошенную траву, на охоту, рыбалку, кому крышу починить, любую работу лишь бы не думать ни о чем, а вечером забежать к сыновьям Сома, и напиться до беспамятства. Время шло, и как-то вечером, после работ, Кош возвращался домой, как обычно, слегка во хмелю.

— Марья? — открыв дверь, крикнул он жене, но никто не отозвался из темноты дома. — Марья, ты дома? — еще раз позвал, но и в этот раз никто не отозвался.

Поняв, что дома никого нет, Кош пошел в дом ее родителей, но и там ее не оказалось. Драм сказал, что она заходила ненадолго, но недавно ушла. Кош не хотел сидеть дома один, и поэтому отправился в таверну. В таверне Сома была как всегда светло и шумно. Старый бортник как обычно надирался со старостой, с ними же сидел и лекарь. Кош присоединился к ним, и они вместе еще долго выпивали. Еще до восхода еле стоящий на ногах, муж вернулся домой в темную комнату и рухнул спать. Проспавшись, он с большим трудом смог подняться с кровати.

— Марья! — закричал он. — Воды! — но, как и вечером, ему никто не ответил, избы была пуста.

Поднявшись с кровати, он, едва шевеля ногами, мучимый жаждой, доковылял до кадки с холодной водой, где смог испить ее, как будто в последний раз, разливая трясущимися руками по полу. Немного придя в себя, Кош снова осмотрел дом, а после вышел во двор. Немного потянувшись, молодой муж, приметил спешащего лекаря.

— Мирин! — закричал Кош. — С утра по раньше и уже весь в делах, — усмехался он.

— Да с ног уже валюсь от усталости, — жаловался знахарь. — У детей Любомира жар, говорил же ему окаянному, что нельзя купаться им в холодной воде! Как хозяйка то твоя?

— Не знаю, — ответил молодой муж, — сам со вчерашнего дня не видел.

— Заночевала поди у родителей! — резко сказал Мирин. — Опять небось своей пьяной рожей напугал!

— Я? Да напугать?! — смеялся Кош. — Ты мне лучше скажи, может тебе помочь чем-нибудь нужно?

— Да я и сам бы управился, — вздыхал лекарь, — но ведь беда, за вами нужен глаз да глаз. Слушай, Кош, если не сложно, наруби мне немного дров, а то моя просила, а я не успеваю.

— Конечно не сложно, — ответил молодой муж. — Я всегда готов помочь, только за топором схожу!

— Спасибо тебе, — ответил Мирин. — Безмерно благодарен. Ну мне пора, увидимся, — сказал он, и тут же убежал.

Кош, обрадованный подвернувшейся работой, сразу же направился в амбар, за топором. Отперев дверь, он увидел ужасную картину, которая моментально прогнала оставшийся хмель. Ступор и отчаяние тут же поглотило сердце молодого воина.

— А-а-а-а! — все, что смогло вырваться из груди. — Не-е-е-ет! За что?! — кричал и рыдал в бессилии Кош. — Древние духи! Зачем вы так со мной? — причитал и убивался муж.

На его крики первым прибежал Мирин, который не успел далеко отойти. Открыв дверь, он застыл в ужасе. На верхней балке под потолком, на веревке висела Марья. Рядом на коленях в беспамятстве рыдал ее муж, который не мог пошевелиться, а лишь что-то причитал. Мирин отослал подоспевшего Любомира за старостой, а сам аккуратно снял Марью и положил на пол, а после укрыл ее. Через некоторое время прибежали ее родители и бросились к ней, не обращая внимания на ее мужа.

— Доченька, — причитала Милорада. — Ну что же ты так, зачем же ты?

— Марья, — Драм обнял ее, — доченька… — рыдал ее отец.

Никто не мог поверить, что такое могло произойти. Еще одно потрясение. Жители искренне скорбели и сочувствовали горю. Такому молодому человеку, а столько удалось пережить. Вроде бы все наладилось, а жизнь ему наносит еще один удар, но теперь, вряд ли он мог пережить такое. Деревенские шептались, что Кош сломался, или он просто проклят, что его преследуют несчастья. Жители деревни стали обходить его стороной, а семья Драма и вовсе проклинать, за то, что он не уберег ни жену, ни дочь. После того как, Кош потерял Марию, то совсем расклеился. Прошло несколько месяцев после этого, и наступила дождливая осень. Кош редко появлялся на улице, а если и появлялся, то ни с кем не разговаривал, да и никто не хотел этого делать с ним. Люди стали боятся его, и закрывать перед ним двери. Теперь он выходил лишь за очередной порцией сурьи или меда, к сыну Сома, Любомиру. Хоть тот и скрипел зубами при его появлении, но Вольга попросил не выгонять молодого воина, а слово старосты многое значило. Дом Коша превратился в свалку, ядовитый запах окружал его избу, но он продолжал только пить, и изредка что-то ел, когда его навещал Вольга, единственный, кто не отвернулся от него, продолжал хоть как-то поддерживать. Вот и теперь, когда он пришел домой к молодому мужу. Староста всегда входил без стука, но, к сожалению, картина перед его глазами всегда была одна и та же.

— Все пьешь? — спросил витязь, пришедший в очередной раз.

— Да, пью! — ответил пропойца. — И что из этого? — и поставил чарку своему гостю, налив в нее мед.

— Я как никто могу понять твою боль, жизнь отобрала у меня все, — говорил Вольга, отставляя чарку в сторону. — Любимую, лучших друзей. Ты бы завязывал с этим, а то так и помереть не долго.

— Как никто?! — закричал хмельной Кош. — Видно у тебя вместо сердца камень! Ты стольких потерял, но все равно живешь!

— В тебе сейчас хмель говорит, поспи лучше, — сказал ему Вольга.

— Слушай сюда, пришелец, думаешь, я не знаю, что ты убил мою дочь, а потом принес ее, сказав, что она утонула? А? С твоим приходом на нас обрушались беды и несчастья! Моя жена, мои родители и старик, были бы живы, если бы не ты!

Вольга хоть и понимал, что это лишь пьяный бред, но не смог сдержать свою ярость и крепко ударил пьяницу, что тот упал с лавки, а после громко хлопнул дверью и ушел. Кош же остался в одиночестве пить, а когда выпивка закончилась, он поджег лежащие дрова около печи и лег спать, подпоясавшись мечом. С криками селяне выбежали на пожар, кто-то сразу побежал за водой, кто-то закидывал землей огнем, чтобы не выгорела вся деревня. Вольга спросил у тушивших, где Кош, но никто не знал где он. Тогда старый воитель бросился в горящую избу. С большим трудом он вытащил его из огня, и положил на землю. Холодной водой из кадки, Вольга облил его, а Мирин привел его в чувство.

— Надышался дымом, скорее всего, но жить будет! — сказал лекарь.

— С ума совсем сошел! — судачил народ.

Его дом так и не смогли потушить и вскоре от него остались одно пепелище, но огонь не перекинулся на соседние дома.

— Оставьте меня! — сказал Кош и куда-то пошел шатаясь.

Бездомный и всеми ненавистный, молодой пьяница слонялся по деревушке. Никому не нужный, грязный. От него отвернулись все, и только проклятия он слышал в свой след. Он пришел в таверну, в надежде, что ему нальют и согреют, но старый бортник лишь накричал на него.

— Шел бы отсюда! — кричал ему Сом. — Только пить умеешь, мы уже устали тебя содержать дармоеда!

— Что ты сказал старик? — яростно ответил пьяница.

— То, что слышал, бездельник! — не прекращал пчельник. — Ты погубил всех, кого любил! Ты и нас решил всех со свету свести?!

Глаза Коша наполнились ненавистью. Он, гонимый ото всюду, стал изгоем и нежеланным гостем здесь, именно здесь, где был его дом. Одним движением он выхватил свой меч, и убил старика бортника, пронзив его грудь.

— Отец! — закричал Любомир, и бросился к Сому, но и он получил ранение в плечо.

Кош поднял кувшин с медом со стола, и сделал несколько глотков, а после бросил его на пол. На крики в таверне прибежал Вольга, и застыл в дверях, не веря в происходящее.

— А-а! А вот и ты, — направил свой меч в сторону старосты Кош.

Старый солдат пришел в мгновенную ярость, увидя мертвого бортника. Пьяница с мечом бросился на него, но Вольга ловко увернулся, и взяв лавку, на которой минуту назад еще сидел старик Сом, сильным ударом выбил из таверны противника на улицу. На улице же, Кош с легкостью порубил в щепки лавку, благодаря мечу странного кузнеца. Старый воитель, выхватив из-за пояса кинжал и встал в стойку для защиты. У него не было и шанса, если он не был бы опытным воином. Кош очередным размашистым ударом хотел перерубить старосту, но он уклонился, и очень быстро сбил его с ног, и, зажав коленом руку с мечом, несколькими мощными ударами успокоил оппонента. Никанор быстро связал обидчика, пока он был без сознания, и унесли его в погреб. После трехдневной отсидки, его наконец, вытащили из погреба, и поставили на колени перед всем народом деревушки. Народное собрание решало, как поступить с убийцей.

— Отрубить ему голову, — кричал Никанор, — пусть ответит за смерть отца. Его тут же поддержал раненный брат.

— Будь ты проклят убийца! — кричали одни.

— Покалечить и убить! — кричали другие.

— Тишина! — громко крикнул староста. — Вы предлагаете его казнить. А кто будет это делать? Ты? — показывая на Любомира. — А может ты, Никанор? Или ты Драм?

— Да, я! — закричал Никанор. — Я отомщу за отца!

Вольга молча взял меч со стола и протянул рукояткой к молодому мужу. Никанор взял меч, и подошел к осужденному. Двумя трясущимися руками он замахнулся и вот-вот готов был нанести удар, но застыл в нерешительности, не зная, что делать, ведь это не просто, лишить кого-то жизни. Перед ним стоял на коленях и трясся от холода Кош. Его черные глаза, полные печали и скорби. Он осознал, что натворил, и был готов умереть, лишь искупить вину перед только перед ними, своей женой и дочерью. Ему стало плевать на судьбу деревни и ее жителей, он хотел лишь одного, скорее объединиться с ушедшими от него Марьи и Радославы.

— Ну, чего застыл?! — прохрипел Кош, — избавь меня от страданий и позора, трус!

От испуга Никанор выронил меч на землю, его всего лихорадило от страха.

— Кто-то еще попробует себя в роли палача? — спросил Вольга, но никто больше не вызвался. — Никого больше? Что ж…

— Я предлагаю изгнать его! — перебив старосту, сказал Мирин. — Он много бед нам принес, но мы не убийцы, поэтому, изгоним его, чтобы не причинил нам больше вреда.

— Да, давай изгоним его! — начали кричать жители, даже те, которые изначально желали ему смерти.

— Все согласны? — спросил Вольга.

Большинство селян подняли руки, и решение было принято. Старый воитель вывел пленного за ворота и вместе с ним пересекли поле.

— Если все-таки хотел меня убить, то зачем увел так далеко от деревни? — спрашивал Кош. — Все, не пойду больше никуда, убивай здесь! — и, упал на колени связанный человек.

— Ты думаешь, я смогу убить человека, который был мне как сын? — спросил Вольга.

— Как сын? — удивленно переспросил Кош.

— Ты как-то спросил, как мне удалось пережить смерти близких мне людей, — начал староста. — У меня были Вельс и ты. Лишь благодаря вам, я не сошел с ума, хотя сердце разрывалась на части. Поверь, я много думал, о своей смерти, но я благодарен, что мне хватило благоразумия этого не сделать.

— Так что же мне теперь делать? — спросил его изгнанник.

— Начни все заново. Отпусти их. Пусть они покоятся с миром, — ответил ему старый воитель. Вольга вынул тот самый меч, и приставил его к горлу пленного. — Очисти его от крови невинных! — и резким движением перерубил веревки, что связывали невольника. — Это тебе на первое время, — рядом с ним бросил небольшой мешок с припасами. — Это твое, — сказал воитель, протянув меч рукоятью к Кошу, и как только тот его взял, развернулся и пошел в деревню.

— Что же мне мешает убить тебя, когда ты безоружен, а после вырезать всю деревню? — спросил изгнанник.

— Моя смерть ничего не решит, — сказал Вольга не оборачиваясь. — И еще, задумаешь злодейство, первым, кто тебя встретит, будет он.

Кош увидел перед собой огромного волка, который появился за спиной старого воителя, словно из неоткуда. Его острые как бритва зубы, готовы в любой момент за мгновенье убить врага. От одного только его вида, кровь застывала в жилах, и от испуга изгнанник, не мог даже пошевелиться. А волк, словно домашний пес, послушно последовал за Вольгой. Прогнав ступор, Кош быстро вскочил, и бежал прочь от этого поселения.